– Да какая разница, куда идти, – взмахнув лапками, ответил тот. – Если мы останемся на месте, то шанс, что кот найдёт нас, сильно уменьшается. А вот если мы будем двигаться, то шанс найти кота значительно возрастает… Тебе хоть это-то понятно?

Алиса задумалась. То есть, получается, что для того, чтобы что-то найти, надо обязательно куда-то двигаться? Или только вперед? Эта мысль настолько поглотила её, что она не сразу расслышала, что кролик пытался ей досказать.

– Пойми, это такая личность, которую просто может заинтересовать, чего это ради мы ходим туда-сюда. И он появится, чтобы спросить…

– Какого черта вы так далеко забрались… – пробурчал вдруг над головой Алисы хриплый ворчливый голос.

– Кот? – аж подпрыгнула от неожиданности Алиса.

– Енот, – продолжил тот же ворчливый голос. – И вы мне мешаете спать.

– Уважаемый енот, – начал кролик, – Вы вмешались в очень важную дискуссию со своею банальной проблемой…

– Банальной? – аж подскочил енот. – Я вам сейчас расскажу, что такое банальные и не банальные проблемы… Вот было время…

Енот удобно расположился на корявой ветке.

– Когда мне, и всем прочим енотам, не приходилось полоскать каждый раз всё, что попадется в лапки. Хорошее это было время, скажу я вам. Но, однажды, мой пра-пра-пра-пра-пра… Я уже право запутался, предок, столкнулся как-то раз с пресловутым Чеширским котом… Очень неудачно столкнулся. Видимо, кот был несколько не в духе. Я вам сейчас об этом балладу поведаю. И начал нараспев:

– Енота как-то встретил кот…

И, говоря с ленцой…

Спросил его

"Ты снова жрёшь?

А грязный что такой?

Неужто сложно всё помыть

Что тянешь в свой ты рот?

Теперь придётся отмывать

За весь енотный род.

Помыл и съел.

Украл, помыл…

Потом, возможно, съел…

И даже если ты не рад,

Что всё помыть успел,

Ты снова будешь полоскать

Что попадает в лапки…

Надейся, верь и попроси

Чтоб то были не тапки… "

– Вот я до сих пор не могу понять, причём тут тапки и зачем их едят… – свешиваясь с ветки, заинтересованно спросил енот у Алисы. Та лишь пожала плечами. Ну, как объяснить, что тапки, это такая вещь, которую хоть стирай, хоть не стирай, а результат не изменится. Как воняло, так и будет вонять. И они абсолютно не съедобны. Стоп. Но щенки же, едят тапки. Значит съедобны? Раз щенкам можно есть тапки, то почему енотам нельзя? Или всё-таки можно? Алиса совершенно запуталась. Но тут её внезапно осенило.

– Слушайте, глубокоуважаемый енот. Стало быть, вы знакомы с чеширским котом? Мы его как раз ищем… Он случаем не тут?

– Тут?!? – подскочил на ветке енот, испуганно озираясь по сторонам. – Надо срочно линять…

И, со скоростью хорошей белки бодро потрусил в ближайшие кусты, оставив на них клочок шерсти. И правда линяет, подумала Алиса. Вот, оказывается, откуда появилось это выражение.

– А чего это вдруг такая реакция на одно только упоминание о чеширском коте? – она с удивлением посмотрела на Арчи.

– Да, достал он всех, – расстроено махнул лапкой кролик. – Такая зараза ехидная, что словами не передать. К тому же, волшебная. И если ему, какая шлея под хвост попадёт, то получится, как с бедолагой енотом. Сама ведь слышала.

Алиса снова задумалась. Если чеширский кот такая головная боль, зачем его все ищут тогда? Она уже ничего не понимала. Алиса решила задать этот вопрос кролику, и уже было повернулась, открыв рот… Да так и осталась стоять с открытым ртом. Кролика рядом не было.

– И как это понимать?!? Он что, бросил меня тут одну? Одну-одинешеньку?!?

Алиса с ошарашенным видом огляделась вокруг. Высокие деревья, своею густой листвой практически загораживали весь обзор. Но и то, что она видела перед собой, оптимизма не прибавляло. Алиса стояла в центре небольшой полянки, совершенно не представляя, что ей дальше делать. Тем более, не ориентируясь, куда ей дальше идти. А вокруг, насколько хватало глаз, простирался лес. Странный лес с чудными обитателями в какой-то параллельной вселенной. Класс!

– Ну и куда идти-то…

Девушка задумчиво смотрела по сторонам.

– Интересно, если я пойду, куда глаза глядят, куда они меня в итоге приведут? Или это ноги приведут…

В этом мире Алиса, почему-то, постоянно путалась. Мысли в голове мешались, создавая жуткую толкотню.

