Глава 3

Гаражный комплекс на Сельскохозяйственной был не новым, не престижным и достаточно запущенным. При этом находился в оживленном районе. С точки зрения конспирации – почти идеально. Большое количество людей – ничуть не худший способ затеряться, чем их отсутствие.

«Ауди» Марголина и черный микроавтобус оперативной группы остановились возле ворот гаражного комплекса. Сигизмунд вылез из салона, подошел к будке охранника и помахал ему, что надо поговорить.

Охранник не торопился. Вначале он снял трубку с телефона, набрал какой-то номер и говорил около минуты. Марголин терпеливо ждал – повода устраивать разгром и разнос пока не наблюдалось.

Будка охранника представляла собой старый киоск, поставленный на высокие металлические опоры – метра по два с половиной. Сбоку к киоску вела железная лестница, заканчивающаяся решетчатой площадкой. Повесив трубку, охранник выбрался на площадку и спросил:

– Кто такие? Что надо?

– Федеральная служба безопасности. Нужно на территорию!

– А что вы там забыли? – удивился охранник, начиная спускаться вниз.

– В этом мы сейчас и будем разбираться. Нам нужен гараж номер сто два. А также все документы по его аренде за последние полгода.

– Блин, ну я не знаю… – замялся было охранник.

Марголин окинул его пристальным взглядом. Судя по всему – не москвич. Вроде держится твердо, но по глазам видно – испугался до колик в печени. Значит, регистрацией и не пахнет. И живет, вполне возможно, в одном из гаражей вот этого самого комплекса. Сейчас его держит на пути у Марголина только страх перед хозяином, который может его вышвырнуть на улицу и не заплатить.

Сигизмунд поинтересовался:

– Ты ведь хозяину звонил? Он говорил, что приедет?

– Ну допустим… – набычился охранник.

– Это хорошо. Он нам тоже будет нужен. Когда обещал приехать?

– Минут через тридцать будет, сказал… Так что вам надо?

– Я же тебе говорю: надо осмотреть гараж номер сто два.

– Осмотреть – это вскрыть, что ли? – это был риторический вопрос, но охранник его все-таки задал.

– Разумеется! – ответил Сигизмунд.

– Я без хозяина разрешить не могу. Мне потом это боком вылезет, – честно признался охранник. – У вас тут не город, а черт знает что! Если бы не деньги, то ноги бы моей тут не было.

– А что, охранником зарабатываешь много? – искренне удивился майор Марголин.

– Да какое «много»! Едва хватает на жизнь. Так я и не только тут работаю, если на то пошло. Я еще грузчиком работаю – вагоны на сортировочном узле разгружаю. Там сейчас платят хорошо, потому что чурок разогнали после Осетии – под горячую руку. И теперь там недобор народу. А вообще я – автослесарь. Мне хозяин вот этих гаражей обещал, что устроит к себе на новое СТО через два месяца, когда его достроят…

Марголин рассеянно кивал, слушая этот поток слов. Прикидывал – не отогнать ли охранника? Потом решил, что не стоит. Человек явно не плохой, работает честно. Зачем ему неприятности? А вот расспросить – дело хорошее.

– Слушай, а ты в субботу, часом, не работал?

– Нет, не работал. Я сутки через двое. В пятницу Колька был на работе.

– А Кольку найти можно? – прищурился Марголин.

– Да можно будет, я думаю, – ответил охранник. – Все телефоны у начальника есть, вызовет. Но только давайте он это все сам сделает. А то мне как-то лишнюю ответственность на себя тянуть…

– Я понимаю. Подождем, конечно. Только давай мы с тобой прогуляемся к этому гаражу.

Охранник нахмурился, и майор поспешил его успокоить:

– Только ты и я, больше никого. Мои люди тут подождут. Никто на территорию не полезет, честное слово.

– Да не в этом дело, – махнул рукой охранник. – Если у вас бумага есть, то хоть сейчас заходите. С меня тогда взятки гладки…

Бумаги у Марголина не было. Работа шла в таком цейтноте, что об оформлении каких бы то ни было формальных разрешений речи не шло. Ничего, вот появятся хоть какие-нибудь веские подтверждения того, что в Москве реально готовится террористический акт, – и тогда «спринтерам» дадут санкцию работать так, как им нужно, лишь бы в итоге угроза была отведена. А если по ходу операции кто-то окажется слишком сильно возмущен действиями подразделения, ну что же – у него будет возможность пожаловаться.

– Пойдем пока что с тобой, – кивнул Марголин.

Они вошли на территорию гаражей. Здесь было все как обычно – два ряда одноэтажных панельных загонов для автомобилей, железные двери, щерящиеся на окружающий мир замочными скважинами, и сильно замусоренный асфальт под ногами.

– Вы бы хоть уборку тут сделали, – проворчал Марголин.

– А что толку? – пожал плечами охранник. – Все равно замусорят. Тут народ такой, на районе. Сплошь какие-то непонятные. Кто просто мудак по жизни, кто сильно богатый и не с его понтами мусор таскать в бак. А хачики и чурки – вообще полный абзац. У них религия не велит за собой убирать, насколько я знаю.

Марголин усмехнулся.

Гараж номер сто два находился аккурат в середине блока. По бокам от его черных, лоснящихся свежей краской ворот Марголин насчитал по девять ворот справа и слева. Номер гаража был аляповато намалеван желтой краской, так что видно его было издалека. Сигизмунд подошел к воротам вплотную.

– Вы чего будете делать? – спросил охранник напряженно.

