Цитаты из книги «Выхода нет»

ясно, что я им никак не могу помочь и что они не нуждаются ни в какой помощи. То, что их интересует, они могут получить где-нибудь в другом месте. Такое множество людей продается на базаре. Их интересуют продажные утешители.

Наша структура языка такова, что ты никак не можешь быть свободен от дуалистического подхода к проблемам. Я не хочу использовать слово «дуалистический», так как оно, опять же, несет религиозные коннотации.

порядок или хаос. Они происходят одновременно. Таким же образом функционирует живой организм. Вот рождается мысль; она не может оставаться там. Мысль – это материя. Как только создается материя, необходимая для выживания живого организма, эта материя становится частью энергии. Так же жизнь и смерть – это два одновременных процесса. Это мысль разделила и создала две точки рождения и смерти. Мысль создала это пространство и это время. Но в действительности рождение и смерть – это одновременные процессы.

Их вообще нет. А если они и есть, то существуют в одном и том же кадре. Это то, о чем говорят ученые. Если вы наблюдаете Вселенную, в ней хаос. Вот вы говорите, что есть хаос; в этом же самом кадре есть и порядок. Так что вы не можете точно сказать, что во Все

Лучше уж поклоняться богу денег. В.: Богу денег… У.Г.: Богу денег. И ты будешь щедро вознагражден. Назови мне хоть одного человека, который не думает о деньгах. Ни один человек на этой планете. Даже святых, которые говорят о своем безразличии к деньгам, они заботят. Как, по-твоему, они заполучат девяносто два роллс-ройса? Ты попробуй, купи один роллс-ройс; узнаешь, как это трудно. Для религиозных деятелей это легко, потому что другие люди отказывают себе и отдают им свои деньги. Так что можно быть богатым за счет другого человека. Сколько денег тебе нужно – это другой вопрос. Каждый должен провести свою границу. Но когда твои цели и потребности равны, проблемы очень просты.

мыслит, несуществующий мыслитель, возникает только тогда, когда ты используешь мысль для достижения своих целей. Не важно, что это за цель, материальная или духовная. Используя мысли для достижения целей, мы создаем несуществующего того, кто мыслит. Но на самом деле его нет. Нет никого, кто сейчас говорит. Есть только «говорение», только «смотрение», только «слушание». Но как только ты переводишь это слушание, интерпретируешь его в понятиях системы твоей точки отсчета, ты создаешь проблему. Ее [мысль] интересует только интерпретирование и перевод. Она только усиливает и укрепляет то, от чего ты пытаешься освободиться.

Суть дела в том, что даже твои чувства – это мысли. Если ты говоришь себе, что счастлив, ты переводишь ощущение счастья в рамки знания, которым ты владеешь. Так что это тоже мысль. Чистых чувств вообще не существует. Ты увяз в мыслях, и эти мысли вкладывает в тебя твоя культура. Мы также выдумали эту идею об освобождении себя от мыслей. Как ты сможешь освободиться от мыслей? Только с помощью другой мысли. На самом деле там вообще нет мыслей. Ты обнаруживаешь, что этот самый вопрос, который мы задаем себе и другим, а именно: «Есть ли там мысль?», сам рождается из мысли. Если ты захочешь посмотреть на мысль и разобраться, существует ли такая вещь, как мысль, ты обнаружишь, что есть [мысль] о мысли, но не мысль как таковая. Так что мы на самом деле не знаем, есть ли вообще мысли, не говоря уже о хороших мыслях или плохих. И того, кто мыслит, тоже нет. Тот, кто

Суть дела в том, что даже твои чувства – это мысли. Если ты говоришь себе, что счастлив, ты переводишь ощущение счастья в рамки знания, которым ты владеешь. Так что это тоже мысль. Чистых чувств вообще не существует. Ты увяз в мыслях, и эти мысли вкладывает в тебя твоя культура.

единицу и функционировать в этом мире. Если ты не примешь реальность мира, навязываемую нам, то в конце концов окажешься в психушке. Мы должны принимать ее. Стоит поставить под сомнение реальность, навязанную нам, как нас ждут проблемы. Я хочу сказать, что сам ты должен ответить на этот вопрос: «Чего ты хочешь?» В этом была и моя проблема. Я спрашивал себя: «Хочу ли я чего-то, кроме того, что они хотели, чтобы я хотел? Хочу ли я думать что-то иное, чем то, что они хотели, чтобы я думал?» Никто не мог мне помочь в этом, а в этом была моя проблема. У меня не было никакой возможности найти ответ. Желание не хотеть того, что другие хотели, чтобы я хотел, тоже было желанием. Мне никогда не приходило в голову, что оно ничем не отличалось от всех прочих желаний. В какой-то момент этот вопрос неким образом исчез; не знаю каким. Мне осталось нечто, что я никак не могу испытать и никак не могу выразить или передать кому-то другому. Я испытываю эту трудность, когда встречаюсь с людьми. У меня нет способа передать уверенность, возникшую во мне, в том, что у меня нет никакого способа понять что-либо с помощью инструмента, который я использовал многие годы, то есть интеллекта. Он не помог мне решить проблемы. Понимание с помощью этого инструмента невозможно, но это самый мощный и единственный инструмент, который у нас есть. Ты не можешь от него отмахнуться или его отбросить. Но это не то, а другого у нас нет. Разговоры об интуиции лишь водят нас по кругу. Они никуда нас не приводят. В.: Что имеют в виду, говоря, что понимают «сердцем»?

Главный вопрос, который все мы должны задать, такой: «Каким нам нужен человек в этом мире?» В.: Или к чему мы хотим прийти? У.Г.: Или к чему мы хотим прийти. Общество пытается создавать человеческих индивидов. Вот что сделало общество. Тебя и меня создало общество, единственно и всецело для поддержания его непрерывности, его статус-кво. У тебя нет никакого способа установить свою собственную индивидуальность. Тебе приходится использовать его [общество и все его наследие], чтобы воспринимать себя как еди