Глава 3

– Марин, всё хорошо? – повторяет Женя, делая шаг ближе, когда я отбегаю на несколько в сторону, чтобы набрать номер.

Торможу порыв вытянутой рукой. Телефон дрожит, и я машинально провожу по экрану, чтобы быстрее вызвать Его. Внутри всё замирает, сплетается в холодный узел страха. Картинка сменяет одна другую: сын один, сын плачет, с ним что-то… что-то случилось…

Один гудок… второй… Меня топит в ледяной воде.

Не берёт трубку.

Твою мать!!! Твою мать! Что случилось? Сынок… что там случилось…

Пальцы дрожат сильнее, в голове медный колокол.

Смахиваю. Пишу. Отправляю. Жду. Буквы прыгают перед глазами, меня облизывает липким страхом. Гипнотизирую экран и так сильно себя навинчиваю, что готова прямо сейчас прыгнуть за руль и нестись к Шахмалиевым.

Сообщение не прочитано. В груди разрастается дыра. Набираю ещё раз. Снова гудки.

Один.

Второй.

Третий…

Пульс на максимум, сердечная мышца вдребезги.

Когда слышится короткое: «Да» я практически задыхаюсь.

– Что случилось? Эмиль в порядке? – выкрикиваю.

Голос предательски дрожит. Ловлю глазами то кусты, то свет фонарей во дворе, то собственное размытое отражение в зеркальной поверхности подъезда. У меня паника.

– Эмиль в порядке, – ровно отвечает.

Колени слабеют в ту же самую секунду. Приступ дичайшего страха чуть-чуть попускает.

С Эмилем всё в порядке… слава Богу…

И как только эта мысль окончательно формируется в голове, я начинаю наполняться ядом. Острый нож прокручивается в спине, отдавая импульсами.

Ненавижу…

Так сильно напугал. Рациональности во мне ни на грамм. Там, где сын – полумер не существует.

– Где он? – резко бросаю, сердце всё ещё куда-то несётся вскачь, но голову обносит холодом.

– Спит, – сухой ответ.

Выдох, срывающийся и глубокий. Машинально прикладываю руку к груди, чувствуя, как затихает испуг. Но… вместе с этим ощущением, приходит другое. Волна глухой ярости накрывает по самую макушку – я знаю это ощущение, оно уже как родное, слишком часто к нему испытывала подобное.

Сука…

– Ты издеваешься надо мной?! – взрываюсь. – Я думала, что-то произошло! Ты напугал меня до чёртиков! Что за срочность? Это не могло подождать до завтра?!

В ответ молчание…

У меня так сильно кипит внутри, что самой больно. Очередное промедление, которое бесит, затягивается. Бросаю короткий взгляд на Женю. Он в нескольких шагах, засунул руки в карманы и непрерывно смотрит в глаза. Мне не до его участия, мне не до чего! Отворачиваюсь.

– Да, могло, – холодно приговаривает. – Я привезу его завтра. Тогда поговорим.

И скидывает… Просто, блять, скидывает!!!

Усилием воли торможу желание набрать ещё раз и поучить манерам, а вдогонку накидать несколько «приятных».

Всё ещё сбоит дыхание, внутри клокочет распарывающая ярость. С Эмилем всё в порядке, но его отец – грёбаный, эгоистичный мудак!

– Марин? – раздаётся тихий голос Жени. Он мягкий, но я чувствую, как за спокойствием интонацией – волнение.

Да, что ж такое… Вскидываю голову, смотрю в чёрное небо. Мне, блять, хуже уже и быть не может. Ловлю болезненные спазмы, сжимаю телефон до хруста костяшек. За спиной классный парень, а я тут бешусь из-за бывшего. Куда тут хуже?

– Всё нормально, – бросаю резко.

И сама же понимаю, что он видит, как «нормально»…

Чёрт… Ни хера не нормально! Просто ни граммулечки.

