Отзывы на книги автора «Виктор Конецкий»

Хорошая, добрая лошадь Темза. То длинно вздохнет приливом, то тихо выдохнет отливом.

Вторая книга из цикла "За доброй надеждой", первая - Соленый лед. Здесь Виктор Викторович - "Second", как часто его зовут, т.е. грузовой помощник капитана на теплоходе "Челюскинец". Почему Секонд, наверное второй помощник капитана.

Здесь как и в предыдущей книге, есть и смешные байки, и интересные размышления, и любопытные зарисовки мест, куда заносило сначала Челюскинец, а потом "Невель".. Англия, Сардиния и т.д.. Мне больше понравилась Англия, несмотря на безобразную разгрузку лесозаготовок английскими докерами.

Когда плывешь по Темзе и гладишь брюки, одновременно через иллюминатор каюты разглядывая чумазый буксир «Джозеф Конрад», то можешь брюки спалить.

И конечно же, начитанный автор, упоминает и любимую литературу. Конрад, Диккенс, Пушкин, Виноградов.. Мне пришлось, выяснять, что за Бейль, поскольку Виноградова я я не читал.. Это настоящее имя Стендаля, оказывается.

В центре Северного моря тяжко колышется и гудит буй по имени Пит. Его зовут еще Большой Пит. От Пита до Лондона уже близко, от него пахнет Англией. Опасно не усмотреть Пита, не засечь его радаром. Это и несколько позорно.
Когда я высматриваю Пита среди серых волн, в тумане, в промозглости и холодных брызгах, и когда я вдруг вижу колышущуюся точку, то говорю:
— Здорово, Пип!
Пита я давно перекрестил в Пипа. И дядюшка Диккенс берет нас под свое покровительство, ведет к себе домой

Особенно хотелось бы отметить байки Петра Ивановича Ниточкина, старого морского волка, о психической несовместимости на корабле, а также про кота и петуха.. Старайтесь сдерживать смех, если вы читаете в трамвае.

По традиции промолчу о некоторых несущественных вещах, которые мне не понравились..

Трудно писать рецензию на книгу, к которой у меня очень личное отношение. Конецкий – любимый автор моего отца-моряка, поэтому темы эти и интонации для меня родные, впитанные с детства. Так случилось, что вдумчиво я прочла эту книгу уже взрослой, когда отца уже не было в живых, а сама я переживала трудные времена. Конецкий стал моим лекарством.

Книга – завершение большого цикла, охватывающего почти весь морской опыт автора. Происходит прощание с морем. Лирический герой (его все-таки стоит отделять от самого Конецкого) отправляется в последний рейс по много раз пройденному маршруту. Воспоминания, ежедневные заботы, холодный анализ и накатывающие чувства соединяются в сложный и восхитительный клубок внутренней жизни героя. Происходящие события – то забавные, то печальные, описания далеких мест и незнакомых укладов жизни – всё образует картину особого мира северных морей, замкнутого и странно прекрасного.

Конецкий – акварелист, причем хороший. Это чувствуется в его описаниях моря, они интересны и точны, он смотрит на море не только как профессионал, но и как художник.

Самое главное здесь – среди кажущейся болтовни и постоянной смены декораций найти внутренний стержень этого сильного человека – человека думающего и сомневающегося, не шаблонного. Человека честного, любящего свой тяжелый труд, без конца оценивающего себя и задающего самом себе высокую планку – взятую из прочитанных в детстве книг, из забываемых ныне простых понятий о добре и чести.

Эту книгу нужно прочитать, чтобы вспомнить, что можно жить по-другому, вне навязываемых сейчас (в том числе и современной литературой) ценностей. Это тоже путешествие – и еще более далёкое, чем рейс в Арктику, - открыть или вспомнить другую систему ценностей, вообще другой тип мышления, свободный от постоянного (пусть и уже неосознанного) подсчета собственной выгоды.

получилось быстро доплыть до Антарктиды и обратно, еще и позагорать успели. видели айсберги, в полную луну очертания завораживают, королевских пингвинов не увидели, но ничего в следующий раз. с творчеством Конецкого была знакома до этого, прочла несколько хороших рассказов, поэтому выбор пал на путешествие именно с Виктором Викторовичем, с ним веселее, чувство юмора у моряков отменное. непрерывно смотрела в карту, так было гораздо понятнее. немного смущал стиль повествования - путевые заметки - некий сумбур, на мой взгляд: события на корабле и сиюминутные воспоминания, запланированная работа на это путешествие (это рецензия на книгу), полезная информация о тех местах, которые проплываем, немного о людях. поэтому было ощущение, что это какая-то куча-мала. хотя эта куча и оказалась очень полезной и интересной. считаю, что жанр все-таки не мой.

