По телу прошел озноб. Не в состоянии и дальше смотреть на это лицо и в эти нечеловечески бездушные стеклянные глаза, Лада захлопнула крышку ноута и вскочила с места. Во рту пересохло, когда она вспомнила, как этот человек, этот монстр, душитель, насильник, вор, имеющий связи во всех высших кругах, стоял в их дворе, поднимался по их крыльцу, обедал в их доме, угрожал ее отцу… А еще она вспомнила, как он смотрел на нее. На лбу выступила испарина, ее будто в лихорадке затрясло. Нет, такого не могло происходить в реальности… Ей это привиделось! Она не хотела об этом думать!

Как бы ей ни хотелось все забыть, с тех пор в ней поселился страх. Обычно он дремал, скрутившись уютной змейкой в животе, но стоило его чем-то потревожить, как змейка тут же просыпалась, поднимала голову, больно кусала и отравляла все тело своим ядом. Становилось так больно, что она часами не могла уснуть, дрожа в своей постели, свернувшись калачиком и прислушиваясь к каждому звуку за окном и в доме. Она стала бояться темноты, но также боялась включать свет. Она стала озираться, ходя по улицам, и теперь начала послушно держаться возле охранника, совсем замкнувшись в себе и больше не мечтая о свободе, прогулках и шумных компаниях.

Как-то после школы она вышла на улицу одна. Друзья задержались после уроков дописывать сочинение по литературе, только она из всей их компании управилась вовремя. Пройдясь вдоль улицы, она встревоженно выискивала автомобиль со своим телохранителем, но он, видимо, куда-то отъехал и задерживался. Это было странно. Обычно он никогда не позволял себе такого. Змейка в животе привычно зашевелилась, готовясь к атаке. Лада уже собралась набрать номер телохранителя, когда прямо перед ней припарковался черный Бентли, задняя его дверь открылась, и из глубины салона раздался знакомый мужской голос, от которого по телу пошли мурашки. Змейка зашевелилась сильнее, начала расти и крепнуть.

– Надо же… кого я вижу… Лада? – с улыбкой произнес голос, не очень-то убедительно изображая удивление. – Ты ведь меня помнишь? Я друг твоего отца.

Лада опасливо отступила. В автомобиле, на белом кожаном сидении, вальяжно раскинувшись, сидел тот тип, что посещал их недавно. В модном дорогом костюме, со свежей стрижкой и укладкой, в золотых часах, с золотым зажимом для галстука, золотых запонках и перстнях, весь вылизанный и холеный до кончиков ногтей, он произвел на нее жуткое впечатление. От его ухмылки над перерезанным шрамами подбородком подкатило чувство тошноты. Серые стеклянные глаза будто ощупывали Ладу с ног до головы, пробирались под одежду, под кожу, трогали волосы. Всю эту картину дополнил аромат пахнувших на нее духов, и этот запах будто кричал об опасности, обжег легкие, парализовал. Это змея внутри развернулась и вонзила зубы, впрыскивая свой яд. Лада была бы рада немедленно бежать, но тело сковал ужас, ноги не слушались и предательски подгибались. Она позорно запаниковала и судорожно сжала в руках сумку. Ее с головой накрыли самые жуткие предчувствия, а еще – безысходность.

– Вы ему вовсе не друг, – тем не менее как-то спонтанно выдохнула она, раз уж бежать не получалось.

– Зря ты так думаешь, – обволакивающе и насмешливо, почти ласково прошелестел голос мужчины. – Просто иногда взрослым приходится решать сложные проблемы, поэтому мы становимся жесткими и непримиримыми. Не переживай, с твоим папой мы все со временем уладим, особенно если ты нам немного поможешь.

Противные губы вновь изогнулись в подобии улыбки.

– К-как… – Лада нахмурилась, чувствуя, как пальцы на руках будто схватывает судорога. – К-как я могу помочь?

Мужчина непринужденно пожал плечами, затем убрал со свободного сидения классический элегантный портфель из оранжево-бежевой мягкой кожи, идеально гармонирующий с его серым пиджаком в бежевую клетку и бежевым жилетом в тон, затем указал на освободившееся место рядом с собой.

