Глава 4

Понемногу Зур”дах вместе со стариком доковыляли до нужного им круга жилищ; зуры занимали третью его часть, остальное – другие гоблины. Им выделили ту часть круга, которая ближе всего примыкала к изгоям и Окраинам и которую не жалко для такой прослойки племени, как они.

Каждый круг отделялся друг от друга расстоянием в сорок-пятьдесят шагов, создавая некую буферную зону. Чтобы изгои точно не заходили дальше положенного.

Драмар довел мальчишку практически до круга зур. Под конец идти стало гораздо легче. Только грудь болела при каждом вдохе – следствие удара Саркха.

– Всё, малец, шуруй дальше сам. Этот засранец еще долго тебя трогать не будет.

Ну да, – подумал Зур”дах, – пока у Саркха не заживет нога.

Без него остальные дети Охотников к нему не лезли никогда.

– Хорошо, – кивнул гоблиненок и шагнул в сторону жилищ.

Вдруг его остановил голос Драмара:

– Стой…кое-что забыл…

Старик протянул ему ладонь, в которой, слегка шевелясь, лежала угольница.

Точно! Забыл…

Вот только радости от обладания этим редким насекомым уже не было. Внутри царило равнодушие. Впрочем, угольницу он, конечно же, взял и спрятал в кармане рукава.

Старик махнул ему рукой на прощание и потопал, тяжело опираясь на постоянно клацающий посох. Он исчез в следующем круге, круге изгоев – тех, у кого даже нормального жилья не было, даже маленькой норы-пещерки в полу; они спали прямо так, на полу, укрывшись лохмотьями.

Через десяток мгновений Зур”дах двинулся к зурам. В родной круг.

Пару десятков шагов – и вот уже впереди виднелся шалаш его матери. Но прежде…Он должен миновать жилища других зур.

Тихо и осторожно Зур”дах пробирался между шалашами и просто каменными постройками высотой с его рост.

И всё равно, несмотря на осторожность, его заметили другие зуры и вперили в него пристальные, недружелюбные взгляды.

Зоркие, твари.

Сидели женщины на корточках, каждая возле своего жилища и, как обычно, курили свернутые в пучки дурманящие травы – дурная привычка, от которой его остерегала мать.

От столь ненавидящих взглядов Зур”дах аж поежился и прибавил шагу, несмотря на боль в груди и лице, а дальше начали звучать уже привычные фразы зур:

– Мелкий ублюдок вернулся…

– К мамке, та уже успела поработать.

– Ничего, смотрите как его разукрасили, я бы еще добавила выродку. – Прозвучал плевок.

– Скоро Испытание, останется Айра одна. И у нее не будет больше детей. Хаха…

Зур”дах продолжил идти как ни в чем не бывало. Всё это он слышал уже не один десяток раз.

Они могут только плеваться и обзываться, – подбодрил себя он, – Ничего серьезного они никогда не делали и не сделают.

Он мог сейчас обойти все эти жилища и зайти с другой стороны…Но тогда они бы увидели, что он испугался, что он струсил, а струсить перед самками…Нет.

Зур”дах пошел вперед. Напрямик.

В него полетели плевки – и справа и слева, но он легко от них уклонялся.

– Мазилы беззубые, – ухмыльнулся он.

Парочка небольших камней тоже не попала в цель.

Однако впереди была главная преграда – огромная, грузная Ташка, живущая через один шатер от них, и вот ее, в отличие от остальных зур, Зур”дах побаивался. И не зря. Несмотря на массивность, для своих габаритов она была поразительно проворная: гоблиненок видел, как она догоняла и лупила мальчишек, приходящих дразнить зур. С ним она такого не делала, но лишь потому, что он был достаточно быстр и осторожен, чтобы не попасться ей один на один.

Ташка ненавидела чужих детей, как и многие другие зуры, потому что своих у них не было. Лишь у матери Зур”даха и еще двух зур имелись дети.

Почти сразу она поднялась, и лицо ее победно ухмыльнулось. Мимо нее мальчишка не мог не пройти.

Плохо, – подумал Зур”дах и приготовился. Незаметно сунул руку в одежду и, нащупав угольницу, взял ее в ладонь. Насекомое немного елозило, но в остальном вело себя спокойно.

– Иди сюда, сученок! – рванула толстая зура к нему.

Быстрая тварь!

