Глава 6

– Ну, здравствуй, – Измайлов стоит с противоположной стороны калитки и ухмыляется.

– Так вроде виделись, – спускаюсь с крыльца.

Соседская овчарка заходится лаем, почуяв чужака, и для меня ее реакция как бальзам на душу.

Все правильно, Графиня, этот человек нам не друг, и делать ему здесь нечего.

– Как видишь, избавиться от меня не вышло, – смотрит с прищуром и продолжает кривовато улыбаться.

Так и хочется вцепиться в его наглую рожу и стереть эту отвратительную самодовольную усмешку. Но я держу себя в руках. Драка мне никак не поможет. А главное для меня – это сохранить свое.

– Ты прямо как муха, – усмехаюсь я в ответ. – Тебя гонишь, а ты снова возвращаешься, будто медом тебе тут намазано.

– Интересное сравнение, – теперь он осматривает меня спокойнее и даже смелее.

Первоначальный шок прошел, и сейчас мужчина может подметить все изменения в моей внешности.

Хочется верить, что я не изменилась. У меня нет лишнего веса. Скорее, я даже ушла в минус, поскольку закончила кормить сына грудью совсем недавно, да и работа в огороде и школе наложила свой отпечаток. О лоске и думать некогда. Но в целом я выгляжу неплохо.

Тот же Коля постоянно зовет меня покататься, получая из раза в раз отказ. Есть и другие парни, считающие, что для матери-одиночки они словно джекпот, такие же желанные.

Но правда в другом. Никто из мужчин, кроме сына, мне не интересен.

Я же стараюсь не замечать, как с годами возмужал бывший, раздался в плечах, щетина стала гуще, черты лица заострились, а взгляд стал пронзительнее. Мирон и раньше был привлекательным парнем, а теперь стал брутальным мужчиной. И наверняка мое место подружки, которой можно задурить голову, чтобы скоротать вечерок, сразу же заняла другая наивная дурочка.

Рядом с таким любая будет рада обманываться.

– Но про мед ты это точно подметила, – окидывает меня внимательным взором.

Я чувствую себя неловко от тех взглядов, что он бросает. Но хуже всего то, что я все еще реагирую на них. Одергиваю себя мысленно, стараясь не позволить ему заставить меня думать о том, что совершенно теперь не важно.

Он не мой мужчина.

Не мой тыл и надежное плечо.

Он даже мне не друг…

Он тот, кто пытается лишить нас с сыном дома.

– Вот, – протягиваю бывшему папку, демонстрируя завещание и новое свидетельство о праве собственности, где сказано, что весь участок и дом на нем принадлежат мне. – Я не знаю, кто и как заключал с тобой сделку, но это какая-то ерунда.

– Вот как? – игнорирует он бумаги, всматриваясь в мое лицо. А затем медленно переводит взгляд к документам.

Сначала его взор совершенно ничего не выражает. А мне интересно, приехал он сюда один или с женой. Хочу увидеть обручальное кольцо, но руки мужчины спрятаны в карманах брюк.

– Когда мне предложили выкупить участок, я отказала, – стараюсь сосредоточиться на главном, игнорируя то, до чего мне нет никакого дела. – Два раза ко мне приходили твои люди, и дважды я отвергла их предложение.

– Хм, – хмурится Измайлов. – Но у меня в договоре стоит совершенно другая фамилия.

– Какая? – напрягаюсь, теперь окончательно перестав понимать, что именно происходит.

– Ма-ма! – слышу голос сына и мгновенно оборачиваюсь. – Вот ты где! – радостно смеется он, а я цепенею.

Кирилл стоит на крыльце вместе с сандаликами и садится на ступеньку, пытаясь обуться.

– Кирюша! – забываю я то, о чем мы говорили с Измайловым, и подхожу к ребенку.

– Ах ты сорванец! – появляется следом за сыном баб Нина. – Разве так играют в прятки? – она поднимает на меня виноватый взор.

– Я с мамой плятаться, – сопя, говорит сын.