– Очень просто. Садись, я все тебе объясню. Проедемся немного. – С этими словами он провел ладонью по коже сидения, приглашая ее сесть. Но Ладе показалось, будто это он к ней прикоснулся, и ее внутренне обожгло и передернуло. Сердце забилось в горле. Отчаяние сдавило грудь. Змея страха, окрепшая и голодная, начала подниматься вверх, готовясь к новому укусу.

– М-мне нельзя, – слабо прошептала она. – За м-мной сейчас приедет п-папа.

– Телохранитель, ты хотела сказать? – ничуть не удивился мужчина.

Лада сглотнула и помотала головой. Она хотела возразить в наивной попытке скрыть правду, но слова просто не шли из горла. Это змея его перехватила, вонзила в него зубы и не отпускала, не позволяя выговорить ни слова, не позволяя сделать спасительный вздох, не давая убежать.

– Видишь ли, я попросил твоего телохранителя немного прогуляться, – заметил человек со шрамами, небрежно махнув рукой. – Он не станет нас беспокоить ближайшие полчаса. Ты сегодня немного опоздаешь домой, но сама скажешь папе, что тебя задержали после уроков учителя. Такое ведь иногда случается, Лада? – Мужчина улыбнулся, вновь окидывая ее противным оценивающим взглядом с ног до головы. – Так что садись, моя хорошая. Не стоит тянуть время, если не хочешь навредить своему отцу. Ты ведь не хочешь?

Последние слова лишили ее опоры, перерезали последний путь к отступлению, лишили кислорода. Все еще колеблясь, она оглянулась через плечо на школу, будто ища в ней защиты. Но только никому не было до нее дела. Толпа, вывалившая на улицу после окончания восьмого урока, уже рассосалась. Начался девятый урок, и кругом стало пусто и одиноко. Да, она знала, что нельзя садиться в машину к незнакомцам. Она также знала, что конкретно этот незнакомец смертельно опасен. Но в данный момент одна мысль пульсировала у нее в голове: папа попал в беду, этот человек не пощадит его, он грозил ему полным банкротством и сжалился, лишь когда увидел ее, Ладу. Змея внутри нее разрослась и совершенно вырвалась из-под контроля. Она душила, кусала, впрыскивала в нее яд, обезоруживая и полностью лишая воли.

Один шаг оставался до того, чтобы ловушка захлопнулась. Лада замешкалась, все не решаясь, потом отпрянула в последний миг, не в состоянии преодолеть отвращение к этому лощеному липкому типу. Только на этот раз спиной она уперлась в чью-то фигуру. Это был тот самый охранник-амбал, который уже раз поймал ее в доме отца. Он слегка подтолкнул ее к машине, придерживая за плечо. А когда она попыталась вывернуться, сжал крепче и толкнул к открытой двери.

– Не надо сцен, – тихо прошипел он так, что, скорее всего, даже его босс ничего не услышал. Его горячее дыхание ожогом отозвалось на шее. Одно движение – и она уже сидела в салоне, дверь захлопнулась, замок защелкнулся и машина тронулась, увозя ее прочь в неизвестном направлении. Охранник остался снаружи, но он, скорее всего, сел в другой автомобиль и поехал следом. Пальцы судорожно схватились за ручку двери, задергали, но она не открылась. Лада сглотнула и повернулась к незнакомцу. Вблизи тот выглядел еще более опасным, потому что его глаза обжигали холодом и противоестественной проницательностью, потому что его губы нахально ухмылялись и были противно влажными, потому что его шрамы пугали и отталкивали, потому что он сам смотрел на ее губы, грудь, колени так, как не должен был смотреть… Она сделала глубокий вдох, просто чтобы не упасть в обморок.

– Незачем так меня бояться, Лада, – непринужденно произнес ее похититель. В его голосе не чувствовалось ни нотки волнения. – Я не причиню тебе никакого вреда. Просто ты мне понравилась. Мне захотелось познакомиться с тобой поближе. Меня зовут Роман Олегович. Как думаешь, мы могли бы подружиться?

– Я н-не знаю… – выдавила она из себя едва слышно.

– Понимаешь, – вновь начал он после некоторой паузы, во время которой внимательно ее изучал, – я очень давно не беседовал ни с кем по душам. Когда я увидел тебя впервые, мне показалось, что мы могли бы найти общий язык.

– Я п-просто хочу, чтобы вы ос-ставили в п-покое моего папу.

