Карт

И то, что было, набело

Откроется потом.

Мой рок-н-ролл – это не цель

И даже не средство.

Слова: Михаил Карасёв,

исполнение: «Би-2» и Юлия Чичерина

Едва выпал первый снег Опоссуму приспичило ехать за картом в Большущую Глушь. Он, как будто специально ждал этого дня, раньше-то за ним съездить ну никак не получалось.

А может и впрямь, некогда было?

Сначала разгульное и полупьяное лето, затем осенний гряземес, всё дела, заботы…

После «Груши» к «Ершам» примкнуло ещё три человека: Фэнтази-Разгильдяйка, Сильвер и Мопс, и всех их нужно было обучать. Опять же дела амурные: у Мишки с Фэнтази завязались отношения, они стали жить вместе. А женщины на то и женщины, чтоб забирать часы и эмоции.

Много сил и энергии отняла подготовка к так и не состоявшейся «Мотодетонации». Времени попросту не хватило, хотя задел был сделан. Репетиционная база «Перегруzz» обещала помочь с аппаратурой, а вот из чего собирать конструкцию сцены оставалось вопросом открытым. Не всё гладко складывалось и с группами: «Единица Силы» и «Антиминор» Мишке отказали, а Алина Шиза сначала участвовать в фестивале согласилась, но потом, узнав, где планируется его проведение, ехать в Толстовку побоялась. Зато своё железобетонное согласие дали «Амрита» и «БарбиКены», да и Сашка Черкасов с подбором групп обещал подсобить. Исходя из сложившихся обстоятельств, проведение «Мотодетонации» было решено перенести на следующее лето. Собственно, ради этого «Ерши» и собирались посетить Тольяттинский Snow Dogs, чтоб себя показать и народ на свой мото-рок-фест пригласить.

– Зачем нам этот карт? Мотоциклы же есть! – уже по пути в Большущую Глушь спрашивал Опоссума Леший, сидя у него за спиной на заднем сиденье «Минска».

– На мотоциклах все будут, а с картом мы сможем выделиться. Наша главная задача – народ на «Мотодетонацию» привлечь! – озвучил свой резонный довод Михаил.

– Время ты, конечно, выбрал. Холодно же!

– Не ной, не скули, это закалка! А как же в январе в Тольятти поедем? – только и посмеялся в ответ Батька Вольный Опоссум.

– Всё же надо было карт давно привезти, ещё когда у тебя машина была цела, – не унимался Леший.

– А, не напоминай! Мы и мотоциклом всё распрекрасно сделаем!

В конце августа со двора у Демидова угнали его старую ржавую «семёрку». Что было удивительно даже для самого Михаила, так то, что он по этому поводу не особо и расстроился. «Значит, сейчас она нужна кому-то больше, чем мне» – рассудил он в тот злополучный день. В милицию об угоне Опоссум, конечно, заявил, но не в надеже, что её найдут, а чтобы снять с учёта и подстраховаться на случай, если угонщики, не дай Бог, чего-нибудь набедокурят.

До места назначения доехали без особых приключений, если не считать за приключение то, что и Коваль, и Демидов чертовски продрогли. Мороз продолжал крепчать.

– Я думала, вы на КамАЗе приедете, – отпаивая горячим чаем гостей, слегка удивлялась Мишкина мать.

Месяц тому назад, на радость матери, Миха устроился на работу в «ВЭМ»²² водителем. Его туда Леший позвал, сказал, что есть вакантное местечко водилы КамАЗа, вахту электриков возить, да и словечко за Демидова он может замолвить. Сам Коваль в «ВЭМе» производственную практику проходил, а потом там и работать остался наладчиком, совмещая работу и учёбу, его туда отец устроил. Отец у Сергея занимал должность декана Самарского политехнического университета, а Политех был основным поставщиком инженерных кадров на «ВЭМ», так что связи-подвязки кое-какие имелись.

– Мы б с удовольствием, так кто ж его даст-то? Мой напарник сегодня на нём трансформаторы повёз, да и выезд КамАЗа только с разрешения генерального, а это очень серьёзно, здесь даже Серёга с его связями не поможет! – посмеялся Мишка.

На следующий день Сергей и Михаил проснулись рано. На улице минус десять, по дорогам метёт позёмка. Несмотря ни на что, как и запланировали, отмашку дали в пять утра. Карт с неисправным двигателем прицепили тросом к «Минску». Мотоциклом управлял Опоссум. Леший рулил картом, сидя на его заднем бампере, потому как сиденье на картинге отсутствовало напрочь.

Поехали полями в объезд постов. Жёсткая, подмёрзшая колея заставляла картинг подпрыгивать на каждой маломальской кочке.

– Жаль, что у меня задница не железная, – сетовал на свою нелёгкую участь Леший.

– Терпи! Куда ж теперь деваться? Зачтутся нам наши страдания! – как мог, поддерживал Президента Батька Вольный Опоссум. – Погоди чуток, вон до того поворота доедем и передохнём.

