Глава 5. Лера

Андрей ушёл, даже не сказал, когда вернётся. За окошком дождик. Гулять не пойдёшь. Усаживаю после полдника детей за кухонным столом с карандашами, выдаю по маленькому альбому и прошу нарисовать зоопарк. Сама проверяю кухню и соображаю, что приготовить на ужин.

В морозилке нахожу кусок говяжьей вырезки и решаю сделать гуляш с гречневой кашей. Готовлю ужин, одномоментно варю суп с фрикадельками.

Мурлыкаю себе что-то под нос. Давно такого настроения хорошего не было. Впервые я услышала от мужчины слова ласковые и почему-то им поверить захотелось. И от этого страх волною накатывает. Если волю зарождающимся чувствам дам, а Андрей защитить не сможет, меня не станет. Димка изведёт совсем, он это умеет. Без меня мальчишкам жизни не будет. Андрюшке ещё ничего, Димка старшего любит, а вот маленькому совсем плохо будет. И сердце сжимается.

О том, что уйти давно от мужа хочу, никто не знает. Даже родители. С ними вообще редко общаюсь и то, последнее время только под присмотром Димы. Мама догадывается, что живём не очень, но не спрашивает. То ли услышать ответ боится, то ли лезть в мою семью не хочет.

И здесь соображаю, что именно с ней хочу поговорить. Вот только как? Хочу поговорить так, чтобы Димка не узнал. Нужно позвонить, но со своего телефона боюсь. Решаю попросить телефон у Андрея.

Смотрю на часы, почти шесть. Его давно уже нет. И страх новой волной накатывает. Успокоиться пытаюсь. Я сильная, я должна справиться. Ради детей должна.

Малыши не дают сосредоточиться мне на моих мыслях, отвлекают и щебечут рядом. Зоопарк они нарисовали, ужин я приготовила. Перебираемся с детьми в гостиную. Впервые в жизни, опускаюсь на диван и включаю телевизор. Щёлкаю каналы. Нахожу познавательный канал про животных и оставляю его. Ребята играют в игрушки, расположившись на ковре.

Поскольку дети заняты, а хозяина нет, решаюсь на обследование квартиры. Скольжу глазами по комнате. Что-то мне подсказывает, что это не квартира мужчины. Здесь чувствуется женская рука. Но женщина не должна быть молодой. На это меня наталкивает обилие сервизов и хрусталя в стенке. Да и наличие самой стенки… Сейчас такую мебель не покупают.

Иду в другую комнату, что рядом с комнатой мальчишек расположена. Дверь приоткрыта. Я вообще заметила, Андрей двери редко закрывает. У него даже в спальню дверь открыта, но туда я зайти боюсь…

Захожу, оглядываюсь. Кабинет. Большой стол, на столе современный компьютер, пара записных книжек. Шкафы с книгами, но книги в основном не художественные. Фотографии в рамочках. Мужчина в военной форме и рядом с ним эффектная женщина, на актрису похожая. Наверное, это родители Андрея. Есть ещё несколько фотографий, но рассмотреть не успеваю. Входная дверь хлопает, хотя и не громко, но я слышу.

Я замираю, боясь выйти, словно меня на месте преступления застали. Набираюсь смелости и делаю шаг в сторону двери. И в дверях с Андреем сталкиваюсь. У него в руках букет цветов.

– Это тебе, Лера, – он мне букет протягивает, а я взять боюсь. – Держи, сейчас вазу принесу.

Букет беру, а у самой сердце в пятки упрыгало и биться перестаёт. От имени своего, им произнесённого, снова замираю и странные волны по всему телу разбегаются. Что я творю? Зачем он так со мной? Не щадя! Ведь мне потом больно будет. И боль не только сердечная, но и физическая. И какая из них страшнее, не знаю даже. Уверена, за побег в Питер муж накажет. Если так, как обычно, то пару дней ходить больно будет.

А Андрей приносит вазу, ставит в неё букет цветов и меня обнимает.

– Успокойся, Лера. Я рядом всегда буду. Тебя никто не обидит. И муж тоже.

Хотя эти слова в моей голове утопией кажутся, но я хочу ему верить. Смотрю ему в глаза серые и пытаюсь улыбнуться.

– Пойдём, кушать хочется ужас как. В квартире так вкусно едой только при маме пахло.

– Это квартира твоих родителей? – нерешительно спрашиваю я.

– Да. Их в прошлом году не стало, – он целует меня в макушку и к двери подталкивает. – Детей спать положим и обо всём поговорим.

После ужина Андрей играет с детьми. Они строят железную дорогу и какие-то городушки из кубиков. Андрей принёс игрушки: огромный набор лего, коробку с железной дорогой, пару новых машинок. И теперь они все вместе, даже Ритка, ползают по полу и занимаются строительством.

