Моторы «Летучего голландца» взревели. Судно содрогнувшись, прибавило скорость, устремляясь к намеченной цели. Преследовавшая яхта стала отставать, будучи не в силах тягаться в скорости с «Летучим голландцем».

Солнце пересекло зенит и клонилось к западу. Тени удлинились. Облака развеялись, и лучи солнца коснулись палубы. Воздух стал знойным и жарким, его движение ощущалось только за счёт летевшего по волнам корабля.

Катерина, решительно отказавшись подставлять бока солнцу, укрылась в помещении с бассейном, недоумевая, куда запропастилась её подруга. Прошёл полдень, время близилось к вечеру, но кроме неё и Валентина на верхней палубе никого не было. Корабль, словно замер, никто не желал составить Катерине компанию. Валентин всё ещё дулся. Оставшись на корме, наблюдал в бинокль, за начавшей отставать от них яхтой, радуясь как ребёнок.

Светлана проснулась через час отлично отдохнувшая, но ужасно голодная. Решив, что еда может и подождать. Заявила о своем желании покинуть комнату и оказаться в кают–компании. Неизвестно, кто ей помог с перемещениями, но Светлана оказалась там, где и пожелала. К её разочарованию, Катерины там не было. В кают-компании вообще никого не было. «Если её здесь нет, то она дразнит своего араба», – решила Светлана и отправилась на корму в надежде застать Катерину, позирующую перед телескопом своего поклонника.

Перед телескопом позировал Валентин.

– Светлана здравствуй! – воскликнул Валентин. С радостью указав на горизонт, произнёс: – Смотри, этот развратник не может догнать нас. Наконец-то мы от него избавились!

Светлана вслух заметила, что беспокойств он вообще-то не причинял. Валентин нахмурился, но через секунду улыбнувшись и махнув рукой, сказал:

– И всё равно, он отстаёт.

Девочка пожала плечами и поинтересовалась, куда же запропастилась Катерина, ведь солнце греет и даже очень, а ведь она так хотела загореть.

Валентин горестно пояснил:

– Эта изменница теперь «загорает» в бассейне. Солнце ей теперь не нужно, – и ещё грустней заявил: – Когда-нибудь и я стану ей не нужен. Смотри, яхта отстает, и Катерина уже не хочет загорать. Тебе не кажется, что в этом есть какой-то смысл?

– Смысл? – переспросила девочка. – Да, нет. Не смотря, что клонится к закату, солнце действительно слишком уж припекает, наверное, она побоялась сгореть.

– Как же! – воскликнул Валентин. – Смысл в том, что отстала яхта, и ей стало не интересно загорать тут полуголой,

– Я так не думаю. Зачем ей араб? Она уже давно забыла о нём. Забудьте и вы.

Попыталась успокоить Валентина Светлана. Оставив его в глубоком раздумье, направилась к бассейну, надеясь, там найти Катерину.

– Наконец-то. Куда ты подевалась? – воскликнула Катерина, увидев, кто, переступил порог зала, где она в одиночестве проводила время. Неожиданный приход Светланы её очень обрадовал, не дав сказать ни слова, потащила за собой в воду.

– Постой, постой, – попыталась остановить Светлана, – насколько я знаю, после купания появляется хороший аппетит.

– Вот и отлично, – обрадовалась Катерина, всё ещё настойчиво затягивая девочку в воду, – Потом вместе поужинаем.

– У меня другое предложение.

– Какое?

– Подкрепиться прямо сейчас, а потом я выслушаю другие пожелания с большим вниманием.

Катерина удивилась:

– Странно, судя по просьбе, за стол ты садилась давно, – улыбнувшись, полюбопытствовала: – Не припомнишь когда?

– Отчего же, могу и припомнить. 3а стол садилась утром, а чтоб поесть – вчера вечером.

– И всё-таки странно. Что же ты делала утром?

– Да, так. Разговор был. А там не до завтрака, – попыталась уклониться от ответа Светлана, не вдаваясь в подробности. – Идём?

– Идём, – согласилась Катерина, окончательно вылезая из воды и со вздохом накидывая, так возмутивший Валентина, халатик. – Пойдём в кают-компанию. Может мой друг перестал сердиться и за столом нас будет на одного больше. Надеюсь, он не против присоединиться к нам.

Он был не против.

Прислуга мигом накрыла столик и порядком оголодавшие пассажиры воздали должное приготовленной наилучшим образом – пище.

– Скажи, Светлана, откуда у тебя появился кинжал? – полюбопытствовал Валентин, когда они уже подкрепившись, откинулись на диванчике. Лениво потягивая из фужера через соломину коктейль. – Раньше ножны были пусты, – он с ехидцей усмехнулся. – Повышение по службе?

– Дорн, дал.

– А насчёт служебного повышения, – подхватила Катерина. – Судя по дню сегодняшнему, Светлана опустилась ниже.

– Это почему? – удивился Валентин.

Катерина улыбаясь, развела руками:

– Не накормили.

– Нет. Это моя вина, – смутилась девочка. – Я захотела сначала встретиться с тобой, попросить составить мне компанию. Да, а о каком служебном повышении вы говорили?

– Я образно говорил. Конечно, о каком повышении тут может идти речь. Скорее о милости и расположении к тебе Хозяина, судя по подарку, в этом тебе не отказывают.

– Почему я не пользуюсь расположением? – внезапно поинтересовался кот, услышав последнюю фразу Катерины. – Почему мне ничего не дарят? Даже улыбки не заслужил?

– Юмчик, мы всегда рады видеть тебя. И ты это отлично знаешь, – пожурила его Катерина.

– Знаю! Но всегда приятно лишний раз услышать, – заявил Юм и полез к Светлане на колени. Ткнулся мордой в её фужер. – Чем «мы» тут балуемся? Фу! Сок! Какая гадость. Светлана, неужели спирт вам не по душе? Помнится, совсем недавно вы более благосклонно относились к нему

– Нет. Тогда я просто спутала стаканы, – покраснела девочка.

– И сейчас спутаем? – лукаво предложил Юм, склоняя к выпивке.

На столе появилась бутылка.

– Юм, не спаивай, – вмешалась Катерина, легонько потрепав его за ухо. – Да и повода нет.

– Как нет! Через пару часов прибудем в Италию! Чем не повод?

Теперь у всех сидящих появились рюмки, и они дружно провозгласили тост. Игнорируя настойчивые уговоры Юма. Светлана взялась за свой сок, но Юм и тут напроказничал. Напиток явно отличался от апельсинового сока.

С возмущением девочка, стряхнула его с колен, где он так уютно устроился. Обиженный крик раздался уже из-под стола. Катерина понимающе кивнула:

– Уже подмешал?

– Я не нарочно, – вылез из-под стола взъерошенный Юм. – Это само, так получилось.

– Знаем мы тебя, – махнул рукой на оправдания кота Валентин. – У тебя Юм, всё случайно происходит. И где же ты пропадал почти весь день? Признаться, мне тебя не хватало. Рыбу-то одному ловить неинтересно.

– А со мной весело, да? – воскликнул Юм. Судя по голосу, он не забыл полёта за борт. Затем, вскочив на стол, отодвинул в стороны приборы, и улёгся, степенно помахивая хвостом. – Я дрессировал, – заявил кот. – Весь день я дрессировал. Чёрт возьми! Я встречал животных гораздо умнее, чем это. Если бы не Барон, может, у меня ничего бы не вышло.

– Где же он сам? – спросила Катерина, с интересом посмотрев на кота. – И что за животное ты дрессировал?

– Он прибудет с минуты на минуту. Только цепь на зверя наденет. Хоть он и дрессированный. Но кто знает, может и накинется. Страховка тут не помешает.

Сгорая от нетерпения в ожидании, какого же зверя Барон привёдет, пассажиры остались в кают-компании. Катерина даже поспорила с Валентином, кто это будет? Катерина предполагала что волк, Валентин – не меньше как медведь. Юм, отмалчиваясь, посмеивался над их предположениями.

Наступал вечер. Покинув кают-компанию, Светлана вышла на палубу. Подставляя лицо встречному ветру, не спеша направилась на нос судна. Разрезая волну, корабль мчался к ночному горизонту, где сливались в единое целое небо и вода.

Наслаждаясь стремительным движением, девочка смотрела вдаль, не замечая, как проходит время. Уже собираясь уходить, бросила взгляд вперёд, по курсу и остановилась, заметив, что там, где по её мнению должен быть горизонт, появилась светлая полоса. Как будто множество огней слились в одну нить.

«Вот и Неаполь», – сказала сама себе Светлана. Повернувшись спиной к огням, направилась назад, в кают-компанию в надежде удивить этой новостью Катерину.

Оставалось несколько метров, когда Светлана услышала шум, доносившийся из каюты. Громкие разговоры и звучный голос Барона. Догадавшись, что этот шум обязан его присутствию, Светлана поспешила в помещение в надежде увидеть таинственного зверя, на которого, по словам Юма, был затрачен весь день.

