Глава 6

Арина. Семь лет назад

Я смотрела на Антипа и все больше замечала, насколько же мы похожи. В нашем родстве было сложно усомниться. И теперь в свои девятнадцать получалось, что я никакая ни сирота, а племянница не просто влиятельного человека, но и, уму непостижимо, мага!

– Тебе сейчас нелегко все это принять, – вздохнул Антип и виновато улыбнулся, глядя на меня.

– Не то слово, – ответила я. – Это как сказка про крестную фею, только вот в стиле братьев Гримм. Бабушка, получается, все знала?

– У нас с ней был уговор. Я должен был сам все тебе рассказать и пояснить в твои двадцать лет. До этого времени тебя прятали.

– Двадцать? – хмыкнула я. – А если бы в двадцать у меня уже был молодой человек. Нет, муж. Или ребенок? Вы же мне жизнь бы сломали. Хотя и эти события тоже ничего хорошего мне в эту самую жизнь не привнесли. Меня там пытать собирались! – не выдержала я и прикрикнула на дядю. То, что он мой дядя, давалось для понимания с трудом, но чем дольше я с ним находилась, тем все лучше видела наше сходство. И не только по внешности. По характеру тоже. Упрямый, своевольный, сам себе на уме – уж больно много похожего. Бабушка, конечно, привила мне и многое другое, но зато я теперь понимала откуда у меня вот эти не очень положительные черты. От папы. Вернее, от семьи Волх. Арина Волх – вот как звучало мое настоящее имя.

– Мы бы не допустили этого, – напряженно ответил дядя.

– То есть, переводя на русский язык, вы бы не дали мне жить своей жизнью, а потом снова… не дали бы, забрав вот сюда, – я развела руки, обрисовывая это здание.

– Арина – ты магесса из очень сильной семьи. К сожалению, девочка моя, тебе с самого рождения была уготована другая жизнь. Мы с бабушкой просто прятали тебя до поры до времени.

Я вздохнула и отхлебнула горячий чай. К эклерам даже не притронулась – ничего не лезло. Не хотелось ни есть, ни пить, ни вести этот удушливый разговор. Мне казалось, что меня кинули в яму, и я, как Алиса из Зазеркалья, лечу вниз, лечу и лечу в бесконечную яму.

– А где мои родители? – спросила я наконец-то мучивший меня столько лет вопрос. Мне было страшно узнать, что они живы-здоровы, но просто «так было нужно». Я не хотела верить, что со мной с детства обращались как с инструментом. С перспективной вещью.

Антип встал с кресла, подошел к окну, заложив руки за спину, и уставился на улицу. Там, за окном было солнце и последние теплые дни. Скоро мне нужно будет возвращаться к учебе, к своей студенческой жизни… Я запнулась на собственной мысли – нет, теперь все будет по-другому. Никуда я больше не вернусь.

Дядя начал разговор каким-то отрешенным спокойным голосом. Может быть, научился запирать эмоции, может, он всегда был таким. Меня же начинало колотить болью с каждым его словом.

– Твоя мама, Надежда Асафьева, была обычным человеком, но с огромным сострадательным сердцем. Надю все любили. Мы с твоим папой, Антоном, даже соревновались за ее руку, но Луна распорядилась так, и вскоре твои родители поженились, а потом появилась ты. Лучик рыжего солнца. Всем сразу стало ясно – ты наделена силой по самую макушку. Антон хотел тебя сразу определить в специальный пансион для одаренных, а Надя наотрез отказалась. Хотела, чтобы ты росла дома, как обычный ребенок. И как-то всех убедила. Ей сложно было отказать, особенно, когда она смотрела на тебя своими глазами. У тебя мамины глаза. Даже мне отказали инстинкты. В общем, все шло благополучно. Пока… – тут голос дяди дрогнул, а я сжала кулаки, сдерживая внутреннее напряжение. – Пока про ребенка Волха не прознали вечные. Тебе, Ариша, еще предстоит изучить всю нашу иерархию и виды, которые населяют человеческий мир по соседству. И кто какой силой обладает. Пока ты столкнулась только с оборотнями и магами, но есть и другие. Например, вечные. Вампиры. Много про них ходит легенд, мифов, но есть одна правдивая – для продления своей жизни им нужна кровь. Обычная человеческая им мало чем может помочь, ну только немного продлить ресурс, а вот магическая… Твои родители защищали тебя до последнего. Антон убил почти всю верховную семью вечных. Надя закрыла тебя собой. Довершил дело отряд Диких, а потом были тяжелые переговоры и запрет на месть. Так удалось спасти тебя. И так мы положили конец стычкам между волками и вечными. Но родителей спасти не удалось.