Глаза мои хотели удивленно и вопросительно подняться, но я успел поймать их уже на лету и посадил обратно на аэродром стола.

Это большой сборник произведений автора, причем довольно разных.. И обозначен этот сборник как четвертая часть цикла "За доброй надеждой". Однако в данном случае роман-странствие, превращается скорее в роман-размышления. Но по порядку:

Начало конца комедии - веселенькая зарисовка о пребывании автора "в писательском Доме творчества в обществе двух собак и одного литературоведа". Легко, иронично, интересно.. Вот если бы весь сборник был такой..

Путевые портреты с морским пейзажем.
Автор на пароходе стажируется - дублер капитана. Капитан заодно его старый друг.. И вот этот капитан завел на судне роман с вульгарной уборщицей… Как факт, что на корабле бывает всякое, понять можно. Не могу понять почему автор уделил этому очень много текста и времени.. Я вполне разделяю его неприятие ужимок этой уборщицы, но это все мало занимает меня, как читателя.
Впрочем, в этой повести, есть и более интересные зарисовки..

Я брился возле умывальника, и вдруг в иллюминатор влетел скворец и безо всяких оглядываний и разведок плюхнулся в раковину и стал плескаться под струйкой пресной воды — умываться, с полнейшей бесцеремонностью оттеснив обалдевшего и обмеревшего хозяина каюты. Я захлопнул иллюминатор, вытер мыло с физиономии и уставился на скворца. Тот вволю поплескался, перелетел на стол и уставился на меня. — Тебя как звать? — спросил я. — Са-ша! — сказал скворец.

Петр Иванович Ниточкин к вопросу о квазидураках

Обычно, рассказы и байки Ниточкина вызывают бурный смех во время чтения.. Но в этот раз, мне было не смешно. Немного улыбнуло происшествие в Америке на автомобильной свалке, когда Елпидифор забрался на свалку, и слезть не мог, да и вся автомобильная громада собиралась рухнуть..

Последний раз в Антверпене

Прекрасный рассказ, классический Конецкий. Автор - капитан судна "Обнинск", пытается пришвартоваться в Антверпене, а швартовщиков нет. Попытка попросить помощи у недалеко стоящего "Чернигорода" оборачивается отказом.. Боцман и старпом прыгнули на кран рискуя жизнями..

Как-то этих моих голубчиков столичный корреспондент пытал о причине их огромной любви к морской профессии. Старпом сказал: «У меня кожа слабая, а в море комаров нет!» Другой: «Когда плаваешь на пароходе, так на работу не надо в трамвае ездить!»

Конечно, я понимаю, что боцманы, старпомы и капитаны могут быть собирательными образами, но все реалистично.

У Адама и Пэн в Нью-Йорке
В порту Нью-Йорка автора рассказа встречают на машине его американские друзья. Адам вполне владеет русским языком. Небольшая зарисовка про поездку по Нью-Йорку, и покупку шубки из дерибаса в лавочке в Бруклине. Что это за дерибас такой? На мои поиски этого слова выдаются только фамилии.

Вот на этом рассказе все хорошее в этом сборнике заканчивается.

На около научной параболе.
Автор едет в Новосибирск, в академгородок с лекцией. И эта долгая и утомительная для меня поездка (вторая половина книги) сопровождается трагедией дилетансткого интереса ко всему сущему. Автор, очень интересуется различными аспектами науки - физики, биологии, происхождением человека и вселенной, спорами с окружающими - сначала такими же дилетантами, потом - в академгородке с учеными.. Правда, во время лекции Конецкий получил в свой адрес от одного молодого человека. И учитывая эту вторую половину книги, отчасти справедливо, хотя и жестко:

Он сказал, что я последние десять лет деградирую, что в моих последних книгах полно вульгарного материализма и ворованных из газет информаций, цена которым нуль, что я перестал волновать. А когда Гоголь, помянутый мною здесь всуе, почувствовал, что перестал волновать, то есть кончился как писатель, то он погиб сразу и как человек.
Молодой оратор бил в яблочко, в десятку, в эпицентр, в солнечное сплетение. Ради такого я сюда и прилетел. Правда, я жаждал сочувствия и совета, а не четких формулировок своих провалов.

Надо ли говорить, что весь этот ворох псевдо-научных разглагольствований, которым пичкает автор читателя, для меня оказался не интересным.. В таких случаях я предпочитаю читать популярную литературу известных научных деятелей, Хокинга, к примеру. Или исследовать, к примеру, что такое эмоции, и как отрицательные эмоции влияют на организм, и подводить под это капиталистический образ жизни, это простите меня, ни в какие ворота не лезет:

Это все попытки замещения отрицательных эмоций, беспрерывно генерируемых безобразной западной жизнью.

