Поиски в бесконечных лабиринтах гигалита, где без конкретной геолокационной точки невозможно найти не то что человека, но и собственную пятую точку, – дело до абсурда выматывающее и, скорее всего, невыполнимое. Но раз уж именно сегодня я был наряжен точно принц, мне ничего не оставалось, кроме как вызволить свою, скажем так, «принцессу» из темницы, и для этого мне была необходима помощь кого-либо из персонала. Кто-то да должен был знать, где искать моего клиента, ведь как-то Дум отсчитывает время пребывания гостей и вежливо провожает их на выход точно по истечению денежных средств. Я не мог поделиться ID с клиентом, но оставался шанс, что Веронов сегодня в Думе можно сосчитать по пальцам.

Я выбрал роль провинившегося подчинённого, который знает, где зачастую просиживает свои дорогущие штаны босс, и хочет вымолить у него прощение, покуда тот в приподнятом настроении. Со стороны могло показаться, будто я пропиваю казённые кредиты, но на самом деле я пытался войти в доверие к фейри-администратору с целью убедить её провести меня к клиенту. Такой вот план. Конечно, был ещё вариант прямо спросить, где находится Верон, но в первый раз у меня ничего не вышло, и надеяться на разглашение конфиденциальной информации не приходилось.

Всё могло быть куда проще, если бы заказчик просто попросил обслуживающий персонал привести его ко мне или вовсе вышел бы сам, но он не пожелал сделать ни того, ни другого, что было весьма раздражающей загадкой. Не пришлось бы разыгрывать дурной спектакль.

Поэтому, пока сам Верон не соизволит объявиться, вариантов у меня почти нет.

Я тщательно обдумывал каждый свой шаг: как заставить эту сверкающую леди отвести меня именно туда, куда нужно, при этом не нарвавшись на глухую к оправданиям охрану. Из-за малодушия я постоянно отвлекался на таймер. Мне было бы не жаль оставить здесь хоть половину своего состояния, если бы время тратилось не на бессмысленное задание.

К больной спине, стёртым коленным чашечкам и множеству заживших переломов после прошлых заказов добавилась ещё и головная боль от мудрёности всего этого фарса. Времени оставалось предостаточно, но я всё равно прямо физически, до скулящей боли в груди ощущал, как утекают мои денежки. Ещё один час – и я предпочту побитой собакой ошиваться у входов в гигалит в ожидании клиента, чем терять свои деньги на работе.

– Не могла бы ты проводить меня… – договорить так и не удалось, девушка мягко коснулась невесомой рукой моего плеча и продолжила:

– К Верону?

Я потерял дар речи – имя «босса» я ей не говорил. Всё это время она знала, куда мне нужно, но решила понаблюдать за моей игрой. «Или потратить твои сбережения», – нашептал внутренний голос.

– Да.

– Я могу проводить тебя, поделиться названием места или дать метку Ариадне. Что выбираешь, Мэло?

Я не был с ней, но в соответствии с правилами заведения мой ID был открыт, поэтому имя, возраст и боги знают что ещё персонал читал без усилий. Да и, по-видимому, Верон всё же решился дать себя обнаружить.

– Соглашусь на твои услуги, – полностью растеряв свой былой образ, пробурчал я. – Цена не важна.

Фейри довольно кивнула и махнула тоненькой сверкающей ручкой, приглашая идти за ней. Я согласился на самый дорогой способ добраться до заказчика из любопытства.

Без лишних вопросов я последовал за волшебным созданием по бесконечным переходам Дума, гулять по которым в одиночку никогда не горел желанием: можно легко заблудиться.

Меня не покидало гадкое ощущение, будто я выставил себя дураком. Только что ещё мне оставалось делать, если частная жизнь клиента здесь ставится в приоритет и в случае, когда кто-то желает остаться недоступным, найти его можно лишь с помощью неслыханной удачи. Поговаривали и про взятки, притом исключительно наличными – опять-таки информация из пьяных пересудов наёмников на окраине. Но с собой у меня не было ни налички, ни желания попасть к Стражам за действия коррупционного характера. В общем, не гигалит, а грёбаный улей слухов.

Причудливые коридоры сменяли друг друга незаметно, и ты внезапно обнаруживал вокруг совершенно иной интерьер, не похожий ни на один из предыдущих. От увиденного разнообразия разум понемногу пьянел.

Ощущение было такое, словно меня специально пытаются дезориентировать в мудрёном лабиринте. Поначалу вокруг тебя смыкаются деревянные панели, вырезанные без всяких изысков, а через несколько поворотов они уже скрыты за плотной стеной растений в глиняных горшках. Следующий поворот – и ниспадающие стены воды заставляют вспомнить о жажде.

До трансгрессионной шахты мы дошли не так скоро, как я надеялся.

