– Я не срывал! Вот это Дерево. Я залез на него очень аккуратно и слезал так же. Я не рвал!

Девочка уже его не слушала, она подошла к Дереву и приложила одну руку к его стволу, в другой она держала веточку. Гном понял, что Лесная уже может понять Дерево, и надежда вернулась к нему, он верил в свою непричастность. Лесные Эльфы, как знал Гном, могли почувствовать, что нужно Дереву. Может, воды, может, удобрения. Но более длительное общение у Лесных не получалось, хотя они пытались. Гном молил, чтобы Дерево всё объяснило Лесной. Она должна понять, что Дерево целостное. Он не рвал ветку.

– По структуре Дерева я поняла, что оно целое. Нет надломов. Кажется… Дерево подарило ему ветку. Подарило впервые, и не Эльфу, а Гному… – произнесла она и с восхищением посмотрела на Гнома. Тот чуть не упал от этого взгляда на попу, но удержался, чтобы не выдать чувств, которые бурлили в нём в это мгновение.

– И что это значит? Что нам делать? – спросил второй Эльф, который не вмешивался в спор, а только разнимал мальчиков.

– Ну не бросать же ветку! – воскликнул первый Эльф. – Откуда-то она появилась, и это происходит впервые в нашей истории. Деревьев очень мало в мире. Вот в Долине небольшой Лес, Щебечущий Лес и Лес, который виден, но войти туда нельзя, на юге тоже Лес, но Леса не увеличиваются в площади. Мне кажется, ветку нужно посадить. Из неё вырастет большое Дерево. – Он огляделся и посмотрел на остальных, довольный своей идеей. Он уже забыл, что только что сердился на Гнома.

– Правильно! И эта ветка вырастет и начнёт нас учить! – забыв обиды, подытожил Гном.

– А почему ты так решил? – спросил его второй Эльф.

– Смотрите. Хоть веточка маленькая, но тут линии. – Он показал её присутствующим. – Я думаю, что это связь между Сердцем Земли и Лесом этих земель.

Все утвердительно закивали, понимая, что имел в виду Гном. Лес уничтожался Дикими. Лесные и Охотники защищали, как могли, Деревья. Но Лес за века ослаб – он не рос, не расширялся, не проросли новые молоденькие Деревья. Лесные попытались посадить сами новый Лес и для этого взяли несколько веток с Дерева. Но всё привело к тому, что ветки не прижились. Дерево, с которого взяли отростки, зачахло и быстро погибло. А Дикие продолжали свои набеги. Для всех жителей это было трагедией – Лес был кормильцем этого мира. На общем собрании Эльфов и Гномов было принято решение – создать Дозоры. Гномы ковали оружие, Лесные следили за ослабленными Лесами, Охотники бились с Дикими, которые приходили с Тёмной Стороны. Самым удручающим было то, что Окраина Земель перемещалась, а Охотники и Лесные не могли точно определить, с какой стороны появятся Дикие. На переговоры те не шли. Всё, что они хотели, – убивать и уничтожать. Дикие были прекрасными охотниками и каким-то чутьём находили входы и выходы, попадая к ним в мир с Тёмной Стороны. Правда, именно теперь этот мир был сильнее Диких, так как Гномы и Эльфы встали вместе, плечом к плечу. Они не давали Диким проходить и уничтожать Деревья на костры или для их временных лагерей. Охотники становились опытнее, учились защищать, нападать и отслеживать Диких. Постепенно Дикие, боясь Эльфов-Охотников, стали появляться всё реже. На какое-то время восстановилась тишина, но потом начались новые нападения. Дикие изменили тактику: сначала они стали забирать молодых женщин, а потом перешли на детей. Те не строили временных лагерей, а приходили с Тёмной Стороны, выкрадывали тех, кто был им нужен, и уходили обратно. Сейчас, в целях безопасности, всех детей перевели в Южные и Западные места и в первую очередь в Долину – единственное место, которое обильно кормило их небольшой мир, а доступ туда с Тёмной Стороны осуществиться не мог.

Мальчик Гном продолжал рассматривать рисунки на ветке и вдруг увидел интересные линии.

– Мне кажется, что Лес хочет связаться с жителями. Ему нужна связь через кого-то, – задумчиво произнёс он, показывая рисунок, который он заметил. – Возможно, это связь с Лесными или всеми нами, а возможно, с Горами. Эта веточка очень необычная, я вижу это по рисунку.

– Ты хочешь сказать, что мы сможем не просто чувствовать Деревья, но и разговаривать с ними, и они будут нас учить? – В голосе Эльфийки отчётливо проскальзывали нотки восхищения.

– Как ваше Сердце учит вас? – встрял второй Эльф.

– Да. Я так думаю. Я вижу деревянную руну.