Ну вот, мы добрались и до драматургии:

Я ненавижу драматургию. Мне всегда кажется, что нет ничего более далекого от истинной жизни, нежели самая хорошая пьеса. Она всегда построена.

Немая сцена, как говорится. Ну хорошо, а разве сценарий Полосатого Рейса написанный уважаемым автором не драматургия? И какое нам дело, что в фильме никакой истинной жизни нет.

А чем заканчивается данный сборник, по вашему?
А он заканчивается ничем иным, как пьесой!!!.

Некоторым образом драма. (Пьеса для чтения)
Пьеса не произвела на меня никакого впечатления, хотя как раз она изображает истинную жизнь, вернее, как ее видит Виктор Викторович в драматургии.

По моему, совершенно напрасно, хороший писатель склонялся к не своей литературе. Черт с ними - советизмами, это приметы времени.. Но ведь было хорошо, живо, интересно.

Года к суровой прозе клонят. Пора расставаться с путевой. Ей слишком недостает суровости. В нее уходишь, чтобы не остаться лицом к лицу с трудным Величием Мира, которое, вообще-то, воплощено в любом человеке окрест тебя, но никогда — в тебе.

Длинный получился отзыв, так ведь и сборник не маленький, к тому же писатель прекрасный.. Ну почти…

Знаете, я ведь вот что подумал – никто из вас не будет отрицать тот факт, что книги в своем многообразии можно смело разделить на те, которые читают мужчины и те, которые читают женщины. Как пример - любовные романы и книги о войне. Нет, все условно, но факты говорят сами за себя. И та книга, о которой пойдет речь в рецензии, как раз относится к разряду мужских книг. Хотя к войне и всему подобному она имеет не столь большое отношение, как «Баязет» Валентина Пикуля. Но все же.
В этой книге есть все – мужество, честь, долг, отвага, подвиг, мужская дружба, самопожертвование, готовность взять на себя ответственность не только за свою жизнь, но и за жизнь других людей. Людей, которые могут быть тебе близки, а могут быть и совсем незнакомы. Читается книга с интересом, написана вполне хорошо, мастерски, в ней чувствуется присущее ей особенное настроение. Все в ней мгновенно передается читателю – и характеры героев, и их судьбы, и все те события, что происходят с ними. Она учит. Учит быть более решительным, рисковать не думая о возможных последствиях, действовать во что бы то ни стало.

И среди всех произведений, что собраны в этой книге, я, пожалуй, выделю последнее – «Повесть о радисте Камушкине». Это, можно сказать, такая «жизнь в миниатюре». Судьба одного человека, прошедшего войну, получившего ранение на всю оставшуюся жизнь, но, тем не менее, вернувшегося к мирной жизни. Он страдает, он измучен тем, что пережил, но он прикладывает все свои силы, чтобы продолжать жизнь и за неё бороться. Это ли не пример того, чему стоит поучиться! Я считаю, что да. Конечно, жизнь в постоянной борьбе накладывает свой отпечаток. Особенно на здоровье, такое тонкое, что вот-вот оборвется в любой момент.

Федор Иванович Камушкин, так зовут героя повести, что бы ни говорили ему врачи, как бы не мучил его осколок снаряда, навсегда оставшийся в его голове и не дающий спокойно жить, продолжает делать свое дело, которому он посвятил столько лет. Он каждую ночь выходит на связь. Настраивает оборудование и слышит голоса далеких судов, континентов или даже космических ракет. Это его успокаивает. И вот в свой решающий выход в эфир он совершает подвиг: записывает позывные далекой ракеты, что находится за множество и множество километров от Земли. Записав позывные, он снова падает в обморок. Но дело сделано. Долг выполнен. И если бы ни он, то кто? За это он достоин уважения!

Очередной сборничек Виктора Конецкого - одного из моих любимых авторов. Назван он по знаменитой повести писателя, на основе которой был снят одноименный фильм великим Данелией. Произведения тут разнородные, не только морские, объединяет их Север, который так любил Конецкий, да и я с тоской вспоминаю.
Все-таки он большой мастер. С таким удовольствием перечитал эти рассказы. Они разнородные, про не всегда однозначных людей. Но с такой любовью Виктор Викторович про них пишет, даже в самых прожженых душах способен увидеть искорку и раздуть огонек. За этим видишь не просто большого писателя, но и хорошего человека.