Он тут же вильнул в сторону от лап Ташки и хотел уйти дальше в сторону, но…

Каким-то непостижимым образом зура успела схватить его за одежду и тут же дернула на себя, подняв одной рукой. Легко.

– Пуст…и…. – одежда врезалась в шею.

Ташка лишь ухмыльнулась. Зур”дах увидел ее жирное в рытвинах старых шрамов лицо, предвкушавшее избиение мальчишки. Так близко он никогда ее не видел.

Получай, сука!

Быть битым дважды за день он не собирался. Ладонь метнулась к лицу Зуры, и она тут же сжала ее своей сильной рукой.

– На!

Зур”дах, ухмыльнувшись, сдавил что есть сил угольницу.

Через мгновение струя насекомого выстрелила прямо в глаза Ташки. Черная, едкая, зловонная струя.

–Ааааа!!! – завизжала она.

И в ту же секунду выпустила его. Потому что зура стала лихорадочно тереть глаза. Ей было не до мальчишки.

– Мои глаза! Я ничего не вижу! Ублюдок! Что это такое?

Она трясла головой и ползала по полу. Честно говоря, мальчишка и сам не ожидал, что эффект будет настолько сильным. Он не стал ничего ждать, а рванул к своему жилищу. Туда эта тварь не кинется…Скорее всего.

– Хватайте его! Хватайте этого урода.

Однако, догнать его было невозможно. Более того, он пробежал даже дальше жилища матери и стал высматривать, что зуры будут делать. Ничего. Просто что-то кричали и бросались камнями. Никто не кинулся за ним в погоню.

– Фуф…– выдохнул Зур”дах и пощупал шею – болела.

Похоже, сейчас Ташку больше волновали собственные глаза и зрение, чем месть ему. Во всяком случае, он видел, как две ее товарки подняли ее и куда-то увели. Только через десяток мгновений он вспомнил про угольницу и резко разжал ладонь.

– Ну, хвала предку, жива, – облегчённо выдохнул мальчишка.

Угольница была страшно недовольна таким обращением и норовила выскользнуть из ладони, но Зур”дах просто опять перепрятал ее в одежду.

Ничего, полежит и успокоится.

Пару раз оглянувшись и еще раз убедившись, что зуры заняты своими делами, а Ташки не видно, он шагнул внутрь родного жилища. Пару мгновений глаза искали знакомое лицо и не нашли. Стало немножко страшно.

Где же мама?

Он спустился в подземное помещение, но и там ее не было.

Наверное… – задумался он, – Вышла куда-нибудь.

Он прислонился к стенке жилища и сам не заметил, как уснул. Слишком он устал после кормежки светляков и…после побоев. Да еще и дым от трав, который расслаблял и лишь ускорил сон.

Проснулся Зур”дах от того, что его трясли за плечо.

– Зур”дах, Зур”дах!

– А?…

Вставать вообще не хотелось; во сне ничего не болело и не было никаких Ташек, Саркхов и прочего, но пришлось открыть глаза.

Пред ним была мама.

– Мам?

– Опять подрался? – спросила она, грустно покачав головой.

Зур”дах помрачнел.

Драка? Если бы…Меня же просто избили…Я даже отпор дать не смог. Да я даже убежать не смог.

– Ладно, вставай, будем залечивать твое лицо.

Айра усадила мальчишку напротив костра, кинула туда пучок трав тут же сильно задымивших, а потом влажной тряпкой начала оттирать лицо Зур”даха от засохшей крови. Закончив промывать раны от грязи, Айра начала втирать мазь из каменной баночки на лицо и грудь – туда, куда ударил Саркх. Теперь там была огромная вспухшая гематома.

Каждое прикосновение ладони мамы вызывало вспышку боли.

Довольно скоро всё, правда, закончилось.

– Ложись спать и не трогай мазь.

Через мгновение мать вскочила, к удивлению Зур”даха.

– Это еще что?

– А?

Пару мгновений мальчишка не мог понять о чем она говорит, но увидев черное тельце угольницы вспомнил. Как он мог забыть! Мать же ненавидит насекомых.

Зур”дах так быстро уснул, что не успел перепрятать ни угольницу, ни светляка.

– Это Драмар дал.

– Опять этот полоумный старик. Дай сюда!

– Не дам, – вдруг насупился мальчишка, – Она меня от Ташки спасла.

– А?

Вот дерьмо! Зачем я ляпнул это?..

