Цитаты из книги «В тебе есть всё: Психология полноты жизни»

Человек себе предстоит Услышала на днях очень, в моем понимании, объемное выражение «Человек себе предстоит» и здорово им впечатлилась. Впечатлилась простотой сочетания всего трех слов и тем, какое бескрайнее миропонимание умещается в эту фразу. Я себе предстою. Вы себе предстоите. Я и вы, читающие сейчас эти строки, — два года назад мы предстояли себе сегодняшним. Через два года мы узнаем, какими себе предстояли сейчас, но одновременно все равно будем себе предстоять. Человек как лего-конструктор без картинки на коробке и инструкции внутри. Он просто собирается, усложняется с каждой новой деталью, постепенно меняет форму, и не может быть никакой идеи, как должна выглядеть законченная конструкция. Вернее, даже так: конструирование завершается в момент смерти, и в этот же момент можно засвидетельствовать, что в результате вышло. А до этого часа — ты все еще себе предстоишь. Забавно, что смерть — это ведь тот самый момент, когда можно, наконец, не бояться увидеть все, — и одновременно это видение уже категорически бессмысленно для нас-живых. И если нет инструкции по сборке, нет известного конечного результата, нет безвоздушного пространства вокруг и внутри, а значит — постоянно есть влияющее на то, каким я встречу себя в следующую минуту, то не остается ничего, кроме как свидетельствовать себя. Вот она я. Вернее, вот они, все кусочки лего моей души, которые я могу заметить и признать собой в эту секунду. А через минуту, час, день, неделю, месяц, год я буду безвозвратно другой. Той, которой пока предстою. И тут, как мне кажется, либо ты отпускаешь ожидания и контроль, разрешая душе в каждую следующую минуту происходить, оставив идеи, как «нужно» и «правильно». Либо ты так отчаянно сопротивляешься происходящему внутри и снаружи, что в конечном итоге почти не будешь себе предстоять.

Жизнь конечна Жизнь конечна. Оказывается, завтра может и не быть. Оказывается, завтра может быть намного хуже, чем сегодня… Страх перед жизнью теряет смысл. Нести его с собой так же обременительно, как лишний багаж в горном походе. Тратить годы на обиды и драмы — или пойти на риск и прояснить уже наконец отношения, потому что, оказывается, мы есть друг у друга, а еще столько хорошего вместе не прожито. Выносить мозг детям по поводу них и себе по поводу своего родительства — или пустить все эти колоссальные психические объемы на любовь между нами, такими, как есть. Жаться и откладывать все на «черный день», чтобы в «черный день» увидеть, сколько «светлых дней» отняло его ожидание? Стоять на границе чего-то пугающего, чтобы одним днем, когда разверзнутся хляби небесные, осознать, что, пока ты складывал из стекляшек слово «вечность», время оказалось отвратительно и пошло конечным? Тащить сквозь жизнь крест мучений и вины, чтобы однажды столкнуться в чистилище с тем, что у каждого есть похожий, болтается себе на шее. Да и твой-то всего лишь нательный, а не в человеческий рост. И этот выбранный путь страданий не сделал тебя отличающимся от остальных. Делать вид, что ты бесстрашен, чтобы в момент потрясения рассыпаться на тысячи частей, в отличие от «трусов». Ведь они все это время учились выдерживать страх и двигаться сквозь него. Есть хорошая практика, которой я пользуюсь много лет, — периодически себя спрашивать: довольна ли я своей жизнью, двигаюсь ли туда, куда правда выбираю, наполняюсь ли тем, чем правда хочу, рядом ли я с теми, кого правда люблю, поменяла бы я что-то, если бы знала, что жить осталось полгода? Что бы вы себе ответили на эти вопросы?