– А это идея! – Первый мальчик, явно будущий Лесной, хлопнул Гнома по плечу.

– Э-э… А может, вы меня представите? – краснея, спросила Лесная Эльфийка.

– А… мы… мы только начали знакомиться… И мы… ну, мы… ещё не называли друг другу имена… – улыбнулся второй мальчик, почёсывая себя по носу.

– Меня зовут Ятар, – спокойно произнёс Гном.

– А меня Бас, люблю новые идеи. Я думаю, что стану Лесным Эльфом. Это мой друг Ванатор, любитель Охоты и боевых искусств, – улыбнулся Эльф, с которым Ятар ругался.

Ванатор взял за руку Эльфийку и вышел вперёд.

– Моя сестра-близнец Линга. Она уже определилась, и в ней задатки Лесной, – представил он Лесную.

– Вы близнецы? – изумился Гном. – А… а как же… ведь только один ребёнок бывает у Эльфов. Разве такое возможно?

– Видимо, возможно. Мы родились в Год Героев. Наша мама Герой и папа тоже, – с неподдельной гордостью объявил Ванатор.

– Я тоже родился в этот год, – с вызовом ответил Ятар.

– Я, между прочим, тоже, – поддакнул Бас. – И, если вам интересно, мой отец – первый Эльф, который вернулся от Катари с яйцом и подарил моей маме. Уже после него остальные Эльфы стали ходить и проверять свои чувства.

– У меня тоже папа вернулся и принёс яйцо Катари, – вставил Ванатор, – но твой отец и правда герой, он первый выстоял против Катари.

– Но вас родилось двое. Ваши с Лингой родители тоже герои.

– А мои самые обычные, – пожал плечами Ятар. – Мама трудилась и шила одежду. Папа работал в туннелях. А перед Новым годом мы спустились из Сердца Земли в Долину. Папу попросили начать в Долине выработку камня. Он у меня хороший специалист. Поверите, я только недавно увидел в своей жизни Деревья.

– Ну что? – Бас потёр руки. – Мне кажется, нужно посадить веточку, и потом можно идти обедать.

– Я за горшком сбегаю!

Ятар во все глаза и с открытым ртом смотрел, как Линга быстро двигалась среди кустов и Деревьев.

– Правда, моя сестра шустрая? – спросил его Ванатор.

– Ага!

– Она только мелкая. Мы же вдвоём были у мамы в животе. Я родился большим и здоровым, а Линга была маленькая. Она и сейчас мелкая, чуть ниже своего роста. Хотя всё равно выше тебя на целую голову.

– А по мне так в самый раз, – ответил ему Ятар.

Когда веточка была посажена, они с неподдельным любопытством на неё смотрели.

– Это будет самое лучшее Дерево, потому что нам его подарил Лес и мы его посадили все вместе, – растроганно сказал Бас и шмыгнул носом.

– И оно объединит все Леса, все Деревья и всех нас! Мы будем одна сила и будем защищать его и весь мир, так как в посадке принимали участие Эльфы и Гном! – гордо произнёс Ванатор.

– А ведь это его год, – прошептала Линга и, покраснев, взглянула на Ятара.

– Год Верховного Древа! – выкрикнул Гном.

* * *

Вади подрастала, её любили и оберегали. Их небольшой клан постоянно передвигался, меняя местонахождение. Как сказал ей отец, они не могут находиться всегда в одном месте, иначе их выследят Ди-Ди. Пока Вади не объясняли, кто они такие, но в душе девочка уже чувствовала дискомфорт только от одного их имени – «Ди-Ди». Отец не только рассказывал об опасностях, но много уделял внимания обороне дочери. Вади хоть и родилась слабенькой, но с возрастом становилась всё сильнее, она схватывала на лету боевые приёмы, которым учили её, кроме отца, другие жители их небольшого клана. Благодаря тренировкам она развилась физически и великолепно двигалась, парируя удары и ускользая от них. Та самая Фифи, которая приняла её во время родов на свои руки, стала её няней, заменив мать. Всё свободное от тренировок время Фифи занималась воспитанием девочки. Она рассказывала своей наречённой дочери легенды, придания и истории их мира. Больше детей в клане не было, и она даже не могла представить, что есть другие малыши, кроме неё, на свете. Весь клан любил её и оберегал как зеницу ока. Все верили в то, что Вади особенная, ведь она не только девочка, она родилась с первыми лучами солнца, и сам мир дал ей имя, прислав бабочку.

Со временем у Вади стали проявляться особенности. Самым необычным в девочке было то, что она видела сны. Сны были настолько реальными, как будто она там бывает и путешествует. Сначала она решила, что эти сны связаны с её воображением, после сказок, рассказанных няней. Она с восторгом утром делилась очередным таким сном. Не сразу няня уловила необычность этих снов, а только когда Вади подросла немного и более подробно стала описывать места, где побывала.