Антип закончил говорить, а у меня дрожали руки, тряслись сжатые кулаки. Мне хотелось закричать: «Мне плевать на ваши договоренности! Я хочу мести! Я хочу наказать тех, кто решил, что может забирать жизнь!» Но слова застряли в горле, вонзились шипами в гортань.

Я всегда так хотела надеяться, что родители меня не бросили. Что они по-своему любили меня.

А они так любили, что умерли за меня!

Антип подошел ко мне и сел на подлокотник кресла, развернул и прижал к груди. Я всхлипывала, но слез не чувствовала. Ничего не ощущала: ни его крепких объятий, ни боли на сердце. Я снова падала и падала в это бездонную черную яму.

– Я хочу увидеть их могилы, – прохрипела я, как только голос снова послушался меня.

Антип снова вздохнул, погладил меня по спине и ответил:

– Хорошо, Ариша, но сначала ты выпьешь успокоительный чай. – И вручил мне чашку с ароматным отваром. Я взяла ее двумя руками. Край чашки стукался о мои зубы, потому что меня продолжало трясти, хоть я и ничего не ощущала, а потом пришла тишина – в мыслях, в эмоциях, даже в теле. Стало так спокойно. Краски вокруг будто выцвели, голоса доносились тише. Антип посмотрел на меня и пояснил:

– Через два часа отвар перестанет действовать. Не переживай. Но сейчас тебе важно не волноваться. Твой магический фон нестабилен, Ариша. Это может быть опасно для окружающих.

Я кивнула, соглашаясь с доводами и послушно проследовала за дядей. Он остановился около стойки его офис-менеджера, что-то тихо сказал ему, а потом мы снова спустились на лифте. Только не на паркинг, как я думала, а в склеп.

Я обвела пальцами узор на каменной плите. Ирисы. У бабушки я часто видела ирисы – белые, изящные, и мне всегда казалось, что они траурные. Что ж, похоже интуиция меня не обманула – бабушка в такие дни тайно оплакивала моих родителей. Ничего никогда не говоря. Тихо в себе. По слезе в подушку.

Я отошла и вытерла свои слезы. Меня душили они, не давали вздохнуть. И я уже не разбирала отчего. От того, что наконец-то все узнала. От того, что меня прятали от правды все эти годы, как прятали и мои силы.

– Ариша, – позвал меня дядя. Он стоял поодаль и ждал.

– Что теперь будет? – внутри что-то больно обрывалось.

– Давай поговорим об этом завтра? Хорошо? – он приобнял меня, отводя в сторону небольшого мраморного круглого зала. Здесь ничего не было, кроме расставленных по кругу диванчиков. – Вот, присядь. Успокойся.

– Что со мной теперь будет? – повысила я голос. В этой мраморной круглой сфере мне вдруг стало страшно. Внутри все сжалось, руки тряслись. А если меня посадят в такую же белую комнату? Запрут за семь замков. Не дадут жить свободно.

Я вспомнила Афона, который собирался порвать на куски медвежонка, чтобы только пробудить во мне какую-то силу, которая так была нужна ему.

И Антипу нужна. Просто он спокоен, потому что я в его руках.

Я вскочила с дивана и задышала. Громко и прерывисто. Будто бежала без остановки все эти годы. Но я ведь и бежала! Постоянно хотела вырваться из нашего городка, из той жизни, что была у меня. Убежать от внутренней разъедающей тоски.

– Арин? С тобой все хорошо? – спросил заботливо Антип. А меня передернуло. Внутри все наэлектризовалось, ударило по нервам.