Подойдя к дверям, она остановилась на пороге. Её появление, никто не заметил, все были заняты звенящим цепью зверем.

Валентин и Катерина проиграли спор. Не волк, а уж тем более не медведь, подчиняясь командам Юма, ложился на пол, кувыркался, пытался плясать под музыку. Этот зверь заставил оцепенеть девочку на пороге, не в силах сделать ни шага вперед.

Человек разумный, высшая ступень живых организмов на Земле, сидел на четвереньках у ног Барона. Абсолютно голый. Широкий ремень обхватывал его шею с закрепленной на нём цепью. Конец цепи был в руках Барона. Спутанные волосы закрывали лицо, только безумные глаза сверкали между прядями. Оно было беспокойно, вырывая цепь, тянулось руками к стоявшему неподалеку Валентину.

Это существо, уже не было человеком разумным, что-то дикое и древнее затуманило разум, заставляя приглушенно рычать и нехотя выполнять команды Юма. Светлана не сразу узнала весёлую англичанку, три дня назад вступившую на палубу «Летучего голландца». Сострадание и ужас, жалость и отвращение, всё смешалось в душе девочки. Она закрыла лицо руками не в силах этого видеть. Побледнев, она развернулась и выскочила из каюты, подальше от этого кошмара. Спотыкаясь, побрела по палубе корабля, видя перед собой только глаза Мэгги, которые в какой-то момент остановились на ней. На секунду безумие исчезло и в них осветилось нечеловеческое страдание, но в тот же миг пелена безумия вновь заволокла их, и Мэгги рванулась на приблизившегося Валентина. Натянутая цепь рванула её на прежнее место – к ногам демона.

Никто, не заметил появления Светланы и её быстрое исчезновение. Они были поглощены представлением, которое давали Юм и Барон. Катерина, поначалу отшатнувшаяся при виде Мэгги, отошла, и понемногу втянулась в игру. Должно быть, когда Мэгги перестала быть человеком, то и на человеческую жалость она уже не могла рассчитывать у давно покинувшей этот мир Катерины.

Выйдя на нос, Светлана судорожно ухватилась за перила, пытаясь обрести равновесие не только физически, но и душевно. Линия огней заметно приблизилась, и хотя взгляд девочки и был устремлен вперёд, но она не замечала происшедших изменений. Порывисто вздохнув, перевела взгляд вниз, в чёрную бездну, которую разрезал «Летучий голландец». Перегнувшись через перила, попыталась разглядеть воду, шумевшую под корпусом судна. Кто-то, крепко ухватив за плечо, оттянул в сторону от манящей к себе тёмной бездны. Сильные руки прижали к груди. Знакомый, немного носовой голос, растягивая слова, с насмешкой сказал:

– Вовремя же я поспел. Ещё чуть-чуть и узнала бы, какая глубина под килем. Неужели ты так скоро хочешь покинуть наше общество? – Амон замолчал удивлённый, что она не пытается вырваться из его объятий. Стоит покорно, безвольно опустив руки. Крупная дрожь пробегает по её телу.

Встревоженный, он развернул девочку, пытаясь заглянуть в лицо. Но опущенное лицо и волосы помешали ему это сделать. Он снова прижал девочку к груди. Молча и не двигаясь, они стояли, пока дрожь, прокатывавшаяся по её телу волнами, не стала понемногу утихать. Только тогда, Амон тихо заговорил:

– Успокойся. Уж не знаю, что так повлияло на тебя. Мысли твои в смятении. И я не могу ничего в них понять. Придётся тебе словами рассказать, – помолчав, он ещё тише шепнул: – Скажи, что случилось? Кто посмел обидеть мою девочку?

– Нет. Меня никто не обижал, – пробормотала Светлана, пряча лицо у него на груди.

– Тогда почему ты в таком состоянии? – настойчиво продолжал спрашивать Амон. С удивлением он заметил, что девочка не делает попыток оттолкнуть, напротив, ищет защиты в его объятиях.

– Мэгги…

– Мэгги? Причём тут она? Вот не поверю, что она способна обидеть.

Светлана отпрянула, удивлённо заглядывая ему в глаза.

– Вы разве не в курсе, что с ней сделали?

– Да нет же. Сегодня я их даже не видел. Всё время был с Хозяином. Потом сразу пришел сюда и заметь, вовремя. Ну, так что же там с этой Мэгги?

– Они дрессируют её. Как зверя.

