Цитаты из книги «Культурная индустрия. Просвещение как способ обмана масс»

Развлекаться всегда означает не думать, забыть о страдании, даже находясь перед его лицом. В его основе лежит бессилие. На самом деле удовольствие – это бегство, но не бегство, как принято думать, от ужасной реальности, а бегство от малейшей мысли о противостоянии ей.

Реклама сливается с искусством, к которому ее, предвосхищая грядущие перемены, приравнял в свое время Геббельс: понятие «искусства ради искусства» начинает означать рекламу ради рекламы, в чистом виде демонстрацию общественной власти

Культура как товар обладает весьма парадоксальными свойствами. Она настолько подчинена законам рыночного обмена, что ее уже ни на что невозможно обменять, и настолько слепо потребляется, что уже ни на что не употребима. По этой причине культура сливается с рекламой.

Ценность определяется не ценностью самого продукта, а тем, можно ли его на что-то употребить. Потребительская ценность искусства – его непосредственное существование – превращается в фетиш, а этот фетиш – оценка в глазах общества, которую принимают за уровень самого произведения, – становится единственным эквивалентом его потребительской стоимости, единственным качеством, способным принести наслаждение

Новое великое произведение, отличающееся отсутствием всякой целесообразно

Произведения искусства в чистом виде, отрицающие товарный характер общественных отношений уже самим тем, что следуют своим собственным законам, всегда в то же время являлись товаром – до тех пор,

Героизация посредственности – одна из составляющих возведения дешевки в статус культового продукта. Наиболее высокооплачиваемые звезды походят лицом на некий неназванный фирменный товар. Неслучайно свой путь к славе они начинают именно в сонме моделей, работающих в коммерческой рекламе. Преобладающий среди населения вкус при выборе своих эталонов ориентируется на то, что предлагает ему реклама, на прелесть пригодного к потреблению. В этом находит свое ироническое воплощение сократовский тезис о том, что прекрасное суть полезное.

Сегодня, глядя на синтетические сфабрикованные лица, уже и не вспомнить, что понятие человеческой жизни когда-либо существовало. Общество не одно столетие готовилось к пришествию Виктора Мэтьюра и Микки Руни. Они воплощают то, что сами же и разрушают.

И все равно индустрия культуры остается индустрией развлечения. Ее власть над потребителем осуществляется посредством развлечения – что проявляется не в откровенном навязывании своей воли, а при помощи свойственной развлечению враждебности по отношению ко всему, что мощнее его.

Серьезное искусство оградило себя от тех, для кого серьезность на фоне нищеты и суровости бытия выглядит насмешкой и кто рад был бы в то время, когда не приходится стоять у станка,