Глава 3

За ужином Клавдия невольно сравнивала себя с мамой. «Почему я не пошла в неё?» – с горечью думала она и вдруг спросила:

– Мам, а почему ты не вышла замуж? Ты такая красивая.

Антонина подняла на дочь удивлённый взгляд.

– Ты ведь знаешь, я не хотела, чтобы в доме был чужой человек.

– Но если любишь, значит, он не чужой.

– Я никого не люблю, кроме тебя, – улыбнулась Антонина Павловна. – И вообще, зачем мне муж? У нас с тобой всё есть. Я зарабатываю больше многих мужчин.

– Но ведь люди женятся не ради денег, – настаивала Клавдия.

– По большей части именно из-за них.

– Ты до сих пор любишь отца?

Антонина Павловна чуть не поперхнулась. Это была запретная тема. По негласному соглашению, они никогда не говорили об Илье. Антонина Павловна полагала, что интеллигентная женщина не должна настраивать дочь против отца, а тёплых слов по отношению к нему у неё не было.

– Давай не будем об этом, – уклончиво сказала она.

– Почему? Почему ты никогда о нём не рассказываешь? И вы ни разу не встретились.

– Он живёт не в нашем городе. Ешь, а то остынет.

Последнюю фразу она произнесла нарочито твёрдо, чтобы Клавдия поняла, что лучше оставить эту неприятную тему.

Клавдия привыкла к тому, что мать подобным образом ставила её на место, но сегодня нежелание Антонины Павловны поговорить по душам обидело девушку. Разве могли быть у близких людей секреты, тем более о том, что касается их обеих?

– По-твоему, я недостаточно взрослая, чтобы это обсуждать? Некоторые в моём возрасте уже выходят замуж и заводят детей. До каких пор ты будешь считать меня ребёнком? – с вызовом спросила она.

Почувствовав настроение дочери, Антонина Павловна решила не накалять атмосферу и примирительно произнесла:

– Тут не о чем говорить. Обычная история. Мы разошлись, потому что не подходили друг другу. Мы совсем разные люди.

– Так же, как мы с тобой? – вдруг спросила Клавдия.

Антонина вздрогнула.

– Девочка моя, неужели ты в самом деле считаешь, что между нами нет ничего общего? Я ведь люблю тебя. Ради тебя я готова пожертвовать всем.

– Я не о том. Просто ты такая уверенная, красивая, стильная, а я уродина.

– Не говори так. Никакая ты не уродина. Просто ты ещё не раскрылась, – возразила Антонина Павловна.

– Мам, я уже вышла из переходного возраста. Лучше, чем есть, я не стану. Не нужно врать и меня успокаивать. Я же не дура и всё понимаю. Меня никто никогда не полюбит, – Клавдия, не сдержавшись, заплакала.

Антонина Павловна привлекла её к себе и обняла за плечи:

– Глупышка. Думаешь, когда парни бегают за смазливыми мордашками – это любовь? У них одни глупости на уме. Ты обязательно встретишь того, кто полюбит тебя такой, какая ты есть.

– Ага. За сердце чистое и душу беззлобную, как красавица чудовище, – шмыгая носом, горько усмехнулась Клавдия.

– Ну мой зайчонок совсем раскис. Тебя кто-то обидел?

Клавдия молча помотала головой.

Она вспомнила свою недостижимую мечту – парня из автобуса. Мама могла сколько угодно утешать её тем, что ей встретится сказочный принц, но она-то знала, что всё это – ложь. Может быть, кто-то и выбивается из Золушки в принцессу, но только не она.

Антонину Павловну обеспокоило настроение дочери. Судя по всему, девочка влюбилась. Конечно, когда-то это должно было случиться. Клавдии уже почти двадцать. Антонина Павловна постаралась взять себя в руки, чтобы не выказать волнения. Практичный ум услужливо подсказывал, что безответная любовь – это не смертельно. В молодости она довольно быстро проходит. Гораздо хуже, если девочку окрутит какой-нибудь сердцеед.

