За линией постов БО и ПО шли три армейские полосы, на которых располагались главные силы (стрелковые дивизии, танковые и артсредства пяти общевойсковых армий) Воронежского фронта, это была основная часть его системы обороны. Перед первой линией траншей главной полосы вместе со сплошными минными полями были построены три линии колючей проволоки. Они использовались и как противопехотное средство, и как довольно эффективная сигнализация, особенно в ночное время. На проволочных нитях в разных местах развешивались различные металлические предметы: банки из-под консервов, пробитые котелки, гильзы и т. д. При попытке пройти через заграждение или снять его эти «колокольчики» издавали звон, сообщая дежурившим круглые сутки в «секретах» пулеметчикам о намерении противника.

Армейские полосы представляли собой батальонные районы, плотно выстроенные в цепочку, внутри которых находились опорные пункты (или узлы обороны), состоявшие из ротных районов, позиций батальонного резерва и средств усиления. Все опорные пункты приспосабливались к круговой противопехотной и противотанковой обороне. Стрелковые роты, согласно «Кратким указаниям», должны были готовить позиции (ротный район) на участке до 700 м по фронту и до 700 м в глубину, но на практике из-за нехватки сил в дивизиях этот показатель выдерживался далеко не всегда, как правило, рота получала для обороны большую территорию. Из-за этого не соответствовали нормам, установленным командованием инженерных войск, и батрайоны, даже на главной полосе. Например, в 6-й гв. А они имели протяженность в среднем 2–3,5 км по фронту и от 800 м до 1 км в глубину, хотя их фронт не должен был превышать 2 км. В каждом ротном районе (с учетом рельефа местности) выделялся один взводный опорный пункт, который имел важное тактическое значение и готовился для особо упорного сопротивления. Он являлся главным опорным пунктом роты. Два-три батальонных района, расположенные, как правило, в один, реже в два эшелона, сводились в полковые участки (4–7 км по фронту и 3–4 км в глубину), и к ним добавлялись позиции полкового резерва: стрелковая рота, рота автоматчиков, взвод ПТР, саперные подразделения. Три участка стрелковых полков составляли полосу обороны дивизии.

Стрелковые дивизии со средствами усиления на главной полосе фронта имели среднюю глубину обороны 6–7 км, что соответствовало требованиям боевых уставов пехоты. Общевойсковой резерв комдива составляли учебный батальон и спецчасти, которые обычно располагались на подготовленных позициях в 3–4 км от переднего края (на вероятных направлениях удара противника). На танкоопасных направлениях, в первую очередь в 6-й гв. А, к началу боя командиры ряда дивизий, в том числе 67-й гв. и 52-й гв. сд, получили спецрезервы: истребительно-противотанковые и танковые полки НПП, самоходно-артиллерийские полки, дивизионы тяжелой гаубичной артиллерии, зенитные полки и даже дивизионы РС («катюш»). За два года войны столь серьезное усиление соединениям первого эшелона было выделено впервые. «Исходя из рельефа местности и его тактической оценки, – докладывал в начале июня представитель Генштаба полковник М.Н. Костин о положении в 6-й гв. А, – передний край главной полосы обороны выбран правильно, за исключением некоторых участков. Извилистость рубежа, по которому проходит передний край, создает естественные огневые мешки и имеет благоприятные условия для создания косоприцельного фланкирующего и перекрестного огня»^[71].

Вместе с тем система главной полосы 6-й гв. А имела еще один существенный недостаток. Кроме уже отмечавшегося превышения размеров ротных и батальонных участков, все дивизии, удерживавшие ее, располагались в один эшелон, т. е. позиции всех трех их стрелковых полков были вытянуты в одну линию. В таких условиях сдерживать противника продолжительное время, особенно его танковые группы, они были не в состоянии. Это решение принималось под давлением объективных проблем: из-за нехватки сил фронт был вынужден нарезать полосы дивизиям больше, чем положено по уставу (14–15 км вместо 12 км), поэтому их полки обороняли участки протяженностью в среднем до 5–6 км. Что касается 52-й гв. сд, которая находилась на главном танкоопасном направлении, то ее полки «вытянуть в ниточку» Н.Ф. Ватутин приказал сознательно, чтобы именно у Обоянского шоссе втянуть главные силы ударной группировки немцев в подготовленный «капкан», о котором подробно смотри мою книгу «Курск-43. Как готовилась битва „титанов“»^[72].