Через минуту мама вытянула из него все подробности произошедшего. Скрывать что-либо от матери Зур”даха так и не научился.

– Эх, Зур”дах-Зур”дах…Не надо было ей так, она хоть не ослепнет от этого?

Гоблиненок сглотнул.

– Не должна. Драмар бы сильно ядовитое не дал.

– Ладно. Спи уже. – приказала она.

Мать уложила гоблиненка на меховую подстилку.

Собственно, глаза Зур”даха уже и сами закрывались. На лице всё еще чувствовалась вязкая и вызывающая волны холодных мурашек мазь.

Уже через несколько секунд его сознание окутала тьма сновидений.

****

Когда Зур”дах проснулся на следующий день, раны уже затянулись и теперь страшно чесались – мазь сделала свое дело. На теле и лице, правда, всё еще оставался плотный слой полупрозрачных остатков уже засохшей мази.

Голова гудела, а больше всего болела гематома на груди. Но в целом силы вернулись.

Он окинул взглядом жилище – мамы внутри не было. Зур”дах выглянул наружу – зуры сидели на своих ковриках напротив жилищ и курили, громко переговариваясь. Выходить наружу резко перехотелось и он спрятался обратно. Проверил угольницу и светляка. Оба были вялыми.

Пора их накормить, – подумал Зур”дах.

Где-то в одеждах еще оставалось пару щепоток корма, который дал Драмар, должно хватить на обоих насекомых. А потом… потом нужно будет подумать, где взять еще.

Последующие несколько дней гоблиненок начал чаще выходить. Но с осторожностью. Он в любой момент ожидал появления толстой Ташки. Сначала ходил вокруг жилища матери, а потом осмелел и вновь стал гулять дальше, вплоть до круга изгоев. Мать несколько раз в день мазала ему грудь и лицо. Последнее заживало медленно.

А еще у мамы было явно тревожное состояние – Зур”дах не мог этого не заметить. Она ходила как обычно за едой, водой, по другим делам, но всё время хмурилась и что-то бормотала себе под нос.

Может, это из-за Ташки или Саркха? – мелькнула мысль у гоблиненка.

Однако, Ташку через пару дней он видел уже зрячей. Ничего с ее глазами не случилось; разве что не везде отмылись следы угольницы. Так что не Ташка была причиной беспокойства матери.

Толстая зура, если видела мальчишку, то тут же осыпала его потоками ругани и проклятий. На что Зур”дах либо показывал язык, либо обзывал ее в ответ. Но это только если мамы не было в шалаше; когда она была – он молча убегал дальше.

В эти дни ему не встречались ни Саркх с компанией, ни Кайра. Это были редкие и спокойные дни.

****

Айра несколько дней подряд смотрела на спящего избитого сына и думала, а нужно ли пытаться из него сделать почти Охотника? Не только ведь в Испытании дело, – ее сыну нужна сила, иначе его и дальше будут бить и унижать, прямо как сегодня, и ни он, ни она ничего с этим поделать не смогут. Если он переживет Поглощение, то станет сильнее, и это даст ему возможность выжить в Испытании – ведь даже после первого Поглощения дети Охотников становятся сильнее, быстрее, живучее. И именно эти качества могут помочь ее сыну выжить.

Она осознавала, что остается высокий шанс не пережить Поглощение, но своего сына она искренне считала особенным. И, несмотря на предупреждение Ксорха, всё для себя решила. И решила окончательно именно сейчас, когда увидела огромную гематому на его груди. Будь он сильнее – он бы ее не получил.

****

– На.

Ксорх вошел неожиданно и тут же протянул ядро Айре. Она аж опешила от неожиданности. Пару дней Охотник к ней не заходил, и она подумала, что попросила слишком много, теперь же…Ощутив желанное ядро в ладони вдруг засомневалась – оно жглось, и больно.

– Ты всё-таки…– почти спросила она.

– Да. Если ты хочешь так – пусть будет так. Это не мой ребенок, тебе решать его судьбу.

Она раскрыла ладонь и всмотрелась в это сморщенное, черное, и вызывающее смутное чувство тревоги ядро. Небольшое, как средних размеров ягода. Она прикоснулась к нему пальцем и легкий холодок страха пробежал по ее спине.

– Хорошо… – пробормотала Айра, – Хорошо…

Она думала о том, что подобное проходил каждый ребенок из семьи Охотников. Каждый проходил через Поглощение – и ничего.