– Нет! – крикнула я зло и шарахнулась от него. Мне нужно срочно уйти отсюда. Убежать. Но теперь по-настоящему, чтобы никто не нашел!

Я кинулась к какой-то двери, которая почти сливалась с общей отделкой, но там оказалась уборная. Я хлопнула дверью и метнулась к другой, но около нее меня перехватил Антип. Он смотрел испуганно, но меня это злило. Выводило из себя!

Я попыталась выдернуть руки, которые успел перехватить Антип, но не смогла – крепко он держал.

И меня накрыло. Прорвало. Взорвалось внутри бомбой из смеси боли и предательства.

– Арина! – вдруг закричал Антип, выпуская мои руки.

Но было уже поздно.

Я толкнула Антипа в грудь, а он не покачнулся, он отлетел к стене. Захлебнулся, застонал от боли. По стене прошлась трещина. Поднялась к потолку. Я даже не заметила – смотрела только на Антипа, который оседал у меня на глазах, схватившись за сердце.

– Арина, не надо, – прошептал он, а я ведь даже не понимала, что дядя имеет в виду. Просто горела изнутри красным пламенем. И хотела все уничтожить на своем пути.

Я замерла. Посмотрела на свои ладони – на них пульсировал рисунок, неясный, блеклый, но при каждом вздохе он будто разгорался, словно угли.

Как же это страшно!

– Ариша, – прохрипел дядя, не пытаясь даже подняться. Видимо, я причинила ему настоящий вред в порыве гнева.

Я медленно опустилась на колени, прикрыла глаза, и попыталась успокоить ритм сердца.

Что я наделала?! Теперь меня точно запрут в тюрьме!

– Я не хотела, – всхлипнула я и поползла к Антипу, тот смотрел на меня так же заботливо, как и прежде. Снова обнял рукой и прижал к груди.

– Я знаю, милая. Ты еще не умеешь контролировать поток. В тебе внутри огонь. Самый сильный, – Антип хрипло засмеялся, потом охнул от боли. – Я даже не знал насколько. Не переживай, я научу тебя управлять силой. Магией нашего рода. Все будет хорошо, Ариш. Все будет хорошо. – Дядя укачивал меня на руках, прижав к себе, а я сонно моргала, засыпая прямо в его руках.

Глава 7

Серафим. Семь лет назад

Я пролистывал на телефоне новостную ленту и ждал звонка от Ральфа. Но мысли то и дело возвращались к Арине. К ее бирюзовым гневным глазам, когда я говорил ей что-то саркастичное и язвительное. Она ведь меня боялась. Ненавидела. Но все равно находила силы противостоять. Остальные маги старались не попадаться на пути, а в спину летели шепотки: «каратель», «палач», «зверь».

Я усмехнулся – ну я и есть Зверь, а не собачка им какая-то ручная. Вот как же надоело! Вечное противостояние: маги ищут пути, чтобы подчинить оборотней, а оборотни всеми силами не дают надеть на себя ошейники. Мы вообще в мире можем существовать?!

– Серафим, – вдруг услышал я рядом женский с хрипотцой голос и скрипнул зубами. Так подкрасться могла только одна девица – Маргарита. Единственная волчица среди Диких. – Какая неожиданная встреча, – теперь ее голос стал низким и сексуальным.

Я поднял на нее взгляд и блеснул желтизной волчьих глаз, предупреждая о том, что не в настроении. Но она состроила из себя ничего не понимающую невинность.

– Что тебе, Марго?

– Я скучала, – она провела пальчиком по моему бицепсу в кожаной куртке. – Здесь без тебя так одиноко.

– Так я тут не один из волков. Не поверю, что тебе никто не захотел скрасить досуг, – оскалился я и заметил огонек злости в ее глазах. Я никогда не имел ничего против свободных отношений, тем более не считал, что это право лишь волков. Каждый пусть проживает свою жизнь, как хочет. И мне бы радостно согласиться на ничего не значащий трах, который можно повторять без ущерба для своей нервной системы, но Маргарита никогда не была волчицей, которая легко отпускает. Она спала только с теми, кто мог ей помочь ухватить что-нибудь от жизни. И со мной она бы переспала с огромным удовольствием, чтобы добиться повышения. Секс для нее был неотделим от сделки. А корысть и интриги я терпеть не мог.

