ГЛАВА 2

В автобусе она удачно устроилась у окна и решила немного вздремнуть. Есть, по крайней мере, полчаса, раз дома под утро не нашлось ни минутки для того, чтобы сомкнуть глаза, но назойливый звонок мобильного телефона вывел ее из забытья. Инка. Подружка. Чего ей надо в такую рань? Она никогда не звонила в восемь утра.

– Дануль, это ты? – веселый звонкий голосок как всегда согрел душу. Жизнерадостная, светлая и красивая – она была совершенным антагонистом Дане, и этим всегда ее привлекала. Впрочем, как и всех, кто хоть раз пообщается с Инкой. Ее невозможно забыть, мимо нее трудно пройти и не оглянуться.

– Я, а это ты? – Дана усиленно моргала, чтобы прогнать сон.

– Данусь, я по поводу твоей новой работы.

– Чего-чего?

– Ну ты что, уже не ищешь?

– Ах, да, конечно, ищу. Но пока не нашла.

– Зато я нашла! У нас есть такая тетенька, Лариса Ивановна…

– Инк, меня к вам не возьмут, квалификация не та, – сразу перебила Дана, чтобы не мечтать впустую о несбыточном.

– Да я не про нас, не перебивай ты! У нее дочка работает в одной фирме, частной, но ужасно серьезной. И вот там начальник ищет себе личного помощника, секретаря-референта. Я сразу вспомнила о тебе, и даже телефончик взяла для тебя, ты понимаешь? Можешь позвонить и записаться на собеседование.

– Позвонить-то я могу, и даже, может, записаться, но что это изменит…

– Ну ты как всегда, оптимизм из тебя… выдавливать по капле приходится, – Инка рассмеялась. – Короче, пересылаю тебе номер телефона эсэмэской, а ты звони, прям сейчас, слышишь?

– Слышу, – буркнула Дана. – Я вообще-то в автобусе еду.

– И хорошо. Вот все за тебя и порадуются, – поддержала ее подруга.

– А вчера не могла мне позвонить?

– Не, вчера не могла, извини, – и тон такой странный, то ли она улыбается, то ли лениво потягивается.

– Ну понятно, причина столь уважительная, что не смею более упрекать, – хмыкнула Дана.

– Ладно-ладно, а сама-то! – засмеялась Инка.

– А я… одна, – неожиданно для самой себя призналась девушка.

– Вот! Я сразу сказала, что так и будет, этим все и закончится. Говорила я тебе, или нет? – возмущенно затараторила Инка.

Ей никогда не нравился этот денди. Слишком эгоистичен, самовлюблен и зациклен на одном себе, а из Данки веревки вьет.

– Инка, если делаешь доброе дело для меня, так и делай, а плохих не надо. Мне и так тошно, – пробормотала Дана.

– Ладно, все, умолкаю, самой пора на работу. Так что звони, вечером мне отчитаешься. Целую, удачи, пока! – и подруга отключилась.

Через минуту телефон ахнул, оповестив о пришедшем сообщении, но Дана решила дождаться, пока доедет до места и хотя бы выйдет на улицу.

* * *

В тепломй холле офисного здания она достала мобильный, набрала присланный подругой номер и замерла, слушая длинные гудки соединения. Десять раз хотелось сбросить вызов, но она просто зачарованно стояла и не двигалась, прижавшись к стене около входной двери. Возможно, оттого, что очень хотелось спать и лень было делать лишние движения. И движения мысли в том числе.

«Не съедят же меня, в конце концов!» – оптимистично подумала она, но ее чуть не съели.

– Слушаю, – раздался в трубке неожиданно резкий и громкий мужской голос.

Дана растерялась. Не известно почему, но она полагала, что звонит в отдел кадров, какой-нибудь милой девушке, а тут такое энергичное и строгое «слушаю».

– Ээээ… ммм… – попыталась Дана объяснить ситуацию, не в силах собрать разбежавшиеся от окрика мысли, но ее грубым образом перебили.

– Вы корова? Тогда причем тут я? Мычите в другом месте.

Дана опешила.

– Але, у вас есть еще что сказать мне, но на человеческом языке? – решил дать ей еще один шанс неведомый мужчина.

– Вообще-то, есть. Вам на каком из человеческих сказать? На французском или английском? – девушке никогда не нравились натиск и насмешки, и реагировала она на подобное давление несколько иначе, чем от нее могли ожидать: начинала дерзить.

Теперь с той стороны произошла легкая заминка.

– А давайте первую часть вашего сообщения на французском, а закончите по-английски, – разрешили ей, и в голосе послышались ироничные ноты.

– А давайте я лучше уйду по-английски, – буркнула Дана, совсем приуныв. Вот и поговорили.

