– Ну, посиди. Правда, я хотела тут побыть одна. Но раз уж ты пришёл первым… Будет не очень красиво, если я стану тебя выгонять. Папа говорит, что с новыми знакомыми надо быть вежливой. А тебя я в нашем городе ни разу ещё не видела, – она повернула голову к Жану и смотрела, как его рот растягивался в улыбке, а брови удивленно поднимались вверх.
– Конечно, не видела! Я не местный, проездом тут, если так можно сказать.
– Здорово… А у кого остановился?
– Да ни у кого, прямо здесь и остановился.
– Как это? Здесь, на холме? – Офелия удивленно смотрела на Жана.
– Ага, хорошее место. Правда? – он откинулся назад и лег в траву.
– Хорошее. Но как ты спишь? Прямо на траве? А что ешь? И где твои родители?
– Что может быть лучше травы? Ни одна постель не сравнится. А вместо белого потолка – голубое небо! Я путешествую один, без родителей.
– Как?! – девочка была поражена. – Ты что, бездомный?
– Нет, глупая… Мой дом – весь мир. Хочу, буду ночевать здесь, а хочу – в другом месте! Мне нет нужды строить где-то себе дом.
– Ты пугаешь меня, – прошептала Офелия и поднялась, чтобы уйти. Ей вдруг стало не по себе. Одно дело – мечтать в одиночестве, а совсем другое – повстречать такого странного мальчишку. Он либо ненормальный, либо невероятный выдумщик.
– Не бойся! Я тебе ничего не сделаю. А хочешь, расскажу историю? – Жан сел и умоляюще посмотрел на Офелию.
Она колебалась. Ей очень хотелось послушать историю этого мальчика, но и оставаться было страшновато. Хотя, солнце ещё высоко, стемнеет не скоро, что может с ней случится? Если Жан и, правда, здесь один, то, может быть, и стоит попробовать с ним подружиться. Он не дразнит её и достаточно вежлив.
– Ладно, я останусь и послушаю твою историю. Но только не долго, а то папа будет меня искать и ругаться.
– А ты не берешь с собой телефон?
– Не-а, я постоянно его теряю, – Офелия извиняющимся движением пожала плечами. – Оно само получается, правда.
– Я тоже всё время что-нибудь теряю и забываю. Вот сегодня забыл взять с собой фонарь, поэтому пришлось гулять днём. А вообще, я люблю путешествовать вечерами, весь мир выглядит совсем иначе – загадочно и таинственно, – Жан снова улыбнулся, приглашая Офелию сесть рядом.
– И как тебя отпускают гулять по вечерам? – она села рядом и обхватила колени руками.
– Легко! Мне можно, я очень ответственный. Иногда, – он хитро подмигнул Офелии, и она рассмеялась.
– Как и все мальчишки, да?
– Ага! Ну что, будешь слушать?
– Конечно!
– Тебе нравятся цветы?
– Нравятся, но не все. Не люблю цветы с шипами.
– А это зря, они ведь самые красивые…
И Жан начал рассказывать.
«История про розу.
Офелия, твоя имя, когда я его услышал, напомнило мне про цветы в саду моей бабушки. У неё потрясающий сад и розарий. Да-да! Самый настоящий розарий. Но он появился гораздо позже, чем всё остальное. Когда-то давно, когда она была ещё совсем молодой девушкой, её родители умерли и оставили в наследство большой дом у моря. Конечно, бабушка туда переехала. За домом родители ухаживали как положено, а вот сад совсем забросили, и тогда она, не жалея сил и времени, занялась его уборкой: вырубила разросшийся терновник, засохшие яблони и заросли одичавшей малины. Из-под травы появились дорожки, выложенные старыми каменными плитами; среди кустов смородины нашёлся колодец, а дальнем углу участка – резная беседка. Вот так понемногу, изо дня в день, бабушка создавала вокруг дома красоту.
Однажды, теплым летним утром, она снова вышла в сад, чтобы закончить свою титаническую работу. Оставался один угол, сплошь заросший лопухами, одуванчиками и ещё какой-то неизвестной травой. Она вырывала сорняки с корнем, подкапывая их лопатой, и уже была близка к забору, как заметила цветок на тонком стебле, рвущийся к солнцу. Это была роза. Скромная, задавленная сорняками, но цветущая роза. Бабушка решила оставить розу, пожалела её. Она удалила вокруг траву, смастерила из веточек подобие забора и стала ухаживать за цветком.
Роза оказалась очень капризной, она постоянно испытывала хозяйку на прочность: то начинала увядать, то её листья покрывались пятнами от болезней, в жару она просила тень, в пасмурные дни ей не хватало солнца. И бабушка отчаялась. Все цветы на участке давно разрослись и радовали глаз, а роза продолжала капризничать.
Наступила осень, подули холодные ветра с моря, постоянно моросил серый дождь. Бабушка укрыла розу на зиму, заботливо обложив землю у корней скошенной травой, а в душе надеялась, что весной цветок либо оживет, наполненный силой, либо погибнет до наступления тепла, и больше не будет приносить хлопот.
Зимой бабушка очень много работала, тогда наступили непростые времена в нашей стране, и каждому приходилось трудиться не покладая рук, чтобы поскорее наладить жизнь. К весне, правда, всем стало легче. Солнце и тепло давали силы, и жители, привыкшие купаться всё лето в теплом море, с нетерпением ждали окончания холодов.
Весна, как и всегда, неожиданно разбудила природу. В тех краях не бывает длинного перехода между временами года. Ты ложишься спать ещё зимой, а просыпаешься среди буйного весеннего цветения. И тот год не стал исключением. Одним прекрасным утром расцвели все кусты в бабушкином саду, ещё не выпустив ни одного листочка, на клумбах радостно зеленели ростки многолетников. Бабушка подождала ещё несколько дней, пока ночи не стали совсем теплыми и раскрыла розу. К удивлению, она пережила зиму, но стояла угрюмая и мрачная. Половина весны ушла на заботу о розе: подкормка, обработка участка вокруг, чтобы никто не смел тревожить столь капризную даму. А потом бабушка устала и занялась другими цветами, сажала плодовые кустарники и деревья, красила беседку в чистейший белый цвет, чинила старое крыльцо и строила веранду.
Тогда-то она и познакомилась со своим будущим мужем. Был он молодым человеком бойким и страстно увлеченным любым делом, за которое брался. В то лето, он подрабатывал и плотником, и столяром и разнорабочим. Говорят, кому-то даже подстригал кусты, как садовник. Вот бабушке он и достался, как разнорабочий, вместе с двумя другими мастерами. Веранду бабушка задумала грандиозную, поэтому без помощи никак обойтись не могла. А дед всегда был рад ввязаться в какое-нибудь великое дело. Стройка шла полным ходом, опилки и щепки летели в разные стороны, бабушка руководила, готовила и даже работала наравне с мужчинами.
Они оба рассказывали эту историю на семейных ужинах по сто тысяч раз, мне кажется, что когда я родился, то уже знал, что они будут говорить. Как-то вечером, когда рабочий день уже почти закончился, как и стройка, дед пошёл искать хозяйку дома, чтобы сдать работу. И нашёл её в самом дальнем углу сада с лопатой в руках. Бабушка как раз собиралась выкопать розу, чтобы больше с ней не мучиться.
– Что это вы тут делаете? – спросил удивленно дед.
– Да вот, розу хочу удалить, надоело она мне. Красоты от неё никакой, а мороки – уйма, – бабушка уже воткнула лопату в землю.
– Розы требуют заботы, вы разве не знали? – дед остановил руку бабушки с лопатой.
– Знала, конечно! Целый год я с ней мучаюсь, а толку, как видите, нет. Этим летом даже цвести не собирается. И колючая какая! Подойти к ней нельзя, сразу начинает шипами колоть.
– А давайте я буду приходить к вам, и заботится о ней? Не хочу хвастаться, но я неплохой садовник, может, и с вашей розой справлюсь?
– Приходите, если очень хочется. Только платить я вам не буду, – строго сказала бабушка. Она вообще привыкла быть грозной и ответственной, несмотря на свой довольно юный возраст.
– Денег мне за розу не надо, это я по доброй воле буду делать. А вот за веранду неплохо было бы награду получить, – улыбнулся дед.
