Глава четвертая

Лорд Дроверин не мог поверить своим глазам. Во-первых, портал внезапно открылся не в его комнате, как обычно, а посредине чьего-то маленького садика. Это было странно и неприятно. Никогда прежде он не промахивался столь позорным образом. Во-вторых, перед ним сидела самая необычная девушка из виденных им за все годы его жизни.

Очаровательная улыбка, невыразимо располагающая, синие-пресиние глаза и при этом неприятно темная кожа, угольно-черные густые широкие брови и натянутый до самых глаз, отвратительно пошитый капор. Весьма странное сочетание.

Но она его не испугалась, как должна была бы испугаться мага простая девушка. Наоборот, она смотрела на него с улыбкой и некоторым удивлением. Потом улыбка исчезла, уступив место озабоченности и досаде. С чего бы это? Он никогда ничего ей плохого не делал, они вообще впервые встретились!

И вместо того, чтобы учтиво поздороваться, он грубо ляпнул:

– Кто вы?

Поднявшись со скамьи, она изобразила довольно неуклюжий книксен.

– Даффи. Я племянница господина Оскари. – Ее грубоватый голос показался ему неестественным.

Лорд озадаченно посмотрел вокруг. Скромные скамейки, плохо обрезанные яблони, неухоженные клумбы с разномастными цветами. Его мать такого бы не потерпела.

– Так это сад господина Марти? – наконец догадался он.

– Да. А вы кто? – девица бесстыдно пялилась на него во все глаза. На редкость невоспитанная особа.

Он перевел на нее недоуменный взгляд. Как она может не знать его, владельца этого поместья? С холодком ответил:

– Лорд Дроверин.

– А почему вы здесь, лорд Дроверин? – непочтительно поинтересовалась странная девица.

– Почему бы мне здесь и не быть? – это прозвучало весьма заносчиво.

Лорд Дроверин чувствовал себя совершенно не в своей тарелке. За всю свою жизнь он никогда не терялся до такой степени, хотя побывать ему довелось в самых разных переделках. Что это с ним? Перед ним обычная простолюдинка и даже не очень красивая. Но что-то в ней все-таки было, иначе с чего бы он не мог отвести от нее глаз?

– Это усадьба вашего служащего. И вам здесь без предупреждения быть просто невместно, – обескураживающе пояснила эта необычная девица. – Вы что, промахнулись?

Лорд угрожающе засверкал серыми глазами. В чем она его обвиняет? И как она смеет говорить с ним таким небрежным тоном? Спросил уже строго, давая ей понять, кто она и кто он:

– Кто ваш отец?

– Был фермером. А мать – сестра господина Оскари. – И, мрачно потупясь, добавила: – Была.

– Что это значит – была? – зловеще уточнил лорд.

– Это значит, что они оба умерли, – обвиняюще пояснила Аури. И почувствовала, как сердце пронзила острая боль. Что с мамой?

– Извините, – без сожаления произнес Дроверин. – А что случилось?

– Умертвие, – суховато пояснила она, не желая запутаться во лжи.

Склонив голову, с удивлением уставилась на свои руки. Они были сцеплены в такой тугой замок, что даже косточки побелели. Аури с усилием разжала ладони и взглянула на собеседника. Взгляд снова получился вызывающим. Она этого не хотела. Но как можно изображать из себя скромницу, когда на нее смотрят так пренебрежительно? Она невольно расправила плечи, готовясь к неприятностям.

Лорд наблюдал за ней с нервной ухмылкой.

– И вы так спокойно об этом говорите?

– А вы хотите, чтобы я рыдала и билась в истерике?

Аури постаралась опустить взгляд как можно скромнее, понимая, что ее слова, по сути, звучат вызовом. Простолюдинки так с лордами не разговаривают.

Лорд Дроверин был такого же мнения.

– Вы, похоже, дурно воспитаны, дитя мое, – проговорил он с обманчивым спокойствием и сложил руки на груди. – Или никогда не видели никого выше по статусу своего отца?

– Почему, видела, – Аури старалась убрать из голоса насмешливые нотки, но не получилось. – Мы как-то с родителями ездили в город, там мимо нас в золотой карете проезжал герцог. Настоящий!

– И где это было? – проявил заинтересованность Дроверин, продолжая бесцеремонно разглядывать ее. – Как назывался город? – отчего у него неприятно сдавило сердце, старался не думать.

Аури принялась лихорадочно вспоминать карту королевства. А вот надо было досконально продумать свою новую жизнь, тогда и не краснела бы сейчас. Хотя для простой сельской девчонки ее растерянность вполне оправдана.

– Шахрезз! – вспомнила она наконец. – Но я была там только раз. И это было давно. Но герцог мне понравился. Вернее, его карета. А еще сзади на запятках стоял такой красавец в роскошной ливрее! – и она в притворном восхищении возвела глаза к небу.

Лорд Дроверин с непонятным для самого себя облегчением рассмеялся.

– Понятно. Похоже, вы видели карету герцога Шахрезз. Должен вас разочаровать, Даффи, он глубокий старик. И его карета выглядит куда лучше, чем он сам.

– Да? – наивно спросила она. – Жаль. Но все равно, там было до жути интересно.

– А что вы там еще видели?

Аури несколько испугалась. Ее вполне можно поймать на незнании города, в котором она никогда не бывала. Как же прекратить этот опасный разговор?

– Ярмарку. Мы на нее и ехали. Отец купил там поросят.

– Какую породу? – явно заинтересовался лорд.

Откуда Аури знать, какие породы свиней вообще бывают? Это досадный пробел в ее образовании. Но дочь фермера должна знать такие вещи. Как же ей выпутаться?

