Глава 11

Прошло шесть дней. Лили окончательно переехала в дом Блейда, но, несмотря на проживание под одной крышей, они практически не пересекались в эти дни. То Лили перевозила свои вещи, то Блейд куда-то уезжал, понятное дело, не отчитываясь домработнице ни о причине отлучки, ни о приблизительном времени возвращения, то он запирался у себя в кабинете, занимаясь там чем-то, неизвестным женщине. Ей было интересно понять мотивы парня, который пожелал, чтобы она была рядом двадцать четыре часа в сутки, а сам всё время был отстранён и далёк. Она нередко застывала перед дверями его кабинета, заносила руку, чтобы постучать, но не делала этого – прикусывала губу, опускала голову и уходила. Что-то внутри ей подсказывало, что в личную жизнь Блейда лучше не лезть, пока он сам не пригласит заглянуть под завесу тайны. Это «что-то» было так право…

Сегодняшний день выдался, можно сказать, исключением. Блейд не только решил нормально и спокойно позавтракать, что он делал не так часто, но и позволил Лили остаться с ним на кухне. Вернее, женщина осталась сама, поняв, что с работой на данный момент покончено. Она около минуты стояла, не решаясь, но всё-таки села за стол, занимая место сбоку и через один стул от него. Блондин ничего не сказал в ответ на её действие. Значит, не против.

Лили несколько минут просто сидела, рассматривая интерьер кухни, к которому она ещё не успела привыкнуть, и её хозяина. Конечно же, хозяина больше. Постепенно её взгляд полностью сконцентрировался на лице парня, который спокойно ел, методично разбирая ножом и вилкой мясо на составные части, смотря в тарелку. Лили за прошедшие четыре года успела очень отвыкнуть от той тотальной тишины, в которой Блейд ощущал себя органично и уютно. Молчание напрягало женщину, хотя, казалось бы, она полностью отдавала себе отчёт в том, что блондин не обязан с ней разговаривать. Что бы между ними не происходило, но их продолжали связывать исключительно рабочие отношения: «подчиненный-руководитель», и так будет всегда. Лили понимала это и на большее не надеялась и не рассчитывала. Едва ли Блейд подходящая пара ей, и ещё более сомнительно то, что она может занять место той, кого он назовёт своей женщиной и спутницей.

То же, что несколько раз происходило между ними, было скорее приятным бонусом к работе, только непонятно – для кого? Два из трёх раз, когда они были близки с Блейдом, у Лили складывалось такое ощущение, словно парень делает ей одолжение. Это чувство было странным, но от него было не отмахнуться и не отмыться. Наверное, если бы это был не Блейд, она вовсе бы постыдилась поднять глаза и столкнуться взглядом с тем, кто так «помог» ей. Но в отношениях с этим загадочным парнем не было слишком многих границ и условностей, что сдерживают других людей в их порывах, желаниях и поступках. И, что удивительно, это совершенно не путало их отношений…

Вздохнув, Лили опустила взгляд, начиная перебирать пальцами по столу, выстукивая квадратными ноготками по столешнице рваный ритм.

– Нервничаешь? – спросил Блейд через минуты две такого «концерта».

Он поднял взгляд и вопросительно и проникновенно, но в то же время слишком спокойно посмотрел на женщину.

– Нет, – немного неуверенно ответила Лили и пожала плечами, убрала руки под стол, кладя их на колени, чтобы больше не было соблазна выстукивать неровные мотивы.

Блондин слегка кивнул и вернулся к завтраку. Лили поджала губы и вновь взглянула ему в лицо. Он был такой спокойный, такой холодный, такой…

– Может быть, телевизор включить? – не отрываясь от трапезы, спросил Блейд.

– Зачем?

– Чтобы тебе было куда смотреть, помимо меня.

– Если ты не против…

– Не против, – кивнул блондин и взглянул на собеседницу. – Только я люблю есть в тишине, так что, Лили, будь добра удалиться в гостиную или свою комнату, если тебя напрягает молчание.

Сказав это, Блейд вернулся к еде, вновь наполняя тишину комнаты едва уловимым звяканьем столовых приборов об идеально белую тарелку.

Лили молчала, наверное, несколько минут, перед тем как произнести что-то в ответ.

– Блейд, а почему ты так любишь тишину? – спросила женщина.

– Я её не люблю, – равнодушно пожал плечами блондин, не отрывая взгляда от тарелки, на которой уже почти ничего не осталось. – Просто, получается так, что иногда тишина звучит приятнее всего.

– А я думала, тишина напрягает всех…

Отправив в рот последний кусочек завтрака, проглотив его, Блейд отставил тарелку и, вскинув голову, взглянул Лили в глаза.

