История поэзии как зеркало жизни народа и общества

Татарская литература, отражая различные, порой очень сложные, динамичные и относительно спокойные этапы в своём более чем тысячелетнем развитии, является образным отражением жизни народа.

Татарское словесное искусство, выросшее из древнетюркской (общетюркской) литературы, а также из мифологии и фольклора, в своём развитии и функционировании прошло ряд этапов: булгаро-татарский, золотоордынский периоды; эпохи татарских ханств; XVII, XVIII, XIX столетий; литература начала ХХ века и советской эпохи, а также постсоветский период и современная литература^[2]. В частности, литература начала ХХ века является особым, качественно новым этапом в истории татарской литературы, обозначенным творчеством великого национального поэта Г. Тукая, а также Дэрдменда, С. Рамеева, Ш. Бабича, М. Гафури и др.

Раздел I
Великие личности – совесть нашей литературы

1. «В мире очень мало настоящих поэтов»
(Габдулла Тукай)

Первые стихи Тукая, появившиеся в печати, были сразу же тепло встречены его современниками, потому что это была «по-настоящему наша мелодия». Его поэзия пробуждала ум и сердце, внушала чувство ответственности за судьбу народа. С высоты XXI века это и понятно: насыщенная смыслом, совершенная в художественном отношении лирика, поэмы с неповторимой композицией, умеющие говорить и ласково, и едко, критика («вещь нужная!») – всё это было проявлением заботы и беспокойства о нации, надежды на то, что можно поднять её сознание, образованность, политическое и культурное развитие до уровня передовых европейских государств. В произведениях «Шурале», «Вечерний азан» поэт обращался к истории татарского народа, в одах и посвящениях в качестве достойных подражания примеров он изображает таких известных личностей, как З. Бигиев, Х. Ямашев, Ш. Марджани, Г. Исхаки, воспитывая у читателя чувство гордости и давая ему надежду на будущее. Пробуждая в своих сатирических произведениях ненависть к пережиткам старого («Стеклянная голова»), социальной несправедливости, олицетворённой в героях «Сенного базара» («Новый Кисекбаш»), Тукай пишет целый ряд произведений, наполненных философскими раздумьями о законах жизни, народной этике и морали, основах религии. С течением времени, по мере восхождения Тукая на поэтический олимп, он всё больше начинает восприниматься татарским обществом как аксакал, духовный вождь, показывающий молодым дорогу, призывающий к добру и справедливости. Не случайно в народе его прозвали «туры Тукай» («прямой Тукай»), это прозвище отразило истинную суть поэта.

В тысячелетней истории татарской поэзии Тукай – личность уникальная во всех отношениях. Что стало тому причиной – страдания сироты, невзгоды и тяготы жизни, обрушившиеся на детские плечи, или то, что родник его таланта пробивался из самых глубин, из самой души народа, – сейчас сказать трудно (может, всё это соединилось в нём), но Тукай буквально ворвался в поэзию «на паре гнедых», то есть почти не пережив период ученичества и набирания опыта. Впрочем, судьба и не дала молодому поэту такой возможности. Уже в 1906 году, подчеркнув, что А. Пушкин для него – образец поэта, он, словно пророчески предчувствуя, что и сам поднимется на такую же высоту в национальной поэзии, выдал миру стихотворения «Пушкинә», «Из Пушкина», «Пушкиния». Переводчик Семён Липкин, благодаря которому произведения Тукая зазвучали и на русском языке, писал: «Тукай – первый поэт Востока, который с радостью объявил, […] что он ученик Пушкина, русской реалистической поэзии». Тема духовной близости Пушкина и Тукая поэтично раскрыта во многих стихах татарских поэтов. Например, в оде Х. Бадиги «Пушкину» (2018).

В «Стеклянной голове», написанной в тот же год и соответствующей по особенностям изображения тому течению, который сейчас называется модернизмом, поэт, отдав предпочтение нарочито-условному приёму, превращает мозг одного незадачливого муллы в прозрачное стекло и в гиперболической форме показывает его никчёмность и порочность: он живёт, думая лишь о своих личных интересах – не заботясь ни о народе, ни о просвещении. Поэт дал высокие образцы общественно-политической лирики, сатирического памфлета в таких стихотворениях, как «Трутни», и особенно «Государственная Дума». Иначе говоря, уже в 1906 году Тукай – это личность со сформировавшейся философско-нравственной концепцией и сложившийся поэт с точки зрения художественного мастерства. Таким образом, если в апреле 2006 года Тукаю исполнилось 120 лет, то как мастеру слова гению татарской поэзии XX века, оказывается, 100 лет. Отмечая эти знаменательные даты, мы должны постоянно помнить, что Тукай – сын татарского народа, радевший за будущее нации, татарский язык, политическое и культурное развитие народа, и он – национальный поэт, который вывел татарскую литературу на мировую литературную арену.

«…Ни один из писателей восточных народов в России не смог оказать такого влияния на литературу других народов, как Тукай, ни один из них не удостоился такого уважения и славы среди других народов, как Тукай. Это – историческая реальность», – писал видный казахский писатель Сабит Муканов.

На период, который можно назвать начальным этапом, приходится всего один год – 1905-й. Однако стихотворения «Сон мужика», «Слово друзьям», «О свободе», написанные 19-летним юношей в период так называемого ученичества и которыми открывается большинство его сборников, способны у многих вызвать зависть, поскольку уже в них явственно проклёвываются ростки природного таланта, который вскоре даст о себе знать.

В стихотворении «Сон мужика», написанном в подражание стихотворению «Что ты спишь, мужичок?..» русского поэта М. Кольцова (1809–1842), Тукай ищет пути облегчения жизни простого человека. Несмотря на то, что Тукай поставил под стихотворением подпись «Переводчик», он не ограничился только тем, что придал стихотворению «татарское звучание», но и значительно развил и обогатил тему, поднятую в стихотворении Кольцова, и предстал здесь как поэт определённого общественно-политического направления. С чисто формальной точки зрения различие между двумя произведениями налицо: стихотворение Кольцова состоит из 52 строк и в основе своей строится на прямом разоблачении ленивого землепашца и формулировании вывода. Стихотворение Тукая состоит из 79 строк. Поэта не удовлетворяет только горький смех над нерадивым мужиком, он проводит параллель между трудолюбивым, обеспеченным крестьянином и лентяем, и пусть несколько однобоко, но ищет причины нищеты. Стихотворение «Сон мужика», построенное на поучении, – образец дидактического произведения, написанного по канонам просветительства.

Молодой поэт, собирающийся посвятить всё своё существо, все желания и стремления прогрессу нации, пока ещё искренне верит, что можно разбогатеть, выращивая хлеб, откармливая скотину, работая день и ночь, не разгибая спины. Он считает, что нищета, бедность, несчастья проистекают от безделья, иначе говоря, оставаясь в рамках просветительской философии, поэт пока не может сделать никаких серьёзных социальных выводов. Если говорить о формальных сторонах произведения, то Тукай здесь предпочитает строки, состоящие из шести слогов, он делит фразы, применяет приём инверсии, усложняя строфу, однако истинное изящество придёт к нему чуть позже. Отсутствие метафор, сложных сравнений, употребление слов только в их прямом смысле, предпочтение, отдаваемое повелительной форме глагола, всё это приводит к определённому однообразию.

В последующие годы развитие Тукая как личности и поэта идёт удивительно быстро, ускоренными шагами. Ещё до своего приезда в Казань, где он с головой окунулся в общественно-литературную жизнь, Тукай, размышляя о журналистике и ясно представляя себе место периодической прессы в жизни общества, пытается сначала «навести порядок» в этой сфере. В стихотворении, написанном в 1906 году «О, это жизнь!», давшем исключительно резкую, местами убийственную, оценку современной ему журналистике, а также написанных в следующем году произведениях «О голосе», «Кто он?», «Из жизни редакции одной газеты», «Богачу, играющему с прессой», Тукай раскрывается как полемист, борец, личность, в категоричной форме выражающий свою позицию.

В памфлете «О, это жизнь!» поэт – непреклонный воин, вынувший свой меч из ножен, никому не делающий снисхождения. Первым под меч попадает мелкодушный богач Сайдашев. Издатель газеты «Баянельхак», прислужник буржуазии, купец Ахметзян Сайдашев для издания своей газеты взял деньги в долг у московских богачей, но его газета так и не смогла найти дорогу к сердцу народа, жизнь его не пощадила и разметала «в пух и прах». Эту новость Тукай сообщает с юмором. Поэт проводит мысль, что «издание может жить, только будучи независимым и свободным».

У Тукая своеобразное отношение к Габдрашиту Ибрагимову (1857–1944) – организатору партии «Мусульманский союз», по мнению современных историков, первому татарскому политику^[3]. Одобряя деятельность Г. Ибрагимова в защиту прогресса, против политики царизма, которую он вёл среди молодёжи, шакирдов, интеллигенции, Тукай критикует его не жалея красок, за невоздержанность в частной жизни, за превращение из слуги народа в раба желудка, за погоню за богатством.

