«Нет, не надо слов, не надо паники
это мой последний день на Титанике…»

Продолжая ковыряться в книжных развалах в соседней лавке, неожиданно обнаружил для себя альманах Оксфордского колледжа, с воспоминаниями об известных выпускниках и редкими фотографиями, в том числе о русском князе Феликсе Юсупове. О, какая неожиданная радость! Давно увлекаясь историей рода Юсуповых, немедленно купил себе этот альманах и, возвращаясь назад в аэропорт начал читать воспоминания Феликса о своей учёбе в этом знаменитом английском учебном заведении:

«Студенты, жившие в колледже, обязаны были возвращаться не позже полуночи. Следили за этим строго. Кто нарушал правило трижды за семестр, бывал исключён. В этом случае устраивались его похороны. Всем колледжем провожали его на вокзал под звуки похоронного марша. Во спасение нарушителей я придумал связать из простыней верёвку и спускать её с крыши до земли. Опоздавший стучал мне в окно, я лез на крышу и скидывал ему верёвку. Однажды ночью ко мне в окно постучали. Я бросился на крышу, скинул верёвку и поднял полицейского! Не вмешайся архиепископ лондонский, выгнали б и меня из колледжа».

Феликс Юсупов (третий слева в нижнем ряду) с однокурсниками. Оксфорд, 1911 год.

«University College Oxford»

К двадцати одному году Феликс уже был вовлечён в дела родовых имений и промыслов. Спрос с наследника одной из богатейших семей России был велик. Но, например, императрицу Александру Фёдоровну поведение Юсупова совершенно не устраивало. Как-то после встречи с ним, она сообщила Николаю II:

– Феликс – законченный революционер!

По её мнению, каждый уважающий себя мужчина должен был нести военную службу или находиться при дворе. В конце концов, Феликсу наскучила жизнь в России, тогда он решил поступить в Оксфорд по большому настоянию матушки своей, красавицы княгини Зинаиды Николаевны, которая хотела спрятать подальше младшего сына после убийства на дуэли старшего. В университете Феликс весьма быстро освоился, но вскоре часто заходившие товарищи поглазеть на русского принца, стали его утомлять. «Всеобщее достояние» – так он называл свою роскошно отделанную гостиную в письмах к матери.

«Всё время кто-нибудь приходит и уходит, запереть дверь нельзя, сейчас же выламывают. С одной стороны, меня это очень радует, т. к. это признак того, что меня полюбили, а с другой стороны, не иметь возможности оставаться одному скоро может надоесть».

Кстати, свои комнаты он обустроил на русский лад: в углу спальни висели иконы, на полу шкура белого медведя, а над кроватью горела лампадка времён Ивана Грозного. Жизнь в Оксфорде шла строго по расписанию: ежедневный подъём в половину восьмого, далее – посещение собора и завтрак. После, лекции до обеда, занятия греблей с двух до половины пятого, традиционный five o’ clock tea, свободные часы и в семь вечера ужин. Каждые два месяца у студентов были трёхнедельные каникулы, а также отдых с июня по сентябрь. Феликс закончил обучение в 1912 году. Он был счастлив и признавался в письмах к домашним: «…именно теперешняя моя жизнь укрепит меня для будущего и нравственно осветит». Но именно тогда Феликс впервые научился открывать шампанское французским методом «Сабраж», познакомился с английскими спецслужбами и документом под названием «First Degree Murder Prosecution» (Судебное преследование по делу об убийстве с отягчающими обстоятельствами), когда участвовал свидетелем в расследовании смерти студента из его группы. На этом месте автор извиняется перед читателем за такое неожиданное отклонение от прямого повествования своего путешествия, а всем заинтересовавшимся этой темой рекомендует обратиться к своей книге «По следам князей Юсуповых».

«Куда я только не летал самолётом! Я посетил чуть – ли не столько же стран, что и мой багаж!»

Вернувшись из Лондона в своём при аэропортовом отеле «Хилтон» сходил на ужин в ресторан «Zen», где заказал рыбу «see bass-medium». Официант принёс на большом блюде выбрать любую рыбину среди нескольких, я выбрал среднюю (в Москве она была бы точно большая). Подали позже уже готовую рыбину, красиво украшенную «весенним луком» с имбирём и шафранным рисом, а в сочетании с вином Шардоне-это было неплохо! Рекомендую. Даже в Китае такую изысканную кухню редко найдёшь. Там всё гораздо проще, как на рыбном рынке в городе Ляньюнган, когда при тебе разделывают свежего угря, жарят его с чесноком и китайскими специями и подают его тебе под водку «Мау-Тай». Экзотика на берегу моря в почти антисанитарных условиях. Однако стоила эта рыба здесь в Лондоне гораздо, дороже – целых 50 английских этих фунтов. Заснул в номере своём уже под музыку в телевизоре, и так закончились мои сегодняшние мытарства и видимо начинались завтрашние.