– Воля ваша, – разрешили ей. – Только один вопрос: откуда у вас этот номер телефона?

– Ну, мне его дали, одна моя подруга.

– А подруга у нас кто?

– А подруга у нас Инка, но вам это вряд ли о чем-то скажет.

– Вы правы, ни о чем не сказало. Но я так и не получил ответ на поставленный вопрос.

– Вы ищете помощника?

– Допустим, ищу.

– А мне передали этот номер, чтобы позвонить и записаться на собеседование, – Дана уже была не рада этому разговору, раздосадована, что вообще позвонила, но бросить трубку стыдилась. Почему-то это казалось жутко неприличным.

– Немного проясняется, но почему по-русски? – тон по-прежнему строгий.

– Что? А… как же… не поняла…

– Вы же собирались проворковать мне на языке любви первую часть вашего обращения ко мне, – напомнил ей злопамятный мужчина. Сердитый тон никак не вязался с содержанием его речи, и Дана вконец смутилась.

– Вообще-то, я не знаю других языков, – призналась она.

– Зачем же предложили мне выбор? Девушка, вы, я уверен, очень милая, и я согласен дать вам бесплатный совет: говорите и предлагайте только то, за что вы можете ответить, что в силах исполнить, доказать и аргументировать. В противном случае репутация пустышки вам обеспечена.

Вот так сразу! Дана не могла найти слов, держала трубку у красного от стыда уха и моргала в предрассветную муть за окном.

– Извините, но я не пустышка, даже если вам так хочется в это верить, – произнесла она тихо.

– Девушка, милая девушка, – мужчина устало вздохнул. – Если честно, меньше всего я интересуюсь вашим духовным содержанием. Это вы мне позвонили и до сих пор не сообщили ничего вразумительного, а я вас слушаю, а мое время, не постесняюсь заметить, деньги.

– И сколько же я вам должна за потраченное на мое оскорбление время? – все, ее понесло. Сейчас он первый бросит трубку, возмущенно чертыхнувшись, не иначе.

– Да бога ради, считайте, что вы попали на аттракцион моей неслыханной щедрости. Итак, вы – помощница?

– Уже не уверена в этом, – пробормотала Дана.

– И я, но стало интересно. Вы готовы пройти собеседование?

– Готова ли я? Не знаю. А что для этого нужно? Валерьянка, корвалол?

– Нет, всего лишь два купальника. Открытый и закрытый, – сообщил сухим деловым тоном мужчина.

– Что? Да вы в своем уме? – забывшись, вскричала Дана. Это уже не входит ни в какие ворота. Он что, издевается? Инка уверяла, что фирма серьезная, а тут, похоже, балаган какой-то с домом терпимости на пару.

Смех в трубке заставил ее захлебнуться своим возмущением.

– Девушка, вы умеете держать себя в руках?

– Я только это и делаю, – проворчала Дана. – И я хочу понять: нам стоит дальше продолжать этот странный разговор, или все же я по-английски, как бы…

– Хорошо, уговорили, приходите в платье, или в чем вы там ходите, – соблаговолил согласиться мужчина. – Сегодня у нас какой день недели?

– Вторник.

– Отлично, вторник… Давайте, скажем так… в пятницу! Вам подойдет?

– Да, конечно.

– Время? Как вам удобно?

– Лучше вы назовите удобное для вас время, а я подстроюсь. Это, все же, в моих интересах.

– Вот это разговор, – усмехнулся мужчина. – Вы работаете?

– Да.

– Как насчет вашего обеденного перерыва? Готовы рискнуть потратить его на беседу со мной?

– А готова. Кто не рискует, тот не пьет…

– Помилуйте, вы еще и пьете?

На этот раз Дану не смутил строгий тон мужчины. Она уже понимала, что это очередная попытка задеть ее и посмеяться.

– Боюсь, что после разговора с вами начну.

– Ну полно, не такой уж я и ужасный, – усмехнулся таинственный абонент. – Или все же ужасный?

– Нет, конечно, – беспечно отмахнулась девушка, – а просто очень ужасный!

– Вот спасибо! Тогда в пятницу в обед.

– С двенадцати до тринадцати? – рискнула угадать время Дана.

– Отлично, – похвалил ее мужчина. – Вместе и пообедаем. Итак, жду вас в моем офисе.

– Ой, а это где? – Дана растерялась. Она же понятия не имела, куда надо ехать.

– А вот кто дал вам мой личный номер телефона, пусть и сообщит, где меня искать в пятницу. До встречи, девушка, – и мужчина отключился.

Разговорчик, однако, получился. Это как же она с таким начальником работать будет?

Но придя в офис и включив компьютер, Дана обо всем забыла, переключившись мыслями на своего любимого человека. Он улыбался ей с экрана компьютера, никогда не давая забыть о себе надолго.

