Останавливаясь вкратце на его описании, стоит указать лишь следующие особенности: во-первых, он расширятся по кругу гладкой и ровной линией, ограничивающей песчаный берег от синего моря; во-вторых, самая высокая гора уходит остроконечной вершиной в далекое, бескрайнее поднебесье, где и теряется из виду среди густого, едва ли не жидкого воздуха; в-третьих, дальше бросается в глаза необыкновенная растительность, если ли не райская, то никем из них раньше не виданная; в четвертых, людских ушей достигают звуки многоголосого птичьего пения, а сказочные деревья просто усыпаны фруктами, настолько диковинными, аппетитными, красочными, что непроизвольно вызывают ошеломляющий шок, граничащий со сверхъестественным трепетанием; ну, а в-пятых и, наконец, последних, из диких животных видятся разве что травоядные, лишний раз придающие чудодейственному саду сказочное сходство с древним Эдемом, дивным, волшебным и изумительным.

– Что за удивительное место?! – восхищаясь представляющимся видом, воскликнула белокурая девушка, пораженная настолько, насколько не сумела скрыть поразительных, благоговейных эмоций.

– Одно исключительно таинственное пристанище, известное, единственное, мне, да разве еще капитану Фрэнку Уойну. Если быть полностью откровенным, он мне его когда-то и показал, пока мы являлись партнерами и пока между нами не возникло значительных разногласий, – произнося самообличительный монолог, Умертвитель нахмурился, однако в угрюмом состоянии прославленный пират оставался недолго, а, как и обычно, мгновенно переключившись на более насущные темы, озарился простоватой и добродушной улыбкой: – Ну?.. Чего застыли, словно бы неприкаянные? Свистать всех наверх: мы высаживаемся на берег!

Подолгу приглашать никого не потребовалось – рьяные пираты немедленно бросились выполнять озвученную команду, спустили с кормы небольшую шлюпку-ялик и полным составом пересели в утлое, небольшое судёнышко. Когда последний пассажир очутился на месте, долговязые гребцы уверенно навалились на весла и поплыли в сторону берега, располагавшегося от корабля на расстоянии полутора кабельтовых. Море представлялось необыкновенно спокойным и исключительно гладким, по нему не шла ни одна, даже обычная, легкая рябь, в результате чего прибрежной полосы морские разбойники достигли за каких-нибудь двадцать минут, хотя и плыли они, в общем-то совершенно не торопясь, предоставляя юной пиратке вдоволь налюбоваться небывалыми, красивыми зрелищами, постепенно возникающими перед заворожённым, очарованным взором и никогда ею доселе не виданными.

– Правь вон на ту небольшую пещерку, – приказал капитан, когда им оставалось проделать не больше ста ярдов и когда перед ними отчетливо стало вырисовываться еле заметное скальное углубление, расположенное в двадцати метрах от линии соприкосновения суши и моря, с водой же соединенное нешироким проливом.

Пираты лихо навалились на деревянные весла (за исключением мисс Доджер, само собой разумеется) и через каких-нибудь пять минут входили в удобную бухту, скрытую от посторонних глаз разросшимися по округе густыми деревьями и ветвистыми кустарниковыми растениями; те и другие напоминали собой первозданную растительность, никем пока не тронутую и просто усыпанную загадочными спелыми фруктами.

– От голода мы здесь, точно уж, «кони не двинем», – поделилась голубоглазая блондинка сделанным наблюдением, в отличии от остальных соратников не занятая нудной работой и в полной мере наслаждавшаяся дивным пейзажем, возникшим перед восхищённым, зачарованным взглядом, – неужели это те самые райские кущи, про какие столько говорится и про какие упоминается в Ветхом завете?

– Возможно, – пожал плечами старый пират; они как раз пересекали границу горного углубления, овеянного прохладой и скрывавшего тайное убежище от жаркого майского солнца, – я не знаю, откуда Бешеному Фрэнку стало известно про удивительный остров, но то несомненное обстоятельство, что он так и остался никем другим не изведан, – в озвученном факте я нисколько не сомневаюсь, – сделал Джек неоспоримое заключение, указывая рукой на двухмачтовый парусный баркас, оснащенный двенадцатью веслами, длиной доходящий приблизительно до двенадцати метров, шириною же примерно до трех; он стоял пришвартованный к ровному скальному выступу, будто бы специально выдолбленному самой благодушной природой и возведенному ею практически вровень с уровнем моря.

