Ужин прошёл в уютной атмосфере нездорового сюрреализма. Нет, внешне всё было чинно-мирно. За большим столом в просторной гостиной сидели трое мужчин и маленькая девочка. В центре стола высилась большая кастрюля с черпаком. От неё поднимался ароматный пар. В кастрюле была манная каша, сваренная на сливках, с веточкой ванили и несколькими горстями копчёного изюма. Помимо кастрюли с кашей на столе стояли тарелки с холодной бужениной, плотным выдержанным сыром и свежим хлебом. Пузатый чайник гордо занимал центр стола. Завершало картину солидное блюдо с нарезанным колечками лимоном.
Кудрявая девочка, сжимающая в ладошке большую ложку, испачканную в каше, гипнотизировала бумажную коробку, в которой лежал торт, и вазочку с выпечкой. Ребёнку был поставлен ультиматум: или он ест кашу и потом получает доступ к сладостям, или дядя Салех всё съедает. Сам. Особенно сладости. Во взгляде Авроры сверкнул нездоровый огонёк, но мужчины его не заметили.
Сюрреалистическими и необычными были беседы. Впрочем, ужин в гостиной при наличии в доме столовой тоже не вполне соответствовал традициям. И даже весьма не соответствовал. Но эту деталь отметил лишь Гринривер, поскольку Салеху подобные тонкости были глубоко до свечки.
– Ричард, а не поделитесь в частном порядке секретом, как вам удалось так ошеломительно быстро развить второй атрибут? Одно время мне предлагали курировать направление работы с волшебниками, и я довольно плотно изучил информацию по вашей братии, – с этими словами маркиз Морцех поддёрнул манжету рубашки и продемонстрировал компаньонам небольшую татуировку на запястье, подтверждая свой уровень допуска к государственной тайне.
– А что вас интересует, Ваше Сиятельство? Поведаю, что в моих силах. История наших похождений на юге довольно… объёмная. По тому путешествию можно написать отдельную книгу.
– И почему же книга ещё не написана? – поинтересовался маркиз, накладывая себе кашу.
– Отчего же? Наш спутник в том приключении уже закончил текст. Только вот с издательством будут проблемы. Многие важные моменты представляют собой государственную тайну, а без них в истории будут зиять сюжетные дыры, – вздохнул Ричард, который надеялся заработать на публикации солидную сумму денег.
– Тогда прошу вас в частном порядке приоткрыть завесу тайны, – хозяин стола задал неформальный тон беседы, хотя обычно подобные разговоры ведутся после еды.
– О, тут все дело в тяжёлых битвах. Нам противостояли такие сущности, что поражение грозило гибелью даже мне… – Гринривер тянул фразы и размахивал вилкой, видимо, подбирая выражения.
– Врёт он всё, – буркнул Салех, свою порцию он уже успел прикончить и теперь накладывал добавки. Аврора, увидав, какой урон был нанесён содержимому кастрюли, принялась бодро работать ложкой. До неё явно дошло, что одной кашей громила не наестся, а при его аппетите от торта может не остаться даже коробки.
– Врёт? Мне?! – в голосе маркиза звякнуло нечто такое, от чего обоих компаньонов буквально пробило на суесловие.
– Не-не, говорит-то он правду, но не всю… Стесняется просто, там такая непотребщина…
– Ваше Сиятельство, не слушайте этого олуха! Надеюсь, он промолчит и не ляпнет…
– Джентльмены! Ценю вашу тактичность, но право, она тут не слишком уместна, – прокуратор положил ладонь на стол медленно и мягко, но всем показалось, что стол жалобно заскрипел. – Я не всегда успеваю изгнать очередную неприятность, что призывает Аврора, так что у нас нет с ней запретных тем. Она уже знает, как функционирует человек во всех аспектах своего существования, и о том, что человек смертен.
– Ну, тогда я всё вам расскажу! – радостно улыбнулся громила. Гринривера хозяин дома заткнул мимолётным взглядом, и тот обречённо уставился в тарелку, делая вид, что его тут нет. – У Ричарда, значит, была его способность – реальность стирать. В виде шара. Маленького шара. А потом, значит, нас в храм занесло, древний. Там дикие боги рождались. И рождались они, как оказалось, из той пустоты, что Ричарду покорна…
Как всегда, когда речь заходила о каком-либо событии, способном вогнать в краску и холодный пот большой публичный дом вкупе с полицейским участком, на Рея напало красноречие.