С того дня так и повелось – каждый вечер после работы, дед заходил к бабушке, пробирался в дальний угол сада и ухаживал за розой. Спустя неделю, на ней появились бутоны, да не один, а сразу – три. Роза оказалась кустовой, и дед, потирая руки, говорил бабушке, что через год у неё будет целый розовый куст. На что она отвечала довольно холодно, её больше интересовали цветы неприхотливые, простые и яркие.
Но дед оказался хитрым парнем, ведь бабушка приглянулась ему, и он не мог уже отказаться от неё. Я видел их фотографии в молодости – она была необычайно красивая, статная, с длинной толстой косой. Понятно, что нельзя было не влюбиться в такую девушку. Как-то раз, уже под конец лета, дед снова заходил вечером в сад, а на обратном пути застал бабушку сидящей на новенькой веранде с чаем. Она из вежливости пригласила его к столу.
– Чудесный сегодня вечер, – заметила она по всем правилам хорошего тона.
– Да, замечательный, – отвечал дед. – И ваша роза, кстати, тоже чудесно себя ведет. Видели, сколько цветов на ней? И разрослась, как положено.
– Не понимаю, что вы с ней такого сделали?
– Ничего особенного, просто заботился.
– Я тоже это делала, но результата не было. У вас наверняка есть какой-то секрет, расскажите мне? Не хотелось бы делать вас садовником для одного цветка.
– Всё очень просто. Секрет любой заботы, как и любого дела, – в любви. Без неё ничего не выйдет. Ваша роза ни разу меня не уколола за всё лето, а почему? Потому что я к ней нежно и ласково подхожу, жалею её, разговариваю. Цветы, они ведь живые. Любому живому существу приятно внимание и ласковое слово. Больше ничего, никакие удобрения оказались ей не нужны, ни жара, ни ветер не вредят. Потому что она знает, если что-то случится, я приду и помогу, – дед допил чай и улыбнулся.
– Вы так говорите, будто это не цветок, а человек.
– Конечно. Женщина. Такая, как вы. Красивая, но упрямая. С шипами. Защищается, потому что боится, что из-за её красоты кто-нибудь возьмет и сорвет цветок.
И тут бабушка вспыхнула, щеки её заалели. Дед попал в самую точку. Он обладал удивительной способностью видеть людей насквозь. Ему никогда нельзя было соврать или чего-то недоговорить. Но и врать ему никогда не хотелось, потому что если он и ругал, то с любовью. И тогда в душе внутри всегда просыпалась совесть. Вот и бабушка не смогла ничего ему ответить.
Через год они поженились, и дедушка подарил своей возлюбленной на свадьбу ещё один розовый куст, который они вместе высадили рядом с той самой розой. А потом были другие новые цветы, так и случилось, что рядом с домом они устроили большой розарий. Он и сейчас там есть, правда, всё больше ухаживают за ним мои родители»
– Вот такая история, – задумчиво закончил Жан.
– Непонятная, – ответила Офелия.
– Ну как же? Чего тебе непонятно?
– Она какая-то странная, твоя бабушка.
– Почему?
– Оставила колючий неприглядный цветок, мучилась с ним.
– Но ведь из него вышел чудесный куст!
– И что? Я никогда не стала бы так долго ухаживать за безнадежным цветком. Это скучно!
– А что бы ты с ним сделала? Сразу бы вырвала с корнем? – Жан даже раскрыл глаза ещё шире от удивления и возмущения.
– Конечно! Вот смотришь на такой цветок и думаешь, как он портит весь вид. И представляешь, что он умирает, болеет и хочет поскорее покинуть этот мир. А ты издеваешься над ним, кормишь насильно… Мне проще представить, как он засох, чем увидеть целый розовый куст, выросший из одного цветка.
– Так здесь суть ведь не только в цветке, Офелия! Ну, ты же не маленькая девочка, должна понимать.
– Объясни, – Офелия, сорвав травинку, стала слушать объяснения Жана.
– Бабушка до встречи с дедом тоже была как эта роза. Совсем одинокая и грустная, с шипами – строгостью, важностью. Никого к себе не подпускала, за помощью обращалась только в крайнем случае. И ничего её не изменило. Только дед со своей заботой и вниманием. Отогрел её сердце, как и сердце розы! А цветник – это же наша семья, большая и дружная, которая выросла из чувств бабушки и дедушки, благодаря их заботе. Эх! Ты, наверное, ещё слишком маленькая, чтобы это понимать.
– Наверное… Просто у меня нет такой семьи, я живу только с отцом. Мне не понять, как это – когда вокруг тебя много людей и все тебя любят, – Офелия вздохнула.
– Вокруг тебя же целый город людей! Неужели только отец тебя любит? Ни за что не поверю!
– Ну… – Офелия задумалась. Одноклассники совершенно точно не испытывают к ней теплых чувств, соседи, продавцы в магазинах?
– Чего ну? Бабушки там, дедушки? Друзья? – Жан даже заерзал на месте от нетерпения. Он казался Офелии похожим на жука, которые всё время мечется и шевелится в попытках рассмотреть мир вокруг.
– Нет никого, – она пожала плечами.
– Не верю я тебе, ты просто не видишь.
– Вот уж не правда! Одноклассники меня дразнят всё время, говорят, что я вру; бабушки и дедушки очень-очень далеко и слишком редко меня видят, остальные – просто чужие. Нет, мы разговариваем, улыбаемся, но они не могут меня любить.
– Выдумщица, действительно, – Жан сорвал цветок ромашки, который рос рядом и протянул Офелии. – Вот, держи. Будем считать, что я твой друг, и я тебя люблю!
– Глупости какие! – фыркнула Офелия, но цветок взяла.
– Это ты говоришь глупости и думаешь – тоже. Тебе скоро школу заканчивать, а ты самых простых вещей не видишь. Вот я знаю, что ты сегодня покупала булочки с корицей. А эта милая женщина, которая тебе их постоянно продает, совершенно точно тебя любит, хоть самую каплю. Поэтому всегда тебе улыбается и кладет самые свежие и лучшие булочки в корзину, – Жан едва удержался, чтобы не показать по-детски Офелии язык.
Девочка широко раскрыла глаза, и с удивлением смотрела на нового знакомого. Откуда он так много знает про неё. Офелия испугалась, отец говорил ей, что разговаривать с незнакомцами очень опасно. Но она и подумать не могла, что этот смешной мальчишка может чем-то ей навредить.
– Я пойду, пожалуй, – произнесла Офелия, поднимаясь.
– Испугалась? – весело спросил Жан.
– Конечно! Меня папа предупреждал! У тебя тут в засаде кто-нибудь сидит, наверняка. Сейчас ты заговоришь меня и всё, – Офелия пятилась назад.
– Вот глупая. Скажи, зачем мне быть опасным? А? Это же совершенно неинтересно! – Жан отвернулся и безразлично добавил, – можешь идти домой, конечно. И продолжать фантазировать про всякие ужасы. А я буду играть с мячом, сто лет его в руки не брал!
Жан подошёл к дереву и выудил из-за ствола большой красный мяч. Офелия молча наблюдала за его ловкими движениями и ужасно хотела присоединиться. Вообще, она считала себя достаточно взрослой для того, чтобы играть с мячом. Но этот был чрезвычайно красивым, новеньким и блестящим, как карамелька. Никто ведь не увидит, что она играет. В ней боролось желание поиграть и страх, навеянный мыслями о возможной опасности.
– Лови! – Жан бросил мяч в Офелию, будто и забыл, что она собиралась уходить.
Девочка поймала мяч и держала его в руках. Он был тяжелым, крепко-надутым и теплым, нагретым жарким летним солнцем. Сейчас Офелии надо решить, что сделать: оставить мяч и пойти домой, или же остаться и попробовать поверить Жану. И она решила остаться. Ловко подбросив мяч, она отбила его рукой. Мальчишка весело рассмеялся и принял игру. До самого вечера они бегали по поляне, перекидывая друг другу мяч, кидали его в самодельную цель на дереве, а иногда просто сидели молча и отдыхали. Офелия давно так весело не проводила время, она уже и забыла, каково это – играть с ровесниками.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке