Глава 5

Роуз

Я с нетерпением ждала выходных, чтобы навестить бабушку и дедушку дома, в Брайтоне. Именно там я провела все свое детство, пока мне не исполнилось 18 и мама не забрала меня в университет. Ради этого я даже встала с утра пораньше без каких-либо напрягов и проблем. Надеть привычную удобную одежду было просто прекрасным решением. Свободные джинсы идеально сидели на моей талии, а полосатая футболка, заправленная в джинсы, идеально сочеталась с ними. Я подошла к зеркалу, чтобы сделать прическу, но заметила то, чего я надеялась никогда больше не увидеть. Кости ключицы выпирали сильнее, чем обычно, под глазами появились синяки, да и сам цвет кожи был бледнее моего обычного.

Как я могла не заметить этого раньше?

Я в полном ужасе…

Недолго думая я достала весы из-под своей кровати. Последний раз я взвешивалась неделю назад. Ровно 50 килограммов, когда должно быть 55. Видимо зря я отказалась от препаратов и нормальных калорий. Мама расстроиться, если узнает. Вернувшись к зеркалу, я задрала свою футболку и увидела, как мой позвоночник начал снова выпирать. Мне ничего не оставалось делать, кроме того, как надеть кардиган, который сможет хоть как-то спрятать мои проблемы, ставшие частью моей жизни.

Девочки еще спали, когда я вышла из комнаты. Мама написала, что ждет меня на парковке. На улице уже были студенты. Кто-то занимался бегом, кто-то отдыхал на поляне.

Подходя к воротам, я увидела самый неожиданный сюрприз. Возле маминого кабриолета стоял Мейсон! Боже мой! Последний раз мы виделись в последних числах августа. Кажется, что за это время упорных тренировок мышцы моего парня только подкачались. Не веря своим глазам, я побежала к нему навстречу. Его широкая и настоящая улыбка разогнали мою тоску.

– Как же я рада! – воскликнула я, уткнувшись в его толстовку, пропахнувшую гелем для душа и его потом. Но каждый его запах делал его еще более привлекательным.

– Я решил сделать тебе сюрприз, – тихо произнес он, когда мы отпрянули друг от друга.

– Может уже поедем? – раздался слегка недовольный голос мамы.

Посмотрев на меня влюбленным взглядом, Мейсон взял мой рюкзак с плеч и положил его в багажник маминой машины.

Дорога до Брайтона занимала около часа езды на машине. Даже в дороге Мейсон не упустил шанса позаниматься. Каждые десять минут я надеялась, что он отложит в сторону учебники и мы сможем поговорить или вместе послушать нашу любимую музыку. Но нет. Вместо этого я заткнула свои уши музыкой группы Daughter. Что бы он не говорил мне о своей учебе, я все равно считаю, что он неправильно распределяет свое время. Но Мейсон не станет меня слушать, если я опять заговорю об учебе.

Мамины родители живут на окраине Брайтоне. Вокруг домов, расположенных там, одни поля, а если подняться на наш домик на дереве, который мы построили вместе с Мейсоном и моим дедушкой, то можно будет увидеть пирс Брайтона. До сих пор для меня это самое красивое место на земле.

Как только мы заехали на подъездную дорожку, мама посигналила несколько раз. Рядом с дорожкой находилась оранжерея, в которой занималась своими растениями бабушка. Недалеко от центра Брайтона находился ее магазин, в котором она продает невероятной красоты букеты.

Мейсон слегка простонал, когда он вылезал из машины. И я даже не сомневалась почему. Из двухэтажного типичного английского дома вышел дедушка в своей клетчатой фермерской рубашке, чтобы помочь нам с вещами. Не то, чтобы мы так много вещей набрали на эти два дня. Как сказала мама, бабушка опять чем-то увлеклась и назаказывала в интернете много разной всячины.

– Привет, папуль! – сказала мама и чмокнула его в щечку.

