Я вглядываюсь в их черты пристально,

как Миклуха Маклай

в татуировку приближающихся дикарей.

И. Бродский. Те, кто не умирают

Откуда мой интерес к татуировке?

Интерес к татуировке возник у меня на фоне профессионального развития, я менеджер и преподаватель, кандидат философских наук, исследовавший молодежные субкультуры и их татуировки.

В академической среде не приняты татуировки, но среди студентов и коллег их становится все больше.

Среда моего воспитания: бабушка – врач-психиатр, мама – врач-терапевт. Они транслировали табу на тату. Не в последнюю очередь табу было связано с санитарными, антивирусными причинами (гепатитом и ВИЧ-инфекцией). Неотъемлемо от культурных представлений – у бабушек и прабабушек не было татуировок. Как врачи в силу профессии они имели доступ к телу. И тело часто рассказывало об истории человека с татуировкой. Татуировка в основном говорила о принадлежности человека к субкультуре – статусе человека вне формальной системы культуры (часто после репрессий, тюремной, армейской). Татуировка могла говорить о детском или юношеском баловстве, но чаще в больших количествах татуировки набивали в местах отчуждения – на зоне, поэтому татуировка часто в России с 1920-х по 1980-е годы означала для ее носителя печать отчуждения от общества.

У моей бабушки муж был начальником. У него на руке выбито имя, причем не бабушкино. Видно, что дед пытался надпись как-то удалить, будто стирал кожу наждаком. Так вот в детстве я спрашивала: «Дедушка, а что это за надпись?» А он в ответ молчал и удалялся. Никогда никому из внуков он не давал пояснений на этот счет. И мы понимали: это плохо – наносить тату. Дед не смел даже говорить об этом. То есть данная тема была настолько неприлична, табуирована, что ее никто не поднимал в семье. Когда бабушке было девяносто лет, я спросила про татуировку, и она с улыбкой пояснила, что это имя первой дедушкиной любви.

С этим табуированным отношением к татуировкам я вошла в XXI век и стала замечать, как меняется мир, как татуировка плотно вошла в жизнь современного человека.

Раньше я смотрела на красивую женщину с синим узором на плече и задавалась вопросом – зачем? Казалось, что возмущению моему не было предела, внутри просто все кричало. У меня перед глазами проносились все усилия человеческих цивилизаций по развитию технологий изготовления бумаги, красок, ниток, тканей, игл, развитие геологии, химии, добыча руд, развитие рукоделия, ювелирного искусства. И хотелось спросить: почему женщина не вышила этот «прекрасный» узор на блузке? Почему считает его красивым?

О чем же говорит тело девушки с большим количеством сердечек на теле? Ей не хватает любви? Сердечко, потом еще одно и еще одно, и так по периметру всего тела. А зачем?

Иногда я смеялась (про себя, конечно, я же приличный человек) на этапе своего дикого необразованного сознания, вопрошая: ну почему он набил себе ананас? Это был такой вкусный ананас? Первый в жизни ананас? Или он сам вырастил ананас? Или в неимоверно сложных условиях добыл себе ананас? Согласитесь, что даже в этих вопросах есть смысл. Добыть (придумать, нарисовать и воспроизвести на коже) рисунок, который ты будешь носить всю жизнь – непростое решение и не такое уж и легкое в исполнении… Трудоемкое и серьезное решение.

Как-то в поезде я столкнулась в беседе с художником-оформителем, декоратором, которая вопрошала так же, как и я: а есть ли смысл в этих татуировках?

– Почему нет сюжета, истории какой-то? Часто не наблюдается даже эстетической красоты, – сетовала она.

В процессе изучения татуировок я настолько погрузилась в процесс, что считаю татуировку искусством. Я находила множество интереснейших экземпляров тату и делилась ими в своих сторисах в соцсетях… И не раз видела реакции совсем такие же, как у меня ранее, когда я была человеком «не в теме». Одна женщина мне писала: «Зачем они делают это со своим телом! Что с ними будет в восемьдесят лет! Тело будет старым и некрасивым».

Кстати, это один из самых смешных и нелогичных доводов. Как могут помешать татуировки на старом теле, если те, кто задают вопрос, считают его априори некрасивым? Зачем тогда люди делают дырочки в ушах и носят сережки до старости? Зачем люди носят одежду сейчас, если когда-то станут старыми? Скорее всего, этот вопрос произносится из-за рисков занесения инфекций в кожу, из-за того, что татуировки длительно были признаком тюремной субкультуры. Все, кто носит сережки, помнит, как непросто заживали мочки ушей. Я думаю, инстинктивно большинство людей без татуировок считают жертву тела под роспись болезненной и не экономичной, плату – несоразмерной результату.

За время изучения татуировок обыватель внутри меня умер, и появился ценитель особенно прекрасных работ. Я выставляла их в сторис и гордилась. Так, на фотографию татуировки – чертополох – в фотореализме, изысканно выполненную в цвете на женской руке, получила реакцию: «фу-фу-фу». Сказать, что я была разгневана, мало. Видимо, в этот момент я уже приблизилась к пониманию всего процесса тату, я стала соучастником сотен процессов нанесения татуировок, и меня чужое выражение задело. Я не позволяю себе писать другим людям «фу», пришлось попросить: «Не пишите мне так».

Однажды я ремонтировала телефон, мастер был в футболке. Его татуировки были агрессивными, покрывали полностью руки. Я его спросила: «Почему вы делаете татуировки? У вас их так много…» И он сказал мне: «Каждый раз я переживаю боль и хожу за ощущением того, что я перетерпел боль, что я смог выдержать».

Так у меня прибавилось размышлений в голове…

Выходит, нам, урбанизированным людям, зачем-то нужна боль. Вот обязательно дай боли такой, которая выносима?

И так я подошла к тому, чтобы ответить на все свои вопросы с точки зрения философии, антропологии. Зачем люди делают татуировки? Какой смысл они вкладывают в татуировку? В каком месте делают татуировки – это важно или нет? Осмысленно ли они выбирают сюжет-рисунок или случайно? Рисунок – это мысль?

Только исследуя феномен татуировки, я поняла, что история часто внутри человека. Я стала замечать, что количество татуировок становится все больше и больше, что в любой поликлинике, кафешке среди молодых людей летом можно разглядеть нательные рисунки. И лишь в процессе исследования, проникновения в суть тату у меня исчезла реакция непонимания.

Если говорить на языке философии, то понимание другого – это вникание в структурированный логичный рассказ человека, то есть нарратив, а также в контекст рассказа – «дискурс», в котором он воплощается. Что может позволить понять подтекст – те самые татуировки, которые являются вербализацией личностного смысла и опыта, которые безусловно соотнесены с системой общекультурных значений и социокультурным контекстом.

Именно для снятия межпоколенческого, межкультурного непонимания и задумана эта книга. Непонимание возникает на стыке культуры и субкультуры, табуированное веками для целых поколений, не может быстро стать приемлемым. Поэтому носителям табу, рассматривающим татуировку с точки зрения унаследованной культуры, это кажется часто неприемлемым, некрасивым.

Цель этой книги – не только дать исторические и медицинские знания о тату, но и в том числе предвидеть последствия того, чтобы быть тем, кто взвешивает, а потом делает.

Даже когда мы идем в картинные галереи и музеи, нам и там не все нравится, если мы не обучены смотреть и понимать, но мы не возмущаемся, ведь это давно признано мировой культурой искусством, что подтверждает платный вход в музей. Именно с этим непониманием связаны реакции родителей на неожиданное непривычное для них транслирование опыта их детей через татуировки. Разница во взглядах между поколениями – естественное явление, у каждого поколения свой хронотоп, соотношение времени и места, в котором они проживают свою историю и опыт.

Это, по сути, нормально, когда люди из культуры, где татуировки табуированы, у которых нет татуировок, редко любуются тату.

Что подтверждают люди с тату, рассказывающие, что чувствуют взгляды осуждения, что бабушка в автобусе может начать пристально смотреть, изучать. Это неприятно, но, как поясняют интервьюеры, не является основанием для того, чтобы перестать украшать себя. И это упорство в своей наррации, в праве на самовыражение, в выдерживании неприятного взгляда, неодобрения чужих и близких людей есть мотивация для исследования феномена современной татуировки.

Для лучшего понимания мысли, я хочу предоставить читателю/слушателю такую структуру материала: сначала идет рассказ о племенной татуировке, ее зарождении и проникновении в различные общества, значении, изменении ее контекста и о ее месте в современной культуре. Постепенно я хочу показать, что сама татуировка является рассказом (наррацией) личности, то есть подтекстом, зарисовкой к рассказу человека – героя истории с татуировкой.

В последней части книги будет рассказ о татуировках современных нам людей, интервью. Давайте предположим, а в научном мире говорят – выдвинем гипотезу, что у каждой современной татуировки есть глубокий смысл. Примерно такой же, как ген, отвечающий за цвет глаз. Я хочу показать, что тату в современной культуре детерминированы, то есть обусловлены самой культурой, и использовать смыслы превосходства нетатуированных людей к татуированным совсем не получится.

Поиску этого смысла «что для современного человека тату?», какое значение имеет рисунок, если я его хочу нанести, или нанес мой близкий человек, и посвящена книга. Эта книга есть интерпретирующая антропология и философия – наука о значениях действий современного человека.