– Тебе кто-то нравится? – спросила Антонина Павловна.

– Нет, – помотала головой Клавдия.

– А если честно?

Клавдия вспомнила сегодняшнюю случайную встречу и вдруг призналась:

– Сегодня в автобусе один парень купил мне билет.

У Антонины упало сердце. Произошло то, чего она больше всего опасалась.

– Зачем? У тебя ведь проездной, – сухо поинтересовалась она.

– Я думала, что его потеряла.

– И чего он хотел?

– Ничего.

– Так не бывает. Он к тебе приставал?

– Ты что! Знаешь, какой он красавец! – вырвалось у Клавдии. «Вот красавцев больше всего и надо опасаться», – вздохнула Антонина Павловна, а вслух спросила:

– Вы договорились встретиться?

Клавдия помотала головой.

– Он вышел на своей остановке, а я поехала дальше, – сказала она, а про себя подумала: «Если бы он только намекнул, я бы пошла за ним хоть на край света».

Глава 4

У Наташи Полонской не было недостатка в поклонниках. Высокая, длинноногая красавица, она одевалась броско и стильно и чуть ли не каждый день меняла наряды. Многие девчонки неосознанно подражали ей, но подруг у неё не было, кроме Клавы Стасовой. Подтверждая закон притяжения противоположностей, самая красивая и самая невзрачная девчонки дружили между собой.

Наташа предпочитала общество парней. Объекты её интереса менялись чуть реже, чем наряды, но в последнее время она с удивительным постоянством встречалась с Виктором Остроумовым, признанным сердцеедом из параллельной группы. Виктор, безусловно, был самым достойным среди поклонников Наташи: симпатичный, спортивный и хорошо играет на гитаре. Их роман начался ещё в середине прошлого учебного года, пережил лето и плавно перетёк на сентябрь.

Как водится, жизнь знаменитостей всегда на виду, а в масштабах курса Наташа и Виктор были выдающимися личностями. Об их отношениях судачили, делались прогнозы и заключались пари. Мнения однокурсников резко разделились. Одни считали, что Наташа бросит Виктора, другие, что Виктор – Наташу, и только самые романтичные души отстаивали, что любовь будет длиться вечно.

Клавдия не принимала участия во всенародном обсуждении. Поскольку шансов завести поклонника у неё было не больше, чем у её бабушки завоевать звание «Мисс Москва», она с искренностью, присущей щедрым натурам, переживала за Наташу. С молчаливой преданностью собаки Клавдия обожала подругу, а та в свою очередь благосклонно позволяла себя боготворить.

Прозвенел звонок, и аудитория мгновенно пришла в движение, будто джинн, вынужденный целый день сидеть в четырёх стенах, вдруг вырвался наружу. Клавдия наспех сунула тетрадь в рюкзак.

– Клюшка, заскочишь на кафедру? Мне надо у Самсонова забрать список вопросов, – попросила Наташа.

– А сама чего не возьмёшь? Ты же у него в любимчиках, – удивилась Клавдия.

– Зато лаборантка, стерва, меня ненавидит. А он будет после трёх. В общем, нужно немного подождать.

«Немного» означало час. Это в лучшем случае. К тому же после трёх – понятие растяжимое. Сегодня Клавдия не планировала задерживаться после занятий. Мама записала её к стоматологу.

– Не могу. Мне к зубному надо, – извиняясь, сказала она.

Наташа обняла подругу за плечи и ласково проворковала:

– Да ладно тебе. Это ж ненадолго. Поедешь чуть позже.

– Но я пропущу свою очередь.

– Какая проблема? Если записана, тебя всё равно примут. Не будь занудой. А то у меня срочное дело.

Наташа упрашивала подругу просто для видимости. Обе понимали, что Клавдия уступит. В это время в дверях появилось Наташино «срочное дело».

– Ну ты идёшь? – спросил Виктор.

– Сейчас, – откликнулась Наташа.