– Хоть бы, знак, какой…

Не успела она додумать, как слева от неё что-то белое и пушистое на миг мелькнуло в кустах. Может быть, Алисе просто показалось, но она уже уверенно направлялась в ту, же сторону. Не забыв мысленно поблагодарить небеса за быстрый ответ.

А пока она шла, с ней начало происходить нечто весьма странное. Деревья, раньше возвышающиеся над головой, стали заметно мельчать. Да с такой скоростью, что уже спустя десять минут, Алиса шла, продираясь сквозь густые кусты, в которые превратились верхушки деревьев.

– Да что происходит-то… – проворчала Алиса, отплёвываясь от какой-то особо наглой листвы, пытающейся залезть ей прямо в рот.

– А что, по-твоему, должно происходить? – раздался справа голос.

Алиса подпрыгнула и резко обернулась. Перед её глазами открылась прямо-таки сюрреалистическая мечта любого растамана. На фоне голубого заката стоял огромный, в четыре обхвата, лиловый гриб в сине-зеленую крапинку. На шляпке которого, вольготно расположилась красивая фиолетовая бабочка. Она мечтательно курила кальян, выдыхая изо рта колечки дыма.

– Чудеса? – робко предположила девушка, решив сегодня уже ничему не удивляться.

– Чепуха! – решительно возразила ей бабочка, не открывая глаз.

– Так всё-таки чепуха или чудеса? – попыталась уточнить Алиса, впав в небольшой ступор.

– А это зависит только от тебя, – выдохнула бабочка. – Вот, ты сейчас где, думаешь, находишься? В Чепухляндии или Чудесии? В Чепуховии или Чудесандии… В Чепушиндии или…

– В жопе я нахожусь, – негромко проворчала Алиса, косясь на бабочку. – Причём, в полной.

– Значит, ты находишься в Полножопии, – важно кивнула головой бабочка и, наконец, открыла глаза. – Ты разве не знаешь, что со словами обращаться аккуратнее надо? Как корабль назовешь… Вот теперь сама расхлёбывать будешь.

– Вот, и буду! – не осталась в долгу Алиса.

Но тут же, увидев, что бабочка начала исчезать, воскликнула:

– Постой! Постой! Извини, пожалуйста! Вернись! Мне надо у тебя ещё кое-что очень важное спросить!

Это создание, думала Алиса, находящееся в постоянном астрале, наверняка должно знать, где искать чеширского кота.

– Ну, что ещё?

Бабочка угрюмо посмотрела на неё, снова появляясь на шляпке гриба.

– Давай быстрее. Я тороплюсь. У тебя есть лишь одна попытка…

Алиса так растерялась, что брякнула первое, что пришло ей на ум, совсем забыв про чеширика.

– А почему не гусеница?

– Трансформация, – выдохнула самое большое кольцо дыма бабочка, глядя сквозь него прямо на девушку, у которой, второй вопрос просто свербел на языке.

– А фиолетовая-то почему? – прямо-таки выскочило у Алисы. – Гусеница же синей была…

Бабочка недовольно покосилась на Алису, зажавшую себе ладошкой рот. Но, тем не менее, ответила.

– Запомни… Синяя гусеница всегда становится фиолетовой бабочкой. Сама догадаешься почему?

– Потому что ей всё фиолетово? – рискнула предположить Алиса.

– В самую точку!

Бабочка благосклонно кивнула головой, разминая затёкшие крылья.

– Всё меняется! Мы сами, мир вокруг нас. Но, большинству на это попросту наплевать. Подумай об этом, девочка. Да, мой тебе совет… Держи язык за зубами всякий раз, когда тебе захочется спросить несусветную глупость!

И, выпустив последнее колечко дыма, она испарилась. Словно её никогда и не было.

– Ой, какие здесь все умные собрались… Советами закидали… – ворчала Алиса, продолжив путь. Она не забыла, на всякий случай, прихватить с собой гриб. Отколупав по огромному куску с каждой стороны. Решив поэкспериментировать с ним на досуге. И сейчас, пыхтя, старалась утрамбовать их в сумочку. Не перепутав и не раскрошив при этом.

Алиса брела, куда глаза глядят, в досаде пиная всё, что попадалось ей под ноги. Она так старательно пыталась держать прямое направление, что даже сама и не заметила, как лес снова стал нормальным. Если в человеческом понимании можно назвать нормальным лес, деревья которого были шоколадного цвета с сиреневыми, а где и фиолетовыми листочками. Про оранжевую траву, в которой ноги утопали по самую щиколотку, Алиса вообще много чего "хорошего" сказать могла. Особенно после первой своей ночёвки в лесу. Такая, казалось бы, мягкая густая трава, ночью становилась адово колючей. Как будто сто тысяч ежей повыползали на свет божий с приходом ночи. И сейчас Алиса чувствовала себя так, словно на огромном аппликаторе Кузнецова переночевала, а не в лесу, под кустиком. Хорошо ещё хоть живность никакая не доставала. Солнышко неимоверно жарило даже сквозь густую листву деревьев, которые шелестели, словно перешёптывались между собой, когда Алиса проходила мимо. Они, наверное, тоже не понимали, куда идёт эта задумчивая девушка. С какой целью. И почему одна.

Одна-одинешенька, загрустила Алиса. На неё вдруг накатило болезненное желание себя пожалеть. А, может быть, даже и всплакнуть. Одна в чужом лесу, голодная, холодная… Она задрала голову и посмотрела на небо. Оранжевое солнышко, обрадовавшись такому вниманию, начало припекать как чумачечшее. Ну, ладно, допустим, не холодная. Но зверски голодная! И, словно вспомнив о таком безобразии, желудок взбунтовался, гневно заурчав. Маковой росинки с утра во рту не было… Снова начала жалеть себя Алиса. Так у меня же гриб есть!

Насколько она помнила сказку, прочитанную ещё в глубоком детстве, той самой Алисе надо было обязательно что-то схомячить, чтобы подрасти или, соответственно, уменьшиться. Так что, если по чуть-чуть отщипнуть от всех кусков и одновременно сжевать… По логике вещей всё должно остаться неизменным. Так это по логике… С Алисой логика не то, что не дружила, такое впечатление, что она её стороной обходила. Но девушку результат своих умозаключений вполне устроил. В предвкушении завтрака, Алиса быстренько отколупала от всех четырех кусков по капелюшечке. Стараясь, чтобы они были приблизительно одного размера. И, сложив их вместе, на манер бургера, отважно запихнула в рот.

– А нифефо фак…

Тут же… вроде бы ни с чего, Алиса спотыкнулась о выпирающий из земли корень, и бухнулась, чуть не оттяпав себе язык. Звучно приложившись лбом о рядом стоящее деревце.

Всё, привал, подумала Алиса, глядя, как сиреневые звёздочки перед глазами водят хоровод. Чуть сконцентрировавшись, она поняла, что это на самом деле листочки, которыми её обмахивало испуганное деревце.

Прямо как живое, подумала Алиса. Вот прикол будет, если оно ещё и разговаривать со мной начнёт. Она даже успела представить себе тоненький писклявый голосочек, как внезапно её голову пронзила тугая боль. Алиса поморщилась, дотронувшись до неё рукой. На лбу назревала внушительного размера шишка. И дико болела. А в остатках мозга, пульсировал, увеличиваясь в размерах какой-то неясный шум. Алиса почувствовала себя очень странно. Словно её башка, а по-другому этот "дом советов" и не назовёшь сейчас – это огромное радио, в котором кто-то посторонний переключает чистоты. Казалось, даже, что голова раздувается изнутри. Алиса с ужасом схватилась за неё, ощупывая со всех сторон. Вроде бы ничего не изменилось. Внешне. Но внутренне, на постоянном фоне так называемого "белого шума" внезапно начали проступать более или менее отчётливые звуки. Отдаленно напоминающие то ли голоса, то ли крики. Скрежет, скрип, шёпот. Они, то резко появлялись, принося с собой взрыв боли. То исчезали, забрав её с собой.

– Что за чертовщина происходит, – промычала девушка, когда её отпустил очередной приступ. Боль несколько утихла, шум спал. И стали отчётливо слышны какие-то голоса.

Алиса даже стала различать их по оттенку звучания. А белибердень, которую они говорили, начала складываться во вполне различимые фразы.

– А как же… Вот был я, когда помоложе, все девки на мне вешались…

– Да кто на тебе только не вешался, – раздался ещё один скрипучий голос. – Но чтоб вот так, котелком, да в ствол… Впервые вижу такое извращенное смертоубийство.

Алиса с трудом разлепила веки, оглядываясь по сторонам. Никого. Только деревья шевелили своею листвой при полном отсутствии ветра.

– Девушка, как вас там… Вы нормальная, или не нормальная?

Хороший вопрос, подумала Алиса, силясь понять, кто его задал. Никого рядом не было. Только перед её глазами отчаянно махало своими веточками небольшое деревце. То самое, в которое она заехала лбом.

– Ах, простите, – деревце вдруг всплеснуло листвой. – Я хотела спросить: с вами всё нормально? Вечно я путаю человеческие слова.

– Молодая, потому что, ещё… – проскрипел первый голос. – Вот, будет тебе как мне… В молодости… Хотя бы лет триста. Начнёшь муравьев под корой по звучанию лапок различать…

Я сплю, обречённо подумала Алиса. Сплю. И этот бред мне просто снится. Возможно, удар был слишком сильным. Или у неё и взаправду, кукундер съехал… Уже деревья разговаривают.