Дана на автомате принялась печатать сводные таблицы и как-то умудрялась отвечать на телефонные звонки, но все ее мысли были заняты Андерсоном. Она не решилась позвонить ему с утра, прекрасно сознавая, что богемные люди, вернувшись с вечеринки под утро, обычно спят в то время, когда простые смертные трудятся или бездельничают в своих офисах. Она все надеялась, что он сам наберет ее, как только раскроет свои прекрасные глаза, и снова и снова представляла его сонного, как он мило щурится и моргает. Вот он трет свое лицо, пытаясь прогнать остатки сонливости, встречается с ней взглядом и улыбается своей волшебной фирменной улыбкой, сияющей с многочисленных плакатов, городских баннеров и модных журналов. Вот он тянет к ней руки, но целует осторожно, почти не разжимая губ. «Извини, – говорит он, – мне срочно нужно умыться». И уносится в ванную комнату, где долго плещется, принимает душ, и выходит преображенный, благоухающий ароматами свежего тела, геля для душа, лосьона, молочка, дезодоранта и одеколона.

Если при Романе Дана считала, что очень много мужской парфюмерии в ее доме, то с появлением Андерсона ее ванная комната стала напоминать модный магазин элитного парфюма. Плеяда разномастных флаконов, бутылочек и баночек разных форм и цветов, ароматов и консистенций расположилась и в зеркальном шкафу, и на стеклянной полке над раковиной, и на металлической полке, где раньше сиротливо ютилась лишь пара флаконов самой девушки.

Она обожала все это рассматривать, нюхать, вдыхать. Так она ощущала его присутствие, когда он вынужден был оставлять ее, отправляясь на очередную фотосессию в Вену, или на дефиле в Рим, или куда-то еще.

Наступил обед, а звонка так и не последовало. Часы показывали половину первого, и Дана рискнула нарушить покой своего мужчины. С замирающим сердцем набрала его номер, слушая долгие гудки, с нетерпением ожидая соединения, когда услышит такой родное и дорогое «Да?». Чуда не произошло. Ни сейчас, ни полчаса спустя. Дана дала ему еще минут пятнадцать, потом еще двадцать, потом набирала его каждые десять минут. Безуспешно. Андерсон не брал трубку. Дана уверяла себя, что нет причин для волнений: или он до сих пор спит, или не слышит звонок.

В восемь вечера девушка была сражена наповал: Андерсон выключил телефон! Он не только не позвонил ей, но вообще отключился!

Через полчаса до нее достучалась здравая мысль, что аппарат мог разрядиться, а он так его и не нашел, и не услышал ни одного входящего звонка.

Она решила ехать к нему, но не радость наполняла ее в предвкушении встречи, а страх. Откуда он взялся, неужели так подействовал сон? Это все ерунда, надо выбросить из головы и не вспоминать.

Она уныло смотрела на его окна, замерев в салоне такси, прижавшись к стеклу, и слезы закипали на глазах. Два окна его однокомнатной квартиры-студии были черны как ночь. Цвета ее отчаяния и тоски.

– Девушка, что делать будем? Вы выходите, или еще куда-то поедете? – поторопил ее шофер.

– Да, я выхожу, спасибо, – Дана расплатилась с водителем и вышла во двор.

Она понимала, что нет смысла подниматься в квартиру, но, может, он все еще спит? Или в темноте смотрит телевизор, задернув шторы так плотно, что синий свет от экрана не пробивается на улицу?

Медленно ступая вмиг отяжелевшими ногами, девушка поднялась на второй этаж и замерла перед дверью. До нее не доносилось ни звука. Абсолютная тишина. Вот у соседей справа прошаркали шлепанцы, хлопнула дверь. Вот слева возится ребятня. Бренчит посуда, бурчит телевизор. А из-за его двери не доносится ни звука.

Дана положила руки на холодный металл и прижалась к нему разгоряченной щекой, закрыв глаза. «Милый, где ты?».

– Его нет, – вывел ее из задумчивости мужской голос. Сосед Андерсона вышел на лестничную площадку в одних тренировочных штанах, с голым торсом. – И не было сегодня, по-моему. Я весь день дома. Обычно он появляется под смех и крики девчонок и парней, которых притаскивает с собой, но сегодня ничего такого не было, – и он закурил.

Не говоря ни слова, Дана побежала по ступеням вниз, выскочила во двор, подставила лицо прохладному воздуху, мельчайшим снежинкам, решившим опуститься на темную землю.

Ребятня носилась по двору с клюшками наперевес, лаяли выгуливаемые псы, шла обычная жизнь, и только она выпала из нее, погрязнув в своих страхах и одиночестве.