Праздновать Идею «празднования» завершения любого процесса я узнала не так давно, и она очень пришлась мне по душе. Слово celebrate (англ.) происходит от латинского selebratus, одно из значений которого — «замечать». То есть привычное нам «праздновать» в смысле «радоваться» в определенном контексте запросто расширяется до «признавать, замечать, свидетельствовать» (вспомним слово «селебрити» — видимые). И как раз это мне представляется крайне важным. Моей голове, так же как и, возможно, вашей, привычно праздновать успех, победу, позитивное приумножение чего-либо и намного сложнее замечать и праздновать все неслучившееся, болезненное, разочаровавшее. А именно это «все остальное» и выстраивает надежный фундамент будущего. Если не сделать замеченной ошибку и не отпраздновать полученный опыт — она повторится. Если не заметить свои разочарования и не отпраздновать боль снимаемых розовых очков — иллюзии никуда не денутся. Если не признать, что вкладываемая энергия хоть и не принесла ожидаемый результат, но много что преобразовала (расширила внутри, дала важный опыт, внесла коррективы в изначальные планы), — придет ощущение бесполезности. По-хорошему, если замечать лишь результаты и не праздновать процессы — жизнь из бурного потока превратится в редкие точки-цели с пустыми расстояниями между. Так что — я предлагаю праздновать! Не только успехи, но и поражения, и неудачи, и потери, и полученный болезненный опыт!

Словно фильтрующий информацию отдел мозга уже едва справляется, еще чуть-чуть — и плотину прорвет, затапливая сознание невыносимым количеством сенсорной информации, которая разорвет на кусочки. И тогда, кажется, я начну покачиваться и орать, покачиваться и орать. Вот в такие моменты я вспоминаю наконец, что у меня большой коэффициент аутистического спектра и я давно уже в передозе от количества окружающей сенсорной, аудио-, визуальной и всякой другой информации. Что мой уход от реальности в тексты, консультации, творчество больше не работает и важно уйти на время всей целиком. Уйти в пустоту, в ничто, в зону сенсорной депривации, где наконец все мои чувствительные вибриссы смогут ни во что не упираться, ничего не анализировать, ни на что не отвлекаться. Там моя кожа отдохнет, не царапаясь о внешнее, мои мышцы расслабятся, не имея необходимости соотносить свои движения с окружающими, мои границы восстановятся, напитавшись пустотой. Уйти туда, где нет людей. Где можно наконец словно развернуть на себя всю энергию, затрачиваемую на считывание и переваривание внешнего. Завершиться на саму себя. И во внешней пустоте завернуться в кокон из себя же, закрыв глаза и уйдя вовнутрь. В то место, где всегда спокойно и тихо. Где никто не нужен, нечего терять и нет границ. Благостное место до зарождения «я». По-хорошему, каждый человек нуждается в уединении и восстановлении через эту отдельность от мира. На самом деле многие на уровне тела, кожи, ярости, поднимающейся на контакт, это чувствуют. Но, к сожалению, не всегда себе верят. Откуда-то есть идея, что ресурс обязательно в общении, в прикосновениях (к примеру, массаж), в движении. Но есть части нас — можно назвать их шизоидными, аутичными, животными, — которым нужны для восстановления отдельность, отсутствие прикосновений и, часто, — любого движения.

Уединение как ресурс Когда тело кажется уже обожженным от контактов, ролей, чувствований и соотнесений с другими. Когда появляется ощущение, что еще чуть-чуть — и я задохнусь в четырех стенах квартиры, за каждой из которых еще люди, стены, люди, стены, люди. Когда от кожи словно не осталось и следа и на ее месте лишь тончайшая мембрана, которая реагирует на все вокруг, не в силах больше фильтровать важное и сдерживать второстепенное. Запахи, цвета, движения, буквы, цифры, слова, молчание, шорохи, буквы, буквы, звуки, движение воздуха, предметы, крошки, неровно стоящие стулья. Нет, только не прикосновение, его мне сейчас не выдержать.

Презрение Презрение, на первый взгляд, защищает нас от других. Я лучше, сильнее, взрослее, терпеливее, ответственнее, чувствительнее, красивее, худее. Список можно продолжать бесконечно. Смысл — «Я другой, я не такой, как вы». Но на самом деле презрение защищает нас от самих себя. Потому что признать: «Я такой же, как вы» (накосячившие родители, неустойчивые бывшие и нынешние партнеры, предавшие друзья) — часто равно признать ту часть себя, где хранится слишком большое количество боли. Словно нарисовать на карте своего внутреннего мира очередной материк, делающий общую картину более завершенной, но пугающий своими неисследованными болотистыми ландшафтами, неизвестными и наверняка ядовитыми гадами и сомнительными сокровищами. На такие материки невозможно проложить маршрут по собственному желанию. Все внутренние нарциссические защиты, которые сильнее любой идеи о целостности, выстроятся в ряд, преграждая путь. Но о нем можно знать, обозначить пунктиром на своей внутренней карте и понимать, что однажды, в сильный шторм, при утере контроля навигации, от резкой смены курса тебя туда все равно закинет. Компас разобьется, гады изжалят, трясины утянут, и вернешься ты из этого путешествия уже совсем другим…

быть видимой всеми. Такой неудобной. Такой вызывающей чувства.