– Так вот… Там, в древнем храме способность мистера Гринривера стала сакральной. Местный бог, Великий О, загнал в маленькую дыру Ричарда свой большой божественный Дук-Дук и стал сношать через неё всё сущее. И, значит, дыру-то он… Развальцевал! – Салех откровенно ухмылялся. – И теперь у Ричарда вместо маленькой чёрной дырочки большая чёрная дырища! В отчёте, мы, разумеется, написали другое, – закончил Рей спокойным голосом. – Такую похабщину людям стыдно рассказывать.
Стоит добавить, что кроме бывшего лейтенанта никто даже не улыбнулся.
– Папа, а что такое Дук-Дук? – неожиданно подала голос девочка.
– Ну… Это… – замялся Рей.
Ричард бросил вопросительный взгляд на маркиза. Тот даже бровью не повёл и повернулся к ребёнку.
– Помнишь, дочка, ты призвала Астрафена, демона похоти?
– Помню! Ага, у него такая палка была между ног, длинная такая!
– Да, дочка, всё правильно. Это был орган размножения. Так вот, Дук-Дук – это орган размножения у того дикого бога, – маркиз начал давать пояснения спокойным голосом.
– И теперь у дяди Ричарда будет ребёночек?
Раздался громкий треск, и все посмотрели на Рея. Тот смущённо жевал фарфоровую чашку, стремясь сдержать совсем уж неприличный гогот.
– Извините… – Рей, не зная, куда деть отломанную ручку, на всякий случай проглотил и её тоже, старательно разжевав.
– Ничего, ничего, я понимаю. Бывают особенности метаболизма. Мы не держим дорогой посуды, так что угощайтесь. Можете и ложкой закусить, если пожелаете, – сгладил неловкость Морцех, которого обстановка за столом сильно забавляла.
Благо, вся эта ситуация отвлекла Аврору. Впрочем, ненадолго.
– Дядя Ричард, а почему ты платешко не носишь? Ты же красивый, как девочка!
– Я мужчина, мужчины не носят платья, – голос молодого человека стал холоден, насколько это мог позволить этикет.
– Неправда! Дядя Салех сказал, что у тебя есть дырочка! Значит, ты – девочка! А можно, я тебе косички заплету? У тебя очень красивые волосы! – ребёнок аж подпрыгивал.
– Э-э-э-э… – графёныш явно потерял дар речи.
– Папа, можно я дяде Ричарду косички заплету?
Рей доедал вторую чашку и всерьёз задумывался о ложках с ножами.
Клаус Морцех прятал улыбку и явно наслаждался ситуацией.
– Папа, папа, а изгони дядю Салеха, он нам все чашки скушает! И стол, и стул, как Бельфагол!
– Бельфагол? – осторожно поинтересовался Рей, который не терял надежду наладить контакт с ребёнком.
– Ага, Бельфагол, повелитель муравьёв и термитов. Владыка разложения и тлена! Стра-а-ашный! – охотно пояснила Аврора. – Он бы тут всё скушал. Но папа его сжёг в очищающем пламени! И тебя он тоже сожжёт, если ты плюшки мои скушаешь! – закончила девочка, недобро глядя на громилу.
– Так я тебе этих плюшек и принёс, между прочим, – обиженно буркнул громила. – В подарок. Ты кашу съела?
– Ага, вот! – девочка показала Салеху пустую тарелку и облизанную ложку.
– Тогда держи! – и Рей подвинул Авроре вазочку с выпечкой.
– А торт? – сразу же уточнил ребёнок, перехватив лакомство.
– А ты не лопнешь, дитятко? – благодушно уточнил бывший лейтенант.
– У нас контракт! Ты желаешь нарушить клятву, смертный? – прорычала Аврора инфернальным голосом, и в комнате запахло серой.
Ричард громко икнул.
– Слово дадено, и слово будет исполнено! – в тон ей ответил Рей, вспыхнув белым светом. Торт поднялся в воздух и перелетел девочке на колени, по дороге лишившись крышки. В темноте серебром сверкнула ложка.