Маленькое суденышко, возникшее перед ошеломленным видом отпетых разбойников, находилось в невысокой пещере, имевшей размеры пятьдесят ярдов в длину, сорок в ширину и до пятнадцати в высоту; кроме входа, сведенного в верхней части под свод, она увенчана метровой естественной вытяжкой, через которую, собственно, и происходит ее природное освещение. Дальше можно коснуться общих конфигураций; при их детальном осмотре становится очевидно, что водный бассейн, образованный в самом центре, по всему закруглённому периметру окружается скальными выступами, в основе образующими ровную каменную площадку, способную свободно поместить на себе до сорока человек, хотя не исключается, что, возможно, и больше; прямо напротив покоящейся лодки, с той стороны твердой, каменистой поверхности, виднеется небольшая полукруглая ниша, по всей видимости образующая вход в какое-то дополнительное подземное углубление; рядом с ней стоит объёмистый цилиндрический металлический чан, снаружи обмазанный чем-то грязным и черным, на вид представляющимся обыкновенным гудроном, а самое главное, располагающийся над вместительным очагом, сложенным своеобразной конструкцией и обложенным большими булыжниками, причем с определённым расчетом, чтобы емкость стояла на них достаточно прочно и чтобы между камней осуществлялось поступление воздуха, в рассматриваемом случае используемого в качестве поддувала; наконец, возле странной, но вполне надежной конструкции на полу покоятся множественные железные блюдца, зачумлённые тазики и другие, подобные им, предметы, имеющие точно такой же унылый, крайне непривлекательный, вид.

– Это что еще за «хреновина»? – незамедлительно поинтересовалась Валерия, показывая рукой на непонятное внутреннее устройство. – Вы что, бензин, что ли, здесь выгоняете?

– Бензин? – явно что приведённое название вызвало у предводителя пиратского братства большое непонимание, мгновенно выразившееся в недоверчиво нахмуренном виде. – Абсолютно не ведаю, что ты, мисс Доджер, имеешь в виду? С другой стороны – скажем, если тебе действительно интересно? – я доложу, что чу́дная штуковина предназначается для варки древесной смолы, необходимой – как всем, должно быть, известно? – для тщательного «просмаления» деревянного судна, чтобы в ходе долгого путешествия неожиданно не образовалась какая-нибудь неприятная течь и чтобы судно не отправилось прямиком к морскому дьяволу Дэви Джонсу… ее здесь, к слову, полно, – имея в виду вязкое, липкое вещество, после непродолжительной паузы, немного подумав, дополнительно разъяснил беспристрастный рассказчик, – и именно для ее безопасной добычи в былые времена мы как раз таки и использовали сие таинственное пристанище. Но что такое… обозначенный тобою, мисс Доджер, бензин? – не нашел пират ничего более лучшего, как осведомиться у девушки про странное название, как и обычно, незатейливо, но резко изменяя тему произносимого монолога.

– «Забей» – вновь употребила Лера полюбившийся термин, непривычный для эпохи колонизации; в ту же самую секунду она ловко выпрыгнула на берег, так как шлюпка только-только пришвартовалась возле одинокого баркаса, поставленного здесь на долговременную стоянку, – вам он все равно не пригодится, а вот мне бы в зажигалку совсем даже не помешал. Но откуда здесь оказалась бесхозная лодка? – говорила она в следующий момент, постукивая ладошкой по внешней обшивке незначительного суденышка и как бы проверяя его на стойкую прочность. – И для каких интересных целей ее в тайной пещере содержат, ведь, судя по всему, кроме нас, здесь никого другого и в помине-то не бывает?

– Правильно, – согласился старый морской разбойник; он предоставил подчиненным матросам друг за другом выбираться на сушу и, попеременно оглядываясь, изучать удивительное явление, – тем и славится таинственный остров, что путь сюда неизвестен никому, за исключением, разумеется, тех, кто ранее уже был и кто знает некоторое особенности, способные приоткрыть загадочную завесу и помогающие отыскать ту чертову пелену, что и открыла нам утренний проход в неизведанное, сказочное пространство.