– А вам это зачем? – подозрительно уставилась она на него, уходя от ответа. – Вы что, решили свиней разводить? Лично?

Он снова расхохотался. Она с ужасом ждала новых неприятных вопросов, но ее спасла госпожа Ганти, предупрежденная садовником о появлении сюзерена.

– Мой лорд! – ее высокий слащавый голосок разносился далеко окрест, и Дроверин враз пожалел, что вовремя не ушел. – Как я рада, что вы посетили нас! – и она склонилась перед ним в низком реверансе.

Признаться, что промахнулся с выходом из портала, магу не позволила гордость. Под насмешливым взглядом девушки он слегка кивнул заполошной хозяйке.

– Да, решил на минутку заглянуть в ваш уютный садик. Но мне уже пора. Благодарю за гостеприимство, – он понимал, что мелет чушь, но почему-то не мог остановиться.

Снова посмотрел на Даффи и увидел откровенную насмешку в ее глазах. Это его изрядно задело. И он решил отомстить.

– Может быть, ваша племянница сможет нанести визит моей матери? Леди Октавии будет приятно.

Лорд никогда не приглашал к своей матери никого из дам поместья, и госпожа Ганти пораженно приоткрыла рот, не в силах вымолвить ни слова.

– Непременно, мой лорд, – передразнивая госпожу Ганти, Аури умильно ответила за нее слишком слащавым тоном и добавила уже от себя с некоторым вызовом: – Но не сейчас. Во-первых, у меня еще глубокий траур, не предполагающий светские визиты, во-вторых, мне просто нечего надеть для первого представления моей леди.

Лорд Дроверин покраснел от гнева. Его только что бесцеремонно поставили на место! И кто?! Жалкая дочка фермера!

Глядя в его раздраженно-неверящее лицо, Аури невольно улыбнулась, и Дроверин вдруг забыл обо всем. О своем раздражении, недовольстве и усталости. Ему захотелось подойти к ней вплотную, так, чтоб чувствовать тепло ее тела, взять ее за руки, крепко сжать ладони и внимательно всмотреться в удивительные глаза.

Очнулся он от слов госпожи Ганти:

– …мы с радостью будем ждать вас, мой лорд, в нашем скромном жилище!

Он машинально покачал головой, отказываясь от так и не услышанного им приглашения. Девушка, сделав глубокий грациозный реверанс, повернулась и быстро ушла. Ему даже показалось, что она убежала. Неужели он так ее напугал? От этой мысли стало грустно, и он мысленно укорил себя за свою несдержанность.

Госпожа Ганти говорила еще что-то, такое же глупое и напыщенное, но лорд, не слушая ее, небрежно поклонился и стремительно покинул усадьбу господина Оскари. Выйдя за ограду, повернулся и посмотрел на дом. На втором этаже в окне мелькнул чей-то призрачный силуэт, на миг ему показалось, что из-за шторы на него взглянуло милое девичье личико, и в груди нежно потеплело. Похоже, Даффи не так равнодушна к нему, как хотела показать.

Он пошел дальше, тихонько насвистывая и слегка пьянея от поднявшейся в груди завораживающей волны тепла. Но чем дальше уходил от дома своего секретаря, тем яснее понимал необоснованность этого диковинного настроения.

Чего греха таить, его заинтересовала эта необычная девчонка. Но это ни к чему. У него есть сосватанная королем невеста, у него обязательства и долг. Можно, конечно, взять Даффи в фаворитки, но он был уверен, что леди Доллери такого поступка не одобрит. Да и самой Даффи это вряд ли понравится.

В замок вошел уже в самом дурном расположении духа. Промчавшись на третий этаж в свои апартаменты, без помощи камердинера переоделся в повседневный костюм и спустился на второй, к ожидающей его матери.

Леди Октавия в изящном утреннем платье сидела в своей гостиной у окна в удобном кресле, вышивая накидку серебристым шелком. Увидев сына, отложила пяльцы, поднялась и пошла навстречу.

– Ты чем-то недоволен? Что-то случилось? – беспокойно заглянула она ему в лицо. – Я видела тебя в окно, ты шел по парку.

– Ничего, все в порядке, – Эдмунду не хотелось говорить о выходе из портала вовсе не там, где он наметил, – просто захотелось прогуляться.

Леди Дроверин бросила на него проницательный взгляд. Сын был взволнован, даже взвинчен, хотя и пытался это скрыть. Решила выяснить все исподволь, как делала всегда.

– Как дела, дорогой? – спросила, подавая ему руку для поцелуя.

– Не очень хороши, – ответил он, почтительно целуя ее руку. – Король, как обычно, слишком верит своему братцу, а тот, пользуясь всеобщим попустительством, строит мерзкие козни за его спиной.

– Да, наш король излишне доверчив, – леди Дроверин снова села в кресло и взяла в руки пяльцы. – Но я его понимаю. Это ведь его единственный брат. По сути, Тэллурин вырастил Орритона, когда их отец с матерью погибли в засаде.

– Но Тэллурин ничего не хочет видеть! – лорд Дроверин почти сорвался на крик. – Он игнорирует все предупреждения. Это неосмотрительно и глупо. Более того, он жестоко наказывает предупреждающих!

– Он всегда был благороден, – ровным тоном ответила ему рассудительная мать. – Порой даже чересчур. Для него родная кровь значит очень многое. Впрочем, как и для всех нас.

Но сын с ней не согласился:

– Своим безрассудным поведением он ставит под удар не только себя и верных ему людей, но и собственного сына. Как ты думаешь, что будет с наследным принцем, если Орритону удастся переворот? Ему соперник не нужен.