– Я понимаю. Ты любящая дочь и переживаешь за своего отца. Ты приняла правильное решение. Тебе просто нужно внимательно меня послушать и сделать все, как я говорю. Тогда ничего страшного не произойдет. Поняла?

Змея сделала новый укус, по телу разлился паралич, даже губы онемели.

– Д-да, – заставила их шевельнуться Лада.

Слегка повернувшись, мужчина откинул какую-то дверцу, замаскированную под кожаное покрытие в спинке сидения между ними. За ней оказался холодильник. Он извлек оттуда ледяную, покрытую инеем жестяную банку Колы и протянул Ладе.

– Держи, – дружелюбно кивнул он, а Лада смотрела на эту банку широко раскрытыми глазами, не понимая, неужели он всерьез думал, что она что-то станет брать из его рук. – Возьми, я сказал. – На этот раз в его тоне послышались металлические нотки, и она не рискнула противиться. Ледяная банка обожгла пальцы. Рука тут же упала на колени.

– Как прошла учеба? – вновь улыбнулся он как ни в чем не бывало, а Лада уставилась на водителя, который совершенно невозмутимо вел автомобиль, даже не думая беспокоиться о том, что происходило за его спиной.

– Н-нормально… – пролепетала она.

– Много пятерок?

– Н-нет… Сегодня нет.

– Но ты ведь хорошо учишься?

Лада сглотнула.

– Д-да, я… я х-хорошо учусь.

– Молодец. Мужчинам нравятся умные девочки. С тупыми подстилками никто не станет считаться, а вот интеллектуалки – совсем другое дело. Иногда они даже могут стать почти равными мужчинам. Иногда, конечно, и почти… – ее спутник неприятно рассмеялся. – И только если будут сильно стараться каждый день. Понимаешь? – добавил он с гнусной улыбочкой.

– Д-да… – пересилив отвращение, Лада поспешно кивнула, хотя ни черта она не понимала. Ей почему-то казалось, что он говорил вовсе не об учебе, а о чем-то другом, нехорошем и мерзком. Но ее похитителю, похоже, дела не было до ее состояния, потому что он спокойно продолжил.

– Знаешь, а я ведь в свое время окончил школу с золотой медалью, потом институт с красным дипломом. Учился на экономиста. А потом еще получил второе высшее художественное образование. Я художник, Лада. У меня бывают выставки. Обязательно как-нибудь покажу тебе свои работы. Уверен, тебе они понравятся. Ты любишь живопись?

Она пожала плечами, с трудом соображая от страха. Затем все же кивнула, испугавшись еще больше.

– Что ж… Это хорошо. Значит, у нас будет что-то общее.

На некоторое время мужчина замолчал, и Лада чувствовала, как он вновь и вновь облапывает ее липким взглядом.

– Скажи, ты ведь читала «Маленького принца» Экзюпери?

– Д-да.

– В таком случае, знаешь, что значит «приручить»?

Лада попыталась сделать глубокий вдох, чтобы не задохнуться, но змея страха мучительно сдавливала ребра, не позволяя расправиться легким, опутала ее всю своими кольцами. Она вновь заставила себя кивнуть.

– Я хочу, чтобы мы стали хорошими друзьями, Лада. Только дружба не случается вот так вдруг. Нам нужно постепенно привыкнуть друг к другу. Понимаешь?

На этот раз он не стал дожидаться ее кивка, да и она была не в силах шевельнуться в ожидании своего приговора.

– Я поясню, – продолжил он вкрадчивым полушепотом, слегка склонившись к ее лицу. – Мы будем видеться периодически. Не волнуйся, не слишком часто. Где-то раз в месяц, хотя я могу захотеть встретиться с тобой в любой момент, и ты должна быть готова все бросить и пойти со мной.

Мужчина растянулся на сидении, откинувшись назад и сунул руку за полу своего пиджака. Из внутреннего кармана извлек небольшую прямоугольную бархатную коробочку и раскрыл ее, показывая содержимое дрожащей от страха Ладе.

– Тебе нравится? – прохрипел он очень близко и противно.