– Только посмотрю, не переживай, – ответил Марголин. – Только посмотрю…

Материал ворот, кажется, был стандартным – листовое железо толщиной миллиметра четыре. Замок, на который гараж запирался, был врезным – снаружи виднелась только небольшая прямоугольная прорезь для ключа. Марголин не был особым докой в замках и потому не мог сказать, какой он марки.

Просто для галочки Марголин осмотрел также и землю перед самым въездом в гараж. Ничего особенного – немного пыли, какие-то мелкие камешки, окурки сигарет. Сигизмунд вытащил из кармана полиэтиленовый пакетик на липучке, пинцет и побросал окурки в него. Мало ли, пригодятся. Больше вроде ничего примечательного не было… хотя вот какая-то бумажка. Сигизмунд поднял ее, посмотрел. Кажется, это был какой-то чек, но сказать точнее, на глазок не получалось: надписи на бумаге сильно расплылись. Если что и получалось разобрать, так только отдельные буквы и цифры. Чек отправился в другой пакетик.

– Командир, а что вообще произошло? Наркотики ищете, что ли? – осторожно спросил охранник.

– Нет, не наркотики. Тут проблема посерьезней.

Охранник отошел в сторону, ворча что-то себе под нос. Марголин поднялся на ноги и сказал:

– Все, пойдем пока что. Будем ждать твоего хозяина.

Охранник потоптался на месте и осторожно предложил:

– А может, ну его? Если надо, вы вскрывайте…

Марголин улыбнулся, посмотрел на часы и ответил:

– Десять минут осталось. Подождем уже, ничего страшного. Потому что все, что нужно было предотвратить, здесь уже произошло в прошлую субботу ночью.

Они вышли к воротам гаражного комплекса. У шлагбаума со стороны гаражей стоял старый «фольксваген». Возле него топтался смурной дядька, про которого Сигизмунд сразу подумал: «Небось на дачу торопится, к картошке или помидорам… Или помидоры уже собрали?» Марголин терпеть не мог копания на грядках, справедливо считая, что на прокорм себе заработает без необходимости тратить личное время, которого и так мало, на ковыряние в земле.

Мужик выглядел очень недовольным тем, что ему пришлось ждать. Но присутствие людей в черной форме без опознавательных знаков, а также их транспорта, заставило его несколько поумерить свой праведный гнев. Возможно, он рассчитывал, что охранник вляпался в какую-то чепуху и его ждет возмездие.

– Иди открой людям, – сказал Марголин и подошел к своим бойцам.

– Понадобятся приспособления для вскрытия замков, либо придется резать ворота.

– Все есть, товарищ майор, – ответил ему из-под маски старший силовой группы прапорщик Дыгало.

И тут приехал хозяин. Тяжеловесный, блестящий «шевроле субурбан» свернул с проезжей части и остановился возле микроавтобуса фээсбэшников. Наружу выбрался хозяин гаражного комплекса – высокий толстяк в дорогой кожаной куртке, с барсеткой в одной руке и дорогим коммуникатором в другой.

– Чего случилось? – спросил он сквозь одышку. Телеса явно не позволяли ему говорить нормально.

– ФСБ, майор Марголин, – Сигизмунд предъявил удостоверение. – Нам нужно вскрыть гараж номер сто два.

– А что такое? – нахмурился хозяин.

– Антитеррористическая операция, – ответил Марголин. – Кроме того, нам понадобятся полные данные на владельца или арендатора этого гаража. Они у вас есть?

– Посмотреть надо, – пробормотал стушевавшийся хозяин. Опасное слово «терроризм» напрочь вышибло из него всякое желание качать права. В его памяти еще было свежо то время, когда по подъездам московских домов гремели взрывы. А может статься и так, что кто-то из его знакомых побывал в те роковые дни на Дубровке…

– Тогда, если не возражаете, мы начинаем? – спросил Марголин.

– Да, конечно… А документы сейчас посмотрю… У меня с собой учетная книга…

– Откройте ворота, мы проедем, – сказал Сигизмунд.

Хозяин махнул рукой охраннику. Тот снова поднял шлагбаум, и фээсбэшники проехали на территорию гаражей.

Бойцы сноровисто приступили к штурму сто второго бокса. Осмотрели замок, прощупали ворота, и прапорщик разочарованно покачал головой:

– Нет, придется резать. Это финский ригельный замок, его ломать – дохлое дело. Угонщики такие вскрывают только со специальными отмычками. У нас, конечно, в техничке они есть, но это полтора часа терять. А болгаркой мы его минут за десять выпилим в лучшем виде.

– Работайте! – кивнул Марголин.

Бойцы принесли болгарку и начали выпиливать замок. Сигизмунд морщился от пронзительного рева и смотрел, как из-под абразивного диска летит густой сноп оранжевых искр.

Сзади подошел хозяин, хлопнул майора по плечу. Марголин повернулся, увидел, что в руках у толстяка учетная книга, и жестом предложил отойти подальше, чтобы разговаривать, не напрягая связки. Они остановились метрах в десяти от места работы силовой группы.

– В общем, у меня тут есть координаты владельца сто второго бокса. Но именно владельца. Если он кому свой гараж сдавал, то это придется у него самого выспрашивать, мы такое не можем зарегистрировать. Должны, конечно, но на самом деле – вы понимаете, как получается.

– Да, понимаем, – вздохнул Марголин. – Ничего, давайте я перепишу координаты…

Майор переписал адрес и телефон. В это время бойцы закончили возиться с дверью. