Глава 2. Прощание.

Утро нового дня не принесло Офелии радости, на которую она так рассчитывала вечером. Отец ушел рано, не дождавшись, когда она проснется, и только оставил короткую записку на столе по старой привычке. Девочка тоскливо съела остывший завтрак и вернулась в свою комнату. Делать ничего не хотелось. Книги, интернет, – всё надоело. Поручений отец тоже никаких не оставил, а брать инициативу в свои руки Офелия не привыкла.

Её тревожило поведение отца, никогда он не позволял себе такого отчужденного, холодного поведения. Но поговорить они теперь смогут только вечером, да и ещё неизвестно, станет ли Мартин что-то объяснять дочери. Офелия хоть и хотела казаться взрослой, любила не акцентировать на этом внимания. Ей было приятно и спокойно, когда отец считал её маленькой девочкой. Мир взрослых пугал своей неизвестностью и непременными тоской, усталостью и меланхолией, которые она замечала у всех свои великовозрастных знакомых. Теперь эти болезни духа добрались и до её отца, а, значит, он стал немного дальше от Офелии. Она чувствовала это, и не хотела отпускать его.

Бесцельно прослонявшись по дому до самого обеда, девочка решила вернуться на холм, в надежде встретить там Жана. Он ведь сказал, чтобы она приходила. С ним хотя бы не будет скучно. Быстро надев удобный летний костюм, Офелия схватила бутылку воды, пригоршню конфет, и убежала.

День снова был мучительно жарким, а из-за аромата цветущих садов казался ещё и тягуче-сладким, как мёд. Девочка пробиралась сквозь густой горячий воздух, и торопила себя. На холме гулял теплый ветерок. Он не приносил такую желанную прохладу, но дышать стало легче. Офелия вышагивала сквозь траву к дереву. Под ним, она видела, лежал Жан.

– Привет! – бодро поздоровалась девочка. – Я принесла нам конфет!

– Ух ты! Привет, подруга! – Жан лучезарно улыбнулся и выбрал из горсти конфет три разноцветных. – Спасибо! Вот этого мне для счастья и не хватало. А я думал, что ты не придешь сегодня.

– Почему? – Офелия села рядом и тоже взяла себе конфету. Одну. Самую любимую, желтого цвета.

– Настроение у тебя плохое с утра было, – тихо ответил Жан.

– Откуда ты знаешь? – удивлению Офелии не было предела.

– Да так, птичка напела, – повел плечом мальчик и снова улыбнулся. – Давай не будем грустить, а?

– Странный ты…

– А я бы так не сказал! Вот ты – точно странная, обиделась на отца неизвестно почему. У взрослых свои проблемы, вырастешь – поймешь, – он достал из-за дерева ракетки для бадминтона и красивые красные воланчики. – Будешь играть?

– Буду, – Офелия взяла ракетку из рук Жана. – А ты прям знаешь, как там, у взрослых, жизнь устроена.

– Может, и знаю. Только тебе всё равно не расскажу, – он шутливо показал ей язык и отбежал в сторону.

– Почему это?

– Потому что тебе это неинтересно! Ты же вчера так и не поняла мою историю.

– Да она слишком сложная была. Мне больше нравятся истории про приключения, волшебство. На сказки чтобы было похоже, – Офелия с трудом отбивала воланчик, который перекидывал ей Жан.

– Офелия! Тебе сколько лет? – Жан пропустил удар и побежал в заросли, чтобы достать воланчик.

– Через неделю тринадцать, а что? – она села на траву. – Давай сделаем перерыв, очень уж жарко.

– Ну вот, ты взрослая уже совсем. А всё сказки хочешь слушать. Вот когда мне было тринадцать, – Жан сел рядом и отложил ракетку, – я отправился в далекое путешествие! Совершенно один. Ну, в том смысле, что без взрослых.

– Ух ты! Расскажи! – Офелия с интересом заглянула другу в лицо.

– Нет. Вот когда будет тебе полных тринадцать, тогда и расскажу. А пока ты ещё маленькая.

– Вредный какой. Я тебе и конфет принесла, и воды… – девочка обиженно отвернулась.