– Вечно эти двуногие куда-то торопятся, – меж тем продолжал скрипучий голос. – Куда-то опаздывают. Время найти не могут…

Алиса лежала на траве, под этими чудными или чудными (ударение уже сами поставьте) деревьями, и думала о том, что этот мир мог придумать только сумасшедший. Как же он сильно отличался от привычного мира. Такого родного. Такого далёкого, словно его и не существовало вовсе. А может быть, наоборот, этого мира, в котором она сейчас находится, не существует? Алиса задумалась. Возможно, авария была с гораздо-более серьёзными последствиями? И она сейчас либо лежит в коме, на больничной койке. И ей всё это видится. Либо, в палате с мягкими стенами. С тем же результатом.

Деревья же, Алискины страданья, не колыхали совершенно. Они, между тем, продолжали вещать о своей подростковой юности и бурной молодости. Такой чепухи она давно не слышала. Больше всего её порадовал рассказ о местном лешем. Молодом и чарующе красивом. Алиса даже чуть не поперхнулась, вырвавшимся наружу смешком. Смеяться лёжа оказалось не очень удобно. Как же… Красавчик. В её представлении, леший должен быть, как минимум, старой замшелой коряжкой, тысячелетней, просроченной давности. У которого вместо рук и ног торчат кривые палки. А на голове, обязательно, птичье гнездо. Как же без него?

"Божечки" подумала Алиса. Когда уже эти заготовки для мастерской папы Карло закончат трындеть?!

– Тихо вы, – из последних сил крикнула она, прикрыв от резкого приступа мигрени глаза. – Достали уже со своими разговорами! А ну, молчать!

Блаженную тишину прервал ужасно строгий голос.

– Это кто тут раскомандовался? Страх совсем потерял…

Алиса, было, приоткрыла лениво правый глаз… И, тот час, распахнула оба. Было от чего. В лучах заходящего солнца, над нею возвышался прекраснейший, из видимых ею мужчин. Аполлон, не иначе! Густые, иссиня-зеленые волосы, плавной волной ниспадали на его покатые, упругие плечи. Перекатывающиеся мощными буграми мышц, огромные руки, были фривольно сложены на груди. О, да… Именно там, где в разрезе распахнутой на середине пуговиц рубахе, мерцало бисеринками пота загорелое тело. Маняще шоколадного оттенка. Его сильные ноги, были словно два могучих дуба, упирающихся в землю. Она, не отрывая взгляда, смотрела в лицо мужчины. Чувственные губы, приблизившись максимально близко, что-то шептали… Шептали…

Алиса прислушалась.

– Я спрашиваю в последний раз, ты долго здесь разлеживаться собралась? Обожрутся всякой дряни… Собирай их потом по всему лесу. Хорошо, если не по кускам…

– Вы хотели сказать, по кустам? – робко проблеяла Алиса, испуганно тараща глаза.

Куда делся тот сексуальный альфа-самец, на которого она только что пускала слюни?! Напротив неё стоял, подбоченись, маленький плюгавенький мужичонка. Ростом ей по колено. И в розовых лаптях.

– Что хотел, то и сказал, – проворчал тот, ловя носом воздух. – О, смотрю, тебя попустило, наконец?

Алиса прислушалась к себе. Тишина. Деревья больше не галдели, перебивая друг друга. Лишь громко шелестела листва. Ну и славно, с облегчением подумала Алиса. А то, так и чокнуться не долго. И, с интересом посмотрела на мужичка. Так это, стало быть, и есть, тот самый "красавчик" леший?

– Ну, что вылупилась? – спросил её мужичок. – Нагляделась вдосталь? А теперь поднимай-ка свой зад, да пошли. Нам до ночи ещё добраться нужно. У меня переночуешь. Заодно и побеседуем. Или боишься? – вдруг хитро посмотрел он на девушку.

– Не боюсь, – подумав, честно ответила Алиса. – А покушать есть чего?

– Найдём, – улыбнулся леший. – Только это, ты ж понимаешь, веган я. Ну, там грибочков, ягодок тебе наберу.

И, увидев выражение Алискиного лица, расхохотался в голос.

– Да не боись! Нормальных грибочков тебе наберу. Не волшебных. Мне и без того розовых соплей ужо по горло хватило.

Алиса смущённо потупилась. Кошмар! Неужели, у неё на лице, всё написано было? Неловко как вышло.

Леший, больше ничего не сказал, но, не переставая ухмыляться, бодро потрусил вперёд. Он шёл не быстро, вразвалочку, давая девушке время поразмыслить.