Глядя на Клавдию преданным взором, она включила всё своё обаяние и умоляюще произнесла:

– Ну что тебе стоит? Один разочек.

Клавдия мысленно посчитала «разочки», когда подруга обращалась с просьбами. Из них можно было с лёгкостью составить календарный год. Тем не менее противиться Наташе было невозможно.

Говорят, женская дружба отличается от мужской и понятие «лучшая подруга» способно вмещать в себя целый спектр отношений. У Клавдии с Наташей она напоминала неравный брак. Клавдии льстило, что Наташа выбрала её в подруги. Но за оказанную честь нужно платить. Разве трудно лишний раз сбегать по поручению, взять в библиотеке для Наташи книгу или даже написать реферат. Клавдия готова была согласиться и на этот раз, но кто знает, сколько придётся прождать преподавателя. Видя, что подруга колеблется, Наташа пустила в ход последний довод:

– Хочешь, завтра вместе пойдём на День города? С ребятами из параллельной группы. В Лужниках клёвая тусовка намечается.

Против такого предложения устоять было невозможно.

– Хорошо, я схожу на кафедру, – согласилась Клавдия.

– Ты – душка! – Наташа чмокнула подругу в щёку и скрылась за дверью.

Клавдия вышла из аудитории и направилась на кафедру, и тут спохватилась, что не спросила ни про время, ни про место встречи. Она бросилась за подругой и успела перехватить её с Виктором уже у самого выхода.

Услышав оклик, Наташа оглянулась.

– Когда завтра собираемся? – запыхавшись, выдохнула Клавдия.

– Куда?

– На День города. И где? – нисколько не обижаясь на забывчивость подруги, переспросила Клавдия.

– A-а это… – замялась Наташа и, бросив быстрый взгляд на Виктора, нехотя добавила: – В одиннадцать на «Спортивной». Выход к стадиону. Только не опаздывай.

Реклама предстоящего Дня города шла и по радио и по телевизору. Вся Москва была украшена призывными плакатами. Сама Клавдия ни за что не пошла бы на гуляние. Да и что там делать одной? Совсем другое дело идти группой. Прежде Наташа не приглашала подружку в свою компанию, поэтому предстоящий поход представлялся Клавдии чудесным приключением.

Накануне вечером она перебрала свой незамысловатый гардероб, который в основном состоял из футболок, джинсов и свитеров. Видя необычный интерес дочери к нарядам, Антонина Павловна поинтересовалась:

– Куда-нибудь собираешься?

– Да, на День города. С Наташей.

Внутренний голос подсказывал Клавдии, что ребят из параллельной группы лучше не упоминать. Мама не одобрила бы такого культпохода. Ей почему-то казалось, что любое мероприятие с парнями непременно должно окончиться пьянкой и приставаниями.

– Я бы тебе не советовала. Не нравятся мне эти пивные фестивали. Там будет полно пьяных, – заметила Антонина Павловна.

– Мам, при чём тут пивной фестиваль? Это же День города.

– А спонсоры кто? И вообще… эти толпы народа.

– Вот именно. Что со мной может случиться в толпе? Туда целыми семьями приходят.

Антонина Павловна с грустью подумала, что Клюшка стала взрослой. Теперь её уже не поводишь за ручку. Воспитывать дочь без мужа и при этом делать карьеру было тяжело. Антонина Павловна надеялась, что, когда девочка вырастет, будет легче. Но недаром говорят, маленькие дети – малые заботы, большие дети – большие заботы. Раньше все проблемы сводились к тому, чтобы вовремя накормить, постирать, уложить спать, помочь решить задачку. А теперь каждый день для Антонины Павловны превратился в кошмар.

Она боялась, что её девочку обидят, обманут. Ей самой пришлось пройти через унижение и предательство, и она не хотела такой участи для дочери. Проще всего было запретить ей идти. Клюшка, послушная девочка и останется дома. Но как долго её продержишь взаперти? Рано или поздно всё равно придётся смириться с тем, что девочка захочет личной жизни и выйдет из-под контроля.

