– И он также попросил вас написать для Аникиной рекомендательную эсэмэску?

– Да. – Крылова опустила глаза.

– Я одного не пойму. – Степанов поочередно окинул взглядом обеих женщин. – Вы же вроде не нуждаетесь в дополнительных средствах. Отчего вас так соблазнило предложение Михаила? Неужели Аникина заплатила столь щедро?

Крылова и Георгиева переглянулись.

– Да нет, – сказала Крылова. – Дело совсем не в деньгах. Просто… просто Миша такой милый, ему сложно отказать.

– Но вы же обе понимали, что идете на обман. Как же так?

– Да боже мой! – раздраженно произнесла Георгиева. – Что тут такого? Ну написали сообщение, кто знал, что так выйдет?

– Да уж, вышло нехорошо. – Степанов раздал женщинам по листку бумаги. – Пишите.

– Что писать? – Георгиева недоуменно поглядела на полковника.

– Все пишите. Все о том, как обманывали человека по просьбе вашего парикмахера. И мне нужна полная информация о вашем «милом» Михаиле. Фамилия, отчество, где живет. Телефон. Ясно?

– Ясно. – Георгиева склонилась над бумагой.

Крылова тоже принялась быстро строчить на листке. Полковник ободряюще кивнул Елене.

– Не переживайте. Сейчас разыщем вашу лже-Аникину. Вы пока тоже напишите мне заявление о пропаже девочки. И вас сейчас проводят в другой кабинет, там составят с ваших слов фоторобот преступницы.

Елена молча кивнула. Писать она не смогла, строчки прыгали у нее перед глазами, руки тряслись. Она буквально телом ощущала, как летят минуты. Вот уже час, как она последний раз слышала Свету. Где она сейчас? Жива ли?

Игорь сам написал заявление, поставил подпись и отдал Степанову. Обе дамы тоже дописали свои показания.

– Ну и славно, – сказал Степанов, складывая бумаги в папку. – Теперь вы идите составлять фоторобот, а я займусь этим горе-парикмахером. Как его… Барышников Михаил Михайлович, 33 года. Москвич. Живет на «Войковской». Наверняка хахаль вашей учительницы, чует мое сердце. – Он позвонил, и в кабинете зашел молодой сержант. – Клинчук, отведи потерпевших к Симоняну. Пусть составит фоторобот мошенницы, укравшей девушку.

Парень кивнул и обратился к Елене с Игорем:

– Идемте.

Елена тяжело поднялась и, опираясь на руку Игоря, отправилась за сержантом. Они долго шли по коридору, затем поднялись на второй этаж. Парень довел их до двери кабинета, на которой была табличка «Симонян А. А. Старший эксперт-криминалист».

– Вам туда. – Он толкнул дверь.

Елена и Игорь зашли внутрь и увидели стол, на котором стоял большой компьютерный монитор. За столом сидел чернявый мужчина с пышными угольно-черными усами.

– Здравствуйте, – поздоровался Игорь.

– Добрый день. Проходите. – В голосе мужчины слышался явственный кавказский акцент.

Игорь усадил Елену к столу, а сам остался стоять – стул был лишь один.

– Меня зовут Арам Арамович, – представился усатый.

– Я Игорь. Это Елена Витальевна. – Игорь кивнул на Елену.

– Хорошо. – Симонян щелкнул мышкой. – Составляем фоторобот молодой женщины. Верно?

– Да, – коротко проговорила Елена.

– Возраст?

– Лет двадцать пять на вид. Может, больше. Я точно не могу сказать.

– Блондинка?

– Русая. Глаза светлые, кажется, серые.

– Серо-голубые, – подсказал Игорь.

Елена зыркнула на него со злостью.

– Надо же, рассмотрел!

– Не отвлекаемся, – проговорил Симонян. – Давайте смотреть, какой овал. Так похоже? – Он вывел на экран лицо строго правильной формы.

– Такое, – Елена брезгливо поморщилась.

– Отлично. Теперь нос. Курносый? С горбинкой?

– Нос прямой.

– Хорошо. Губы? Такие?

– Тоньше.

– Сделаем тоньше. Вот так?

– Нет, это, пожалуй, слишком тонкие. Вот так нормально.

– Хорошо. Прическа у нее какая? Стрижка? Короткая, длинная?

– Гладкие длинные волосы, затянутые в хвост.

– Так?

– Да, похоже.