А я сижу на диване, поджав ноги, пытаюсь работать, но понимаю, что получается плохо. Раздаётся телефонный звонок, и я замираю, боясь взять трубку. Телефон звонит настырно, быстро нажимаю на соединение и выхожу из комнаты. Звонит Димка. Ему не ответить нельзя. Иначе ещё хуже будет.

– Да, – отвечаю, стараясь голос свой контролировать, чтобы муж дрожи моей не почувствовал.

– Кто тебе разрешил уехать? Это что за бунт? Ты догадываешься, что с тобой будет? – грозно рявкает муж, а меня волной страха окатывает.

– Дима, я давно хотела мальчикам Питер показать. Ты же всё равно на работе занят постоянно, – я изо всех сил стараюсь говорить спокойно, словно ничего не произошло, нет никакой обиды и горечи тоже нет, муж верит моему голосу и смягчается.

– Вы где остановились?

– Я на выходные квартиру сняла, сегодня в зоопарк сходили и по городу погуляли.

Я чувствую, что в кабинет заходит Андрей и прикрывает за собою дверь. Он стоит недалеко от меня и слушает.

– Зачем Ритку взяла? Антон бесится.

Понятно, сам бы не позвонил, если бы не младший брат. Я отвечаю честно:

– Олеська поехать не смогла, у неё незавершённый проект. А Ритку попросила взять.

– Теперь проект завершён, – как-то двусмысленно говорит Дима и меня это напрягает, пугает даже. – Ладно, если у вас всё нормально, то завтра жду дома, тогда и поговорим.

– Нет, – основательно расхрабрившись, говорю мужу, – приедем только в понедельник. У меня … – хотела сказать, что билеты на утренний поезд куплены, но вовремя соображаю, что Димка проверить может, – планы на утро есть. На дневном Сапсане в понедельник приедем.

– Хорошо. В понедельник, так в понедельник. Я подожду, – отвечает муж и сбрасывает вызов, а я от страха дышать перестаю.

На мои плечи опускаются руки Андрея, он стоит совсем близко. Я слышу, как сильно бьётся его сердце. Он прижимает меня к себе и обнимает, прижавшись к моей спине. Стою в кольце его рук и давлюсь слезами. Ну, почему так сладко и горько одновременно?

– Время девять. Ребят спать уложить надо. Мироша уже глазки трёт, – Андрей говорит это так нежно, словно это его дети, я киваю в ответ, а Андрей убивает меня окончательно. – Я сказку им сам почитаю, ты только их в кровать положи.

После его слов, таких нежных и заботливых, решаю взять от этой поездки всё по полной. Пусть будет больно, но это потом, зато сейчас сладко будет. Почему-то уверена, Андрей не может быть грубым, хочу его ласки, хочу прикосновения его рук, хочу его поцелуев, хочу его…

Глава 6. Андрей

Читаю детям сказку на ночь впервые в жизни. Никому до этого читать сказки не приходилось. А самому очень хочется к Лерке. Точно знаю, она в душ пошла. Фантазия играет бурно, уже давно всё представил, мой мозг давно её раздел.

Дочитав до конца и убедившись, что троица спит, аккуратно выхожу из детской и плотно закрываю дверь. Отправляюсь на поиски Леры, нахожу на кухне. Она стоит у окошка и пьёт зеленый чай с жасмином. Подхожу и обнимаю, а она вздрагивает и чуть кружку не роняет.

– Ты чего испугалась? Я тебя не съем, – шепчу на ушко, а Лера улыбнуться пытается и из моих объятий выскользнуть. – Пойдём в кабинет. Там поговорим.

Я предложил, но Лера ничего не ответила и с места не сдвинулась. Я могу и на руках её отнести, вот только руки разжать потом не смогу.

– Лера, или добровольно ножками в кабинет, или на руках, но тогда сразу в спальню.

Лерка улыбается и идёт в кабинет. Значит мысль о спальне её не напугала, это уже хорошо. В кабинете садится на диван и поджимает ножки. Догадываюсь, она так сидит постоянно. Это выглядит немного по-детски. А мне так кайфово от этих мыслей.

Сажусь рядом, обнимаю её одной рукой.

– Лера, я тебе помочь хочу. И если ты согласишься принять мою помощь, у нас всё получится.

Поворачиваю её лицо и заглядываю в её голубые с тёмным ободком по контуру радужки глаза. Никогда таких красивых глаз не видел. Там столько нежности живёт и эта нежность сейчас мне адресована. Я в ней купаюсь.

– Лерка, – шепчу ей в губы, – что ты творишь со мной, девочка.

Понимаю, что сейчас сорвусь, а засранка мне нисколько не помогает, а, наоборот, тянется к моим губам и целует. Притягиваю её к себе и целую страстно, на грани. Рука скользит по её фигурке, находит грудь и замирает на ней. Чувствую, как под рукой набухает горошинка соска, и припасть с ней губами хочется. А Лерка тихо стонет в моих объятиях.