А вот через Испытание они не проходят, а Зур”даху придется пройти.

В мгновение собравшись и отбросив все сомнения, она спросила:

– Когда?

– Прямо сейчас, пока я не отправился на Охоту, у меня есть два дня. Для Поглощения более чем достаточно. Будет лучше, если при этом буду присутствовать я. На всякий случай. Но Айра, ты точно хорошо подумала? Дороги назад нет. Либо он выживет, либо нет. Я ему ничем не смогу помочь. Нашим детям помогает шаман, и то нет полной уверенности, что они выживут. Зур”дах будет один на один с ним. С ядром.

Палец его уткнулся в ядро.

– Я. Всё. Решила. – Она думала о том, что если сегодня удача будет с сыном, то не только Испытание, но и дальнейшая его жизнь станет проще, лучше. Пусть он всё равно будет не ровня детям Охотников, но после Испытания он гарантированно станет Стражем, – все выжившие становились ими, а там…Там он будет первым среди остальных.

– Тогда зови малого, и начинаем.

Айра выскочила наружу и минут через десять вернулась, ведя за собой гоблиненка лет семи. Не мелкого, но и не крупного.

– А вот и ты, – вздохнув, сказал Ксорх.

Зур”дах стоял, переминаясь с ноги на ногу. Мама сообщила ему, что его ждет, и…Он не мог в это поверить. Конечно, он тайно мечтал о подобном, когда видел руку Саркха с отметками Поглощения, но чтобы надеяться всерьез? – Нет.

– Садись. – Айра указала сыну на лежанку возле очага, где вспыхивали красным угли.

Зур”дах сел. Ему стало страшновато.

– От боли у тебя есть что-то? – спросил Ксорх, наблюдая за мальчишкой.

– Боли? – переспросила Айра, – Есть, сейчас поищу.

Сердце Зур”даха на миг замерло от этих слов.

Будет больно?

Айра, тем временем, склонилась над своей коробочкой с зельями. Несколько минут возни – и в ее руках появились три похожих друг на друга каменных бутылочки.

– Насколько сильное зелье нужно?

– Самое сильное, – ответил Ксорх.

– Вот это тогда.

Зур”дах с затаенным страхом слушал этот короткий разговор.

Никто пока ему не сказал, чего именно ожидать, что делать, к чему приготовиться, и как, собственно, всё будет происходить?

– Пей! – мама наклонила к его губам бутылочку с зельем.

Зур”дах глотнул зелье…и чуть не выплюнул обратно.

– Давай-давай…горькое, но ничего…– подбодрила его Айра.

Стиснув зубы, он протолкнул мерзкую жидкость внутрь. Горло обдало огнем и он закашлялся.

– Еще, до конца.

В два глотка гоблиненок залпом проглотил то, что оставалось в ней. Жидкость вновь обожгла всё внутри.

Почти сразу, сквозь слезящиеся глаза он увидел приближение Ксорха.

– Не жевать, просто проглотить, понял?

Зур”дах кивнул. И в следующее мгновение пальцы Охотника вложили ему в рот что-то небольшое и жгущее.

Ядро!

Ладонь Ксорха прикрыла рот мальчишки, чтобы тот не дай бог, не выплюнул ядро.

– Глотай давай!

Во рту словно заплясали крошечные молнии, обжигая его плетками боли. Зур”дах сглотнул, и ядро, наконец, протиснулось дальше. С трудом. Трижды организм пытался вытолкнуть его обратно. И трижды Зур”дах сумел перебороть эти отвратительные позывы.

Ксорх убрал ладонь. Она была больше не нужна.

Ядро уже было в животе и, пульсируя, распространяло вокруг себя огонь. Гоблиненка скрутило от боли, а через секунду он потерял сознание.

****

Айра смотрела на тело сына, лежащее на мехах, которое начинало бить мелкой дрожью.

– Это нормально? – волнуясь, спросила она.

– Вполне.

– А долго так будет?

– Сначала пару часов его будет трясти, потом он успокоится, а дальше…Дальше будет зависеть от него: будет ли он бороться там, с тварью, или сдастся. Всё зависит только от него.

Айра промолчала.

По лицу сына пробегали гримасы, сигнализирующие об испытываемой боли.

– Что теперь? – спросила Айра. – Просто ждать?