Симонян надолго углубился в компьютер. Елена и Игорь терпеливо ждали. Наконец эксперт оторвался от монитора и проговорил, обращаясь к ним:

– Хотите знать мое мнение?

– Да, конечно! – с готовностью отозвалась Елена.

– Думаю, эта красотка не случайно выбрала жертвой Аникину. Она подбирала похожую на себя по типажу.

– Вы хотите сказать, что эта тварь украла сумку именно для того, чтобы воспользоваться документами?

– Но вы же видите – она ими и воспользовалась.

– Господи, что же ей надо от нас? Зачем ей Света? – Елена в отчаянии заломила руки.

– По версии начальства, это похищение с целью выкупа, – сказал Симонян и принялся колдовать над монитором. Наконец он отложил мышку и отодвинулся от стола. – Ну, примерно вот так. Смотрите.

С экрана на Елену глядела Наталья. Схожесть была почти стопроцентная, просто удивительно. Тот же холодный, презрительный взгляд, те же высокие скулы. Чистый, красивый лоб, гладко зачесанные волосы. У Елены руки сжались в кулаки.

– У, гадина! – прошипела она, не отрывая взгляда от рисунка. – Погоди, я только доберусь до тебя! Очки еще забыли, – обратилась она к Симоняну.

– Какие? Круглые, овальные?

– Круглые, в тонкой оправе.

Симонян кивнул и добавил очки.

– Теперь мне нужны еще фото похищенной девушки, – мягко проговорил он, закончив работу. – У вас ведь есть фотографии дочери?

– Да, есть. – Елена сунула эксперту экран. – Их много. Какую нужно?

– Эта подойдет. И еще эта. – Симонян перебросил файлы на компьютер и отдал телефон Елене обратно. – Теперь все, идите, полковник ждет вас. – Он потеребил свои роскошные усы. – Оба портрета я ему сейчас пришлю. Объявим в розыск.

Елена и Игорь спустились обратно на первый этаж и вернулись в уже знакомый кабинет. Женщин там уже не было. Степанов сидел за столом и что-то печатал на клавиатуре компьютера.

– Присядьте, – кивнул он рассеянно, не глядя на Игоря с Еленой.

– Пожалуйста, – взмолилась Елена. – Время идет! Надо же что-то делать!

– По-вашему, я бездействую? – Полковник оторвался от экрана и строго взглянул на Елену.

– А что вы предприняли? Составили фоторобот?

– Это во‑первых. Сейчас его разместят во всех отделениях, на станциях метро, на вокзалах. Во-вторых, пробьют по базе, возможно, ваша репетиторша уже числится у нас. В-третьих, сюда везут Михаила Барышникова. Думаю, через короткое время он прольет нам свет на личность похитительницы вашей дочери.

В дверь постучали.

– А вот и он! – Степанов довольно потер руки и крикнул: – Войдите!

В кабинет в сопровождении полицейского вошел молодой худощавый парень в кожаной куртке. На бледном, правильном лице его отчетливо проступали конопушки.

– Товарищ начальник, я буду жаловаться! – с ходу наехал он на Степанова. – По какому праву ко мне врываются в частную квартиру? Тащат меня сюда! Разве есть ордер на мое задержание?

Наглый тон совсем не вязался с ангельской внешностью парикмахера.

– Замолчите, Барышников, – холодно осадил его Степанов. – Вы подозреваетесь в соучастии в тяжком преступлении.

– Я? В соучастии? – Парень вылупил изумленные глаза. – Да вы о чем?!

– Сейчас поймете. – Степанов отдал ему листы с показаниями клиенток. – Читайте.

– Что это?

– Читайте, увидите.

Барышников протянул красивую кисть с длинными худыми пальцами, на запястье руки болтался кожаный черный браслет, украшенный блестящими камнями. Взял протокол и углубился в его изучение.

– Ну и что? – спросил он, дойдя до конца. – В чем меня обвиняют? Зачем я здесь?

– Кем вам приходится женщина, выдававшая себя за Наталью Аникину?

– Почему выдававшая? – Парень с недоумением глянул на полковника.

– Потому что документы, по которым она существовала, краденые.

– Как – краденые? Не может быть.

– Вот так. И вопросы здесь задаю я. Так кем она вам приходится?

Парень секунду подумал, затем неуверенно произнес:

– Никем.

– Лжете. Она ваша сожительница? Советую говорить правду, Барышников, нам не составит труда узнать все самим.