– А что бы ты выбрала, – спросил блондин, – истошный крик или молчание, тишину?

Лили нахмурилась от немного странного вопроса своего работодателя. Подумав немного, она ответила:

– Наверное, крик. Мне кажется, что всё лучше, чем глухая тишина.

– А ты когда-нибудь слышала такой крик? – прищурившись, спросил Блейд, продолжая смотреть прямо в душу своим тёмным взглядом.

Взглянув в глаза Блейду, Лили невольно подумала о том, что, несмотря на то, что оттенок её карих глаз был темнее, чем у Блейда, но его глаза казались чернее, глубже. Это казалось странным и приковывало взгляд, как и многое другое в этом парне.

– Какой «такой»? – не совсем поняла Лили, тем не менее, чувствуя что-то неприятное, что крылось за словами блондина.

– Крик, полный боли, – пояснил Блейд. – Ты слышала такой крик? Или, может быть, когда-нибудь кричала так сама?

Лили вновь задумалась, опуская взгляд в стол, потому что думать, удерживая прямой зрительный контакт с парнем, было просто невозможно.

– Мне было больно в жизни, но, наверное, такой боли, чтобы истошно орать, я никогда не испытывала. Либо, я просто сильная. Знаешь, Блейд, боль ведь ощущается очень индивидуально…

Блейд отрицательно покачал головой и, поставив локти на стол, слегка склонился к Лили, отвечая ей:

– Нет, Лили, ты ошибаешься. Есть такая боль, от которой даже дьявол взвоет. Но это уже абстракции и философия, не буду в них ударяться.

– Ты имеешь в виду физическую боль от каких-то контузий? – вновь не совсем поняла Лили.

– А, что, по-твоему, Лили, хуже: боль физическая или моральная?

– Наверное, моральная. От физической можно выпить таблетку обезболивающего и всё пройдёт. А… почему ты спрашиваешь?

– Ты сама начала эту тему, – спокойно ответил Блейд, слегка склоняя голову набок.

– Я спросила про то, почему ты любишь тишину.

– А я ответил, что я не люблю её, но она бывает приятна и уместна, – ответил блондин, кивая. – Будет повторять весь наш диалог?

– Нет, – негромко ответила Лили, опуская голову.

Ничего не ответив, Блейд встал и взял чашку с кофе, огляделся в поисках пепельницы. Теперь она всегда стояла на своём месте, но привычка искать осталась, потому что слишком много лет Майкл зачем-то переставлял их. Его уже не было, а привычка Блейда осталась…

Блондин слегка передёрнул плечами и поморщился, выныривая из невесёлых и слишком болезненных мыслей. Взяв пепельницу, парень закурил и, сделав три затяжки, нервно стряхнул пепел в вазочку, после чего вернулся за стол.

Блейд делал частые затяжки, смотря в стол, но ничего не видя перед собой, погрузившись слишком глубоко в себя, почти потерявшись там. Порой, блондину казалось, что когда-нибудь он зайдёт так глубоко в «лес» воспоминаний и мыслей, что не сумеет найти дороги обратно и станет одним из тех психов, которые видят не реальный мир, а проекции своего больного сознания, и годами, десятилетиями лежат в стенах психиатрических больниц, наивно полагая, что живут, а не жалко существуют…

Блондин выдыхал дым в сторону, но он был настолько крепким и насыщенным ядами, что всё равно настырно проникал в ноздри Лили и заставлял глаза слегка слезиться. Когда-то она сама курила, но это было слишком давно, чтобы организм реагировал на табачный дым принятием, а не отторжением.

Женщина слегка прикусила губу, поднимая взгляд на лицо блондина, который был где-то не здесь. Она невольно вспомнила их близость, случившуюся почти неделю назад, и отметила, что даже не почувствовала характерного табачного запаха и вкуса, когда целовала парня. А ведь он постоянно курил…

От этих мыслей стало немного неуютно и неприятно, даже стыдно. Когда Лили вышла замуж, её супруг курил, но спустя два года семейной жизни ему пришлось отказаться от вредной привычки, потому что женщина всё время морщилась, когда он подходил к ней накуренный, кривилась. В выборе между сигаретами и женой победила Лили, потому что тогда муж ещё любил её.

Но теперь, когда Лили начала припоминать и осмысливать своё поведение с Блейдом, она пришла к не очень приятному выводу о том, что принципы и стандарты её имеют двойную природу. Потому что муж ради неё бросил курить, а от Блейда она даже не почувствовала сигаретного запаха, хотя сигареты он курил более крепкие, чем её бывший супруг.