Мейсон пожал ему руку, и дедуля похлопал его по плечу. В свои 59 он выглядит таким живым и жизнерадостным. Отчасти все это благодаря китайским методикам, которым его обучает бабушка. Когда очередь дошла до меня, то я крепко-крепко обняла дедушку, и мы вошли в дом.

Бабушка встретила на не самым лучшим образом: она стояла в гостиной в позе "собака мордой вниз".

– Привет, милая, – сказала она мне, выглядывая между ног.

– Бабуль, может, тебе помочь? – предложила я и подошла к ней, потому что испугалась за ее кости.

– Нет, Рози. Благодаря этим методикам я чувствую себя на все тридцать лет, – с большой радостью сказала она.

В комнату зашла мама.

– Так уж и чувствуешь? – Риторически спросила она, подойдя к нам. – Может тогда сразимся в марафоне по бегу? – Предложила она.

– Пожалуй я пойду в свою комнату, – сказала я и удалилась.

Я поднялась на второй этаж, где находилась моя комната. В ней я провела все свои восемнадцать лет. Я была рада, что мама не забрала меня в 15 лет, когда уже получила должность директрисы в ЦЛУ.

В моей комнате все было точно так же, как и всегда. Здесь ничего не менялось, кроме кровати и стола. По левую сторону от входа стояла моя кровать, спинка которой украшена светодиодами. Над ней висели полки, на которых стояли мои любимые книги с выделенными цитатами и стояли фоторамки с моими любимыми фотографиями.

– Я помню, как ты собирала все свои вещи и ушла жить в домик на дереве, сказав, что ты стала взрослой, – вспомнил дедушка, войдя в мою комнату.

Я улыбнулась.

– Да, мне тогда было шесть. В тот день я поссорилась с мамой, – вспомнила я.

– А на дерево ты потащила и игрушки, и вещи, даже Мейсона взяла с собой, сказав, что в следующем году вы сыграете свадьбу, – смеясь вспоминал дедушка.

– Вы сплетничаете обо мне? – в комнате появился Мейсон.

Я повернулась к нему.

– Нет. Мы всего лишь вспоминаем наше детство. Помнишь, как мы ушли жить в домик на дереве?

– Это когда я решал с тобой неравенства?  – спросил он как ни в чем не бывало.

Я покачала головой, молча удивляясь, как такое можно не помнить. Он даже сейчас думал про задания. Я просто поражаюсь.

– Ладно, молодежь. Бросайте свои сумки и спускайтесь на кухню.

Недолгое время мы смотрели друг на друга. Я пыталась одним взглядом передать ему воспоминание, а он своим взглядом показывал, что ничего не понимает или просто не помнит. Иногда я думаю, что кроме физики, математики, информатики, Мейсон ничего не понимает.

На обеденном столе стояла фирменная дедушкина шарлотка с сочными яблоками, которые он вырастил в своем саду. Мама уже успела переодеться в джинсовые шорты и клетчатую рубашку, концы которой были завязаны на талии. Зайдя на кухню, она облокотилась о тумбу, взяла ложку и шоколадную пасту, а потом посмотрела на меня, постукивая ногой по полу.

– Ты в порядке? – осторожно спросила я.

С той нашей ссоры я практически с ней не разговаривала. Но долго злиться друг на друга мы никогда не можем.

– Что у вас с Мейсоном? – строго спросила она.

После ее неудачного опыта с моим папой, который бросил нас, узнав о том, что скоро станет папой, она не разрешает мне заводить парней, пока я не окончу университет. Это решение распространилось и на правила университета.

– Ничего. Мы просто близкие друзья. О чем ты вообще? – я сделала вид, что ее не понимаю. От волнения мои ладошки начали потеть. Лишь бы она ничего не поняла.

Она почесала затылок и отвела взгляд в сторону. Но мама по-прежнему нервничала.

– Когда вы увидели друг друга там, на парковке, мне так не показалось, что вы просто друзья.

Я лишь улыбнулась ей в ответ, не желая продолжать этот нелепый и никчемный разговор.

– Мы просто друзья, мам. Мы вместе с пеленок, мы, как брат и сестра, – сказала я. – К тому же он не в моем вкусе, – добавила я первое, что пришло в голову, и пожала плечами.

Мама вскинула бровями и отложила ложку с пастой.

– А какие мальчики в твоем вкусе?

Она буквально хочет вывести меня на чистую воду. Прямо сейчас она застала меня врасплох.

– Ну-у-у, русые парни, – болтнула я первое, что пришло в голову.

– Вот когда ты получишь свой диплом, только тогда сможешь привести домой своих русоволосых. Ясно? – строго спросила она.

– Ясно, – ответила я.

Она обрадовалась тому, что я не стала ей перечить и подошла ко мне, чтобы обнять и поцеловать в макушку.

– Ну что? Мы пообедаем сегодня или нет? – возмутилась бабушка, зайдя на кухню, делая разминку для рук, пока она не села на свое место.

Наконец-то этот допрос закончился, и мы начали обедать. Бабушка уже успела налить всем китайский навороченный чай. Честно, пахло от него, как от потных носков. Но я не могла прямо сказать об этом ей. Это бы расстроило ее.

Бабушка с дедушкой настолько увлеклись этими методиками, что они с мамой целых двадцать пять минут говорили только о том, какие китайцы молодцы. К этому времени на моей тарелки лежал уже третий кусок шарлотки. За этот день я должна набрать хотя бы три килограмма, чтобы мама злилась чуть меньше. Завтра мама по расписанию будет взвешивать меня.

– Ты в порядке? – спросила мама, когда я пристально смотрела на этот несчастный кусок пирога, не взлаивающий в мой желудок.

Я думала, китайцы ей гораздо интереснее.

– Да, в полном. – Ответила я. – Просто очень сильно соскучилась по дедушкиному пирогу, – сказала я и с "большим хотением" набросилась на кусок.

Все четверо уставились на меня презрительным взглядом.

– Ты опять начала терять вес? – Мама сразу это поняла.

– Совсем чуть-чуть, – я взяла оборону.

– Сколько?

Маме нужно было знать только число, чтобы понять масштаб моей катастрофы.

– Четыре килограмма, – быстро выплюнула я эти слова и отвела взгляд обратно в тарелку.

– Флоренс, не беспокойся. За эти два дня мы раскормим нашу малышку, – спокойно ответила бабушка и потрепала меня по плечу. Ее слова легли на меня, как бальзам на душу.

Я многообещающе посмотрела на маму. Она не хотела еще больше разочаровываться и просто кивнула. Как бы то ни было я снова обрадовалась, что этот разговор закончились.

Обычно в выходные бабушка занимается цветами, чтобы в воскресенье все отвезти в магазин. Поэтому сегодня я помогала ей в оранжерее. Это было лучшим выбором, поскольку я не смогу разговаривать с мамой и смогу насладиться любимыми цветами.

До того, как я заболела анорексией, никто в нашей семье не занимался цветами в серьез. Тогда бабуля просто ухаживала за самыми обычными цветами, что росли возле крыльца. А когда мне поставили диагноз и дали неутешительные прогнозы на будущее, мой мир рухнул. Он буквально потух и все его краски в миг погасли. И однажды меня потянуло помочь бабушке. Тогда я смогла прикоснуться к краскам жизни, к самой жизни. Я будто попала в момент, в котором смогла создать жизнь. Я нашла смысл своей жизни только благодаря им.

– Как тебе? – спросила бабушка, подойдя ко мне и показав мне букет из лилий.

Я повернулась к ней, облокотившись о флористический столик и внимательно приглянулась к цветам.

Бабушка держала в руках букет лилий, который был обернут крафтовой бумагой.

– Очень красиво, – ответила я, смотря с легкой улыбкой на лице.

Бабушка отложила в сторону букет и подошла ко мне.

– Роузи, в чем дело? На тебе лица нет, – волнующе спросила она.