На неизвестном мне ранее этаже администратор неожиданно обратилась с вопросом:

– Ты умеешь хранить секреты, Мэло? – Она шла справа и не сводила с меня сверкающих любопытством глаз.

– Не очень, – честно признался я.

– Тогда расскажу тебе. Хотя нет, намекну, а ты сам потом догадаешься. – Не дожидаясь ответа, она пропела стишок: – Кто существует везде и нигде, не знает границ, но заперт во тьме?

– Э… не знаю.

– Тогда спроси у своего так называемого друга. – Провожатая лукаво подмигнула искрящимся глазом.

Её загадка мне не понравилась, и я не стал ничего уточнять. Я рассчитывал, что она пояснит причину поведения Верона, а не будет паясничать.

Мы шли, а вдоль стен в шахматном порядке блестели отполированным деревом дубовые солдаты, пронумерованные позолотой. Неловкое молчание с моей стороны продлилось до самых дверей гостиничного номера, за которыми меня уже, должно быть, заждались.

– Заходи в Дум ещё, поболтаем. Я тебе скидку сделаю. Честно.

Девушка улыбалась, а блёстки на лице переливались серебром и всеми оттенками розового и голубого. Её слегка прищуренные сверкающие глазки бросали вызов.

– У меня есть с кем поболтать.

Фейри недоумевающе вскинула очерченную блёстками бровь, открыла рот, но я успел поблагодарить её прежде, чем она нашла слова сожаления или оправдания. Грациозно откланявшись, я скрылся в номере. Пришлось оставить любезного администратора наедине с её собственным разочарованием.

За дверью раздался крик уязвлённой девушки на пару с ударом по неповинному дереву.

– Да пошёл ты… – часть фразы потонула в громком стуке. – Придурок! Привет такому же придурку Элиену!

С ID списалось два часа за оказанные услуги – многовато за прогулку в одиннадцать минут. Но такова цена моего обаяния. Зато теперь я знал, к кому обратиться за ответом на её пространную загадку.

В гостиничном номере на идеально заправленной кровати, сильно ссутулившись, сидел пожилой мужчина, крупноватый, но отнюдь не полный. Его чёрные от природы волосы и кожа выцвели, в точности как картинка на допотопном экране, имеющем свойство выгорать со временем. Коричневый вельветовый пиджак висел на нём тяжким бременем.

– Меня зовут Мэло. Я по поручению Рэка, – сразу представился я.

После моего приветствия следовало ожидать как минимум сметающий всё на своём пути поток информации, который приходится зачастую сдерживать плотиной убеждений: «Не спешите», «Всё по порядку» и «Что произошло?». Но, к моему удивлению, этого не случилось.

Мужчина привстал, затем вновь сел на край кровати, застеленной бордовым бархатным покрывалом: здесь всё было в красных тонах. На двух противоположных стенах висели огромные, в человеческий рост, зеркала, старательно множившие кровавую безвкусицу. Просторный номер был обставлен вычурной мебелью, не роскошной, но старательно подчёркивающей свою дороговизну.

Пока я разглядывал обстановку, моё отражение застряло в бесконечной анфиладе тёмно-красных бархатных комнат.

– Какое у вас ко мне поручение?

Ноль реакции, проще добиться ответа у мертвеца. Но я не некроскоп и не некромант, к счастью или сожалению.

– Вы просили забрать вас отсюда и помочь. Какая помощь вам нужна?

С разрешения клиента я быстро просканировал его ID и не нашёл никакой достойной внимания информации. Мужчина, раса человек, пятьдесят семь лет (на мой взгляд, он выглядел на десять лет старше).

На меня уставились почти бесцветные глаза, будто подёрнутые катарактой. Закралось сомнение: способен ли вообще кто-то ему помочь?

– Скоро всё закончится, – тяжело выдохнул мужчина, – я не хочу быть один. – Его голос звучал пресно. В желании не оставаться одному таилось понимание безысходности.

– Что закончится?

– Зря всё это, – невпопад ответил старик. – Зря, – повторил он.

Время шло, и, честно говоря, я надеялся избежать больших потерь на своём счету, но не торопил клиента. Он перестал слепо глядеть в пустоту под ногами и принялся внимательно изучать меня. У бесцветных глаз неожиданно собрались морщины. Его вымученная улыбка царапала сердце.

– Что я могу для вас сделать? Просто скажите. – Я рассчитывал получить хоть какую-то подсказку.

– Ничего, молодой человек. Вы уже всё сделали.

Было не по себе пребывать в бездействии, когда этот пожилой джентльмен уже приготовился к чему-то неописуемо паршивому.

Моя работа – это не только порой нелегальный и иногда достаточно прибыльный заработок, это кое-что ещё. Что-то большее, нежели деньги, поступающие на банковский счёт, – это реальная помощь тем, кому некуда больше податься. Для тех, кто не знает, куда обратиться, мы остаёмся последней станцией перед чистилищем, тем местом, где есть время подумать, и шансом повернуть обратно. Но в данной ситуации я не понимал, в чём же заключается моя работа.