Остановились.

– Да, зябко, – шутил-прикалывался Опоссум, интенсивно растирая ладони и поднося их к лицу, чтобы согреть дыханием.

– Какой там зябко! Полнейший колотун! – не воспринимал юмора дрожащий как цуцик Леший. – Вроде бы и утеплились, а так х-х-холодно.

– Дизелю позвони, что он там, едет к нам на подмогу? – вернулся к наболевшему вопросу Демидов.

– Да я, пока мы ехали, уже раз двадцать его набирал. У него телефон отключен, – с досадой ответил Коваль.

– Посмотрим. Может, объявится. Время есть. Пока ещё до города допилим.

Немного попрыгали, побегали, по десять раз отжались, разогрелись слегка и снова в путь.

«Минск» еле тянул на третьей, да и четвёртая была ни к чему, Леший на такой скорости не выдержал бы. Ехали долго, с частыми остановками. Часам к десяти утра на горизонте показались очертания Самары.

Предпоследняя перед городом дорожная кольцевая разязка, гибддэшники здесь по обыкновению не дежурят, у них стационарный пост на следующей. «Ну вот почти доехали. Совсем чуток осталось» – только успела мелькнуть мысль в Мишкиной голове, как тут же прилетела другая: «Сглазил». Дело в том, что в этот момент на обочине кольца он заметил патрульную машину. Сворачивать уже было поздно, да и некуда. Чем ближе подъезжали к гаишникам, тем больше и больше округлялись от удивления глаза Михаила: навстречу им, почти в лобовую, без жезла, усилено жестикулируя руками, бежал какой-то высокий милицейский чин. (Мишка это определил по каракулю²³ на его голове). Опоссум вынужденно остановился.

Полковник милиции был в парадной форме. «Сегодня же День милиции» – вспомнил Мишка. «Может, у них рейд какой, может своих пьяных за рулём пасут?» – размышлял-успокаивал себя Демидов (сейчас ему лишаться водительских прав было совсем ни к чему, это было бы равнозначно тому, что потерять работу). Полковник, глядя на прицепленную к мотоциклу раму на колёсах, был удивлён не меньше:

– Это что за пепелац из «Кин-дза-дза»²⁴ на дороге? – с юмором и совсем не агрессивно спросил он.

– С Днём советской милиции! – поприветствовал его Михаил.

– Спасибо. Вот правильно, «советской»! (слово «советской» его явно растрогало).

– Это картинг, самый что ни на есть настоящий! Правда, он не совсем на ходу, – отстучал зубами слегка подледеневший Леший.

– Вижу, что не на ходу, а зачем он вам вообще сдался?

– Сделаем, переберём. Мы новый мотоклуб, будем заниматься ликвидацией технической безграмотности среди молодёжи, пацанов к армии готовить! – выдал, почти отрапортовал Михаил первую пришедшую на ум мысль.

– Дело хорошее! Не пьянство и не наркомания. Но буксировать мотоциклом нельзя!

– Знаем, что нельзя. У нас другого выхода нет, мы потихонечку.

– Это ж сколько вы так потихонечку тащите?

– Сто двадцать кэмэ.

– Сто двадцать километров?! Вот даёте! Это же сколько постов вы проскочили?

– А мы их в объезд. А когда ещё темно было, так в ста метрах стороной проталкивали, – признался Миха.

– Ну, допустим, я вас сейчас отпущу, а дальше-то как потащите? Смотрю, и тормозов на вашем картинге тоже нет.

– Да нам чуть-чуть осталось. Вон до остановки дотянуть, а там погрузим его в автобус. А мотоцикл следом своим ходом поедет.

Полковник ещё раз критично посмотрел на карт, на прыгающего и дрожащего Лешего, потом на Опоссума, изо всех сил делавшего вид будто бы он не замёрз.

– Ладно, давайте, но только аккуратненько, – сжалился он.

– Спасибо! Счастливо отдежурить! С праздником, ещё раз!

(Полковник даже документы не проверил. Хотя в этот раз с документами был порядок: у Демидова имелись и права, и свидетельство о регистрации на мотоцикл, и даже бумаги на двигатель, что стоял на карте. Не было только документов на раму картинга, но это уже такая мелочь.)

– Дизель по-прежнему в отрубе?

– Игнорит, чудило. Гудки проходят, а трубку не берёт! – обижался на Дизеля Леший.

– Разберёмся как-нибудь. Помчали, остался последний рывок! – подбодрил его Миха.

В автобус карт затащили довольно резво, подсобили мужики, те что стояли на остановке и тоже ждали этот же маршрутный номер. Но как быстро осуществили посадку, столь же быстро и высадку, причём сразу, не отъехав и на сантиметр. Нервный и крайне недовольный водитель категорично потребовал картинг вынести из салона, отказавшись ехать. Те же самые мужики помогли выгрузить карт обратно.