Лада зажмурилась, чувствуя, как из глаз сами собой потекли слезы, а банка колы выпала из пальцев и укатилась под переднее сидение автомобиля. Но она все равно пересилила себя и кивнула, глядя на маленькую подвеску в виде медвежонка, усыпанного бриллиантами. К подвеске прилагалась черная бархотка. Совершенно не обращая внимания на слезы Лады, ее похититель извлек украшение из коробочки и приложил к ее шее. От этого прикосновения она дернулась и отпрянула, но мерзкий тип осуждающе поцокал языком и покачал головой.

– Нет, нет, – сказал он. – Так вести себя со мной не нужно. Я ведь могу и обидеться. Друзья так не поступают…

Стиснув зубы и жмурясь, потому что слезы щипали глаза и душили, Лада заставила себя придвинуться обратно.

– Повернись, я застегну, – проговорил мужчина с довольным видом, и ей пришлось подчиниться. Из горла вырвался невольный всхлип, но она тут же подавила подступающие рыдания. – Вот так. Ты очень хороша, – добавил Роман Олегович, когда Лада вновь села прямо, не желая смотреть на своего собеседника.

– Я-я… не с-смогу… носить это, – холодно произнесла она кривящимися от слез и страха губами. – Папа увидит. Он б-будет ругаться.

– Ничего. Ты же умная девочка. Придумаешь, что нужно делать. А теперь… – Мужчина поднял руку, щелкнул пальцами и сделал знак своему водителю. Автомобиль подъехал к обочине и остановился. – Можешь бежать к своим друзьям. Кажется, это твои одноклассники выходят из школы, не так ли?

Не веря своим ушам, Лада отрешенно выглянула в окно. Она и не заметила, как они вновь подъехали к школе. По улице и правда шли ее одноклассники. Две девочки и один парень. Она еще могла к ним присоединиться.

– Иди, иди… Я не собираюсь удерживать тебя насильно, – поторопил ее этот мерзкий лживый лицемер. – Только вытри поскорее слезы. Нехорошо показывать посторонним людям свои эмоции. Никто не должен знать о твоих слабостях, понимаешь? Ты ведь хочешь быть сильной? Держи, – Роман Олегович вынул шелковый платок из внутреннего кармана своего пиджака и протянул Ладе. Она с трудом удержалась от того, чтобы не шарахнуться вновь. Одна только мысль о прикосновении к любым его вещам вызывала в ней тошноту. Тем не менее, она взяла платок дрожащими пальцами и вытерла лицо.

– Можешь оставить его себе, – великодушно махнул рукой Абагаев. – До свидания, моя хорошая. В следующий раз мне бы хотелось, чтобы ты была более разговорчивой, – с некоторой претензией заметил он, приподняв бровь, а затем беззаботно откинулся на спинку сидения.

Когда дверь перед Ладой открылась, она даже не сразу среагировала. Тот самый громила из охраны Абагаева замер рядом с автомобилем каменным изваянием, расправив плечи, соединив перед собой руки ниже пояса в выжидательной позе и неспешно обводя взглядом округу.

Не веря в то, что она свободна, что она еще жива, Лада кое-как выбралась из машины, едва держась на трясущихся ногах. Не дыша, прошла мимо охранника и направилась обратно к школе. Компания ее знакомых только что прошагала мимо в сторону метро, но ей сейчас совершенно не хотелось к ним присоединяться. Ей вообще не хотелось никого видеть. Единственное, чего ей хотелось, это забиться куда-нибудь, спрятаться, никогда не выходить. Она ускорила шаг, затем побежала, споткнулась по дороге, побежала вновь… Где-то в сумке вдруг завибрировал мобильный, а потом взорвался мелодией входящего вызова. Лада не хотела брать трубку. Плевать, если это был папа! Что она ему скажет?!

Справа вдруг засигналил автомобиль – трель из коротких и длинных гудков, явно желающих привлечь внимание. Но на это она тоже реагировать не хотела. Ей просто нужно было убраться отсюда как можно дальше и никогда не возвращаться! Никогда!

– Лада! – кажется, раздалось из-за спины. За локоть вдруг кто-то схватил и потянул, принуждая остановиться. Это был ее телохранитель, Глеб. Тот самый, который был нанят, чтобы присматривать за ней. Тот самый, который исчез куда-то, когда был так нужен. Тот самый, которого попросили «немного прогуляться». Лада развернулась и изо всех сил ударила его сумкой наотмашь, выдернула руку из его хватки и отпрянула, приготовившись отбиваться, если потребуется.