– Вот как? Тогда я представляю, что там твориться. Возможно, тебе не стоило этого видеть. Но… Видишь эти огни? Они приближаются. Ещё немного и Мэгги будет свободна. Она же сделку заключила только до Италии. И достигнув берега, её обязаны отпустить, – усмехнулся Амон. – Если она не заключит новую сделку.

– Правда? Её отпустят? – не поверила девочка.

– Натурально. Зачем она им? Как только «Летучий голландец» спустит трап, она первая ступит на материк уже свободная от нашего общества, – и снова усмехнулся. – Чего не могу сказать о тебе.

– Обо мне? – не поняла последней реплики Светлана.

– Ты останешься с нами. В отличие от Мэгги. – пояснил Амон. Увидев, что девочка более-менее пришла в себя, указал рукой на искрящийся огнями город. – Смотри, это Неаполь. Он находится у подножия вулкана. Тебе не кажется, что это опасное соседство?

Светлана повернулась к приближающемуся городу, попутно заметив, что судно сбросило скорость. Волнуясь, спросила:

– Этот вулкан?

– Везувий, – любезно подсказал Амон.

– Везувий, – повторила Светлана, – тоже будет извергаться, когда Дорн ступит на землю Италии?

– Нет, не думаю. Итальянцам Помпеи хватит. Не всё же время так гулять.

– Это ваших рук дело? – поразилась девочка.

– Магистр так захотел. Представляешь, весь город под пепел. Прямо законсервировали. Натурально. А город был просто шик! Храмы, театры, виллы, рынки всё это раз… под пепел и шлак.

– Неужели вам столько лет? – не поверила его словам Светлана. – Дома были погребены в семьдесят девятом году нашей эры. А вам от силы лет тридцать. Вы надо мной смеётесь.

– Отнюдь нет, – покачал головой Амон. Обняв её за плечи, он устремил горящий взгляд на мерцающие портовые огни. Не отводя глаз от города, – признался: – Я гораздо старше, чем ты можешь представить. Я видел, как отстраивались Помпеи, и как магистр разрушил просто и быстро. Такая судьба была у этого древнего народа. Как говориться: не судьбу делают обстоятельства, а судьба направляет их. Смотри, как красив ночной город с портовыми огнями и освещёнными окнами домов.

Девочка удивлённо вскинула на него глаза, Амон преподносил один сюрприз за другим.

– Вот уж не ожидала услышать, что вам, что-то нравится. Я думала кроме жестокости, никаких других чувств вы не испытываете.

– Да. Я жесток. Зачем мне проявлять заботу о ком-то? Беспокоиться и волноваться? Этим занимаются другие. Естественно это касается только людей. К магистру и его окружению я отношусь иначе. И ещё, в моей работе чувства только помеха. – Амон тихо фыркнул. – Убийца, тревожащийся о своей жертве. Что может быть отвратительней.

Отвлекая Светлану от этой темы. Амон обратил её внимание на приближающийся порт.

– Через минуту – другую мы пристанем к берегу.

– Амон, в яхту никто не врежется? Смотрите, она совсем не освещена. А, насколько мне известно, хотя бы два разных огня должны светиться по бокам судна.

Амон махнул рукой:

– Условности! Никакие знаки нам не нужны. Корабль войдёт в порт незаметно. А, высадив пассажиров, исчезнет. И не появится в порту, пока не понадобится.

Стоя рядом они наблюдали за приближением порта. Шум кораблей и катеров достиг «Летучего голландца», пронёсся над палубой, проник в кают-компанию, заставив находившихся там пассажиров, прервать развлечения и устремиться к борту судна, чтобы увидеть разворачивающуюся панораму ночного Неаполя.

Управляемое твёрдой рукой, судно, обогнав скопление мелких яхт, вплотную подошло к причалу. Расторопные матросы живо укрепили канаты и спустили трап.

Светлана и Амон направились к собравшимся у трапа. Все были в сборе. Барон притащил упирающуюся Мэгги, пассажиры расступились, давая им проход к трапу. Нагнувшись, Барон отстегнул прикреплённую к ошейнику цепь с сидевшей на четвереньках обнажённой девушки. Затем размахнулся и откинул цепь в сторону. Звякнув, она змеёй скользнула в чёрную воду. Барон махнул на сверкающий огнями город и приказал съежившейся в испуге Мэгги:

– Ступай.

По-видимому, не поняв его слов, Мэгги не шевельнулась, только озиралась, вокруг сверкая полными безумия глазами. Теряя терпение, Барон поддал коленом, от чего она, визжа, скатилась по трапу на бетон пирса. Вскочила. Метнулась в тёмное пространство между домами. И её визг долго разносился эхом по подворотням.