– А это потому, что управление городом переходит между теми цисанами, которым принадлежит земля вокруг него. Каждое цело́мнище стоит в центре между землями. Допустим Ашурук, – здрада аккуратно нанесла что-то клейкое на ноготок пальца ноги и, посыпав его блёстками, подула на него, – Ашурук окружают четыре сектора и земля предводящего с северной стороны города. Раз в десять шахазов управляющий меняется и так по кругу.

– Нормальная система управления, – обронила Лиза. – Каждому всё равно выгодно чтобы город процветал, ведь так?

– Кончено, – кивнула здрада, опиливая следующий ноготь, придавая округлую форму. – В город сходятся торговые пути, и отсюда идёт равное распределение товаров между землями предводящих, и они собирают по равной сумме для оплаты товаров.

– А кто соберётся на приём?

– Там будут все предводящие, ещё вроде двое прибыли по делам, их помощники и контрактные цисанки. Так что сегодня познакомитесь с другими аншиасами, да и цишиссы там тоже будут.

– Хорошо, ты мне перечисли: что можно делать, что нельзя – чтобы я по незнанию кого-нибудь не оскорбила, они же все здесь таааакие рааанимые, – протянула Лиза зло.

– Первое: нельзя прикасаться к другим мужчинам, вообще. Они не имеют права прикасаться к вам.

– А если я начну падать? Так и будут все вокруг столбами стоять? – Усмехнулась Лиза.

– Нет, что вы! Вам подадут руку, но чтобы вы ухватились за ткань кафтана. И это очень крайний случай. Когда приветствуют друг друга цисаны одного сословия – то кивают, ну если вы приветствуете аншиасса, так как вы сама аншиасса – вы киваете друг другу, если вам представят цишисса или цишиссу – вам поклонятся.

– Ага, поняла, я только киваю.

– Агм, что ещё? Ну а так всё вроде… А, нет! Все прибывают врозь, и вас будут сопровождать воины и обратно тоже. Там будут отдельные, но открытые цело́мы, где могут сидеть только женщины или только мужчины, будут открытые цело́мы где могут сидеть и отдыхать и те и другие.

– Ну, а культурная программа: танцы там, песни, музыка? – Поинтересовалась Лиза.

– Да, будут, но каждый принимающий решает сам: как будет развлекать гостей. Вам понравится, – улыбнулась Самлеша, рассматривая ногти Лизы и явно любуясь своей работой.

«Вот это я думаю: вряд ли», – подумала Елизавета и тут же спохватилась:

– А в чём пойду? Надо же подготовить или ты…

– Не-е, – мотнула головой здрада: – предводящий распорядился вам подготовить, так…

– Предводящий? – Тут же перебила здраду Лиза, явно чувствуя, что после случившегося ничего хорошего ждать от него не стоит. – Самлеша, а ты видела: что мне подготовили?

– Ещё нет, но могу узнать: готово ли?

– Узнай, пожалуйста, – попросила Лиза.

Опасения женщины оправдались: едва Самлеша явилась с вещами, укрытыми тканевым чехлом и они, развернув их, разложили на матрасе, то обе застыли, рассматривая то, что по приказу Махараджа ей подготовили.

Грязно-коричневого цвета шаровары, горчичного цвета безразмерная блузка с длинными рукавами и коричневого цвета удлинённый кафтан, фалды которого достигали пола, такого же горчичного цвета обувь… И все вещи были явно шиты неумёхами: потому что были мешковатые, даже жилет не облегал, а висел на Елизавете, которая его накинула на себя.

– Это наверно ошибка, – растерянно пробормотала Самлеша. – Я сейчас всё узнаю, подождите, – она тут же юркнула в переход.

– Да нет, девочка, – пробормотала Лиза, накинув на себя жилет и подходя к отражающему камню во весь рост осматривая себя. – Это не ошибка, эта сволочь знал, что делал! – Зло выдохнула она.