Здесь детская рядом, своим стоном детей разбудить можем. Подхватываю Лерку на руки и ретируюсь со сладкой невесомой ношей в спальню. Всё, девочка, назад дороги у нас больше нет. Ты теперь только моя. И муженёк твой тебя больше не получит.

Укладываю на кровать, стаскиваю с неё футболку. В глаза бросается белоснежное кружево бюстгальтера. Зачем они его носят, злюсь я. Но руки дрожат, и я оставляю этот элемент одежды в покое. Сейчас точно расстегнуть не смогу. Целовать можно и через него, потом сниму, решаю, когда первое возбуждение пройдёт. Рукой скольжу вниз, там тоже есть что поласкать, а сам слегка прикусываю нагло торчащий сосок. Лерка стонет и выгибает спинку. Кошечка моя податливая.

Рывком снимаю с неё джинсы, а она скользит своими ладошками мне под футболку. Я рычу от наслаждения:

– Не торопись, девочка. Тебя любить хочется, а не т…ть.

Смотрю на её реакцию, по лицу блуждает улыбка удивления, глаза широко распахнуты с немым вопросом: «В чём разница?».

Маленькая, неужели её тело ласки никогда не знало? Или это было так давно, что не помнит?

Целую каждый миллиметрик её кожи, прокладываю дорожку из поцелуев вниз по плоскому животику, а самому ещё ниже нырнуть хочется, её аромат возбуждения вдохнуть, носом туда зарыться, влагу всю выпить. Через трусики нахожу горошинку клитора, нажимаю. Лерка взвизгивает и призывно приподнимает попку.

Девочка моя, да она на грани взрыва, снимаю трусики, любуюсь её совершенным хрупким телом. Красавица моя. Встаю, снимаю брюки вместе с боксерами, достаю презерватив. Дети нам пока не нужны, этим мы займёмся позднее, когда женой станет. У меня далеко идущие планы, это не просто перепих, милая.

Устаиваюсь рядом, раздвигаю её ножки шире, провожу рукой. Влажная, для меня влажная и готовая. Наклоняюсь и целую. Лера взвизгивает, пытается отодвинуться и свести ноги.

– Нет…, – хотя догадываюсь, хочет «да» сказать, но стесняется.

– Да, милая, да. Я так люблю. Привыкай. Целовать везде буду.

Поднимаюсь поцелуями выше, ловлю её губы. Она впивается в мои. Поцелуй глубокий. Ввожу в неё палец. Хоть и замужем ты девочка, хоть и родила двоих, но для меня не готова. Узко. Но Лерка ко мне прижимается и призывно забрасывает ножку мне на спину, пытаясь открыться шире. Крышу сносит окончательно. Следующий её стон ловлю губами. И захожу рывком до упора, замираю, даю возможность Лерки привыкнуть и начинаю медленно двигаться, постепенно под себя растягивая.

Такого умопомрачительного секса у меня давно не было. Как с ней хорошо. Лера, после очередного раунда, засыпает в моих объятиях. А я уснуть не могу. Как я её, такую хрупкую и нежную, к мужу отпустить должен.

Глава 7. Лера

Просыпаюсь в крепких объятиях мужчины, из которых выбираться не хочется. Зачем я вчера дала молчаливое согласие на эту ночь? Зачем? Так меня муж никогда не ласкал. И свой первый оргазм я этой ночью узнала. С Андреем. Теперь так больно будет с ним расстаться. Андрей!.. Слышу, как с моих губ стон тихий срывается, и замираю от неожиданности.

– Доброе утро, моя милая, – шепчет Андрей мне в ушко. – Тебе где-то больно? – заботливо спрашивает он.

– Нет. Всё хорошо, – отвечаю, а сама глаза боюсь поднять, стыдно, ведь вчера такое творили.

С мужем никогда так хорошо не было, как с Андреем. Дима меня ласками даже в начале нашей семейной жизни не баловал, а сейчас и подавно. Самое больше – это поцелуй неглубокий в губы. Я и не думала, что у меня такая чувствительная грудь. Вчера от одних прикосновений Андрея, я думала, что улечу… От нахлынувших сладкий воспоминаний в животе снова становится тяжело и жарко.

Андрей целует меня в ушко, прокладывает дорожку из поцелуев вниз, к ключице, а его рука ложится на мою грудь и пальцы ласкают сосок, нежно перекатывая его. С губ моих срывается стон. Андрей целует меня в губы, а рукой уже вниз спустился и ласкает меня там. Я снова хочу быть его и только его, словно и не было этой ночи. От прикосновения его шершавых ладоней к моей коже у меня пожар внизу разгорается нешуточный. Силы сопротивляться его натиску штормовому меня сразу покидают. Его быть хочу! В руках Андрея я кукла. Он целуем и ласкает мои ноги, ни один из пальчиков не пропустил, каждый поцеловал. Стоны свои из последних сил сдерживаю, губку прикусывая.