Вся обстановка вместе с моими героическими умозаключениями напоминала сцену из старого нуарного детектива в мягкой обложке – похожие издания держал у себя на многочисленных полках и стеллажах в гостиной Рэк.

– Думаю, пора. Вы сопроводите меня наверх? – неуверенно спросил старик.

– Конечно.

– Просто будьте рядом, – ещё раз напомнил он о своей просьбе.

– Я никуда не денусь, даже если по вашу душу придёт Последний Про́клятый.

Его чуть морщинистое лицо вновь тронула тень улыбки, но она была, скорее, скорбной.

В полной тишине, не проронив ни слова, я взял пожилого джентльмена под руку и вывел за дверь. В конце коридора за гостиничной стойкой скучал молодой человек. Заметив клиентов, он в один миг очутился перед нами, нервно поправляя руками растрёпанные каштановые волосы. Должно быть, администратор отеля ждал прямого обращения: в его тёмно-карих глазах ясно читалась готовность выполнить любую нашу просьбу.

– Нам нужно на выход.

На лице парня отразился чуть ли не щенячий восторг, он поклонился, прижав правую руку к груди и отчеканил:

– Всё, что пожелаете, сэр, – старомодное обращение парень растянул не без умелого уважительного подчёркивания. – Стоимость моих услуг скромна. Пожелаете воспользоваться сопровождением или передать вам инструкции? – Мне ещё ни разу не приходилось наблюдать кого-то, кто столь рьяно желал услужить.

Жадная фейри отбила всякое желание пользоваться услугами персонала Дума, но этот парень – совесть не позволяла оставить его скучать в гробовой тишине безвкусной и слегка пугающей гостиницы. Впрочем, моему клиенту сейчас не помешала бы компания.

Я согласился, к его неописуемой радости.

– Прошу следовать за мной, господа.

Новый провожатый повёл нас через открытые переходы над огромными шумными залами, похожие на глубины кипящего океана, где будто только начинала зарождаться жизнь. Ведя нас сквозь музыкальную какофонию, молодой человек несколько раз пытался разделить с нами свой еле скрываемый восторг. Он явно выбрал этот путь из желания впечатлить клиентов, и ему это удалось. Верон на время перестал таращиться в пустоту. Его поблекшие от возраста и переживаний глаза заблестели интересом, когда мы перешли в тихую галерею с фонтаном из цветочных лепестков.

В фойе главного входа энтузиаст-администратор откланялся и назвал воистину скромную цену за свои услуги, прежде чем списать её. Я оставил десять минут чаевых, чем несказанно обрадовал юношу.

Пребывание в Думе заняло ровно час, но, когда мы наконец вышли, стало казаться, что в стенах гигалита я провёл вечность и ни минутой меньше.

– Спасибо, – уже более уверенно и без дрожи в голосе поблагодарил Верон. Всю дорогу он скорбно молчал. – Было приятно с вами познакомиться. Вы кажетесь хорошим человеком.

У меня возникло ощущение, будто я палач, а Верон приговоренный.

Плата за пребывание в Думе моментально списалась, едва я переступил порог заведения.

«Не страшно», – успокаивал я себя и беспричинную жадность.

Счёт моментально пополнился, увеличив почти вдвое первоначальную сумму: поступила половина платы за выполненную работу. Так легко деньги мне ещё никогда не доставались, и это настораживало. Вежливый охранник вернул отобранное на время оружие, и я быстро спрятал его в складках костюма, пока кто другой не заметил.

Верон смотрел ввысь, запрокинув голову, словно никогда до этого не видел небо. У меня всё ещё оставалось смутное желание схватить печального мужичка и отвезти его к Рэку и Ниро как можно скорее. Может быть, Ниро была в силах развеять мои опасения. Она – один из лучших генных инженеров, известных мне, а я встречал их немало. Её работа на Совет НИИ – тому подтверждение. Но дело не в этом. Эти два близких мне номинара всегда были теми, у кого можно найти ответы почти на все вопросы.

– Мэло, это и есть твой клиент?

Из ниоткуда материализовался Акки. Алые волосы развевались на ветру, открыв на восхищение окружающим строгие черты лица.

– Да, а что…

Акки очутился рядом быстрее, чем я успел задать ответный вопрос.

– У него пульс сто семьдесят. – Уже через секунду он поправил себя самого: – Нет, сто восемьдесят.