Вторая армейская полоса, в зависимости от начертания, проходила в 10–15 км от переднего края главной. Ее занимали войска все тех же четырех армий первого стратегического эшелона фронта (на 38-ю А приходилось 54 км, 40-ю А – 46 км, 6-ю гв. А – 60 км и 7-ю гв. А – 46 км), но их количество существенно отличалось: в 38-й А – только 37-я сбр и бригада учебных батальонов (правый фланг, рубеж: Викторовка – Махновка), в 40-й А танкоопасное направление Грайворон – Белое прикрывали две дивизии и одна иптабр, в 6-й гв. А – 90-я гв., 51-я гв., 89-я гв. сд, 27-я и 28-я иптабр, а также 227-й сп 183-й сд 69-й А (участок Воловуевка, Сажное, /иск./ Кривцово, Клейменово), в 7-й гв. А – три дивизии и одна иптабр. Каждая из дивизий второго эшелона обороняла фронт протяженностью от 15 до 25 км, в зависимости от важности направления и условий местности. Наибольшая плотность войск была создана в 7-й гв. и 6-й гв. А, к началу Курской битвы в последней протяженность дивизионных участков составляла 14–23 км, глубина – 5–6 км.

Из-за отсутствия достаточного количества сил в армии, с целью усиления дивизии первого эшелона И.М. Чистяков, с разрешения Н.Ф. Ватутина, каждой из них выделил общевойсковой резерв – по два стрелковых батальона за счет трех дивизий, занимавших вторую полосу, а из 90-й гв. сд вывел в 67-ю гв. сд еще и часть ее артполка. Это, безусловно, усилило первый эшелон, но существенно снизило укрепленность второго, т. к. находившиеся здесь 51-я гв., 89-я гв. и 90-я гв. сд не имели серьезных средств усиления, потому что Военный совет фронта был вынужден отдать приказ о выводе на вторую полосу армии Чистякова всю 1-ю ТА, стоявшую в тылу, на Обоянском направлении. Это решение было принято после утверждения плана Курской оборонительной операции в Кремле, когда стало ясно, что сил 6-й гв. А для удержания своей полосы, которая с большой вероятностью станет местом главных событий, не хватает и Ставка передаст 26 апреля 1-ю ТА в распоряжение Н.Ф. Ватутина, которая до этого момента находилась в прямом подчинении Ставки в качестве ее подвижного резерва.

Первые две полосы армий Воронежского фронта составляли тактическую зону их обороны. Она имела наиболее развитую систему траншей, ходов сообщения, огневых позиций и других инженерных сооружений и заграждений. Впервые за годы войны глубина этой зоны составила 15–20 км. На главной полосе находилась большая часть сил и средств и дивизий, и корпусов первого эшелона. В отчете инженерных войск фронта о состоянии его обороны к началу июля 1943 г. отмечалось: «Передний край главной полосы обороны в своем большинстве проходит по естественному рубежу (6-я гв. А), имея перед собой частью заболоченные, частью сухие с широкими долинами лощины, за исключением отдельных участков (7-й гв. А и правого фланга 38-й А), где передний край проходит по ровной местности. Расположение войск второй оборонительной полосы (в 6-й гв., в 40-й А и 7-й гв. А) такое, как и в главной полосе обороны, с той лишь разницей, что дивизии не имели ПО и соприкосновения с противником. Они имели большую возможность совершенствования обороны, поэтому сеть траншей, окопов и других сооружений развита больше. Здесь имеются выносные окопы на стрелковые пулеметные отделения, а также районы обороны взводов рот и даже батальонов, принимает более выраженный характер с наличием опорных пунктов и узлов сопротивления (90-я гв. и 51-я гв. сд). Обзор и обстрел аналогичен с передним краем главной полосы»^[73].

Третью армейскую полосу готовили лишь войска 40-й и 6-й гв. А, в 7-й гв. А и на левом крыле 6-й гв. А их тыловые полосы являлись главной полосой 69-й А, которая составляла второй эшелон фронта. В 40-й А она проходила от р. Псел по линии: Пены, Вышние Пены, и ее левая оконечность на участке с. Венгеровка подходила ко второй полосе 6-й гв. А, создавая как бы отсечный рубеж для 6-й гв. А. Всю тыловую полосу 40-й А занимала одна 184-я сд.

При выборе местности для строительства всех трех полос особое внимание уделялось естественным танконедоступным преградам (долинам мелких рек, заболоченным балкам и т. п.), которые в сочетании с инженерными заграждениями и сооружениями могли усилить оборону. Так, например, река Псел на разных участках имела ширину от 30 до 40 м, глубину 2,5–3,5 м и широкую заболоченную пойму, поэтому являлась существенным препятствием для бронетехники, особенно после дождей. Кроме того, ее правый берег был обрывистым, заметно выше левого, поэтому с него хорошо просматривались не только подходы к реке, но и часть второй полосы. Стремясь использовать это препятствие, командование фронтом решило оттянуть тыловую полосу 6-й гв. А на значительную глубину (до 15 км) от переднего края второй полосы, чтобы позиции третьей полосы проходили по правому берегу реки. Хотя было понятно – это решение потребует новых усилий и затрат, т. к. будет необходимо создать промежуточный рубеж: Картамышевка, Ивня, Курасовка, Шипь (впоследствии начертание его было несколько изменено), иначе большой участок не будет оборудован для обороны. В отчете по итогам летних боев под Курском офицер Генштаба при штабе 6-й гв. А подполковник Шамов писал: «Третий (тыловой) армейский оборонительный рубеж, состоявший из 36 батальонных районов, возведен инженерными батальонами и местным населением в полном соответствии с БУП-42^[74]. Кроме того, между второй и третьей оборонительными полосами армии были подготовлены армейский промежуточный рубеж и ряд отсечных позиций, работы по оборудованию которых были произведены до начала операции на 77 %»^[75].

