Цитаты из книги «Сирийский десант»

Ослик меланхолично бежал по тропинке, зеленая чалма его наездника покачивалась в такт цоканью подков. Тропа петляла, извивалась, но неуклонно приближалась к окраине древнего и давно заброшенного города. Сирийское правительство давно закрыло Пальмиру для свободного посещения иностранными туристами, а самим сирийцам эти руины и даром были не нужны. Так что здесь не было ничего и никого, кроме ветра, гоняющего песок между римских колонн, да жителей маленькой деревушки, тоже именовавшейся Пальмирой, но она примостилась на противоположном краю древнего города и отсюда даже не была видна, а ее жители с некоторых пор старались обходить руины подальше и даже старой дорогой перестали пользоваться, а новую проложили далеко в обход. Однако зоркие глаза старика уже заметили идущую вдоль скал накатанную трассу, которая пересекала старую тропу и упиралась в ворота, вделанные в ограду из

Сирийское правительство давно закрыло Пальмиру для свободного посещения иностранными туристами, а самим сирийцам эти руины и даром были не нужны. Так что здесь не было ничего и никого, кроме ветра, гоняющего песок между римских колонн, да жителей маленькой деревушки, тоже именовавшейся Пальмирой, но она примостилась на противоположном краю древнего города и отсюда даже не была видна, а ее жители с некоторых пор старались обходить руины подальше и даже старой дорогой перестали пользоваться, а новую проложили далеко в обход.

ограда из колючки в две линии, нашпигованная противопехотными минами полоса вокруг ограды, простейшие сигнальные системы. Ну и, конечно, часовые на вышках по углам периметра. Плюс парные патрули, неспешно обходящие этот самый периметр между рядами колючей проволоки.

– Похоже, он в самом деле не знает, где его брат, – по-русски подытожил Бахтияр. – Иначе сказал бы. Все, хватит. – Он разжал пальцы, и обмякший Авад опустился на диван. – Слабак, отключился. Эдельби, казалось, и в самом деле вырубился. Такое иногда случается, мозг просто не в состоянии воспринять ужас и боль, срабатывает защитный механизм, и сознание отключается. – Хватит, я сказал! – проговорил Бахтияр в адрес сопящего над распластанной на столе девочкой белобрысого. – Капитан, хоть кончить-то дай! – прозвучал в ответ возглас. – Ты не в бордель пришел! Ты на службе! Тебе не за это деньги платят! – Тот, кого уже успели назвать и капитаном, и Бахтияром, тот, кто сам себя назвал Шайтаном, выхватил пистолет из кобуры. – Одному из вас член отстрелю! Раз, два… «Три» так и не прозвучало. Белобрысый и двое подручных, державших девушку, отскочили от нее. Динара издала стон, сползла со стола на пол. Глаза ее были безумными, она пыталась прикрыться обрывками платья, причитала и тоненько подвывала:

отца и любимую сестру обижают. Он подскочил и вцепился зубами в руку Бахтияра, но тот смахнул его, словно тот был котенком. Айан отлетел в угол, заскулил, но попытался подняться. Один из подручных хладнокровно выхватил пистолет и выстрелил в мальчишку. Малыш замер. Закира пошевелилась, открыла глаза, следующий выстрел пришелся в нее. Матери так и не довелось узнать, что произошло с ее детьми.

Демон в камуфляже заставил смотреть Авада на то, как насилуют его дочь, а затем, дернув к себе, заглянул ему в лицо. Эдельби отшатнулся, на него смотрели два разных глаза – один синий, другой зеленый, словно два разных человека поселились в одном теле. Малолетний Айан не понимал, что именно происходит, но сообразил, что ег

– Поднимайся, поднимайся, – проговорил он притворно заботливо. – Холодно на полу сидеть. Девчонка отдернула руку, когда ей попытались помочь подняться. – Нет! – Ты же отца своего уважаешь? Не хочешь, чтобы ему было плохо? Вставай. – Мы дядю давно не видели. – Динара поднялась, с мольбой посмотрела на отца, но тот был бессилен что-либо для нее сделать. – Значит, не скажешь, – покачал головой Бахтияр. – А зря! – рявкнул он. И тут же двое здоровяков схватили Динару, бросили грудью на стол, зажали рот, крепко держа за руки. Белобрысый сорвал с нее платье и принялся неторопливо расстегивать штаны. Авад замер, не веря, что такое может произойти, он непроизвольно отвел взгляд от обнаженного тела дочери и принялся умолять пришельцев не трогать ее, объяснять, что ничего не знает о своем брате-оппозиционере. Но тот, кого назвали Бахтияром, был жесток. – Смотреть! Глаза не отводить! – крикнул он так, что ослушаться было невозможно.

которая сидела на полу возле матери и пыталась привести ее в чувство.

– Братца выдать не хочешь? А мы его предупреждали: если не сдастся властям, то всем его родственникам очень плохо будет. Думаешь, он о тебе и твоих детях беспокоится? Нет. Спрятался. За свою шкуру испугался. – Я не знаю, где он. В самом деле, ничего не знаю, детьми клянусь! – взмолился Авад. – Ты о Шайтане слышал? Так вот это я – Шайтан! Мы тебе память сейчас оживим, – пообещал Бахтияр. – Если собой не дорожишь, то о детях подумай.

– Да успокойте ее! – прикрикнул главарь на подручных. Свеловолосый гигант схватил женщину за плечи и отшвырнул к стене. Закира ударилась головой о тумбочку и потеряла сознание. Дети, Динара и Айан, тормошили ее, шепча: