Я напрасно изнуряла себя глупыми мыслями: завтра оказалось лучше, чем вчера в прямом соответствии с текстом когда-то популярной песенки. Во-первых, позвонил Андрей и очень ласково осведомился, во-первых, о моем самочувствии, а во-вторых, сказал опять-таки неожиданную для меня вещь:
– Малыш, я тут разговаривал с Павлом, он считает, что тебе довольно тоскливо бывает у них в «поместье». Может, подруг пригласишь, места-то там хватает.
– Подруг? С чего вдруг? – почти в рифму осведомилась я.
– Мне казалось, на следующей неделе у тебя день рождения. Или я ошибся?
Риторический вопрос: Андрей никогда не ошибался ни в датах, ни во времени, ни в фактах. Это я могла парить в эмпириях, как творческая личность. Кстати, о своем дне рождения я как раз забыла напрочь. Дата некруглая, но приближается к такой, после которой, как мне представляется, нужно не поздравлять, а выражать соболезнования.
– Ты что там примолкла? – осведомился Андрей. – Вспоминаешь, когда родилась? Или пересчитываешь количество возможных гостей?
– Гостей-то можно пересчитать по пальцам одной руки, – вздохнула я. – Галка со своим Тарасовым, да Алина… возможно.
– Алина – это твоя знаменитая гадалка?
– Других Алин у меня нет. Но она терпеть не может выходить из дома, а уж загородная поездка для нее – просто подвиг. Разве что кавалера какого-нибудь мобилизует.
– Итого четверо, – деловито подвел итог Андрей. – Вот и чудесно. А сегодня я освобожусь пораньше, пойдем покупать тебе подарок.
– Не рано ли? – усомнилась я.
– Я хочу подарить тебе то, что ты наденешь на день рождения. В последнюю минуту это вряд ли правильно делать.
Непостижимый человек! Уйти накануне, оставив меня почти уверенной в том, что наш роман начинает увядать, и тут же представить доказательства того, что все наоборот продолжает цвести пышным цветом. Конечно, я согласилась. Договорились, что Андрей заедет за мной часа в четыре, мы поедем выбирать мне подарок, а потом, когда управимся – на природу, к Павлу, как и планировалось ранее.
Я положила трубку, глянула на часы и охнула: на все сборы и приготовления у меня оставалось максимум два часа. А ведь я обиралась сегодня еще и приготовить к ремонту ванную и туалет: в понедельник с утра должны были прийти мастера, которые клятвенно обещали за четыре дня превратить стандартные «удобства» образца пятидесятых годов прошлого века в современный дворец, то есть в совмещенное пространство с душевой кабиной, ванной-джакузи и прочими предметами роскоши.
Облик этого помещения мне помогла создать Галка: будучи по профессии (и по призванию) архитектором, она за время своей трудовой деятельности собрала роскошную библиотеку по интерьерам на любой вкус и кошелек. Она же помогла мне подобрать аксессуары: плитку, сантехнику, оборудование. На картинке, которую она лично создала и оставила мне в компьютере сверкало Нечто в зеленовато-бежевых тонах, подчеркнутое густым изумрудным цветом фаянса и бронзой всевозможных кранов и ручек.
Смету она тоже составила лично, чтобы, как она выразилась, я «не пошла по миру с протянутой рукой». На самом деле при ее связях очень многое ей удалось приобрести для меня по оптовой цене на складах. Когда я увидела окончательную сумму, то глазам своим не поверила: за такие деньги, в принципе, можно по нынешним временам сделать разве что косметический ремонт с заменой старой сантехники на новую, почти такую же по дизайну и функциональным способностям. Все-таки знакомства и блат – великое дело.
Андрей еще не видел рисунка, да я и не собиралась демонстрировать то, чего пока не существовало, так сказать, в натуре. Если честно, то немного побаивалась: вкусы у нас совпадали далеко не всегда, и мне очень не хотелось дискутировать на тему «что такое хорошо и что такое – плохо». Не говоря уже про то, что Андрей предпочитал серо-синюю гамму, а больше всего любил черный цвет. О вкусах не спорят, вот я и не хотела о них спорить. Хотела просто поставить перед фактом: как это было в случае со спальней… Может быть, именно поэтому он и не остался ночевать? Выразил таким образом свое отношение? Ничего, привыкнет.
Ради этого самого ремонта мне пришлось на неделю отпроситься в издательстве, потому что два присутственных дня – понедельник и среда – как раз должны были быть самыми насыщенными в связи с переделками. Не могу сказать, что начальство отпустило меня с восторгом, но и препятствий особых не чинило: живые люди, прекрасно понимают, что происходит стихийное бедствие: ремонт. И что никто, кроме меня, дежурить дома не сможет. Так что предстоящую неделю я могла всласть побездельничать, но… Но с условием, что вставать придется в семь часов, потому что с восьми утра начинаются все работы. Ложка дегтя в бочке меда…
Впрочем, я практически все успела, даже позвонила Галке, чтобы прозондировать обстановку насчет следующих выходных. Подруга моя только что вернулась с каких-то своих деловых встреч и набиралась сил перед вечерней срочной работой. Так что момент я выбрала удачно, иначе она просто отключила бы телефон, чтобы не мешали. Это мне все кажется, что я пропущу важный звонок, если аппарат не будет функционировать круглосуточно.
– Я с удовольствием приеду, – сказала Галка, выслушав мое предложение о празднике за городом. – Только без Тарасова, он с понедельника в командировке недели на две. А могу я…
Галка замялась, что было для нее совершенно нехарактерно. Я, грешным делом, предположила, что «образцово-показательный брак» моей подруги все-таки приблизился к общепринятым нормам, и вместо супруга она хочет приехать с другом. Но я ошиблась.
– Могу я приехать с девушкой? Приехала Юлия, у нее дела в Москве и куча неприятностей, мне не хотелось бы оставлять ее на выходные одну.
Юля была школьной подругой Галки, я ее знала постольку поскольку, в основном, по рассказам подруги, и только пару раз видела лично. Но зато отлично запомнила, потому что таких красавиц мне наблюдать в реальной жизни доводилось не часто: стройная, среднего роста, с точеными чертами лица, прекрасной лепки ртом и очень выразительными зелеными глазами, чуть-чуть приподнятыми к вискам. Плюс – копна роскошных темно-каштановых волос, которые впору было показывать в рекламе какого-нибудь шампуня.
Но при всех этих роскошных внешних данных жизнь Юлю не баловала, а я бы сказала, дразнила. Поклонников у нее всегда было огромное количество, но она предпочитала проводить вечера дома, с родителями, которые ее просто обожали. Объяснялось это еще и тем, что, как по секрету рассказала мне Галка, младшая сестра Юлии пропала в годовалом возрасте. Ребенка просто украли вместе с прогулочной коляской, когда мать на несколько минут зашла в булочную. Юлии тогда было десять лет, она все прекрасно помнила, равно как и отчаяние матери. Ребенка так и не нашли, но после этого родители тряслись за старшую дочь так, как не трясутся за беспомощных младенцев.
Но судьбе было угодно распорядиться так, что в двадцать лет Юлия осталась круглой сиротой: по дороге на дачу их «Москвич» на полном ходу протаранила встречная «Волга». Родители погибли на месте, а Юлии повезло: через неплотно закрытую заднюю дверцу она просто вылетела из машины в придорожную канаву. Отделалась переломом руки и легким сотрясением мозга, но прежняя жизнь навсегда осталась под колесами лихача, который даже не остался на месте аварии, и которого так и не удалось отыскать.
После этого Юлия согласилась выйти замуж за одного из самых настойчивых своих обожателей, да что-то там не сложилось, свадьба расстроилась, а обожатель уехал куда-то на Урал и на несколько лет исчез из поля зрения всех своих друзей и знакомых. Через два года Юлия все-таки вышла замуж, не по страстной любви, как все понимали, но по твердой симпатии, за человека много старше ее. И опять не сложилось: муж оказался безумно ревнивым, к тому же психически не вполне нормальным человеком, жизнь с которым очень скоро превратилась в ад. Так что развод оказался единственным выходом. И опять Юлия осталась одна.
И тут объявился ее первый возлюбленный, успевший эмигрировать и получить американское гражданство, и сделал предложение. Галка была свидетельницей на их свадьбе и потом рассказывала мне, что муж Юлии – бизнесмен, начинает раскручивать свое дело в Уральске, привез для этого из Америки неплохие деньги. Юля продала квартиру в Москве и отправилась с мужем помогать ему. К сожалению, он оказался честным человеком, а таким в российском бизнесе делать нечего. Влиятельный партнер, суливший золотые горы и всяческую поддержку, элементарно «кинул» новоявленного бизнесмена, кончились деньги и, что самое печальное, кончился срок российской визы.
Юлин муж отправился в Америку, чтобы уладить свои дела и вернуться с новыми силами, но его самолет до Америки не долетел, упал по дороге в океан. Юля осталась вдовой с квартирой в Уральске и без копейки денег. И тогда она приехала в Москву, чтобы попытаться восстановить дело покойного мужа. Жить ей было негде, приютила ее, естественно, Галка, которая обожает покровительствовать всяким «несчастненьким».
Вот уж действительно: не родись красивой… Казалось бы, у Юлии должно быть все – и только по высшему классу. В результате: несколько лет жизни с любимым человеком – и полный крах всего. Ну, не совсем полный: в Москве Юлия рассчитывала получить кое-какие деньги от должников ее покойного мужа. По ее подсчетам, в случае удачи она могла бы на эти деньги восстановить московскую прописку, купить маленькую квартирку и попробовать жить дальше. Но пока ничего конкретного не получалось: должники кормили ее «завтраками» и неопределенными обещаниями.
– Ну, конечно, приезжай с ней, – сказала я, не раздумывая. – Хоть отвлечется немного. Или, по крайней мере, не будет одна дома в выходные сидеть.
Галка сразу повеселела и спросила, что я планирую переделывать в квартире после ванной комнаты.
– Кухню, естественно, – удивилась я подобному вопросу.
А Галка удивилась подобному ответу, правда, ненадолго. Когда-то давно мы с ней выяснили, что если кому-то придется переезжать на новое место и там устраиваться, то Галина первым делом озаботится, где принимать гостей. А я – где мне спать и вкушать утренний кофе. Не сомневаюсь, что в собственных апартаментах моя подруга прежде всего занялась бы гостиной или столовой. Я же, естественно, начала со спальни.
– Андрею спальня понравилась? – ревниво спросила Галка.
У них за это время сложились какие-то непонятные отношения полу дружбы, полу критичности, они то и дело друг друга подкалывали, причем чаше это делала Галина. Андрей скорее оборонялся. Что ж, даже умные женщины ревнуют своих близких подруг к их избранникам, хотя мне, например, в голову не пришло бы ревновать Галину к кому-нибудь из представителей сильного пола вообще.
Впрочем, я вообще не знаю чувства ревности. Точнее, плохо представляю себе, что это такое. Второй муж, царствие ему небесное, не давал к этому ни малейшего повода, первый давал столько поводов, что для ревности уже и места не оставалось. А человек, которого я действительно всю жизнь любила, всегда был с какой-нибудь другой женщиной. Его ревновать было еще более бессмысленно, хватало того, что он меня никогда не любил.
Разговор пришлось прервать, потому что в дверь позвонили. Между прочим, у Андрея были ключи и от прежней моей квартиры, и от этой я ему вручила практически в день переезда сюда, если не раньше, но он никогда ими не пользовался. Причем подчеркнуто не пользовался: даже если мы возвращались откуда-нибудь вместе и я просила отпереть дверь, он всегда поворачивал ситуацию так, чтобы это сделала я собственными ключами. Почему? Ответа на этот вопрос, как и на многие другие, касающиеся Андрея, у меня не было.
– Голодный? – задала я традиционный вопрос, ответ на который знала заранее. – Устал?
– И то, и другое, малыш, – довольно-таки бодро откликнулся Андрей. – Но и то, и другое, поправимо и преходяще. Если ты дашь мне какой-нибудь бутерброд, то я как-нибудь дотяну до вечерней трапезы у Павла. А за два дня отдохну по полной программе. И потом, надеюсь, буду уставать значительно меньше.
– Чем объяснишь? – осведомилась я, направляясь на кухню.
Бутерброд – понятие относительное, а при наличии выбора продуктов вообще абстрактное. В данном случае я решила сделать то, что Андрею нравилось больше всего: горячие сандвичи с ветчиной и сыром. В микроволновке все это готовилось за минуту, а я тем временем вымыла зелень и нарезала помидоры. Когда Андрей через пять минут вошел на кухню, на столе уже был готовый натюрморт.
– Сказка! – восхитился Андрей. – Мечта голодающего.
– Ты не ответил на мой вопрос, – напомнила я.
– Какой именно? – с набитым ртом отозвался Андрей.
– Последний. Почему ты теперь будешь меньше уставать?
– Потому, киска, что я ушел с работы. И теперь больше не будет постоянных ночных заданий, ненормированного рабочего дня и прочих прелестей моей профессии.
– А что будет? – с острым любопытством спросила я.
– Будет нормированный рабочий день, собственный кабинет, четко очерченный круг обязанностей и денежка. Называется это переводом на другую работу с повышением в звании. Собственно, подполковника я получил месяц тому назад…
Андрей осекся и виновато на меня поглядел. Я только вздохнула: по-видимому, я не так уж много значу для моего друга, точнее, уже почти жениха, если о такой важной новости он мне сообщает через месяц.
– Не сердись, Светланка, как раз решался вопрос о моем переводе в другое ведомство, мне хотелось преподнести, так сказать, весь пакет новостей. Завтра отпразднуем, как говорится, в узком кругу. Кстати, Павел с сегодняшнего дня – полковник, так что сама понимаешь…
Вот это моя беда: я всегда все понимаю, причем понимаю правильно, во всяком случае, с точки зрения окружающих. Вхожу в положение, встаю на точку зрения оппонента или даже на его место, делаю скидку… В результате все счастливы, а я принимаю успокоительное и страдаю бессонницей. Жалобы при этом можно писать только на самое себя: характер такой. Даже мой собственный сын периодически советует мне над характером поработать и добиться хотя бы минимальной твердости.
– Ты, маменька, человек крайностей, – заявило мне, в частности, мое чадо в одной из откровенных бесед. – Молчишь, терпишь, безропотно глотаешь любую гадость, которую тебе преподносят, сама уши под любую лапшу подставляешь. А потом – бах! – достигнута критическая точка и происходит термоядерный взрыв и идут клочки по закоулочкам.
Устами младенца…
– И где же ты теперь будешь трудиться? – спросила я, решив «не усугублять».
О проекте
О подписке