– Ну ладно. Только осторожно, – нехотя согласилась Антонина Павловна и, посмотрев на скудный гардероб дочери, заметила: – Тебе надо бы купить что-нибудь новенькое.

Клавдия долго не могла заснуть. Она прикидывала, кто из ребят пойдёт завтра на гуляние. Надеяться на то, что в окружении Виктора найдётся чудак, который захотел бы за ней поухаживать, не приходилось. Но даже просто пойти с ними вместе было целым событием. Их компания считалась сливками курса, элитой. Многие девчонки мечтали бы удостоиться такой чести.

Нарядившись в новые джинсы и мамин пушистый свитер жемчужно-серого цвета, Клавдия загодя явилась на место встречи. Двери метро без устали изрыгали на улицу разношёрстную толпу. Площадь пестрела палаткам и лотками, торгующими свистульками, флажками, колпаками, накладными ушами, воздушными шарами и прочей мишурой.

Клавдия обошла площадь, остановилась возле газетного киоска и стала ждать. Первым пришёл друг Виктора Найк, а сразу же за ним Влад. Клавдия знала ребят по именам, хотя сама была для них безымянной девчонкой. Постеснявшись подойти к парням, она решила дождаться Наташи. Но, с другой стороны, торчать тут и делать вид, что они незнакомы, было нелепо. Поразмыслив, Клавдия спряталась за газетной стойкой. Отсюда она хорошо видела университетскую компанию, оставаясь незаметной.

Следом за парнями появилась девушка Влада Тася. Сокурсники направились в сторону Клавдии. Она в смятении зашла за киоск. Ребята стояли так близко, что она слышала каждое слово.

– О! «Космополитен»! «Всё о сексе и немного о любви». Не хотите почитать? – спросила Тася.

– Чё ваш «Космополитен» может знать о любви? Вот «Хулиган» – это журнал. Скажи, Влад? – Найк хлопнул друга по плечу.

– Да ну. Меня не втыкает, – откликнулся немногословный Влад.

– Слушайте, а где Витёк с Наташкой? Сколько можно тут торчать? – возмутилась Тася.

– Вечно они опаздывают. Надо бы их разок проучить, – поддержал её Найк.

Клавдия с сожалением отметила, что о ней не было сказано ни слова, видимо, её не ждали. Но, с другой стороны, они ведь практически незнакомы. Для элиты курса Клавдия была безликим пятном в толчее перемены. Она утешала себя тем, что с приходом Наташи всё изменится, и всё же чувствовала себя неловко, как будто сама напросилась в компанию, где была чужой.

Наконец из метро появились Наташа с Виктором. Увидев университетских друзей, они направились к киоску. Теперь уже Клавдия не могла выйти из укрытия. Все подумали бы, что она нарочно подслушивала. Клавдия лихорадочно соображала, как выбраться из нелепого положения.

– Наконец-то. Нельзя было вовремя прийти – с укором произнесла Тася.

– Да ладно тебе. Можно подумать мы на полчаса опоздали, – отмахнулся Виктор.

– Кончай базарить. Пошли, там народ уже гудит, – прервал их Найк.

– Ещё Наташкина подружка должна прийти, – напомнил Виктор.

Сердце Клавдии радостно подпрыгнуло: вместе с ней получалось три девчонки и трое парней. Значит, о ней подумали.

– Хорошенькая? – заинтересовался Найк.

Клавдия замерла в ожидании ответа, и тут бедному сердцу пришлось со всего размаха удариться о жестокую реальность.

– Ага, моль серая. Из Наташкиной группы, – сказал Виктор.

Клавдия почувствовала, что её симпатия к университетскому супермену резко съёжилась.

– Это белобрысая, что ли? На кой вы её вообще позвали? Вы чё, меня опустить хотели? – возмутился Найк.

– Отухни. Её не для тебя позвали, а просто так. Это Наташкина идея. Она у нас благодетельница сирых и убогих. Вот теперь и жди, когда ОНО придёт, – недовольно сказал Виктор.