Будь Помню, в детстве на новогоднем утреннике я как-то сильно разозлилась, а потом горько расплакалась оттого, что меня не взяли капитаном в команду детей. Тогда бабушка выговаривала мне за то, что я слишком много хочу и больно задираю нос. А еще помню, как к нам приходила соседка по этажу, тетя Тамара, и я пряталась в смущении за бабушкину юбку. Тогда бабушка выговаривала мне за то, что я слишком стеснительная и нерешительная. Понятно, что это не определяющие события моей жизни. Но вот месседж, который они содержат, точно определяющий, как полагаю, многих из нас. И лично я его слышала в разных вариациях далеко не только от бабушки. Казалось бы, послания противоположного содержания, но это только на первый взгляд. На самом деле они абсолютно идентичны: «Не выделяйся, не рождай у меня/других сложные чувства, слейся с рельефом местности — будь не выпуклой, но и не впуклой, будь посередине, чтобы никто не замечал, не спотыкался эмоционально о тебя». Двоечников дразнят, но и отличников не любят. Многого достигшим завидуют, но и мало добившимся не благоволят. Сексуально одеваться опасно, но и в безликой одежде в стиле «моль» замуж не возьмут. Продолжать можно до бесконечности. Будь ни тем, кого боятся, ни тем, за кем охотятся. Будь никем. И ты останешься в максимальной безопасности в этом мире / в этой стране / в этом городе / на этой улице. Тоскливое и бессильное ощущение рождается внутри от этих слов… Возможно, именно поэтому каждый раз, когда я вижу человека «выпирающего», выбравшего сделать шаг в любую сторону из общего фона, сумевшего стать кем-то (а значит — пойти, в моей фантазии, в столь небезопасную индивидуализацию, выбравшего быть) — у меня это вызывает в первую очередь уважение. Потому что по своему опыту знаю, с одной стороны, как это страшно, а с другой — сколько усилия требуется не только сделать шаг, но и остаться стоять там

Авторство Ответственность — это творческий подход к собственной жизни. Признание, что я ее творец, автор выборов, а не она творит меня (если мы не касаемся божественных измерений). То есть если я в изоляции — это мое творчество, если меня отвергают — это мое творчество, если во мне разочарованы — это все мое авторство и сотворчество как минимум на 50%. Конечно, при условии, что я взрослый человек, а не ребенок. И если творец — я, то появляются вопросы не к миру и не фантазии про мир, а вопросы к себе и желание сквозь привычные представления лучше себя разглядеть. Что я делаю для того, чтобы оставаться в изоляции? Какая часть меня выбирает в ней быть? Как я причастен к тому, что меня отвергают? Почему мне важно быть отвергнутым? Признаю ли я собой ту часть, в которой разочаровались другие? Что мне мешает себя неидеального в чужих глазах принять? В какие игры я играю и для чего? Ответственность — это не набор «правильностей» и не несение груза не по силам. Для меня ответственность — это признание того, что я творю собственную реальность, я несу последний ответ, я выбираю (и не выбираю) свой следующий шаг, а соответственно — имею непосредственное влияние на то, чем я себя окружаю и что транслирую. И это совсем не про «Я виновата в том, какая у меня жизнь», а про «Я признаю собственные страхи, потребности и ограничения, приведшие меня туда, где я есть». Как правило, в том месте, где я осознаю свое творчество, вижу, как выбрала быть автором именно такой картины, вижу, что именно и только так для меня сейчас по силам, единственно возможно, — желание что-то срочно переписывать исчезает. Остается лишь вопрос, каким будет следующий мазок кистью.

взрослый, оплакивая ценность оставляемого.