Цитаты из книги «Любовь и брокколи: В поисках детского аппетита»

Впрочем, некоторые родители все же умудряются осознанно следовать принципам интуитивного питания. «Я говорю своим детям: ешьте что хотите, когда хотите и сколько хотите. НО — только если вы действительно голодны. Звучит просто, однако на деле надо много тренироваться, чтобы научиться слушать и слышать свое тело, — пишет на закрытом родительском форуме в Facebook москвичка Ольга Марей, мама четверых детей, психолог, которая, помимо прочего, занимается также и расстройствами пищевого поведения. — Детей никогда не заставляю доедать, если они говорят, что сыты. Никогда не принуждаю их есть, если говорят, что не голодны. Даже младший сын, которому всего три с половиной, хорошо понимает, когда сыт, а когда голоден. Считаю этот навык самым важным. А также я не запрещаю никакие продукты, стараюсь, чтобы к еде было спокойное, ровное отношение. Поэтому дети едят почти все, правда, рыбу и брокколи любят чуть меньше (как и я сама). Фастфуд — один-два раза в месяц. Сладкое у нас в доме доступно, однако существует твердое правило: десерт только после основных блюд. Всё, это единственное ограничение! И то лишь потому, что дети пока плохо умеют отличать эмоциональный голод от физиологического (а, на мой взгляд, это самое важное в еде). С другой стороны, я позволяю им спокойно пить перед обедом какао. Это не влияет на аппетит. А сама могу съесть десерт вместо обеда, если действительно его хочу».

И когда ребенок просит у вас очередную сладость, подумайте: возможно, ему просто нужно, чтобы вы его обняли. Мы, родители, вообще всегда должны быть на шаг впереди и учиться считывать реальные потребности детей. Не спешите по первому требованию покупать сыну или дочери шоколадку. Лучше испеките вместе с ними шоколадные брауни. Или сходите в кафе, и пусть ребенок сам выберет там печенье или пирожное, которое съест в удовольствие. И заодно пообщается с вами.

Когда вы заставляете ребенка съесть тарелку овощей, вы приучаете его не любить овощи, а попутно — и себя. Если вы убеждаете его попробовать один маленький кусочек (и повторите это завтра, и послезавтра, и через два дня), то есть шанс, что в конце концов он полюбит овощи».

Я клала на маленькое блюдце крошечные кусочки овощей. Но не прямо во время обеда или ужина, а примерно за полчаса до трапезы. Главное — никакого прессинга. Сын знал, что есть все это совершенно необязательно. Но что если он попробует, то получит наклейку. И он пробовал, особенно когда был голодный. Постепенно мальчик стал просить кусочки побольше — вошел во вкус. Тогда я, кстати, сразу же отменила систему вознаграждений.

Вспоминаю слова Дорин Хагер, моей новой знакомой из соседнего с Гамбургом городка Фольксдорф. Мы недавно вместе обедали, и она высказала любопытное предположение: для многих детей еда стала… новой соской. Многочисленными и часто сладкими перекусами родители успешно «затыкают» детям рот.

Яна убеждена, что дети с самого раннего возраста всегда проверяют две вещи: испытывают границы родительского терпения и еще пытаются выяснить, насколько вы готовы с ними сотрудничать и их уважать. Последнее, как она считает, основа отношений с ребенком: — Вы уважаете его, и он в ответ тоже будет вас уважать.

Дети — они ведь как животные. В том смысле, что никогда добровольно не останутся голодными.

А вот что говорит про нынешнее «качество» родительской заботы Людмила Петрановская: «В нашей любви к детям, конечно, очень много созависимости. Она не то чтобы зрелая и гармоничная. В ней много того, что мы хотим дать нашим детям, — то, о чем мечтали когда-то и, может быть, не получали сами. Если он не очень хочет это брать, то нужно догнать и все равно дать. А будет упираться — объяснить, что он неправ. Мы склонны очень много вкладывать в отношения с детьми, ставить очень высокую планку. Есть даже такое понятие, как родительский невроз. Дети становятся сверхценностью… смыслом жизни, твоим главным проектом, твоей главной инвестицией»[8].

Для многих из нас еда — это еще и форма досуга, и средство снятия стресса, — говорит психолог. — «Я устал — пойду поем». «Встретились с друзьями — давайте перекусим». «Мне плохо — надо подкрепиться». И так далее. Многим из нас нужно заново учиться выстраивать естественные отношения с едой, а не бездумно по пять раз в день закладывать в себя (или в ребенка) определенные порции еды только потому, что так положено. Кем положено? Все дети — разные. И едят, соответственно, по-разному. Сравнивать их друг с другом — абсурд. Например, мой младший сын — а детей у меня трое — в полтора года уже весил 20 кг, а сейчас, в восемь лет, он весит 43 кг при росте почти 150 см. Он может зараз съесть три тарелки супа. А старшая дочка в полтора года весила чуть больше 10 кг и всегда ела как птичка. А вообще не надо приучать ребенка много есть. Какая от этого польза? Никакой! Вокруг и так немало полных людей.

Сейчас главным в семье становится ребенок, а не взрослый, — говорит Екатерина. — Дети разучились приспосабливаться к обстоятельствам. Родители находятся у них в услужении. Не устанавливаются и не соблюдаются правила, а ведь именно они создают стабильность и безопасность, готовят к выживанию в мире.