– Не капризничай, а то до четырнадцати не буду никаких историй рассказывать, – Жан рассмеялся и легонько толкнул Офелию в плечо. – А побежали купаться?

– Куда? – она сразу оживилась, перестав дуться.

– Тут есть речка недалеко, если подняться чуть выше. Правда, вода там холодная. Не боишься?

– Нет, я ничего не боюсь! – смело заявила Офелия.

– И зря! – Жан схватил её за руку, – бежим!

Они бежали среди цветов и сухой травы, обожженной солнцем, уклоняясь от веток деревьев и кустов, встречающихся по пути. Офелия еле успевала за Жаном, но не отпускала его руку, такие приключения были ей по нраву. Совсем как в приключенческих книжках, которые она иногда читала. Не вспоминались подозрительные слова Жана об её утре и настроении, отсутствие ответов на очень важные вопросы. Она больше не боялась его.

Речка неспешно несла свои воды среди густой зеленой травы, спускаясь с холма. Чуть дальше вниз по течению, он сворачивала, шумно падая с каменного порога. Но в том месте, где остановились ребята, течение было тихим, глубина небольшой, а вода – теплой, как парное молоко. Жан снял футболку и бросился в воду.

– Айда ко мне! Самое то, что нужно в жару, когда моря нет рядом!

– В нашем море вода теплее, – Офелия медленно, с опаской заходила в воду.

– Не трусь, здесь дно хорошее и вода прозрачная. Ну! – поторапливал Жан, брызгаясь в девочку водой.

– Я не трушу, просто стараюсь не спешить. В таких речках бывают подводные течения, они очень опасны!

– Хватит выдумывать! Видишь, со мной всё хорошо. Иди скорей сюда!

– Вот и ты туда же! – Офелия остановилась. – Все так говорят мне: «не выдумывай». А я, правда, читала об этом и даже видео смотрела в интернете!

– Не стоит верить всему, что пишут и говорят. Доверяй практике, реальной жизни, – Жан подошёл ближе и протянул руку. – Держись, так уж и быть, помогу тебе.

Офелия пошла смелее, чувствуя поддержку Жана. Он был старше и сильнее, а ещё – хорошо плавал. Если что, он наверняка ей поможет. Ближе к середине реки вода стала прохладнее, но это даже понравилось Офелии. В такую жару нет ничего лучше, как оказаться в освежающей речной воде. Жан ловко плавал вокруг неё, то ложась на спину, но подныривая. Иногда он скрывался под водой надолго, и девочка начинала тревожиться, но он дергал её за руку или за ногу из-под воды, выныривал и весело хохотал. Злиться было невозможно, и Офелия в ответ брызгалась в него водой и пыталась догнать. Но пловчиха из неё была так себе, поэтому догнать Жана не получалось.

Дети провели в воде довольно долго, а когда выбрались на берег, то каждому показалось, что они попали в парилку с мороза. Духота стояла невероятная. Они лежали на траве и обсыхали под лучами палящего солнца.

– Отлично искупались, теперь бы поесть и завалиться спать! – протянул Жан.

– Можно пойти ко мне домой, обед всегда готов и стоит в холодильнике.

– Без приглашения нельзя, – возразил Жан.

– Я же приглашаю тебя!

– А ты что, хозяйка? – мальчик повернулся на живот, подставив спину солнцу.

– Конечно! Это же мой дом, я там с рождения живу.

– Может, у себя в комнате ты и хозяйка, а в доме главный – твой отец. А он меня не приглашал, – упорствовал Жан.

– Какой ты противный. Ладно, я спрошу у отца, можно ли тебе прийти к нам на обед в какой-нибудь другой день. А сейчас будем есть конфеты.

– Не тянешь ты на тринадцать, – задумчиво добавил мальчик.

– Да ну тебя. Сам-то очень взрослый как будто. Путешествует он, ага! Так я тебе и поверила. Врешь, наверняка, как и все мальчишки, – Офелия откатилась от Жана подальше, жуя конфету.

– Вот видишь! Опять обиделась и надулась. Моя сестренка пяти лет так всегда делает, когда не получает то, чего хочет, – и тут же, совсем другим тоном, как заговорщик, Жан добавил, – давай поднимемся вверх по течению реки, там растет дикая ягода. Очень вкусная!