Тукай не одобряет излишнее внимание к газете «Тарджеман» Исмаила Гаспринского, издаваемой в Крыму и проводящей идеи объединения и просвещения всех тюркских народов под сенью идей джадидизма. Упомянув с сожалением издаваемую драматургом Г. Камалом газету «Свободный народ» (1906), у которой вышло всего пятнадцать номеров, Тукай выражает недовольство газетой «Йолдыз» (1906–1918) и деятельностью его издателя Хади Максуди, критикуя его за излишнюю слащавость и либерализм. Впрочем, поэт тут же словно извиняется за свою излишнюю суровость, ссылаясь на несовершенства жизни:

 
Не горюй, не злись, редактор:
Мёд неси тому, кто хочет яд подсыпать свой тебе.
 

(«Редактору». Пер. с татар. Р. Морана)

В стихотворении «Из жизни редакции одной газеты» Тукай с грустным юмором описывает нищенское положение татарской журналистики: работники даже в праздничные дни не имеют в доме «ни крупицы чая, ни кусочка сахара»; поэт сетует: при существующем положении выгоднее открывать трактир, продавать алкоголь (наша нынешняя ситуация, пожалуй, вполне сравнима с той, что описана Тукаем). В основе стихотворения Тукая «Богачу, играющему с прессой», лежит реальный факт. В 1907 году типографию в Уральске, где издавались газета «Фикер» и журнал «Альгасрельджадид», купил богач по имени Муртаза Губайдуллин. Но он оказался очень скупым («ты – скряга») и пустым человеком, очень далёким от просвещения и образования. Когда типография и издания перестали приносить доход, их владелец решил закрыть дело и распродал всё оборудование. Таким образом, татарская пресса в этом регионе прекратила своё существование.

Мы сейчас частенько жалуемся, что нынешние толстосумы жадны, не поддерживают культуру, что уровень их сознательности и образованности очень низкий, бывает, в пику им приводим примеры, мол, в начале XX века татарские предприниматели и купцы оказывали благотворительную помощь в выпуске периодических изданий и книг. Очевидно, таких щедрых меценатов, как Хусаинов, Рамиев, Апанаев, и в те времена было мало. «Толстопузы» во все времена заботились больше о своём кармане и желудке и не допускали в свои сердца (читай – карманы) такие сантименты, как национальные чувства.

Настоящей опорой для татарской прессы, системы просвещения, культуры в начале XX века были не столько даже кошельки, сколько образованная и духовно независимая интеллигенция, истинные патриоты, поддержавшие прогрессивные начинания. Стихотворение Тукая «Кто он?» посвящено одному из таких уважаемых людей – Гаязу Исхаки. По мнению Тукая, Исхаки – писатель, завоевавший широкую известность, смелый журналист, всей душой болеющий за народ, заботящийся о прогрессе нации, её будущем, одним словом, великая личность, заслуживающая всяческих похвал.

После того как царская цензура закрыла издание Исхаки «Таң Йолдызы», татарские эсеры начали выпускать газету «Тавыш». Тукай, искренне одобряя новое издание, написал стихотворение «О газете «Голос», возлагая на него большие надежды в деле активизации борьбы рабочих за свои права:

 
Рабочие! Ваш «Голос» вышел, истый друг,
Прислушайтесь, чтоб каждый слышал чистый звук,
Ведь вы остались сиротами без «Зари»,
Вкруг «Голоса» теперь смыкайте дружный круг.
 

(Пер. с татар. Р. Морана)

Тукай, живо интересовавшийся проблемами периодической прессы, в 1907 году пишет стихотворение «Мышь, попавшая в молоко», которое посвящено, на первый взгляд, очень незначительной теме, в нём превалируют черты натурализма и описывается обычная бытовая ситуация. Упавшая в молоко мышь сначала растерялась, а затем, решив не сдаваться судьбе, начала бороться за жизнь, плавая вдоль и поперёк кувшина. В результате она сбила молоко в масло и выбралась из западни. Стихотворение Тукая не может завершиться без серьёзного вывода. Мышь, уже готовая проститься с жизнью, но выжившая благодаря сильному желанию жить и упорству, даёт поэту повод высказать совет нации.

 
О мой родной! Ты хоть в воде, хоть в молоке ты утопай,
Будь терпелив, настойчив, смел – отчаянью не уступай!
 

(«Мышь, попавшая в молоко». Пер. с татар. Р. Морана)