Бабушка была для меня еще одной лучшей подружкой, которой я выкладывала абсолютно все. Наверное, потому что она, как и мама чувствовала все, что происходит со мной сейчас. Однако она понимала меня лучше всех, учитывая нашу разницу в возрасте. Я отложила в сторону ножницы, сделала глубокий вдох и повернулась к ней.

– Просто все идет не так, как надо.

Все стало наваливаться на меня как снежная лавина, превращающаяся в снежный ком, который летит прямо в меня, а я стою одна среди гор и мне некуда деться. Примерно так я себя чувствую сейчас.

– Поделись со мной, – продолжила она.

– В общем, – сказала я, пытаясь собрать мысли в кучу. На языке вертится проект, о котором мне следовало бы рассказать бабушке, а я не могу найти правильные слова, чтобы это сделать. – Я сделала один проект, который я бы хотела отправить в Йоркский университет, поскольку они дают грант на осуществление проекта, а об этом я не знаю, как рассказать маме. Да и Мейсон, – сказала я и слегка простонала, – он слишком много времени уделяет учебе, а про меня и своих друзей он как будто бы забыл. Я чувствую, как мы отдаляемся, а я не знаю, что делать в такой ситуации. Потом я узнала, что мой вес начал падать. Опять, – последнее слово я буквально выплюнула из последних сил, что остались во мне, пока я все это говорила.

– О, милая, – сочувствующе произнесла бабушка и обняла меня с теплом. – В жизни бывает не всегда легко что-то сделать, принять какое-то решение или найти выход из сложной ситуации. Я тоже была в почти такой же ситуации, когда выходила замуж за твоего деда, – сказала она невзначай и я укоризненно посмотрела на нее. – Ну, помимо меня была еще одна девушка, но она была такой занозой в заднице, зато какая красавица была. Я не знала, стоит ли мне выходить замуж, если есть такая конкурентка, которая каждый день ошивалась возле него. Но тогда я просто опустила руки, отдав ситуации в руки судьбы. И все решилось само собой. Порой нам нужно отстоять все испытания, чтобы стать сильней, Роуз. Сделай шаг, которого желает твое сердце, и не жалей ни о чем, – сказала она.

– Но, когда речь идет об университете, друге слеш парне, анорексии, сложно отдать все в руки судьбы, – вырвалось у меня. Почему мой мозг именно сейчас сформировал мысли совсем не так, как хотелось бы?

Бабушка встрепенулась и вопросительно посмотрела на меня.

– В смысле друге слеш парне? – решила уточнить она.

Упс…

– Кажется, мне пора, – сказала я, глупо улыбнувшись.

Я схватила свой телефон со стола и рванула к выходу. Как и часто я делаю, сейчас я тоже бегу от проблем.

Вариантов куда бежать у меня не было. Мама и дедушка уехали в город на рынок. Поэтому моим любимым местом был домик на дереве. Будучи ребенком мне было в разы легче в него забраться в силу своего роста. Зато, когда я залезла в него я снова ощутила себя той беззаботной Роузи, которая была самым обыкновенным ребенком и жила каждым моментом. Это было прекрасное время, когда я жила под защитным куполом, остерегающим от моих проблем. Наверное, взрослеть – это и есть разбираться со своими проблемами, пытаясь осмыслить каждый свой шаг. И это не так-то легко.

Я плюхнулась на кресло-мешок и устроилась в нем поудобнее. Напротив, меня было большое окно, благодаря которому отсюда открывался чудесный вид на пролив Ла-Манш. Уединившись здесь, мне хотелось позабыть о своих проблемах, которые ждут моего решения за стенами этого домика. Кажется, бабушкины слова начали работать. Мне хотелось поступить так, как я хочу сердцем, но головой я понимаю, что могу упустить грант, лишиться парня и угробить свое здоровье.

Я чувствовала себя маленькой рыбешкой, которая потерялась в большом, темном и опасном океане. В такой период жизни мне так сильно нужна поддержка. Хочется, чтобы кто-то протянул мне руку и вытащил меня. К сожалению, чем старше ты становишься, тем сложнее найти эту руку.