Полностью разворачиваюсь, былого настроения нет. Марат умеет испортить всё, к чему притронется… Ну, что за козлина! Как на зло делает!

Женя молчит и его молчаливый взгляд так же раздражает. Этого ещё не хватало… Глушу в себе желание отреагировать «как всегда», отвожу глаза, ровно в тот момент, когда во взгляде мелькает жалость. Я НЕНАВИЖУ жалость, особенно по отношению к себе.

Нервно поправляю волосы. Всё горит: щеки, грудь, пальцы и глаза. По-хорошему попрощаться и уйти, чтобы он не решил, что я психушка… Если останусь – разнесёт. И чёрт… я что-то не уверена, что не выберу объектом своего раздражения именно его! Смешно и по-детски, но в такие минуты, могу наговорить что угодно.

Тяжело выдыхаю сквозь зубы.

О приятном вечере можно забыть. Тревога, вспышка гнева, флэшбэки из прошлого, да, даже ублюдский тон с нотками претензий! Он сделал всё, чтобы меня вынести. Добился эффекта!!! Сука…

Отворачиваюсь – не хочу, чтобы видел лицо.

Качаю головой. Есть вопросики ко вселенной… Ещё раз смотрю на небо и мысленно уточняю: «Специально, твою мать, решила напомнить, что жить спокойно – это слишком большая роскошь? Типа: «выкуси, Мариночка?!».

– Точно всё в порядке? – мягко уточняет.

Зажмуриваюсь до боли, пока не видит. Я не спокойна! Я на пороге ядерной войны! Секунда и всё, первый залп разнесёт вселенную.

Успокойся… просто успокойся, он не виноват совершенно. Не веди себя как дура…

Тихое шуршание подошвы кроссовок по асфальту, слышится как барабанная дробь. Женя подходит ближе… А я не готова… просто не готова. Мне нужно успокоиться. Без него, без всех, в тишине!

Но он делает иначе. Останавливается за спиной, обвивает плечи руками и прижимает к себе, заключая в стальные объятия. Торможу раздражение и желание отступить, сбросить руки, выпутаться, указав на то, что он не имеет права так делать. Я не разрешала… не разрешала я…

К горлу подкатывает комок.

Тяжело дышу, задыхаясь гневом и обидой. Ещё раз сильно-сильно зажмуриваюсь, ногти впиваются в ладони, внутри всё трещит и плавится, а Женя молча обнимает, дышит моим раскалённым воздухом.

Ненавижу… как же я его ненавижу. Как бы не закрывалась, он всё равно прошибает мои стены. Такая сволочь…Мне хочется позволить злым слезам скатиться по щекам… только вот… сильные девочки не плачу. Это тоже правило. Я слишком много чего нарушила за свою жизнь, чтобы теперь уступить ещё и в этом.

Откидываю голову на грудь, смотрю в небо, а потом просто прикрываю веки. Чувствую, как тепло чужого тела мягко расходится волнами по моей коже. Просто тепло и ничего больше. Отголоски улицы, редкие прохожие и звёзды, рассыпавшиеся по небосклону. Совсем недавно у меня была другая драма и она казалась катастрофой, что ж… жизнь умеет преподносить сюрпризы.

Пульс медленно возвращается к привычным значениям.

– Хотел предложить сходить в кино на ночной сеанс, – тихо шепчет, вытаскивая меня из мыслей.

Хмыкаю в ответ. Как всё просто у него. Кино, вино, домино… У меня внутри целый ураган из тревог и мыслей, а он про кино…

Пальцы смыкаются вокруг живота, складываясь замком. Не крепко, не обременяюще, а так, словно хотят не позволить скатиться в себя.

Вспыхиваю. Боже мой… какой ужас. Я от себя в шоке. Расплющило на ровном месте.