– А нам по кусочку оставишь? Вкусный же, небось…
– А ты мне душу свою отдашь? – жадно подобралась девочка.
– Аврора, я тебе сколько раз говорил – плата должна быть соразмерна! Нельзя менять медяк на город, – Морцех переключил внимание на себя.
– Тогда пусть отдаст мне свою руку! Она крутая! – капризно заявила будущая владычица демонов.
– Дочка! Соразмерной!
– Хорошо! Хочу дяде Ричарду заплести косички!
Ричард хотел было возразить. Но потом наткнулся на взгляд своего душехранителя. В отчаянии повернул голову и встретил такой же взгляд маркиза.
После чего тяжело вздохнул – и протянул ребёнку тарелку.
– Юная леди, в таком случае прошу дать мне самый большой кусок.
Дальнейший ужин прошёл в молчании. Компаньоны косились на Аврору и боялись раскрыть рот. Впрочем, это их не спасло.
– Папа, а когда мы дядей в жертву приносить будем?
Салех чуть не подавился третьей чашкой.
– Аврора, а с чего ты решила, что мы будет приносить их в жертву? – удивлённо поинтересовался маркиз. По его выражению лица ничего нельзя было прочесть.
– Ну, вот этот – большой, сильный, могучий воин! – девочка ткнула пальцем в Рея, а потом поспешно сунула палец в рот, на нём оставался крем. – Голоса говорят, что жертвенная битва позволит призвать целый легион! А что такое легион?
– Очень много воинов, – ответил Морцех терпеливо. – А второй?
– А дядя Ричард – красивая девушка, мужчину не знавшая. Но похотливая. Его надо разложить на алтарь и… Ой, а можно, я тебе на ушко скажу, я такие слова говорить стесняюсь! – Клаус склонился к дочке, и та что-то зашептала ему на ухо. – …а потом построить зиккурат! – закончила мысль девочка.
– Дочка, что я тебе говорил насчёт жертвоприношений?
– Жертвоприношения совершать нельзя! – послушно отчеканила Аврора.
– А ещё что говорил?
– Голоса слушать нельзя. Но папочка, они обещают служить и повиноваться! И будут себя хорошо вести! И игрушки за мной убирать будут! И торт вкусный мне испекут! Из мяса… – Аврора запнулась и сморщила личико. – Тортов из мяса не делают! Глупые голоса! Дураки дурацкие!!
– Дядя Салех и дядя Ричард будут с тобой жить, пока папа уедет по делам.
Девочка замерла и растерянно огляделась. А потом подскочила из-за стола и прижалась к отцу.
– Папочка, не уезжай! Я себя буду очень хорошо вести, обещаю! – на глазах Авроры заблестели слёзы.
– Ты и так себя хорошо ведёшь, Кудрявушка! Лучше всех! – Морцех взлохматил дочке волосы и взял на руки. – И я сам не хочу уезжать. Но папа давал клятвы. Меня попросили спасти других кудрявушек. А если папа не поедет, дядя император сожжёт их.
– Зачем? Он такой злой? Может, тогда ты сожжёшь императора? И ехать никуда не надо! – хныкал ребёнок.
– Помнишь, дочка, я тебе рассказывал про Пандемию?
– Одну из предвечных? Она звала меня, папочка, но я рисовала стигм отрицания! Как ты и говорил!
– Она прорвала грань реальности, и только папа может изгнать болезнь из деток и взрослых. А если папа не изгонит, Пандемия создаст якорь в нашем мире. Помнишь, я тебе рассказывал, что будет, если в наш мир сойдёт один из предвечных? И почему ни в коем случае нельзя звать их?
– Они всех скушают?
– Именно! И теперь либо твой папа спасёт всех, либо это сделает император. Ведь его тоже ведут клятвы. Но он не умеет изгонять скверну, только выжигать. И если он это сделает, много тысяч людей сгорит. И взрослые, и дети.
– А может, скверну изгонит дядя Войцех? Он ведь тоже сильный…
– Дядя Войцех едет со мной. Мы все будем там, будем лечить кудрявушек и биться с Пандемией! А дядя Ричард и дядя Салех будут тут, с тобой.
– Папочка, а это, потому что ты – самый сильный?
– Да, доченька. И на самых сильных самый большой спрос. Но и ответственность на них тоже самая большая.
О проекте
О подписке