– Кста-а-ти, – вперила Лера в болтливого старика внимательный взгляд, немного сузив глаза и демонстративно упирая ловкие руки в боки, – а никто из вас – я имею в виду тебя, Джек, и пирата, по имени Бешенный Фрэнк – не боится, что приводимые вами сюда посторонние люди однажды поднимут бунт, а сами впоследствии будут использовать дивное место по сакральному, но и бандитскому усмотрению? Как худшее следствие, в конечном итоге оно потеряет первозданную, искомую сущность?

– И опять ты, мисс Доджер, попала в самую точку, – утвердительно кивнул головой Умертвитель, выбираясь из шлюпки и приближаясь к воинственной красавице, занявшей красноречивую позу, – вот ещё одна причина – а не только моё предательство – побудила моего старинного приятеля ни на миг не прекращать мои долгие поиски – и с течением времени он меня все-таки выследил. Что касается секретности запредельного острова? Для того чтобы сюда попасть – как я уже и сказал – надо знать некоторые особенные приметы; согласно им, посреди огромного океана выбирается маленький участок, откуда становится видно то необычное колебание воздуха, непередаваемое никакими словами и отчетливо засвидетельствованное всеми нами недавно. В настоящем случае ошибись хотя бы на несколько метров – соответственно, ничего не увидишь и, как печальный итог, никуда не «провалишься», – последнее слово говорилось иносказательно, но было всеми отлично понято.

– Но почему, – пока остальные молчаливо наблюдали и пока они следили за соревнованием в словоохотливости двух представителей разного и пола и возраста, Валерия продолжала озадачивать капитана, сохраняя горделиво занятую позицию, – ежели вы непримиримые враги, Бешеный Фрэнк открыл тебе самую сокровенную тайну?

– Вот тут аккурат-таки все просто и очень понятно, – простодушно признался старый пират, кивая и молодому человеку и миленькой леди, как бы приглашая следовать за собой; сам же он решительно направился к скальному проему, имевшемуся в горной породе, – когда-то, очень давно, пока между нами не возникли огромные разногласия – какие и развели впоследствии наши пути-дороженьки по разные стороны – мы были с Уойном лучшими друзьями и доверяли друг другу, как равные братья; да, как последние тупицы, и он и я наивно считали, что точно так же останется навсегда, – вот именно по доверительной причине мой самый верный товарищ и открыл мне один из главнейших секретов во всей, им прожитой, жизни. Пойдемте, – по укоренившейся привычке ненавязчиво свистнув, прославленный «морской волк» непринужденно сменил тему ведомой беседы и уверенной походкой вступил в темную, а в чем-то и даже пугавшую, пустоту, расположенную с противоположной стороны природного углубления, – я вам лучше покажу янтарную комнату.

Заинтригованные, твердым шагом, точно так же как и их почитаемый предводитель, молодые люди последовали за ним, а уже в следующую секунду оказались в непроглядном и мрачном пространстве. Чтобы ни на чего не наткнуться, отважной девушке пришлось воспользоваться бензиновой зажигалкой – с ее помощью она подсвечивала извилистый, загадочный путь. В противоположность ей, Колипо ничего не использовал, а продвигался вперед исключительно по старческой памяти, вышагивая бойко, уверенно, как будто все свободное время только тем и занимался, что ходил жутковатой и странной дорогой, в конце концов ставшей знакомой, как говорится, до «коликов в животе».

Они шли минут десять, возможно чуть больше, пока неожиданно не очутились в маленьком гроте, куда солнечный свет (как и в соседнюю пещеру) проникал через характерное отверстие, образованное в самом верху необычного, в основе замкнутого, пространства. В тусклом свете, струившимся из гладкого свода, взору взволнованных путников предстала необычайная комната, поблескивавшая желтоватыми, янтарными стенами; по ним буквально струилась ровно спускавшаяся липкая жидкость, она же простая смола, которая скапливалась в небольшом углублении, будто бы самой природой выдолбленном по неширокой окружности; дальше, по специальному желобу, видневшемуся внизу одной из удивительных стен, золотистая влага отводилась в никому неизвестное направление, скорее всего предназначаясь для каких-нибудь исключительных, а возможно, и Божественных целей. Прямо рядом, возле подземного углубления, используемого для удаления накопившейся вязкости, из земли бил маленький родник чистейшей воды, необычайно холодной и кристально прозрачной; вслед за природной мастикой она устремлялась по уходившему в гору обводному каналу. Заканчивались волшебные чудеса сравнительно мрачным колодцем, вроде бы самым обыкновенным, но до́верху заполненным черной, отвратительно пахнувшей жидкостью и сразу же обратившим на себя внимание любознательной девушки.