Хотела позвать к себе, а он про кино спокойно и буднично. Даже не знаю, как реагировать. Может быть лучше было бы, чтобы он воспользовался ситуацией? Не знаю… чёрт! Я не знаю! Меня снова размазывает мягким маслом по жёсткому тосту. Накручиваю в голове снова и снова – и наше выжженное прошлое с отцом сына, и мои попытки начать хоть что-то новое после хаоса. Такая дура…

Снова взгляд наверх. Холодные звёзды, на самом деле… горячее огня – я такая же.

Прикусываю губу и запрещаю себе дурить.

Это первые отношения, которые я осмелилась себе позволить за долгое время одиночества. С Олегом попробовала, но обожглась на втором свидании, когда ему надоело улыбаться и первое, что он попытался сделать – затащить в койку. Послала на хер. В то время – секс казался чем-то эфемерным и далёким, я просто хотела разбавить свои будни. Быть с ребёнком двадцать четыре на семь, не самое лёгкое занятие в мире. А он нарисовался спустя год, снова цветочки прислал, на свидание позвал, СМСками развлекал вечерами… Я обрадовалась вниманию симпатичного парня, который штурмом пытался брать крепость. Это всегда приятно, но это же «приятно» быстро закончилось, когда ему наскучило изображать из себя хорошего парня…

– У меня квартира рядом… заедем?

– Коллекцию марок покажешь?

Олег прищурился, но улыбка не пропала, наоборот, стала шире. Наглая, самодовольная и отталкивающая. В этот момент, он навсегда растерял всю привлекательность.

– Нужен повод, чтобы быть в глазах общества хорошей девочкой? – насмешка прорезает красивое лицо. Олег меланхолично пожимает плечами и добавляет: – Если хочешь, можно и так сказать. Пофигу.

Меня тогда, по ощущениям, как хлыстом отстегало. Да, я понимаю, что рано или поздно отношения приводят к постели… но вот так…

– Ясно.

Одновременно с тем, как он заводит машину, я открываю дверь и выхожу, забив на придурка.

Зажмуриваюсь, выныривая в реальность.

Не хочу такое вспоминать – дико стыдно и неловко.

Плотное кольцо рук чуть-чуть сжимается, мурашки бегут. Женя… он другой совершенно, их нельзя сравнивать. Олег точно не стал бы ходить вокруг да около, а Женя тут, обнимает, старается поддержать. Скупо, не романтично, но как мне кажется: очень по-мужски.

– Что показывают? – спрашиваю, чтобы оборвать цепь хаотичных мыслей.

– Ужастик.

Горячее дыхание касается уха. Ненавязчиво, но достаточно, чтобы мой мозг мгновенно зафиксировал ощущение. Мурашки уже по шее, и я не хочу их контролировать.

– О-о-о, так романтично, – ехидничаю, пытаясь замаскировать шквал эмоций, которые вызывают интонации.

Меня только что нехило эмоционально качнули. Я всё расплескала пока кипела, а тут такое… новые вводные. И эти вводные – мне нравятся больше.

– А-то, – улыбается. – Будем держаться за руки, ты отворачиваться и прижиматься ко мне, когда будет страшно, съедим тонну попкорна, зальём всё колой. Идеальный план.

Звучит: легко, доступно, воодушевляюще. Не могу удержаться – улыбаюсь. Он прав – шикарно. А главное, Женя продолжает оставаться именно таким, каким надо. Он никуда не торопит, не давит, не пытается сломать границы. Он рядом. Просто рядом…

Цветы, конфеты, ночное кино. Он ухаживает за мной. Позабытые жесты становятся чем-то новым, странным и.… приятным. Это первый парень, который хочет ухаживать, а не тупо трахнуть поскорее, особенно не запариваясь. С ним я ставлю на паузу и не тороплюсь. Хватит… такое было когда-то, мне больше так не надо. Я хочу нормально.

– А если я откажусь? – бросаю с лёгким вызовом и разворачиваюсь в кольце рук.