Офелия с полуулыбкой глянула на Жана, и кивнула. Они поднялись и наперегонки побежали вдоль реки. Новый и единственный друг Офелии казался ей странноватым, иногда вел себя почти как взрослый, а иногда совсем как маленький мальчик. Он втягивал её в детские забавы, но рассуждал не всегда понятно, а иногда и обидно. Она хотела, чтобы он перестал считать её маленькой, ведь почти тринадцать – это очень солидный возраст для девочки.

– Жан! Так сколько тебе всё-таки лет? Ты мне так и не сказал, – Офелия догнала его, запыхавшись.

– По твоим меркам почти пятнадцать, в конце лета будет. Знаешь, раньше ведь года считали, начиная с сентября. Вот перед самым началом такого старинного года, у меня и будет день рождения.

– Что значит по моим меркам? – удивилась Офелия.

– В моей стране возраст считают несколько иначе. Но ты даже не думай об этом. Я всё равно гораздо старше тебя! – они добрались до кустарника, покрытого яркими спелыми ягодами.

– Всего-то почти на два года, – фыркнула Офелия.

– По твоим меркам, – назидательно произнёс Жан, собирая ягоды.

– А их точно можно есть? – девочка разглядывала сине-фиолетовые продолговатые плоды.

– Ага. Это жимолость, очень вкусная. Ешь, не бойся! – он закинул в рот горсть ягод и с удовольствием стал жевать.

В перемещениях от реки к зарослям кустарника и дереву на краю холма ребята провели всю вторую половину дня. Они болтали обо всем на свете – про школу, далекие страны, море. К вечеру Офелия побежала домой, пообещав, что завтра придёт снова. Но дома её ждал неприятный сюрприз.

Отец неожиданно уехал. Он хотел предупредить дочь, но она как обычно, не взяла телефон на прогулку и не сказала, где будет гулять. На кухне Офелию встречала соседка, которая иногда присматривала за девочкой, когда отец бывал в командировках. Но сегодня случай особый – бабушке Офелии стало плохо, поэтому отец был вынужден отпроситься с работы и срочно уехать. Девочка расстроилась даже больше не из-за состояния бабушки, а из-за того, что отец не нашел способа предупредить её. Понятно, что он никак не мог этого сделать, но Офелия не хотела принимать этот простой и очевидный факт. Ближе к ночи, отец позвонил и объяснил ей ситуацию. Скорее всего, до дня рождения дочери он не вернется. А пока его нет, он просил никуда далеко от дома не уходить и слушаться соседку. Девочка вздохнула, пообещав выполнять все указания, и повесила трубку. Ей стало совсем тоскливо. Значит, гулять с Жаном не получится, надо быть рядом с домом и просто ждать. Скучно. И из-за бабушки немного волнительно.

Офелия имела удивительную способность – запрещать себе тревожиться, даже если ситуация очень серьезная. Она просто не думала о том, что может случиться, не думала о сложности и шаткости положения, всеми силами старалась не принимать горькую сторону жизни, уходила и пряталась от неё в детские сказочные обещания, что всё обязательно будет хорошо. Потому что знала, что в жизни не всегда всё так хорошо, как обещают. Слишком больно и страшно принимать такие очевидные истины. Поэтому, она быстро выкинула из головы мысли о бабушке, а только обижалась на отца, чем тревожила добрую соседку. Ей казалось, что девочка совсем не переживает и не сочувствует семейным проблемам и не поддерживает отца, а в её возрасте пора бы уже понимать, что к чему.