«Поздравляю, Лили, – подумала женщина, поджимая губы. – Ты такая же, как все: говоришь одно, а делаешь другое».

Слегка опустив голову, она исподлобья взглянула на Блейда, который заметил это и, верно, только благодаря этому вынырнул из своего личного и жуткого мира в реальность.

– Что? – спросил блондин и поджал губы.

Взглянув на сигарету, которая успела дотлеть до фильтра, пока он думал, парень раздавил окурок в пепельнице и взял новую сигарету. Помедлив с тем, чтобы закурить, парень вновь взглянул в лицо домработницы, слегка вскидывая бровь.

Видя, что женщина не торопится с ответом, Блейд тоже «расслабился». Подкурив, он прикрыл глаза и слишком глубоко затянулся крепким едким дымом, отчего лёгкие обожгло, и они жалостно заныли. Было бы уместно закашляться, но в груди парня не возникло даже позыва к этому, несмотря на то, что он ещё и задержал дыхание, словно намерено издеваясь над собой, душа. Его организм давно привык к тому, что его безжалостно травят день за днём. Пассивный самоубийца…

– Блейд? – наконец-то подала голос Лили.

– Что?

– А где ты был четыре года?

– Так получилось, что мне пришлось уехать, – сказал Блейд правду, но, как обычно, не всю.

– И почему решил вернуться?

– Потому что у меня здесь осталось незаконченное дело. Да и это моя родина, как-никак, – на второй части высказывания блондин усмехнулся, постукивая по сигарете пальцем, стряхивая с неё пепел. – А на неё, рано или поздно, но тянет всех.

– Наверное, Майкл обрадовался, что вы вернулись? – не понимая и не подозревая, что затрагивает опасную тему, добродушно спросила Лили.

Блейд сжал губы в тонкую нить и не ответил. Подождав достаточно долго, чтобы понять, что парень не собирается отвечать, Лили вновь обратилась к нему:

– Как он перенёс переезд? Насколько я помню, Майкл…

– Замолчи, – сквозь зубы процедил Блейд, не смотря на Лили.

– Блейд, в чём дело? – не поняла женщина, слегка хмурясь и смотря на чернеющего и закипающего блондина. – Вы поссорились? Или…

– Закрой рот! – рявкнул Блейд так, что звук его голоса отразился от всех стен и зазвенел в задребезжавшей посуде.

Лили недоумевающе взглянула на парня, и постепенно непонимание в её глазах сменялось страхом, который зарождался в душе против воли разума. Блейд сейчас выглядел действительно устрашающе: взгляд тёмный, глубокий, прожигающий, зрачки расширились настолько, что глаза кажутся совершенно чёрными, грудь часто вздымается от закипевшей в крови ярости, кулаки сжаты.

– Извини, Блейд… – произнесла Лили, не понимая своей вины, но осознавая, что она есть. Дурацкая ситуация… – Я…

– Просто закрой рот и оставь меня одного, – остыв, холодно ответил блондин, перебивая женщину.

Лили поджала губы, а, затем, прикусила губу, непонимающе взглянула на парня, но ослушаться не посмела. Встав из-за стола, она покинула кухню, бесшумно закрывая за собой дверь.

Когда домработница ушла, Блейд секунд тридцать сидел, сжимая в бессилии кулаки до судорог в пальцах, смотря в стол, словно пытаясь прожечь взглядом ни в чём не повинный предмет. А, затем, схватил со стола пепельницу и со всей силы запустил ею в стену. Одним чудом она не попала в окно и, столкнувшись со стеной, рассыпалась мелкими осколками и стеклянной крошкой, усыпая пол и угрожая изрезать ноги любому, кто сделает неосторожный шаг.

Блейд продолжал смотреть непонятным взглядом в стол, часто и глубоко дыша, кипя изнутри. И ничто не могло унять этого кипения, что заставляло кровь свёртываться в жилах. Почти ничто…

Резко сорвавшись с места, блондин покинул кухню, быстро преодолевая гостиную, чёрным смерчем проносясь мимо Лили. Женщина застыла в недоумении, оборачиваясь и смотря вслед парню. Две секунды и он скрывается из виду, на втором этаже хлопает дверь.

– Какой же он всё-таки странный, – шепчет себе под нос Лили, продолжая смотреть туда, где скрылся Блейд.

А сам Блейд в это время запер дверь своего кабинета и грубо открыл крышку ноутбука, едва не отрывая её, включил компьютер. Сев, чувствуя, как сумасшедшее сердце продолжает нещадно таранить изнутри грудную клетку, парень включил интернет и открыл текстовый файл, носящий скромное и совершенно ни о чём не говорящее название: «Список».