– Не мороси. От тебя убудет, если она с нами пойдёт? – осадила его Наташа.

Клавдия почувствовала прилив благодарности к подруге, но, увы, ненадолго. Сегодня был день откровений. Наташа продолжала:

– Конечно, она не без занудства, но тебя же не заставляют с ней целоваться. Зато она безотказная. Рефераты ты за меня будешь писать?

– Чё, у тебя подружка умная очень? – спросил Найк.

– Да какая она умная? Будто пыльным мешком пристукнутая, – фыркнул Виктор.

– Не скажи. Это она по жизни тормозная, зато у неё можно конспекты стрельнуть, – возразила Наташа.

Это был полный нокдаун. Унижение катком прошлось по Клавдии. Стыд окатил её жаркой волной и зажёг на щеках пожар. Раздавленная и потерянная, она стояла за киоском и мечтала исчезнуть, провалиться сквозь землю, превратиться в ничто. Впрочем, она и была ничем. Ходячее недоразумение. Конечно, она понимала, что Наташа часто использует её, но не ожидала услышать, как подруга вслух рассуждает об этом с чужими людьми.

Клавдия хотела лишь одного, чтобы ребята как можно скорее ушли. Для неё праздник закончился. Мама, как всегда, оказалась права. Не стоило строить радужных планов. Только законченная идиотка могла поверить в то, что её пригласили искренне. Она никогда не сумела бы вписаться в эту блестящую, уверенную в себе компанию и была бы среди них белой вороной.

– Ну и сколько мы её будем ждать? Может, она вообще не придёт? – подала голос Тася.

– Пойдёмте, в натуре. Если она хочет тусоваться, то пусть является вовремя. Лично мне тут торчать влом, – поддержал её Найк.

– Неудобно. Я же её позвала. И потом я хотела к ней с английским подкатить, – заколебалась Наташа.

– Неудобно на потолке спать – одеяло сползает, – усмехнулся Виктор. – Мы её конкретно ждали. Или ты собираешься тут полдня торчать?

Клавдия без всякого интереса слушала перепалку. Всё самое главное было уже сказано. До этого дня Наташа была не просто её единственной подругой, а идолом, объектом восхищения. В Наташе Клавдия находила черты, которых так недоставало ей самой. А романы и любовные терзания подружки заменяли Клавдии личную жизнь. И вот в одночасье она лишилась всего. Теперь она знала истинную цену их дружбы.

Компания направилась в сторону «Лужников». Клавдия уставилась в серый, заплёванный асфальт и побрела к входу в метро, таща за собой тяжёлый груз незаслуженной обиды. Она спустилась по эскалатору и, как сомнамбула, села в вагон.

Идти домой и объяснять, почему она вернулась так рано, не хотелось. Да и что она могла сказать? Солгать, что Наташа заболела? В нынешнем её настроении ложь вряд ли получится убедительной. А рассказывать правду и выслушивать очередную тираду на тему «Я же тебе говорила» было ещё хуже.

Мама всегда и во всём была права, но разве от этого легче? Клавдия вообще удивлялась, как у красивой, общительной, деловой женщины могла родиться такая недотёпа, как она.

Девушка посмотрела на часы. Чтобы возвращение домой выглядело убедительным, нужно было пошататься по улицам ещё часа четыре. Ей было некуда идти и некому звонить. На «Парке культуры» она вышла на пересадку.

В центре зала собралась большая группа парней и девчонок. Весёлые и шумливые, они тоже собирались на День города. У Клавдии к глазам подступили слёзы. Почему жизнь устроена так несправедливо? Праздники всегда случаются у кого-то другого, а ей достаются только серые будни. Где же добрая фея, которая уведёт Золушку от прокопчённого очага?

Ребята с шутками и смехом направились к выходу. Не отдавая себе отчёта, Клавдия последовала за ними и спохватилась уже, когда оказалась на улице.

Так тому и быть. Назло всем пойду одна и тоже буду веселиться. Она решительно направилась в сторону парка.