Самлеши не было минут пятнадцать, а когда она появилась, Лиза тут же бросилась к ней:

– Что случилось? Самлеша, ну же, посмотри на меня! – Елизавета обхватила маленькие, подрагивающие плечики здрады и та подняла на неё глаза наполненные слезами, губы дрожали так, что было понятно: сейчас начнётся потоп: – Ну же, расскажи, что случилось?

– Это… это не ошибка, – выдавила из себя здрада и, не выдержав, расплакалась, через рыдания рассказывая:

– Я… я пришла и к… здраду обратилась, а он, – всхлип – и Лиза протянула ей полотенце, в которое Самлеша тут же высморкалась: – он, здрад пошёл и узнал у… хозяина и хозяин знает, он видел, понимаете? Он сказал, что именно это вы и должны надеть! – Самлеша опять разрыдалась.

– Ну что же ты, а ну посмотри на меня, ну же! – Лиза приподняла подбородок здрады и улыбнулась ей: – А скажи-ка: даже если это нужно надеть, есть ли запрет на то, как я могу украсить себя? И что из украшений можно использовать сверху?

– Н-н-нет, – заикаясь, выдавила та и уже заинтересованно спросила: – А что?

– Ну, значит, попытаемся исправить этот кошмар, это конечно тяжело, но хоть немного улучшить его мы можем? Не так ли?

– Н-н-не знаю, я н-н-не… – пыталась выговорить та.

– Где наша не пропадала, Самлеша? Правильно: наша не пропадала – везде! Принеси-ка мне ножницы и иголки с нитками.

* * *

Махарадж, откинувшись на подушки, отхлебнул кошун и рассмеялся над шуткой друга. Они удобно расположились в мужской комнате: он, его друг и соратник Фуихоран, тот, кто на данный момент управлял городом и одновременно его сосед по землям – Цишузин и брат не по крови, но по жизни – Исдажин.

С его ракурса прекрасно обозревалось помещение, и даже женская комната, с весело щебетавшими в ней цисанками, просматривалась. Среди них Махарадж увидел Эсихаину, ту, с которой хотел заключить контракт до того, как появилась Элиссавет, но как-то не сложилось – уж слишком тогда завышенные требования выдвинула цисанка. Хотя потом позже призналась, что Махарадж сам виноват: ведь мог настоять, но не сделал этого.

Сейчас она была не свободна, но Махарадж с мужским интересом скользил взглядом по её смуглой блестящей коже, длинным волосам, которые были украшены разноцветными каменьями, полюбовался на то, как она грациозно изогнувшись, поставила бокал, при этом подняв глаза, натолкнулся на её прищуренный довольный взгляд.

Улыбнувшись цисанке, и отсалютовав ей бокалом, отвернулся, чтобы не упустить нить беседы.

– Махарадж, брат, когда уже явится твоя аншиасса?

– Должна была уже прийти. – Предводящий показательно чуть нахмурился, хотя в душе рождалась тревога, смешанная с раздражением.

В последние ночи Элиссавет если и смотрела на него, то словно на пустое место, холодно, отчуждённо. Он даже старательно выводил её на злость, чтобы не было в её глазах пустоты, но и тут потерпел поражение: она всё так же старательно замыкаясь в себе, не проявляла никаких эмоций, которых ему безумно не хватало. Он прекрасно понимал, что Элиссавет может просто не явиться на приём и уже много раз пожалел, что вытворил этот финт с одеянием.

После её отказа от украшений, от которых любая цисанка пришла бы в восторг, его обуяла злость, раздражение на женщину, теперь же он понимал: насколько глупо поступил, но изменить что-либо было уже невозможно.

– Что, Исдажин, не терпится взглянуть на иномирную женщину? – С усмешкой поинтересовался у брата Цишузин.

– Почему бы и нет? – Пожал плечами тот. – Махарадж, насколько она необычна? – Повернулся он к нему.

Предводящий пожал плечами:

– Внешность увидишь, а так – как и все женщины: со своими вирухами в обнимку.

– Ну, так зачем контракт заключал с ней? Это же… как заглянуть в тёмное ущелье: никогда не знаешь, что оттуда выползет! – Прокомментировал Фуихоран.

– Так с иномирной женщиной в комплекте и иномирные сведения в придачу получил, – усмехнулся управляющий городом Цишузин. – Поделись Махарадж, что за сведения? Много ли их, и каким способом осуществляется хранение?

Три пары глаз вперились с интересом в предводящего.

– Цишузин, ты же прекрасно понимаешь, что до её представления Владеющему, я не имею права распространяться об этом, – пожал плечами Махарадж, с отстранённым выражением лица отхлебнул кошун, при этом цепко следя за реакцией каждого. – Да и тем более иномирные вещи упакованы и стоит печать Ведающей, так что я и сам мало что видел и знаю.

– Жаль, но потом то…

– Ого-о-о, – протянул его соратник Фуихоран, перебивая управляющего и привставая.

– Что? – Тут же отозвались мужчины, поворачивая в ту же сторону головы, а Махарадж едва не поперхнулся, потому что в сопровождении его воинов в помещение вошла Элиссавет.

Одежда, которую ей подготовили, сейчас была не похожа на то, что он видел. Но это были всё те же вещи! Только эта женщина непостижимым образом изменила их вид так, что теперь они подчёркивали и облегали все её достоинства!

Махарадж, заметив, как все взгляды мгновенно приковались к Элиссе, скрипнул зубами. Отвернулся и подхватывая кувшин и налил себе щедрую порцию кошуна. Выпил залпом и наткнулся на заинтересованный взгляд соратника:

– Что? – недовольно спросил Махарадж.

– Да нет, ничего, – мотнул головой соратник. – Ты кстати говорил, что степняков в одиннадцатом секторе видел, в каком количестве? – Увёл он в сторону разговор, за что Махарадж был ему безмерно благодарен.

Спустя некоторое время Цишузин поднялся:

– Пойду, побеседую с твоей контрактной аншиассой, – обронил он, удаляясь. Махарадж пересел на его место, с которого открывался отличный вид на общую комнату, где на пуфе сидела Элиссавет. Зато его самого было фактически не видно из-за резной ширмы.

Элиссавет разговаривала с одной из цисанок, но стоило подойти Цишузину, встала и, улыбнувшись, кивнула. Её огненные волосы, казалось, танцуют соблазнительный танец, привлекая внимание. Хотя нет – её соблазнительная грудь подчёркнутая тонкой тесьмой приковывала взгляд. Но что более всего раздражало, что не только его взгляд, а всех присутствующих мужчин!

Элиссавет рассмеялась, слегка откинув голову, и повернулась к нему спиной. Махарадж, понимая, что сейчас точно сорвётся и натворит уйму того, о чём будет впоследствии жалеть – заставил себя отвернуться. Натолкнувшись на взгляд соратника, он хмуро мотнул головой в сторону и они, поднявшись, направились в сторону кабинетов, что со стороны выглядело нормально: во время приёмов обсуждалось множество дел. Сейчас он сможет остыть и надеяться на то, что у него хватит выдержки на весь оставшийся приём.

* * *

Двое воинов сопроводили Елизавету до дома Управляющего. В этот раз она так же передвигалась с помощью «стрекозы» – ифира. Только, оказалось, есть летающие насекомые, а есть те, которые таскали за собой маленькие удобные повозки, рассчитанные на одного ездока.

Воин помог Лизе устроиться на мягком сиденье и объяснил: как управлять ифиром, сами же они уселись в отдельные подобные повозки. Первые полчаса они двигались медленно, пока Лиза не приноровилась, а дальше уже помчались быстрее.

Цело́мин Управляющего находился на возвышении, к которому вела извилистая дорога. Лиза спустилась с повозки, посмотрела на раскинувшуюся перед ней панораму города, и если бы не воин поторопивший её, она бы здесь задержалась надолго: до того был необычен сказочный вид.