– Да, просто ждать. На остальное повлиять мы не можем. Если хочешь – возьми его за руку, если это тебя успокоит. Но ему это никак не поможет. Теперь дело только за ним и за его жаждой выжить.

Айра всё же схватила сына за руку. Та была горячей. Очень горячей, почти как тлеющие в очаге угли.

У мальчика начался сильный жар.

Ксорх, тем временем, пощупал кармашек. Да, то ядро которое он в первый раз показал Айре было маленьким. Он решил не рисковать и показать слабое ядро – мало ли, что еще она знает о Поглощении, а вот всунул он мальчишке то самое, паучье ядро. Незаметно.

Оставалось ждать. Однако Ксорх уже знал – удачного исхода быть не может. Именно поэтому он взял с собой копье. Мальчишка либо умрет, либо начнет превращаться, и во втором случае его долг – убить мальчишку.

****

Зур”дах очутился во тьме.

Первые мгновения двигаться он не мог. Видеть тоже. Да и собственного тела он пока не ощущал, будто его и не было.

Но почти сразу, каким-то образом он ощутил чье-то чужое присутствие. Так ощущаешь, когда хищник наблюдает за тобой издали, готовясь к прыжку.

За мной следят!

Откуда именно – он понял очень скоро.

Во тьме появились блестящие черные глаза. Четыре пары: два больших, и два маленьких – без белков, сплошная черная муть. Они сначала безумно вращались, а затем замерли. Затаились, не шевелясь.

А потом началось. Глаза начали перемещаться. Быстро. Резко.

Зур”дах на секунду потерял их из виду.

Через мгновение он вновь заметил их вдалеке. Потом показались ближе. Потом сбоку.

Они начали перемещаться с огромной скоростью, показываясь то тут,то там; то дальше, то ближе, запутывая гоблиненка.

Но скоро бесконечные передвижения закончились. Тогда-то вокруг глаз и начали появляться очертания огромного тела; оно наливалось голубоватым светом, выделяясь на фоне всеобщей тьмы. Паук обретал форму, и одновременно с этим Зур”дах и сам стал видимым. Он взмахнул рукой, ногой – полупрозрачное фиолетовое тело было послушным.

Странная фигня!

Движения давались легче, чем в реальности.

Паук замер в сотне шагов от него, явно чего-то выжидая. Его длинные лапы раскинулись в боевой готовности, поднятые кверху. Хоть тварь и увидела мальчишку, нападать не спешила.

Зур”дах, тем временем, привыкал к новому телу.

Все восемь пар маленьких глаз пристально продолжали следить за ним. Посчитав добычу легкой, тварь, совершенно неожиданно и резко, рванула на мальчика.

Гоблиненок реагировал рефлекторно. Резко дернулся в сторону, и его прозрачное тело буквально отпрыгнуло на десяток метров в сторону. Паук промахнулся. Такого мощного прыжка Зур”дах и сам от себя не ожидал. Видимо, отличия тут были больше, чем просто цвет тела.

Только вот паук, похоже, не собирался давать ему время освоиться. Он тут же начал преследовать отпрыгнувшего Зур”даха, совершив новый прыжок с растопыренными лапами.

Вновь Зур”дах отпрыгнул в последнее мгновение. Теперь его отшвырнуло на пять-шесть шагов.

Как я должен драться с такой громадиной? – подумал Зур”дах, – Он же больше меня в пять – шесть раз!

Ударить тварь в ответ он боялся. Его удерживал страх, что она тут же его разорвет своими большими жвалами.

Поэтому он уклонялся, и с каждым уклонением всё лучше овладевал телом. Его уже не бросало бесконтрольно в стороны. Он отпрыгивал ровно туда, куда и хотел.

Однако очередной рывок врага Зур”дах все-таки прозевал, и лапа паука царапнула его по ноге. Резкая вспышка боли вызвала паралич на короткое мгновение.

Вот срань!

Секундный паралич чуть не лишил гоблиненка жизни. Паук сразу попытался обхватить его всеми своими лапами.

Успел!

Тело Зур”даха отбросило на два десятка шагов.

Паук застыл напротив мальчишки.

Нога Зур”даха ныла, и…в ней появилась слабость, будто от него отняли часть сил. А еще царапина была синей, цвета паука. Однако она как будто не становилась больше.

Кажется, – мелькнула у него мысль, – я понял, как тут надо сражаться.