– Лидочка, прости, пожалуйста. Я начала отсчет, а он убежал на улицу.

– Ничего страшного, – судорожно выдыхаю, понимая, что шила в мешке не утаишь. И совсем необязательно, что Мирон что-то заподозрит. Его волнует земля, и вряд ли он вообще отреагирует на ребенка. – Кирилл слишком шустрый, если это касается чего-то, что ему нужно, – прямо как его отец. – Да, малыш? – улыбаюсь ему.

– Дя, – довольно говорит он, закончив впихивать ножки в сандалики.

– Сынок, ты неправильно обулся. Давай переобуем сандалии, – сажусь напротив него, собираясь помочь, но он не дает мне и делает все сам.

Поднимается на ноги, испуганно льнет ко мне и хватает за шею.

– Что такое? – не понимаю, в чем причина перемены настроения у ребенка. Слежу за его взглядом и вижу, что Измайлов вошел в ограду и внимательно смотрит на нас.

– Что ты тут делаешь? Тебя не приглашали! – прижимаю сына к себе.

Бывший будто не слышит меня. Его взгляд как-то изменился, стал более внимательным.

– Значит, вот где ты спряталась от меня? – осматривает огород и домик. – Не думал, что в такой глуши.

– Всё лучше, чем там, где ты… – я не понимаю, зачем он делает подобные замечания. Все же сейчас мы обсуждаем совершенно другие вопросы.

– Замуж вышла? – смотрит на Кирюшу у меня на руках.

– Вышла, – нагло лгу, готовая на все, лишь бы он не узнал правды.

– Сколько лет ребенку?

– Зачем тебе это? – шумно сглатываю, молясь, чтобы он не догадался, но озноб, охвативший меня, говорит об обратном.

– После твоего побега я нашел тест на беременность с двумя полосками. Этот ребенок мой? – смотрит прямо в глаза.

А передо мной встает выбор: признаться или продолжить лгать…

Глава 7

– Этот ребенок мой?

Мысленно прикидываю возможные варианты ответа, и ни один мне не кажется подходящим.

– Что замолчала, Лида? – давит он взглядом и своей энергетикой.

Слышу позади себя едва слышные удаляющиеся шаги: соседка прячется в доме, давая возможность нам с Измайловым обсудить тот самый вопрос, что я планировала унести с собой в могилу.

– Ты родила сына от меня? – под видимым спокойствием я чувствую настоящую бурю.

– С чего ты решил, что после того, как ты со мной поступил, я сохранила беременность? – в груди вспыхивает обида.

Почему после его подлости и обмана я должна перед ним отчитываться? Почему должна предоставить ему на блюдечке с голубой каемочкой сына, которого он не заслужил?

– Серьезно? Думаешь, я не помню того, как категорично ты была настроена насчет абортов и сколько раз мы обсуждали возможность случайно беременности? Уже тогда ты давала четко понять, что родишь в любом случае.

– Ты тоже много чего говорил, Измайлов, – чувствую, как сын сильнее обхватывает меня за шею и прячет личико. – А в итоге оказалось, что, похоже, я не слышала от тебя ни слова правды.

– При чем здесь это? – вспыхивает он, и его взгляд темнеет.

– Ты скрыл от меня наличие невесты, хотя планировал свадьбу со мной, и я захотела избавиться от твоего ребенка, – говорю, а у самой внутри все сжимается даже от подобных разговоров. Как вообще может прийти в голову идея избавиться от собственного ребенка?

– Значит, не ответишь? – смотрит пристально, пытаясь продавить меня.

– Мама, пасли, – шепчет сынок. – Мама, пасли в дом, – сын продолжает тянуть меня внутрь.

– Сейчас, мой хороший, поговорю с дядей, и пойдем.

– Хорошо. Если это не мой сын, то где его отец? – оглядывается по сторонам бывший. – Где тот самый муж?

– Это не твое дело, – огрызаюсь, понимая, что уже бесполезно отпираться. Измайлов подлец, но не дурак.