– Ты что творишь?! – ошарашенно воскликнул этот дюжий богатырь с широченными плечами и спиной, за которыми, казалось, можно было надежно спрятаться в случае чего. Весьма обманчивое впечатление, как оказалось…

– Пошел ты к черту! – закричала она во весь голос, заставляя своего так называемого телохранителя недовольно озираться по сторонам. Его явно больше волновало не то, что с ней произошло, а, скорее, как отреагируют на это проходящие мимо люди. – Где ты был?! Почему меня оставил?! Я… я…

Лада начала задыхаться. Истерика душила ее, все тело дрожало мелкой дрожью. Она собралась ударить этого трусливого верзилу снова, но на этот раз сумка лишь сделала небольшой полукруг в воздухе, не достигнув цели. Из глаз хлынули слезы. Телохранитель какое-то время стоял тупым истуканом, но потом вдруг пошел на решительный шаг. Схватил девчонку в охапку и потащил к автомобилю. Пока она не успела опомниться, ее уже впихнули в салон и захлопнули дверь.

Все силы на этом закончились. Даже когда водитель сел за руль и они тронулись, Лада не пыталась сопротивляться. Она просто сидела и плакала. Потом слезы иссякли, лицо защипало и стянуло, глаза опухли, дышать было тяжело. Лада замерла, отрешенно глядя в окно невидящим остекленевшим взглядом, не замечая, как на нее тревожно поглядывает водитель, беспокойно ерзая на своем месте.

– С тобой… все в порядке? – начал он осторожно, предусмотрительно заперев все двери. Затем чертыхнулся, поняв, какую глупость сморозил. Едва ли по ее виду можно было заключить, что с ней все хорошо. – Он что-то с тобой сделал? Обидел? Причинил боль? – Продолжил Глеб свой бессмысленный допрос.

Лада не ответила, и мужчина занервничал еще сильнее.

– Послушай, Лада… Мне очень жаль, что так вышло. Мне правда искренне жаль. Но ты, наверное, не знаешь, кто этот человек, поэтому ждешь от меня чего-то другого… каких-то действий… Только я не могу, понимаешь… У меня ведь тоже дочь. Ей десять. Меньше, чем тебе. Она… тоже ходит в школу… и… – Телохранитель сделал судорожный вдох и замолчал. Похоже, у него горло перехватило от приступа удушья. Он провел рукой по лицу, и Лада беспристрастным взглядом отметила, что пальцы у него дрожали.

Дочь… Да, она понимала. Наверное, ему тоже пригрозили. Возможно, сказали, что на месте Лады может оказаться его дочка. Но только какое ей было до этого дело?.. В чем тут ее вина?.. Она ведь тоже ничем не заслужила такого…

Лада прикрыла глаза и отвернулась.

– Я уволюсь сегодня же, – продолжил излагать свой взгляд на ситуацию ее сопровождающий. – Сам объяснюсь с твоим отцом. Скажу, что это по личным причинам. Ты… – его голос сорвался на несколько секунд, но он все же взял себя в руки. – Ты тоже ничего ему не скажешь, – на этот раз его слова прозвучали уверенно, тем повелительным тоном, каким взрослые любят указывать детям, что и как следует делать. – Ты уже не маленькая и должна отдавать себе отчет, что так будет лучше и для тебя, и для твоего отца. Ты ведь понимаешь?

Пожалуй, эти слова действительно вернули ее к реальному положению дел. Страх опять вонзил ядовитые змеиные зубы в живот, перехватывая дыхание. Но да, он был прав. Этот урод, этот трус, этот жалкий подлец, который обязан был ее защищать, но переложил всю ответственность на нее, был прав. Ради безопасности своего отца она должна была промолчать.

– Да, – выдавила из себя Лада. – Я ничего ему не скажу.

– Ты никому ничего не должна рассказывать, – напирая еще больше, с мрачным видом напутствовал сидящий за рулем мужчина. – Ни подружкам, никому из знакомых или незнакомых.

– Конечно, – холодно отрезала Лада и отвернулась к окну, за которым проплывали привычные городские пейзажи, сейчас превратившиеся в бессмысленную абстрактную мазню. В опухших глазах пульсировала боль, как и в висках, голова отяжелела, но теперь она начала понемногу осмысливать произошедшее и разверзающийся перед ней кошмар.