– Не погружайся в них. Ты слишком мала. Иначе потеряешься в своих снах. Заблудишься и не вернёшься, – сказала ей как-то Фифи. – Тебе кажется, что ты знаешь мир, и во сне ты свободна. Ты сможешь переживать такие чувства, что они заманят тебя и ты не проснёшься.

– Почему?

– Потому что то, что ты видишь, – это другой, красивый мир, в котором тебе захочется остаться, но во сне там оставаться нельзя. Ты должна всегда возвращаться в наш тёмный мир.

– А когда я подрасту?

– Когда подрастёшь, то сможешь понять смысл. Когда ты засыпаешь, твоя душа отправляется путешествовать. Мысли тут, но отделены от живого мира. Поэтому твои мысли должны быть взрослыми. Считается, что сны приходят для того, чтобы спросить, довольны ли мы своей жизнью. Если твой ответ будет «нет», то тебе придётся изменить мир, и никаких отступлений назад.

– И у меня так будет?

– Будет, – твёрдо ответила Фифи. – Настанет момент, когда твои сны прекратятся, и тогда ты будешь готова к испытаниям.

Вади, зная, насколько опасен их мир, старалась прислушиваться ко всем советам и предостережениям. Она подрастала и становилась более осторожной. Потеряться во сне она не хотела, но и потерять сны она тоже не хотела, так как именно в них она обретала счастье. Вади гуляла по красивым лесам, где много зверей и птиц, часто видела небольшое озеро. Именно во сне она увидела много воды и поняла, что это блестело голубизной море, о котором она только слышала в сказках Фифи. А ещё в её снах была прекрасная долина, манящая к себе. Правда, теперь Вади не гуляла по этим местам, а только смотрела, наблюдала со стороны, боясь, что если пойдет, то потеряется и не вернётся. Но сны повторялись, и Вади чувствовала, что в них всегда присутствовала какая-то настойчивость, требование, которое она пока не могла распознать. Она взрослела, сны менялись, как и менялось её тело и её мировоззрение, менялись ландшафт и лес во снах.

Но настал момент, когда, проснувшись, Вади поняла, что больше нет того красивого мира в её снах. Её сны на протяжении нескольких дней с определённой настойчивостью показывали одно и то же место. Теперь в её снах была какая-то комната, и Вади чувствовала в ней панику и животный страх. Она попыталась настроиться на старые сны, но, уснув на следующую ночь, её сон повторился. Опять присутствовал животный страх, и Вади чувствовала кровь и смерть. Тут должно произойти что-то ужасное, подумала Вади во сне, и когда она поняла это, то, находясь всё ещё в этом жутком месте, почувствовала спиной что-то. Она медленно повернула голову и увидела, как стена исчезает и появляется рябь. Когда стена исчезла полностью, она увидела Его… Вади резко проснулась, с этого момента сны её прекратились навсегда. Не было больше лесов, долины, моря, озера и даже той страшной комнаты. Но она никогда не забывала того мира из своих снов, мечтая о нём, а больше всего не могла и не хотела забыть Его лицо – лицо очень красивого мужчины с самыми необыкновенными глазами на всём свете.

* * *

– Никому не говори, куда мы уходим, – тихо шептал Ванатор сестре.

– А как же… – сдерживая слёзы, прошептала Линга.

Она не расстраивалась из-за того, что её не брали в поход, она просто боялась за всех троих. Линге неинтересны были походы, ей было хорошо там, где находилось их посаженное Деревце. Изумительно, но что-то с этой веточкой в мире изменилось. Она могла не только чувствовать Деревце, она стала с ним разговаривать мысленно. Это было очень интересно. Лесной Бас тоже умел разговаривать с ним. Но Линга проводила больше времени с Деревцем и записывала все впечатления, а ещё истории, которые поведывало ей Деревце от других Деревьев. Это истории о Горизонтах, Поцелуях миров, о Вселенных, которые существовали.

Трое её друзей были другого склада, их интересовал мир, в котором они жили и который они хотели улучшить. Дикие появлялись в их землях всё реже, они больше не могли выдержать того напора, которым давили на них объединённые кланы. Лес пока держался, но не разрастался и как-то иссыхал, а жители развивались, особенно Долина. Там строилось большое поселение для всех. Небольшой Средиземный Город был главным лагерем Центрального Дозора – это удобное место, чтобы передохнуть и набраться сил для дальнейшего путешествия.