– Ну как же! У нас есть вопросы, которые он как твой муж должен решать самостоятельно.

– Он на работе.

– Тогда познакомь меня вечером с этим храбрецом, который оставил жену в одиночку решать вопрос с выселением.

– Ты нас выселяешь? – меня кидает в пот только от одной мысли об этом. – Не можешь. Сначала покажи мне, на каком основании и кто продал тебе мой участок – единственную мою собственность.

– Хочешь взглянуть на документы? – ухмыляется он, почесав переносицу.

– А ты как думаешь? Меня будит странный писк. Я выхожу из дома и вижу, как мой забор сносит бульдозер! А еще оказывается, что мне повезло, потому что начали не с дома и мы с сыном остались живы! – выкрикиваю это и понимаю, что сын начинает плакать.

– Мама, хосю в дом. Пасли в дом! – уже не просит, а требует ребенок.

– Прости, Измайлов, но мне надо успокоить сына, – оставляю бывшего в одиночестве на улице, а сама перешагиваю порог и чувствую, как меня колотит от переизбытка эмоций.

– Мама, дядя плохой, – говорит сын, как только я заношу его в дом.

– Почему? – искренне удивляюсь я. Не помню, чтобы сын так отзывался хоть о ком-то.

– Мама клисит на него. Он плохой, – хмурит брови сын.

Я же теряюсь, как должна себя вести после такой реакции.

– Посли иглать, – он тянет меня в комнату с игрушками.

– Кирилл, пойдём играть с бабушкой, – появляется соседка и зовет малыша.

– Хосю с мамой, – упрямится он.

– Пойдем, расскажешь мне о том, какие у тебя есть машинки. А то бабушка забыла, – не оставляет попыток баб Нина.

– С мамой, – тянет меня Кирилл, и я сдаюсь, понимая, что никуда Измайлов не денется и подождет меня.

Мы садимся играть в машинки, и соседка пытается отвлечь сына от меня. Кирилл вовлекается в игру, и тогда я пробую незаметно сбежать.

– Куда ты? – резко оборачивается ко мне Кирилл.

– Я прогоню дядю и вернусь.

– Холёсо, – кивает малыш и возвращается к игре.

Я выхожу на улицу и вижу Мирона, сидящего на крыльце. Он задумчиво смотрит куда-то перед собой, а я бросаю взгляд на его пальцы и не вижу обручального кольца.

Но если вспомнить, что пока мы встречались, я даже не подозревала о наличии у него второй невесты, то я не удивлена.

Прикрываю за собой входную дверь и прижимаюсь к ней спиной.

– И долго ты тут собираешься сидеть?

– Пока ты мне не ответишь, – говорит он спокойно.

– Если я тебе скажу, что это не твой ребенок, тебя же этот ответ не устроит? – понимаю, что с этим человеком бесполезно бодаться.

– Нет, – оглядывает мой двор.

– Зачем ты свалился на мою голову, Измайлов? – тяжело вздыхаю, осознавая, что теперь он не исчезнет из моей жизни. – Что ж тебе не живется спокойно в своей столице? – практически хнычу от бессилия.

– Видимо, не зря меня в деревню потянуло, – усмехается он. – Тут вот, оказывается, сколько всего скрыто.

– Чего ты хочешь?

– Я хочу сделать тест ДНК, – поднимается на ноги и оборачивается ко мне.

– И после этого ты оставишь нас в покое и не тронешь мою землю?

Мирон молчит, гипнотизирует меня тяжелым взором.

– Думаю, после теста мы сумеем договориться, – наконец-то произносит он.

– А как же твоя жена? Если тест окажется положительным, что скажет она?

– Об этом не беспокойся, – черты его лица ужесточаются, и, вообще, он выглядит очень напряженным. – Заеду за тобой и ребенком завтра утром. Будь готова и не вздумай выкинуть никаких фокусов. Иначе можешь начинать собирать свое барахло немедленно. Надеюсь, ты меня поняла, – произносит он с какой-то злостью и выходит со двора, оставляя меня в полном раздрае.