До следующего автобуса Опоссум и Леший топтались на остановке битый час. Пронизывающий насквозь ветер пробирал до косточек, они мёрзли, но не унывали. Дизель на связь так и не вышел.

Повторный заход был удачнее, в этот раз грузить карт помогали пассажиры. Леший с картингом поехал в город на автобусе, он отогревался. А для Михи приключения ещё не закончились, ему предстояло проскочить пост ДПС.

Демидову вспомнилась армейская мудрость, гласящая, что «прямая линия, проходящая через сапог начальника, всегда длиннее кривой, проходящей мимо его сапога». Основываясь на этом умозаключении, Опоссум благоразумно решил не испытывать судьбу и поехал в объезд. Путь его лежал по низменной левобережной стороне реки Самары, через заливные луга, испещрённые затонами, старицей реки и озёрами. Несмотря на то, что объездная тропа Михаилу была хорошо знакома, сюрпризов на ней можно было ожидать всяческих. Кроме всего прочего, на этом пути Демидову предстояло преодолеть вброд хоть и небольшую, но порой очень коварную речушку Подстепновку, протекавшую здесь параллельно Самарке. Лишь благодаря божественному провидению все опасения Вольного Опоссума о возможных препятствиях оказались напрасными, объезд милицейского поста прошёл легко как никогда.

Тем временем Леший приехал в город, не без помощи отзывчивых пассажиров выгрузил из автобуса карт и теперь уверенно шагал по тротуару в сторону Мишкиной квартиры. Картинг он тянул за собой на верёвочке, словно большую игрушечную машинку – совсем как в детстве, только вот усилия требовались разные, но ведь и мальчонка уже подрос!

Опоссум подоспел вовремя, Лешему даже ждать его особо не пришлось. Они вдвоём, кряхтя и матерясь, затащили картинг в квартиру.

К капитальному ремонту карта приступили незамедлительно, не откладывая дело в долгий ящик. В тот же день разобрали его до голой рамы и тут же, прямо в квартире, подварили, а затем и покрасили её. Старт капитальному ремонту и техническому совершенствованию картинга был дан.

К вечеру объявился Дизель, он промычал что-то маловнятное, суть которого была такова: вчера он превысил свою допустимую меру принятия алкоголя и потому слегка проспал. Ну как слегка? Вместо семи утра проснулся в восемь вечера, да сразу и не сообразил, что это закат, а не рассвет.

В порядок раму привели быстро, дальше было сложнее, но интереснее. Ежедневно каждую свободную минуту Мишка возился с узлами и агрегатами картинга, настраивая, отлаживая и подгоняя их.

Игорь Викторович где-то добыл все необходимые подшипники, как на заднюю ось, так и на передние ступицы, включая рулевой механизм. Новый двигатель для картинга Опоссум снял с одного из своих мотоциклов, подобрав максимально рабочий.

– Мишка скоро женится на этом своём картинге, – сетовала на Опоссума Фэнтази, когда Вольный Батька ушёл на работу, делясь своими переживаниями с Людмилой.

Прежние квартиросъёмщицы у Мишки давно съехали, но свято место пусто не бывает – появилась новая. С начала осени в квартире они жили втроём: одну комнату снимала квартирантка Людмила – студентка железнодорожного института, приехавшая в Самару из Пестравки; в другой комнате обосновались Опоссум и Фэнтази-Разгильдяйка; в зале был размещён мото- гараж-мастерская.

– Сохнешь по нему? – сочувствовала Надежде квартирантка. – Внимания не хватает?

– Уже две недели всё время сидит и ковыряет в зале его. Проснётся, поест и к карту. Потом на работу. Придёт с работы и снова к нему. Про выходные я вообще молчу, – продолжала негодовать Фэнтази.

– Такая наша женская доля. Любишь – терпи! – тяжело вздохнула Людмила.

Типичный вечерний разговор Вольного Батьки и Фэнтази того периода выглядел так:

– Достал ты с этой своей машинкой возиться! Совсем меня не замечаешь, – высказывала свою претензию Опоссуму Фэнтази-Разгильдяйка.

– Надюха, не истери, всё я тебя замечаю. А картинг – знала б ты, какой это перспективнейший и интереснейший предмет!

– Ну конечно! Лучше б в кино сходили, – продолжала выказывать недовольство Фэнтази.

– Знаешь, если всё выгорит, мы на «Сноу Догсе» такое «кино» покажем! Будем иметь своё лицо! Карт придаст нам незабываемой индивидуальности, мы с ним как с джокером в руках!

– Не заметил ты ни мои новые чулочки, ни причёску…

– Да заметил я, заметил! Ты разве перед сном не почувствовала? А сейчас я думаю, как на картинге несколько «детских болячек»²⁵ устранить.

– Я вот налысо постригусь, ты даже не заметишь! – гнула свою линию Фэнтази.