Детская мечта троих друзей о походах стала целью. Повзрослевшие Бас, Ванатор и Ятар решились уйти из Долины, чтобы начать исследовать земли. Линга, узнав об их плане, очень расстроилась, и никак не могла разобраться в себе – почему она, Эльфийка Леса, так неравнодушна к Гному?

– Линга, пошли с нами, – гладя сестру по голове, предложил как-то Ванатор. – Мы не раз предлагали тебе. Ятару очень тяжело, когда расстаётся с тобой.

– Я знаю… Но я не могу оставить наше Деревце. Понимаешь, я чувствую, что нам нужно создать связь между Эльфами и Деревцем. Оно же очень необычное. И только мы с Басом умеем с ним разговаривать. Бас идёт с вами, а я нужна здесь Деревцу. Оно зачахнет одно. И знаешь, после того случая… больше никому не дарилась ветка, только… только Ятару…

– Тебе нравится Ятар, – не в вопросительной, а в подтверждающей форме произнёс подрастающий Охотник.

– Скажи, а разве такое возможно? – спросила его Линга.

Она всегда полагалась на брата. Он мог почувствовать и понять её, как никто другой, ведь их связь близнецов всегда была сильной.

– А почему нет? Знаешь, с того Года Верховного Древа что-то стало меняться в мире. Я всегда за перемены, особенно если они идут от сердца и на пользу. А как к тебе относится Ятар, ты и сама знаешь.

Линга ничего не ответила, только кивнув, зарделась. Да, с Ятаром они любили проводить время. Он всегда что-нибудь создавал для неё, хотя она и не требовала. Многие девочки-гномихи во все глаза смотрели на интересного и умного Гнома, который умел делать потрясающе красивые вещи, шутить и веселить других. Но при этом Ятар никого не замечал, для него существовала только Линга…

* * *

Денис первым переступил границу Века. Он его не только ощутил, как остальные, он и увидел. На секунду он замер, зачарованный этим зрелищем. Необычная плёнка, напоминавшая радугу, покрывала всё пространство перехода Леса и Щедрой Долины Строителей – было решено теперь так называть это место, объединив два названия. Во времена Древних Эльфы называли Долину Щедрой, потому что именно она давала всё для выживания и развития, кроме этого Долина приютила первых Эльфов. Гномы называли её Долиной Строителей. После заключения договора о помощи Гномы спустились с Горы Сердца Земли и начали добычу камня для постройки поселений.

Диана, очистив Долину от Кошмара, решила, что именно ей полагается дать новое название Долине, хотя все давно привыкли к тому, что именно она давала названия всему, что встречала на своём пути. В этот раз Диана немного изменила название, объединив два старых в одно новое, и получилось «Щедрая Долина Строителей».

Денис помнил рассказ Диана и Риты о красоте этого места. И слова были ничто по сравнению с тем, что увидели его глаза. Небесного цвета извивающаяся широкая и тихая река, пастбища с огромным количеством диких животных, небольшие пруды с водоплавающими птицами всевозможного яркого оперения. Здесь было море зелени различных оттенков – от светло-зелёного до тёмно-зелёного, – Леса, и холмы, и горы со снежными шапками, и всё это было девственным и прекрасным.

– Лес зелёный, а не красный, – констатировал он, вспоминая о том, что рассказала Рита, когда впервые попала сюда. Денис присел и провёл ладонью по зелёной траве. Она оказалась холодной и мягкой. – Настоящая. – Он поднялся.

– Значит, Кошмар закончился, – произнесла Диана, внимательно к чему-то присматриваясь. – Но мы проверим: если у нас не начнутся жуткие видения и копания в головах, то Долина полностью чиста. Тогда можно звать сюда Эльфов.

Денис понимал, что его сестра не столько смотрит в даль, сколько прислушивается к своему разуму, к чувству, которое ей подарил Верховный Лес.

– Здесь всё изменилось. – Рита тоже нагнулась и потрогала траву. – Когда я попала сюда, то трава была синей, которая, в конечном счёте, оказалась не травой, а заплесневелыми костями. Деревья имели красные листья из-за того, что питались кровью погибших в той бойне. Тогда это место тоже было красивым, немного непривычным нашему взгляду, но красивым и очень опасным. Без Дианы я бы не выбралась. – Рита посмотрела на подругу и улыбнулась.

Герка свистнул, подзывая Барона, который уже убежал далеко, гоняя диких животных, весело на них лая.

– Невозможный пёс! – усмехнулся он.

– Он ещё маленький, – ответил Денис, вспоминая тот момент, когда впервые увидел Барона.

Его друг Дин выращивал ирландских сеттеров. Денис и раньше приезжал к нему. На ферме он отдыхал, получал удовольствие, возясь со щенками, но никогда не думал взять одного, понимая, что с его нагруженной работой тяжело воспитывать живое существо и оставлять на целый день дома одного.