Цитаты из книги «Выхода нет»

мысль по своей сути, своему выражению и своему действию – фашист. Мысль заинтересована в том, чтобы защищать себя, и всегда создает вокруг себя границы. И она хочет защищать границы. Вот почему мы создаем границы вокруг себя: наши семьи, наши нации, а потом эта планета.

желание вызвать в себе изменения – это причина наших страданий. Я могу сказать, что менять нечего. Но приходят учителя-революционеры и говорят нам, будто есть нечто, что необходимо кардинальным и революционным образом поменять. Тогда мы принимаем на веру то, что есть такая штука, как душа, или дух, или «Я». Я все время утверждаю, что не обнаружил ничего, похожего на «Я», или душу. Этот вопрос преследовал меня всю жизнь, и вдруг меня осенило: «Нет никакого „Я“, которое нужно реализовать. Какого черта я делал все это время?» Понимаешь, это как удар молнии. Как только она в тебя попала, весь механизм тела, контролируемый этой мыслью [о «Я»], разбивается вдребезги. Остается только удивительный живой организм с его собственной разумностью. Все, что у тебя остается, это пульс, биение и трепет жизни.

Мы используем мышление как инструмент разрушения. Нам хочется верить, что Бог всегда на нашей стороне. Во время последней мировой войны немцы заявляли, что Бог с ними заодно, а британцы утверждали, что Бог за них. И те, и другие уничтожали жизни и материальные богатства. Мы хотим, чтобы Бог все время был на нашей стороне, а мы бы Его использовали. Но все, что мы имеем в результате, – это насилие. Вера в Бога, или вера во что бы то ни было, отделяет нас от других. Когда мы обнаруживаем, что не можем навязать свою веру другим, мы прибегаем к насилию. Нам бы хотелось, чтобы все верили в одно и то же. Когда наши попытки заставить всех верить в Бога, или его отсутствие, или даже в наши политические системы, правую или левую, проваливаются, все, что нам остается, – это насилие.

Природа создала нечто просто исключительное в лице человеческого вида. Это бесподобное творение. Однако культура хочет подогнать действия всех людей под общий шаблон. Это оттого, что ей необходимо поддерживать свой статус-кво, свою систему ценностей. Вот где лежит настоящий конфликт.

Как только вы, не хочется использовать это слово, освободились, или перестали находиться в западне этой двойственности правильного и неправильного, хорошего и плохого, вы никогда не сможете сделать ничего плохого. Пока вы пойманы желанием делать только добро, вы всегда будете делать зло. Ведь «добро», которое вы ищете, – только в будущем. Вы будете хорошим в какой-то момент, а до тех пор вы остаетесь плохим человеком. И вот так называемые душевнобольные оставили эти попытки, а мы причиняем им ужаснейший вред и оказываем им плохую услугу, принуждая их вписываться в нашу прогнившую систему. [Смех] Это не просто слова, она действительно прогнила. Я не борюсь с обществом. Я не конфликтую с ним. Мне даже не интересно менять его. Во мне больше нет потребности менять себя, а потому нет и потребности менять эту систему или весь мир в целом. Но это не значит, что я равнодушен к страдающему человеку. Я страдаю вместе со страдающим человеком и радуюсь вместе со счастливым человеком. Вы же как будто получаете удовольствие от чьих-то страданий. Но почему вы не испытываете того же удовольствия при виде богача, который бесится с жиру? Это одно и то же. Одно вы называете удовольствием, а другое завистью. Но я не вижу никакой разницы между ними. Я вижу страдание. Сам по себе я не могу ничего сделать. Но в то же время я не хочу использовать это [страдание] для самоутверждения, для возвеличивания себя. Проблема существует, и мы сами несем ответственность за нее. И при этом мы не хотим признавать свою ответственность за создание проблем. Не природа же создает проблемы. Это мы их создаем. Природа обильна и щедра; но мы присваиваем себе то, что по праву принадлежит каждому, и потом говорим, что следует подавать милостыню. Это такой абсурд!

Как только вы, не хочется использовать это слово, освободились, или перестали находиться в западне этой двойственности правильного и неправильного, хорошего и плохого, вы никогда не сможете сделать ничего плохого. Пока вы пойманы желанием делать только добро, вы всегда будете делать зло. Ведь «добро», которое вы ищете, – только в будущем. Вы будете хорошим в какой-то момент, а до тех пор вы остаетесь плохим человеком. И вот так называемые душевнобольные оставили эти попытки, а мы причиняем им ужаснейший вред и оказываем им плохую услугу, принуждая их вписываться в нашу прогнившую систему. [Смех] Это не просто слова, она действительно прогнила.

Стремитесь ли вы к мокше, освобождению, свободе, трансформации, назовите это как угодно, или же к счастью без единого момента несчастья, к удовольствию без боли, это одно и то же. Будь то в Индии, или в России, или в Америке, где угодно, везде люди хотят иметь одно [счастье] без другого [несчастья]. Невозможно иметь одно без другого. Такое желание – вне интересов выживания живущего организма. Ему [организму] присуща чрезвычайная бдительность и готовность к действию. Тело отвергает все ощущения. Жизнь ощущений ограниченна; тело не может воспринимать их дольше определенного времени. Оно либо выбрасывает, либо поглощает их. Иначе они разрушают тело. Глаза видят предметы, но не как красоту; уши слышат

Нет никакой разницы. Я не хочу потакать пустым рассуждениям о том, что слово это не предмет. Если слово это не сам предмет, тогда что же это, черт возьми? Без слова ты не отделен от того, на что ты смотришь, или от того, что происходит внутри тебя. Слово – это знание. Без знания ты даже не знаешь, что ты испытываешь – боль или удовольствие, счастье или горе, скуку или обратное ей чувство. Мы на самом деле даже не знаем, что там происходит. Само выражение «что там происходит» подразумевает, что вы уже втиснули это нечто в рамки своей структуры переживаний и исказили его.

Зачем тебе его откладывать? Чего ты хочешь этим добиться? Я описываю функционирование сенсорного восприятия. Физиологи говорят об этом как об ответной реакции на раздражитель. Но ты не можешь воспринять тот факт, что вот эта отдельная реакция происходит в ответ на такой-то определенный раздражитель. Это одно неделимое движение. Реакцию невозможно отделить от раздражителя. Поскольку они нераздельны, мы ничего не можем сделать, чтобы предотвратить запуск в действие знания о прошлом опыте до того, как сенсорные ощущения переключились с одного объекта на другой.

Что такое ум? Можете дать сотню определений. Это всего лишь простое механическое функционирование. Тело отвечает на раздражители. Это всего лишь механизм, отвечающий на раздражители. Он не знает никаких иных действий. Но путем перевода этих раздражителей в понятия человеческих ценностей мы разрушили чувствительность живого организма. Можете говорить о чувствительности ума и чувствительности ваших переживаний по отношению к вашим ближним. Но это ничего не значит.