Недоумение сменилось тревогой, когда пожилой мужчина неожиданно схватился за сердце и упал на колени, сотрясаемый судорогами. Мой слух различил стук его коленных чашечек о гранит мостовой, и это был не самый неприятный звук, какой мне довелось услышать. Из глубины его лёгких вырвался сдавленный мокрый кашель неистовой силы. Мужчина непроизвольно согнулся пополам и ударился лицом о гладкий камень. Раздался новый хруст, на этот раз столь отчётливый, что не нужно было проверять, сломал ли он себе нос или расколол череп – один из этих вариантов точно реализовался, а может, и оба сразу.

Поодаль начали останавливаться прохожие, с любопытством озираясь на разворачивающуюся посреди площади сцену.

– Вколи транквилизатор. Он у тебя ещё с собой… – Акки осёкся, явно не находя подходящего слова, которое хотя бы примерно описало верх моего костюма.

Ему не пришлось заканчивать фразу или повторять дважды: я молниеносно достал один из инъекторов и всадил мужчине в плечо. Мы оба начали беззвучно отсчитывать шесть секунд до его отключения.

Прошло больше тринадцати секунд, а мужчина по имени Верон пребывал в сознании и его обезумевший то ли от боли, то ли от ужаса взгляд был направлен в голубое безоблачное небо. Кровь стекала из раны на лбу и смешивалась со слезами в глазах. Он больше не задыхался и не пытался выхаркнуть свои лёгкие, он попросту застыл, будто святой мученик, прошедший через пытки Исправляющих и углядевший лик истинного бога в лучах солнца. Я уже однажды лицезрел подобное, только то была картина, висевшая в мрачной галерее, пропахшей пылью и сыростью, и нарисована она была на потрескавшемся от времени холсте. Всего лишь ветхий кусок раскрашенной ткани, натянутый на подрамник в обветшалом доме на окраине Старого города.

Но это был не Старый город и не какое-то затхлое здание с замазанными краской окнами. Это был Новый город с небом, безоблачным даже в ненастную погоду, если ты того хотел. Здесь стоял день, и меня окружала сотня людей на площади, а вокруг проходили ещё тысячи живых душ. Всё это было слишком реально, чтобы оказаться ночным кошмаром.

Безымянный секьюрити пришёл в себя куда быстрее меня и Акки – он оказался не только силачом, но и достаточно участливым гражданином.

– Его нужно перевернуть и зафиксировать язык, – скомандовал охранник, с лёгкостью укладывая и переворачивая грузное тело одной рукой.

– Хорошо, – не успел я договорить, а Верон забился в новом приступе судорог, куда сильнее прежнего.

Пришлось засунуть ему в рот рукоять собственного пистолета, предварительно разрядив его и разобрав на части – словно во сне, я слышал звон падающих на гранитные плиты площади гильз. На немой вопрос, застывший в глазах охранника, я пожал плечами, и мы продолжили.

Именно в тот момент, когда казалось, что конвульсии несчастного стихли, появилась Мойра. Я не сразу её заметил, она стояла в толпе за спиной охранника и внимательно наблюдала, совсем не замечая меня. Порыв окликнуть её и попросить немедленно уйти улетучился – тело Верона под моими руками резко застыло. Глаза мужчины распахнулись, и под восковыми веками я увидел окрасившиеся в чёрный цвет белки.

– Что у вас происходит? – Неожиданный вопрос Рэка, заданный через ИИ, чуть не устроил мне сердечный приступ.

– Ему каракатица в глаза прыснула.

– Что? – недоумённо переспросил на той стороне куратор.

У меня не было других объяснений.

Я заворожённо наблюдал за чернотой, растекающейся из глазниц по ближайшим сосудам и венам. Она наполняла и уродовала до неузнаваемости лицо мужчины, о существовании которого я узнал пару часов назад. Чернота просвечивала сквозь и без того тёмную кожу. Стоявший рядом Акки наблюдал за чудовищным преображением мужчины с не меньшим ужасом, но его страх прочесть мог один я – для прохожих он оставался невозмутимым изваянием.

Охранник вызвал скорую помощь, на что у меня не хватило мозгов.

– Сейчас тебе помогут. Ты только держись. – Секьюрити пытался не дать отключиться пострадавшему, разговаривая с ним.

По мне, так лучше бы Верон потерял сознание и забылся.

Послушав этого однорукого с участливостью стажёрки-медсестры и спокойствием монаха-отшельника, можно было запросто поверить в правдивость его слов.

Послышался шум двигателей сферы; Верон, спокойно лежавший до этого с пистолетом в зубах, вдруг оживился. Людей на площади заметно прибавилось: мать держала за плечи чересчур любопытного мальчишку с соломенными волосами, несколько мужчин, явно не знакомых друг с другом, в голос обсуждали происходящее. Я оглядел толпу в поисках Мойры, но она испарилась.

Вдалеке послышались смутные возгласы – может, то был тихий испуганный плач светловолосого мальчишки, а может, мужчины разошлись во мнениях и начали спор – и всё разом оборвалось.