69-я А, как уже отмечалось, находилась во втором эшелоне, ее полоса обороны проходила от р. Псел у с. Васильевка до левой границы Воронежского фронта в районе Ефремовки и имела протяженность 120 км. На ней были развернуты пять дивизий в один эшелон, т. е. на одно соединение в среднем приходилось 22–28 км (в зависимости от значимости направления), что примерно в 2 раза больше нормы. Кроме того, к началу июля 1943 г. степень готовности сооружений и заграждений ее полосы составляла примерно 65 % от плана. Однако командование фронтом кардинально изменить ситуацию было не в состоянии, сил для этого не имело. Да и приказ Москвы был однозначным: дальше второй армейской полосы противник пройти не должен. Это обстоятельство станет одной из причин того, что советские войска (в первую очередь подходившие резервы Ставки) на третьей полосе будут нести значительные потери и на отдельных участках не смогут удержать свои позиции, хотя теоретически силы у них для этого будут.

При строительстве батальонных районов на всех армейских полосах основные усилия направлялись на возведение их главных объектов: сооружения для огневых средств, противотанковые и противопехотные препятствия перед передним краем и на флангах, КП, траншеи, ходы сообщения и убежища для личного состава. Как правило, первая линия траншей главной полосы занималась автоматчиками и истребителями танков. Поэтому основными огневыми сооружениями на ней были противоосколочные гнезда для стрелков, а для пулеметов – дерево-земляные огневые точки (легкого и усиленного типа), которые располагались обычно во второй линии траншей. Согласно «Кратким указаниям», расположение ДОТов и ДЗОТов должно было удовлетворять трем основным требованиям:

«1. Использование всех огневых средств батальона в борьбе за передний край и для создания перед ним косоприцельного и перекрестного огня в полосе шириной 400 м.

2. Фланкирования и прострела всех подходов к препятствиям (сооружениям) при расположении самих огневых средств в этих препятствиях.

3. Возможность организации флангового и косоприцельного огня и в глубине обороны»^[76].

К началу июля 1943 г. на главной полосе 6-й гв. А было оборудовано в среднем по 6-7 ДЗОТов на 1 км фронта. Они представляли собой деревянный сруб размером 2×2 м, почти полностью заглубленный в землю, накрытый несколькими накатами бревен диаметром 12-15 см с прослойкой земли между накатами. В зависимости от количества накатов они делились на легкие и усиленные. Передняя стенка, где располагалась амбразура, делалась двойной, а между ее бревнами тоже засыпалась земля. Обычно такие огневые точки готовились под станковые пулеметы (реже ручные) на труднодоступных высотках или в складках местности с целью перекрыть огнем определенный участок или усилить огонь стрелковых подразделений, располагавшихся впереди.

Относительно много на главной полосе к началу боев войсками Чистякова было оборудовано выносных огневых позиций для пулеметов «максим». Они представляли собой открытые окопы с площадкой, располагавшиеся перед первой линией траншей на расстоянии 100–150 м, хорошо замаскированные от воздушного и наземного наблюдения и имевшие в качестве укрытий для номеров щели или блиндажи. Расчеты до начала общего наступления немцев себя не выдавали, вели лишь наблюдение, а пулеметчики менялись только ночью. Их основной задачей являлось: после перехода противника в общее наступление открыть внезапный фланговый или в крайнем случае фронтальный огонь и, нанеся ему большие потери, сорвать первую атаку^[77].

Важнейшим показателем эффективности системы полевой обороны считалась плотность пехотного огня. К началу Курской битвы в войсках первого эшелона Воронежского фронта, в том числе и 6-й гв. А, теоретически этот показатель был довольно высоким: на один погонный метр в дивизиях на главном направлении 9–10 пуль в минуту, на второстепенных – 6–7 пуль. Однако из-за того, что батальонные, полковые и дивизионные резервы находились в глубине полос, возникала зона в 300–400 м с реальной плотностью огня перед передним краем на главном направлении 4–6 пуль, на второстепенном – 3–4. Это была существенная проблема, она заметно снижала прочность рубежа, но до начала Курской битвы исправить ситуацию не удастся. Этот фактор, наряду с уже отмеченными проблемами, окажет свое негативное влияние на ход боевых действий в первый день оборонительной операции.