– Тогда придётся держаться за руки прямо тут, а мне, осознавшему своё киношное фиаско, пойти домой, – отвечает без промедлений, я в очередной раз улыбаюсь.

Какой же ты хороший, просто пальчики на ногах поджимаются, какой…

Женя отвечает мягкой полуулыбкой. Взглядом никак не комментируя то, что произошло совсем недавно. Надеюсь, он не считает меня психичкой. Это было бы уже моё фиаско.

– Ты странный, – шепчу.

– Но, кажется, мне это идёт? – смеётся, привлекая ещё ближе.

Горячие ладони опускаются на поясницу, я улыбаюсь шире. Да, идёт.

Женя, кажется, принимает меня такой, какая я есть. С моим прошлым, с моим Эмилем, с моими срывами. Всё так, как и должно быть. Для меня – это в новинку. Например, Саша знал меня другой. В этом мире тяжело быть собой, мы даже фильтры используем, делая фотографии. Истинное «я», так и вовсе прячем дальше, чем можно.

– Соглашайся… – касаясь моего носа своим.

Чертики в его глазах выплясывают чечётку, а ямочки на щеках придают ещё большего магнетизма.

Такой хитрец…

Спустя двадцать минут мы выбираемся из такси и заходим в торговый центр, где на пятом этаже – самый популярный кинотеатр города.

Женя берёт билеты и с уверенностью держит за руку. Оборачивается, ловя взгляд, улыбается. Поддавшись, даже не думаю, чтобы что-то сделать самой. Плыву по течению. Воспринимаю без лишнего драматизма. Он и простой, и решительный.

У кассы покупаем набор: сладкий попкорн, воду, какие-то разноцветные шарики, которые вроде бы и не нужны, но я почему-то решила, что сейчас – самое время их взять. Внутри какая-то девочка начинает топать ногой и рваться капризничать. Женя смеётся и не спорит, клятвенно обещая есть это убожество, если я не смогу осилить.

– Ловлю тебя на слове, – грожу шутливо.

– Согласен.

Когда заходим в полупустой зал, оглядываю ряды. Много занято парочками. Ехидничаю мысленно: ну, конечно, разве только Женя решил сегодня стать рыцарем под покровом ужастика? Как бы не так! Полно «смельчаков», затащивших своих дам на ночь глядя, чтобы удобнее было потискать. Озвучиваю мысли вслух, и мы смеёмся, глядя на всё это. Хотя сами такие же.

Мне легко, не боюсь выглядеть глупой. Да, я не хотела, чтобы он видел вспышку и прикрылась… но это не одно и тоже. Наверное, даже к лучшему, что он видел, теперь знаю какая может быть реакция.

– Посмотри, – шепчет, кивая подбородком вперёд.

Мгновенно поворачиваюсь и вижу, как парень опускает ладонь на плечо девушки, а она вперёд дёргается, раздражённо фыркает и отворачивается. Только он не промах, всё-таки притискивает к своему боку шипящую подружку и…

Вот это искры… такое не для лишних глаз. Увожу свои.

Ёрзаю, устраиваясь в кресле удобнее, закидываю ногу на ногу, осматриваюсь, старательно огибая страстную парочку. Ловлю атмосферу тихого ожидания, перешёптываний, звуков открывающихся упаковок с чипсами. Стычка с Маратом уходит далеко на задний план. Настолько далеко, что кажется, что её и не было.

К чёрту его…

– Любишь ужастики?

Пожимает плечами.

– Я больше по триллерам.

– А привёл на ужастик…

Встречаемся взглядами, в глубине глаз разливается тёплый шоколад.

– Какая разница что смотреть, если компания приятная? К тому же, – тихо шепчет, – если мне надоест, я буду смотреть на тебя.

Отворачиваюсь, не скрывая улыбки. Он говорит банально, немного шаблонно, но с такой сладкой интонацией, что хочется примерить на себя каждое слово, оставить в памяти. Это не тупой подкат сыночка градоначальника, это слова мужчины, который не умеет красиво и витиевато говорить, но ради меня старается. И это тоже другое!