«Правильно мыслить лучше, чем много знать!»

Поэтому, когда ночью зазвонил будильник в гаджете, я резво собрался и спустился вниз в лобби. Спросил у заспанного дежурного менеджера в ресепшене, когда первый шаттл в Терминал № 5. Тот удивлённо ответил мне, что в 05–30 утра, но сейчас только 03–00 ночи и я видимо слегка поспешил. Твою – же мать! Надо было просто перевести часы на местное время, потому что проснулся по родному московскому! Вернулся в номер досыпать ещё три часа разницы во времени. Больше при этом ворочался, чем спал. Но в нужное время, уже местное, спустился в лобби, сдал ключи и сел в шаттл до Терминала № 5. Приехал и сразу радостный такой поспешил на регистрацию своего рейса и в ожидании быстрее закончить все эти свои английские мытарства. Но не тут-то было! Англичанка продолжала гадить! Тут нарисовалась новая ПРОБЛЕМА на моём тернистом пути на вожделенные Багамы!!! Оказывается, что билета у меня нет, а справка Аэрофлота оказалась не бронью нового билета, а подтверждением всего лишь того, что я нахожусь в Англии в целях иммиграции из-за задержки рейса из Москвы. Трындец какой-то и полный пипец! К такому удару судьбы с утра и трезвым я был просто не готов. Что делать? Как жить дальше, как людям верить?

«To be or not to be!». Добро и зло – это удовольствие и страдания.

Мне предстоял выбор, то ли возвращаться назад – в ларёк Аэрофлота Терминала № 4 и требовать возвращения на родину в соответствии с купленным ранее билетом с вылетом через неделю. То ли покупать новый билет у компании «British Airways» в Нассау и лететь туда в уже ранее оплаченный и забронированный отель. Надо было что-то решать. Прямо сейчас и решительно, in this moment энд иммидиэтли! Багамы манили к себе. Ведь они были уже почти рядом, и старая юношеская мечта могла сбыться уже совсем скоро. Хорошо, что у меня были необходимые денежные знаки на кредитной карте Сбербанка, а если бы не было? Пришлось, проклиная англичанку гадкую вместе с Аэрофлотом скрепя сердцем купить новый билет за 951 фунт, что соответствовало нашим примерно 50 тысячам рублям в надежде как-то их, потом возместить или отсудить у Аэрофлота из-за его «подлянки» с опозданием вылета из Москвы.

«Умён не тот, который делает ошибки, умён тот, кто умеет их исправлять!»

В. И. Ленин

Купил новый билет, зарегистрировался на рейс в вожделенный Нассау, сдал багаж с подводным ружьём, прошёл усиленный олимпийский таможенный контроль под бдительным взглядом вчерашнего усатого таможенника и вырвался в зону дьюти-фри. Хорошо, что в террористы при проходе не записали, а то я уже привык к таким гадостям. Походил по магазинам, купил продуктов в дорогу и перекусил в знаменитом рыбном ресторанчике аэропорта Хитроу норвежской сёмгой с дюжиной устриц под пару бокалов шампанского. Гулять так, гулять! А что ещё делать при такой жизни, когда англичанка мне постоянно гадит, и всячески и делает «сплошные нервы».

«Просим пассажиров начать целоваться прямо сейчас, чтобы самолёт вылетел вовремя!»

Наконец, усталый, но не сломленный дорожными передрягами, я поднялся на борт самолёта компании «British Airways» № 253 London-Nassau и занял своё место № 17J. Взлетелиудачно и полетели ровно. Незаметно от всяких этих дорожных приключений заснул и проснулся уже на 5-м часу полёта. Огляделся. Справа от меня сидела в кресле и уже во всю слегка прихрапывая, кемарила девица индейской наружности. Присмотрелся. Подумал, что она может быть аборигенка с Багам, возможно даже из племени араваков, которые когда-то заселяли Карибские острова, пока их не истребили конкистадоры и прочие всякие английские завоеватели.

Юбилейная тарелка к 100-летию катастрофы «Титаника»

Слева от меня через проход сидел тоже уже заснувший мужик, и тоже, похоже, из местных, из этих самых араваков. Назревал вывод, что эти самые араваки чуть что, когда выпадет свободное время – сразу засыпают, причём в любом положении! А вот за ним сидела английская семейка с двумя чудными, опять, маленькими девчушками, даже вроде бы близняшками-блондинками. Одна из них сидит с папой, причём сидит спокойно и особо не дёргается, а вторая сидела с мамой и была полной противоположностью первой, шустра не в меру. Она мне даже чем – то напомнила мою любимую дочь в молодости. Всё время что-то делает, то рисует, то клеит стикеры, то ещё что придумает. Бедная мама не знает, как её утихомирить. А тут ещё бортовые «развлекалки» типа мультиков на экране переднего кресла не работают, и нечем занять ребёнка. Да, надменные стюардессы хвалёного Бритиш Эйрвэйс при этом дико извинялись и даже раздали анкеты всем пассажирам, чтобы они написали свои имаджинэйшнс-впечатления в них про сервис на борту. Вот в этой-то анкете я «оттянулся» по полной программе и всё написал, что я про них думаю.