Офелии нравилось ночевать в большом доме одной. Она не боялась темноты, как многие девочки и даже мальчики, в темноте было уютно, тихо и спокойно, как под теплым зимним одеялом. Ночь приглушала звуки, съедала яркие краски и выпускала из волшебного фонаря сны, мечты и грёзы. Офелия закрывала перед сном все двери, открывала окно пошире, чтобы свет звезд мог освещать комнату, гасила ночник и лежала, мечтая о лучших временах. Ей казалось, что непременно, когда-нибудь, далеко в будущем, она будет невероятно счастливой, не задаваясь вопросом о том, что же такое – счастье. Она представляла, как гуляет по цветущему саду в красивом длинном платье, а вокруг звучит музыка, и сад никогда не заканчивается. Где-то среди бело-розовых зарослей цветущих персиков будет стоять её дом, не такой скучный, как тот, в котором они живут с отцом. И её, такую прекрасную молодую девушку, Офелию, никто не будет обижать, никто не скажет грубого слова, с ней будут считаться и любить. Все будут её любить. А ещё – в том будущем, папа всегда будет рядом, а бабушка вовсе перестанет болеть в самый неподходящий момент. И Жан, наверное, вырастет, станет красивым и сильным мужчиной, и не будет рассказывать сказки.

Действительно, если так случится, то, значит, будущее не такое уж и прекрасное, и Офелия в нём не такая счастливая. Как было бы хорошо иметь волшебную палочку, чтобы взмахнуть ей, и сделать так, чтобы время остановилось, замерло. Нет, не для всех, а, например, для Жана. Чтобы он мог всегда оставаться веселым мальчишкой и рассказывать Офелии свои истории. Ей не приходило в голову, что думать вот так – некрасиво, слишком жестоко по отношению к другу. Она будто запрещала ему взрослеть из-за своего желания оставить всё, как есть. Да, Офелия проявляла себя эгоистичной и обидчивой натурой, она хотела весь мир видеть таким, как в своих мечтах. Но тревожные мысли о том, что этого никогда не случится, уже зарождались в её маленькой голове.

Офелия вспомнила историю Жана про розу и неожиданно подумала, что она очень похожа на неё. Такая же капризная, никак не желающая радовать глаз, а только ранящая шипами. А отец, как заботливый садовник, пытается удобрять свою дочь заботой и любовью, а взамен ждёт лишь только красоты и радости, благодарности. Эти мысли были слишком трудными, тяжелыми и обидными. Офелия надула губы, вспомнив, что обиделась на Жана, и решила просто спать.

Отец не вернулся ни на следующий день, ни после него. Он исправно звонил несколько раз в день, соседка заходила, чтобы принести еду и узнать, всё ли хорошо у Офелии. Девочка была немногословна, послушно убирала за собой грязную посуду, не уходила далеко от дома и ждала. Ей было до ужаса скучно и очень хотелось увидеться с Жаном. С ним проводить время весело и интересно, гораздо лучше, чем сидеть дома одной или слоняться по улицам города. В окно она видела, как одноклассники дружными шумными компаниями ходят купаться, едят мороженое или катаются на велосипедах. В один из дней кто-то из них даже написал ей сообщение, приглашая покататься вместе. Но Офелия не могла согласиться, ведь была обижена на этих ребят, и потом, несколько дней спустя, уже не помнила, кто именно ей писал.

Спустя четыре дня, отец позвонил рано утром, разбудив Офелию. Он сообщил, что бабушке уже лучше, но ей нужна помощь на ближайшие дни, пока отца не сменит его брат. Поэтому девочке придется побыть одной ещё как минимум два-три дня.

– Почему дядя не может приехать раньше? – возмутилась Офелия, когда соседка снова зашла к ней.

– Твой отец говорил, что он живёт очень далеко и у него серьезная работа. Хорошо, что вообще вышло договориться о приезде. Потерпи немного. Родители ни у кого не молодеют, а старость всегда приносит болезни и слабость. Твои отец и дядя замечательные сыновья, помогают своей матери, ты должна ими гордиться, – назидательно сказала женщина, расставляя лоточки с едой на столе.

– Вот ещё, буду я гордиться чем-то совершенно обычным. Когда буду взрослой, тоже стану заботиться об отце. И если нужно, то найму ему сиделку, чтобы не бросать своих детей одних, да ещё на каникулах, – Офелия обиженно собирала лотки с едой и расставляла в холодильнике.

– Не говори таких глупостей! Отец тебя вовсе не бросил. Нет ничего лучше, чем близкий человек рядом в трудную минуту, а сиделки – они ведь совсем чужие. И не жди, когда повзрослеешь, заботься об отце уже сейчас. Тебе тринадцать исполнится на днях, ты уже не ребенок.