– У меня высокие запросы, – ее улыбка стала еще более соблазнительной. Она прижалась пышной грудью к моей руке и преданно заглянула в глаза. – Серафим, ну почему ты мне всегда отказываешь? Ты же видишь, как ты мне дорог.

Я видел. Я прямо чувствовал, как ее крепкая челюсть переламывает мне хребет во время секса. О, нет, Марго, ты меня не получишь. Никогда! И ведь не стесняется разыгрывать весь этот спектакль. Думает, я поведусь?

Я отстранился, выдергивая руку из ее сильных пальчиков.

– Я жду единственную, ты же знаешь.

Губы Марго задрожали, но она удержала искусственную улыбку.

– Из твоих уст это звучит так сексуально, что хочется сделать все и стать для тебя этой самой «единственной», Серафим. Даже если это и невозможно у Диких.

– Невозможно, – с ухмылкой подтверждаю я. Может, наконец-то поймет, что здесь ей ловить нечего. Но нет, смотрит на меня призывно, облизывает пухлые губы, соблазняет дешевыми трюками.

Тишину разрывает трель моего мобильного. Смотрю на экран. Ральф. Ну наконец-то, дружище. Как почувствовал, что мне нужна помощь.

– Алло, привет. Да, я закончил на сегодня. Да, свободен на сутки. Без вопросов. Ждите меня там.

Я отключаю вызов и смотрю на Марго. Ее взгляд сразу становится холодным и злым. Вот и вся любовь, да, Маргарита? Ты же ненавидишь мужиков, которые тобой пренебрегают.

– Мне пора, извини. Тебе, наверное, тоже. Ворон вызвал?

– Нет, – махнула рукой Марго. – Антип. Кого-то надо будет охранять, будто я им телохранительница какая-то. Девку какую-то, новенькую магессу.

Внутри сразу прошивает молнией опасности. Я прищуриваю глаза, чтобы не выдать обеспокоенного взгляда. Она же про Арину говорит. Антип совсем с ума сошел от своей магии, что не видит, кого подпускает к племяннице?! Или лисью сущность у волка Марго только я вижу?! Надо будет с ним завтра поговорить. Пусть лучше Гордея ставит.

«Или меня…»

Спотыкаюсь на этой мысли. Неужели начал привязываться к глупышке? Нашел время симпатии раздавать! Ладно, с собой буду разбираться позже, а вот завтра кандидатуру Марго сниму.

– Ясно, – цежу я. – Тогда хорошего тебе дня, Марго. А я поехал по делам. Пока, – кидаю ей прощание уже на подходе к водительской двери своего джипа. Марго улыбается, салютует мне, а потом шлет воздушный поцелуй. Усиленно делает вид, что не хочет переломать мне все кости из-за отказа. Полная Луна, какая же она стерва! В ней слишком много человека с пороками, чем Зверя. Но она сильный боец, и единственная Дикая. Маги волчицам связи не рвут никогда. Их меньше, чем волков, и у них всегда есть Пары. Но помню, ходили слухи, что у Маргариты не было даже оборванных нитей. Она просто родилась абсолютно пустой и абсолютно свободной. И это не сделало ее милосердней.

Все-таки у Зверя должна быть своя Пара, даже придуманная.

***

В баре было шумно. Я не сразу учуял Ониксима, а уж Ральф умел скрывать свой волчий запах. Альфы все умеют прекрасно маскировать себя. Друзья сидели за дальним уединенным столиком и над чем-то смеялись. Я любил этот бар. Люди приходили сюда, чтобы поболеть за свои команды, да пропустить пару стаканчиков пенного. Волки же никогда не заходили сюда. Кроме нас. Здесь мы могли нормально расслабиться.

– Наконец-то, – оскалился при виде меня Ониксим. Он закинул в рот очищенные фисташки и с удовольствием их разгрыз. – Не дозвонишься, не допросишься о встрече с неуловимым Серым.