«В Соединённых Штатах есть два разряда авиаперелётов: первый класс и третий мир!»

Впереди и слева от меня через проход, сидит в кресле перед спящим араваком, крепкий типичный английский футбольный фэн лет так под 35, весь в наколках-тату. Парень читает газеты про соккер, постоянно пьёт пиво, смачно матерится по-английски и отчаянно мотает головой, видимо в такт музыке, которую слушает в больших наушниках, подключённых к своему айфону. Бортовой сервис в передних креслах и на юольшом экране в салоне самолёта повторяю, не работает. А вот его подруга, сидящая в кресле передо мной, была временами буйновата, пока не заснула. Поначалу она, тоже слушала музыку в своём айфоне и всё время просила друга ей помочь что-то настроить в нём, то он постоянно передавал ей маленькие 50-граммовые бутылочки водки «Смирнофф» с томатным соком.

«Некоторые считают, что футбол – дело жизни и смерти.

Они ошибаются: футбол гораздо важнее!»

Что-то мне это сразу напомнило! Ну конечно, пролитый недавно томатный сок, в гостинице вечером не удалось отстирать даже при помощи «Ферри». Чем чаще он ей передавал эти бутылочки, тем буйнее она становилась. Кресло впереди меня буквально тряслось постоянно в начале пути, пока она не заснула. Зато потом наступила другая напасть, моя соседка-индианка справа что-то в своём сне увидела и так разметалась на своём кресле, что мне в моём приходилось сильно съёживаться, чтобы ей было хорошо. Сзади молодая пара тихо играет в карты, и пьёт постоянно белое вино.

«Ну ладно бы алкаш, так он ещё и лысый!»

Да, единственное достоинство, в котором нельзя отказать Бритиш Эйрвэйс, это то, что здесь постоянно носят алкоголь. Хочешь, пей, хочешь не пей. What is a question! В чём вопрос? Можно даже в «большую зюзю» напиться. Пожалуйста, тебе тут – и виски дают, и коньяк принесут, и вино, и пиво, и не по одному разу спешат поднести. Наверно хотят так скрасить отсутствие сервиса в экранах кресел? Проси разных напитков сколько хочешь. Как же быть у колодца и воды не испить-то? Не то что в нашем Аэрофлоте, когда недавно на Кубу летал зимой, то там вообще ничего не давали, вернее, давали, но за отдельную плату. Стюардессы раздали иммиграционные анкеты для въезда на Багамы, начал и я не спеша заполнять её. Сам по дороге слушал на своём айфоне роскошные блюзы супер – гитариста Джо Бономассы, рассматривал на ай-паде собрания фотографий из Юсуповских дворцов в Питере, Крыму и французской Бретани, куда мы с женой недавно ездили в поисках дворца-замка Зинаиды Ивановны Юсуповой-Нарышкиной «Кериоле». Потом начал читать взятую в дорогу толстую книгу под названием «Три невероятных детектива» автора Клода Изнера, что-то её содержание мне показалось немного похожим на творчество известного нашего писателя Бориса Акунина. Да, читатель, возможно, спросит автора, а чего это он один попёрся на Багамы, где его друзья-подводники? Да, мои дайверы Костя и Дима полетели на майские праздники нырять на Красное море, на уже давно знакомые им места рифа «Рас – Мохаммед». Они любят плавать и нырять, чтобы фотографировать флору и фауну в воде, а не охотиться на неё как я (см. книгу «Карибские маршруты-I»). Обозвали меня на прощание в шутку «живодёром» и улетели в другую сторону, хотя жена Кости рвалась на Багамы, придётся ей теперь бродить по давно знакомым магазинам Шарм-эль-Шейха. А мне помнится, как там на том рифе египетском меня чуть не оштрафовали на 1000 евро за нечаянно надломленный в воде кусочек кораллового рифа, а с подводным ружьём там вообще лучше не появляться. В зиндан посадят. Вот так и разошлись с друзьями – ныряльщиками наши пути-дорожки на этот раз.

«Хорошими делами прославиться нельзя!»

Летим далее над Атлантикой бурной, скоро обед, или ужин, смотря по какому времени считать. Время сейчас скручивается назад. Перекусили, выпили, поспали и прилетели. Самолёт садился в международном аэропорту имени Линдена Пиндлинга острова Нью-Провиденс в какой-то молочной дымке. Глядя в иллюминатор, кто-то из англичан сказал «Welcome to Manchester!», имею в виду дождливую погоду. И он оказался прав, Багамы встречали нас не просто дождём, а обалденно сильным тропическим ливнем.