Огромный арочный вход, где их встретили воины, стоя шеренгой, один из них, поклонившись, проводил Елизавету дальше. Сквозь анфиладу комнат они вошли в большое помещение, где играла тихая музыка, и находились множество цисанов. Стоило Елизавете войти, как все взгляды тут же устремились в её сторону.

Лиза застыла на входе, давая себя внимательно осмотреть. «Всё равно они в течение приёма будут это делать, так пусть хоть сразу утолят первое любопытство», – решила женщина. Она бы чувствовала себя намного увереннее, если бы была одета не в то, что ей предоставил Махарадж, и на что они с Самлешей потратили кучу времени, стараясь привести одеяние в более-менее пристойный вид – но выбора не было.

Первыми её внимание конечно привлекли цисанки: все были выше, чем она и все, абсолютно все, тоненькие как тростиночки, с тёмной оливковой кожей, все темноволосые и большими раскосыми глазами, что делало их похожими на восточных красавиц, которые также смотрели и на неё.

Пока она осматривала присутствующих, а они соответственно её, к ней навстречу поспешила цисанка:

– Приветствую, аншиаса, – улыбнулась она, причём только губами, глаза её оставались непроницаемыми, словно не живыми.

– Элиссавет, – представилась Лиза и чуть улыбнулась.

– О, поверьте, здесь все знают, как вас зовут. Меня же – Изиешина.

– Приветствую, Изиешина, – кивнула Лиза.

– Пройдёмте, я вас познакомлю с остальными. – Поманила цисанка её за собой.

Елизавете пришлось приложить неимоверные усилия для того, чтобы на лице удержать улыбку и бесстрастное выражение глаз. Потому что именно сейчас, взглянув на цисанок, на их фигуры и на то, как они двигались – грациозно, словно танцовщицы – женщина почувствовала себя на их фоне огромным, жирным бегемотом, что не придало ей уверенности в себе, а внутренне опустило на самый низкий уровень.

Изиешина провела её в открытую без полога комнату, где на разнообразных высоких пуфах сидели и мужчины и женщины.

– Представляю вам нашу гостью, пришедшую из другого мира – аншиасса Элиссавет, – приятным, хорошо поставленным голосом произнесла видимо хозяйка этого приёма.

К Елизавете подошёл один из мужчин, за ним подтянулись ещё две женщины и посыпались вопросы: как ей этот мир, нравится ли здесь, что она чувствовала, проходя через разрыв, и конечно вопросы об её мире.

– Извините, но, к сожалению, я пока не имею права рассказывать о своём мире никому. Только после того, как меня представят Владеющим и они лично решат: вправе я буду или нет, и что именно могу поведать, – мягко произнесла Лиза, вспомнив совет Ведающий, тем самым закрыв тему. На остальные же отвечала, стараясь при этом не сболтнуть ничего лишнего.

Ей предложили присесть, подали высокий бокал на тонкой ножке чего-то видимо легкого, но алкогольного. Лиза лишь сделала вид что пьёт, потому что совершенно не знала: как на неё может повлиять местные напитки. И как только появилась возможность – отставила бокал.

Отвечая на вопросы и задавая свои, она отметила, что очень многие делают вид, что ведут между собой беседу, но в моменты её ответов прислушиваются и это держало её в постоянном напряжении. Да ещё то, что она сидела с такой прямой спиной, будто палку проглотила. Женщина попросту боялась лишний раз пошевелиться, потому что одежду подгоняла Самлеша прямо на ней и если вдруг где-нибудь разойдётся какой-нибудь шовчик – случится огромный конфуз.

Кто-то подходил, кто-то уходил… Лизе казалось, что эта пытка с приклеенной улыбкой и бесконечными вопросами никогда не закончится, но вот один из цисанов сделал странное объявление о созерцательном перерыве и все присутствующие, поднявшись, направились в соседнее помещение, так же как и Лиза.

Большая комната была пуста, цисаны, входящие в неё, разбившись на группы, беседовали, пока расположенные в центре цисанки играли на необычных музыкальных инструментах. Некоторые прохаживались и задерживались то тут, то там.