Из всего перечисленного выше наиболее трудоемким стало строительство сети траншей, соединенных между собой ходами сообщения. Со второй половины апреля 1943 г. в советских руководящих документах прослеживается изменение взглядов на то, какими должны быть траншеи. Еще в марте в «Кратких указаниях» допускались их различные варианты по глубине: «Траншеи и ходы сообщения возводятся глубиной для движения согнувшись, а на участках второстепенного значения – для переползания….Если хода сообщения направлены примерно вдоль фронта и приспособлены к обороне, они называются траншеями»^[78]. А в конце апреля – начале мая подход кардинально поменялся, поступил приказ: траншеи и ходы сообщения на всех армейских полосах должны быть в полный профиль. Кроме того, если раньше требовалось, чтобы после завершения работ второй очереди в батрайоне было не менее двух линий траншей, то теперь три и более: первая по переднему краю, вторая в 150–200 м от него, и т. д.^[79] Это будет одним из первых важных шагов к переходу от обычной к глубокоэшелонированной обороне. С этого момента командование фронтов на Курской дуге все усилия нижестоящих штабов будет направлять на их активное развитие и по фронту, и в глубину. Благодаря этому к началу боев «жиденькие» полосы с полупрофилем превратятся в густую сеть глубоких траншей и ходов сообщения, переплетенных между собой. К июлю на некоторых участках главной полосы (например, на участке 22-го гв. ск 6-й гв. А) будут вырыты 4 линии полнопрофильных траншей. Вторая линия, как и требовалось в «Кратких указаниях» (в зависимости от рельефа), находилась в 150–200 м от первой, расстояние между второй и третьей траншеями составляло 200–250 м, и между третьей и четвертой – 150–200 метров. Таким образом, траншейная сеть охватывала всю глубину ротных и батальонных районов. В системе траншей оборудовались специальные дополнительные укрытия для личного состава: щели, ниши, подбрустверные блиндажи (лисьи норы). В результате каждая стрелковая дивизия на главной полосе в среднем имела до 70 км траншей и ходов сообщения. Они станут и надежным укрытием от ударов артиллерии и авиации, и обеспечат быстрый и скрытный маневр пехоты по фронту и из глубины. Кроме того, разветвленная сеть затруднит немцам вскрытие системы огня.

Для того чтобы читатель представил, чем занимались войска Ватутина на первом этапе создания системы обороны, т. е. в середине весны 1943 г., какое место занимала в их повседневной жизни фортификационная работа и ее объем, процитирую доклад начальника штаба 22-го гв. ск 6-й гв. А полковника И.П. Нагаткина:

«Доношу, что за период 15–28.4.43 г. итоги боевых действий частей корпуса следующие:

1. Противник за период 15–28.4.43 г. активности не проявлял, вел редкий ружейно-пулеметный и периодический беспокоящий артминометный огонь по боевым порядкам передовых частей и производил окопные работы. На участке 219 гв. сп 71 гв. сд 18.4.43 г. предпринял разведку боем силой до двух рот, которая была отбита силами ПО. Авиация противника ежедневно производила разведполеты, частично с попутным бомбометанием.

…3. 71 гв. сд 18.4.43 г. в районе Новая Горянка были взяты документы у убитого солдата, принадлежащего к 11-й роте 678 пп 332 пд.

67 гв. сд в районе севернее Казацкое взят один пленный, который скончался, по документам установлена принадлежность к 6-й роте 2-го батальона 339 пп 167 пд. Из записной книжки видно, что данная дивизия сменила дивизию «Великая Германия» 22.3.43 г.

90 гв. сд за период 15–28.4.43 г. разведывательной деятельности не вела.

4. 71 гв. и 67 гв. сд провели сбор снайперов, пулеметчиков, расчетов ПТР. Проведены занятия с командирами полков, начальниками штабов полков, командирами батальонов, рот и взводов. С рядовым составом занятия по боевой подготовке проводились по 6 часов ежедневно, одновременно производились оборонительные работы.

90 гв. сд: проведены 12-дневные сборы заместителей командиров рот, 5-дневные сборы наблюдателей, 5-дневные сборы по подготовке расчетов ДШК, 5-дневные сборы ручных и станковых пулеметчиков, 4-дневные сборы командиров полков. До 24.4.43 г. личный состав дивизий работал на оборонительных сооружениях, с комсоставом проводились занятия по БУП, с 24.4 в четные дни проводились занятия по боевой подготовке, в нечетные дни продолжались оборонительные работы.

5. С 15 по 28.4.43 г. построено оборонительных сооружений:

^[80]