Первая половина больше комедия, мало походящая на ужастик. Закидываемся попкорном, хихикаем над предсказуемыми и нелепыми моментами. Все в зале смеются и похоже не верят, что на экране появится что-то более пугающее, чем нарядец героини.

А я ловлю себя на том, что мы держимся за руки и это естественно. Пальцы сплетаются сами, ничего драматичного, ничего громкого. Тихий шёпот в темноте, шутки, смешки.

В середине фильма, я не задумываясь опускаю голову на его плечо – он замирает. Улыбаюсь. Плечо: удобное, сильное, тёплое. И оно принадлежит человеку, который, действительно рад тому, что я рядом. Глупо улыбаюсь своим мыслям. А ведь этим моментам и всей ситуации, я обязана не себе. Тягучая благодарность растекается. Все случайности не случайны.

Волнистые попугайчики сделали своё коварное дело… Эта парочка вечно кричащих комочков, оказалась связующим звеном нашей встречи. Если бы Эмиль не вцепился с криком: "мама… они умлют, надо спасать!" – может быть, мы с Женей и не встретились.

Ветеринарная клиника в час ночи с плачущим ребёнком на руках… то ещё удовольствие – я вам скажу, но мы пошли, таща с собой клетку. Честное слово, мне хотелось позвонить младшей Шахмалиевой, что подарила этих птичек и потребовать её тащиться самой! У меня экзамены, а я вместо сна, еду фиг знает куда…

В итоге нас принял Евгений Станиславович, успокоил ребёнка клятвенно обещая – все будут живы. Эмиль кивал и отдал клетку высокому дяде с доброй улыбкой. Ну… а потом, мы ходили навещать, потому что их оставили в стационаре… В общем, было весело. Через месяц довольные жизнью пташки переехали к Камилле, она лично (по моей просьбе) выпрашивала их у племянника. До этого, правда, пригрозила ей: просто притащу под дверь и оставлю, если не заберёт сама!

И вот итог… я здесь, среди смеха и попкорна, рядом с парнем, который делает эту ночь такой простой и настоящей, что внутри щемит. Делает без пошлости, сальных взглядов и прочей фигни.

Женя поглаживает пальцы. Моё сердечко сжимается от приятного волнения, лицо скрывают темнота и хочется сказать ему что-то вроде: как классно, что ты есть. Просто взять и сказать. Но я стопорюсь, оттягиваю, не разрешаю себе. Ничего не говорю. Вместо слов чуть сильнее прижимаюсь к нему, он в ответ улыбается краешком губ.

Сердечко вновь волнительно сжимается…

***

(на следующий день)

Надеяться на сознательность человека потерявшего малые крохи твоего уважения, сложно, практически невыполнимо, но я попыталась. И обожглась за свою наивность! Глаза хочется закатить, какой идиоткой бываю.

Поправляю полы серого худи, натягиваю рукава на пальцы. Не выспалась совершенно, теперь морозит

Эмиль скачет на батуте – ноги выше головы. Вокруг такие же двухлетки и чуть старше, толкаются, врезаются, падают. Смех и весёлый визг разносится по этажу. Облокачиваюсь о защитный бортик и слежу. Ахиллесова пята моего детёныша – детские площадки с батутами и витиеватыми горками. Он границ не видит и совсем ничего не боится. Они все такие, но мой особенно рьяно лезет во все дыры. Вздыхаю, тяжело переглядываясь с другими мамочками, мы тут как наказанные стоим, никто не может вытянуть своё чадо из круга жизни. Мне же проще отпустить, чем уговорить не ходить. Наблюдаю за этим час, у самой уже голова кружится, а ему хоть бы что… Энергия бьёт не ключом, гейзером фигачит.

Но самое ОНО случается после… И, пожалуй, это самое страшное, что может случиться, когда у тебя сын и вы в торговом центре.