Лиза тоже оказалась в одной из групп и старательно делала вид, что весьма заинтересована рассказом одной из женщин, хотя совершенно не слушала её, пока за спиной не раздалось:

– Это ж надо было так безвкусно, просто неподобающе одеться! Бедный Махарадж. – Сказано было таким язвительным тоном, что пропустить это мимо ушей и сделать вид, что её эта фраза её не касается, Лиза просто не могла. Она обернулась и тут же столкнулась с презрительным взглядом цисанки.

Все, кто стоял рядом, как по мановению волшебной палочки, замолчали, ожидая её ответной реплики, и Елизавета не стала с ней задерживаться. Улыбнувшись, осмотрела себя:

– Не могу с вами согласиться или не согласиться: я не знакома пока с вашими традициями и веяниями моды, так что положилась на вкус предводящего, который распорядился выделить мне одеяние. В пути следования сюда, я надевала одежду своего мира.

Теперь все перевели взгляды на её собеседницу.

– До этого Махарадж на вкус не жаловался, а тут вдруг… совершил такую ошибку, хотя наверно трудно что-либо подобрать…, – здесь она сделала паузу, – к подобной внешности.

– Я передам ваше мнение заан-аншиассу, хотя не знаю: будет ли оно ценно для него. – С трудом нашлась Лиза, не привыкшая к словесным баталиям.

Неизвестно чем бы закончилась их перепалка, но в этот момент, в центр плавно выплыли чуть ли не обнажённые женщины и закружились в танце.

Елизавета глаз не могла оторвать, любуясь их плавными, словно перетекающими движениями. Они были похожи на змей, извиваясь под разными углами, при этом, не стесняясь, демонстрировали свои тела.

Тряпочки, что лишь условно прикрывали маленькую грудь с остро торчащими сосками, в движениях постоянно открывали её, два тканевых полотна длиной до пола, что крепились к поясу и прикрывали пах и ягодицы, тоже были прозрачны, и постоянно колеблясь, откидываясь, открывали обнажённую плоть.

– Это аншиассы или цишиссы? – Тихо поинтересовалась Лиза у стоящей рядом цисанки.

– Это цисанки, относящиеся к саанцишиссам, – пояснила женщина. – Ни одна из других сословий никогда не будет демонстрировать своё тело, если конечно не соберётся присоединиться к саанцишиссам.

– О, понятно, – кивнула Лиза, неотрывно глядя на представление.

– В вашем мире есть подобные танцы? – Раздался за её макушкой вопрос заданный мужским голосом.

– Именно подобного нет, – автоматически ответила Лиза, засмотревшись на то, как две цисанки сплелись в танце, при этом выгнувшись под таким углом, что казалось физиологически это невозможно. Она теперь гадала: как они расплетаться-то будут.

– Какие же есть? – Задал опять вопрос мужчина.

– Много разных. Есть классические, есть молодёжные, спортивные, медленные и быстрые, – ответила Лиза не задумываясь.

– Какие из них танцуют женщины? – Всё тот же голос.

– Нет таких. Все танцы танцуют как мужчины, так и женщины. Многие танцуют в паре…

В этот момент до неё дошло, что кто-то воспользовался тем, что она увлеклась представлением и, нахмурившись, обернулась, столкнувшись с довольной улыбкой Управляющего и соответственно хозяина этого дома.

– Так нечестно, заан-аншиасс, – возмутилась она. – Воспользовались тем, что я увлеклась созерцанием и выудили то, о чём я пока не вправе рассказывать!

Мужчина, откинув голову, рассмеялся. А Лиза, не выдержав, покачав головой, улыбнулась.

– Прошу меня извинить, но мне просто стало любопытно. Кстати, я бы мог вам показать свой цело́мин, сверху открывается великолепный вид, – Мужчина с улыбкой смотрел на Лизу, но она покачала головой:

– Сожалею, но я пока не знаю ваших законов и порядков, поэтому не могу…

– Мы можем пригласить ещё кого-нибудь, если вы об этом, – перебил её мужчина. – Соглашайтесь: вам будет интересно.