– Походу, мы нашли ту самую нефть, из которой в моем измерении продвинутые люди производят горючее, – задумчиво проговорила Валерия, когда, обмакнув и понюхав указательный палец, удостоверилась, что возникшее предположение соответствует окончательной истине; той же секундой, задумавшись, она начала строить в белокурой головушке какие-то коварные планы, известные только ей и выраженные беззлобной ухмылкой, где-то загадочной, а в чем-то и хитроумной, – ну теперь я, точно, в недалеком будущем без огня не останусь, хм?.. Но в таком случае было бы просто отлично, если бы удалось ещё и сигаретами, по счастью, разжиться, – подумала про себя, вслух же не замедлила осведомиться, интригующе растягивая начальное слово и обращаясь непосредственно к прославленному пирату: – послу-у-шай, Джек… у вас тут – ну, может быть, случайно – «никотиновых палочек» аналогичным образом, просто так, нигде не валяется?

– Что ты имеешь в виду? – воспользовавшись хорошим шансом, вступил в разговор и молодой кавалер, пожелавший угодить юной, невероятно красивой, возлюбленной. – Скажи, пожалуйста, поточнее: о чем ты сейчас говоришь? Не исключается, мы чего-нибудь и придумаем.

– «Забей», – выдала Лера любимое слово и достала из кармана пачку «Мальборо», где, к её огромному огорчению, оставалась последняя «сигаретина», – я говорю о них, – извлекла она губительную отраву, незатейливо вставила ее в восхитительный, чувственный рот, а следом, применяя бензинную зажигалку, подожгла табачный кончик, свободный от фильтра, – курить придется бросать, – она печально вздохнула, – побережем-ка молодое здоровье.

Насладившись окончательными затяжками и выбросив опустевшую, больше ненужную, упаковку, Валерия между делом разговорила Колипо, что, оказывается, он собирается послать их ночью с Ридом на шпионскую вылазку, после чего неожиданно проявила небывалую активность и заторопила нерасторопных спутников возвращаться обратно:

– Хватит уже попусту разглагольствовать – давайте вернемся назад и немного потрудимся… Когда нам предстоит выдвигаться опасной дорогой? – уподобляясь Джеку, спрашивала она, кардинально меняя тему ведомой беседы.

– Как только наступит вечер и поднимется ветер, – ответил ей пожилой разбойник, на удивление беспрекословно повиновавшийся молодой предводительнице, проявившейся хотя и неожиданно, но слишком настойчиво; его безусловное послушание отлично выразилось в последовавшей реакции – он выбрал обратное направление и, следуя впереди остальных, углубился в пугавшую темноту, неизменную часть мрачноватого скального коридора.

– Поднимется ветер?! – своим чередом изумился Джонатан, ни на шаг не отстававший от красивейшей спутницы. – Он что, здесь дует по времени?

– Именно, – подтвердил староватый разбойник, не позабыв отчётливо, лихо присвистнуть, – движение воздуха на сказочном острове, не оставленном Божьей милостью, происходит лишь дважды в сутки: утром он дует преимущественно в сторону суши, а ночью – диаметрально противоположно, в направлении моря, что способствует как проникновению в таинственное пространство, так и, соответственно, выходу.

Дальнейшие мероприятия «закрутились» исключительно по волеизъявлению предприимчивой девушки, сделавшейся необыкновенно активной и оправдавшей странные пожелания затейливой женской прихотью. В чём, спрашивается, её эксцентричное чудачество выразилось? Вернувшись обратно, она незамедлительно заставила скучавших пиратов включиться в общественную работу, казавшуюся ей наиболее важной: распорядившись очистить от накипи железные таз и блюдо, заранее отобранные деловитой рукодельницей по размеру, и используя помощь второстепенных предметов – камней, мелких железок, и маленьких «блюдцев» – Лера соорудила внутри чана подставку, на которую поместила самую ёмкую ёмкость; далее, нижнее пространство было заполнено разведанной нефтью, благоразумно наношенной безраздельно преданным кавалером [в то время пока все остальные пираты возились с конструкцией (единственное, ничего не делал только Колипо, а лишь с нескрываемым интересом наблюдал за приготовительными, трудовыми процессами)] – и вот тут настала очередь кульминационной развязки…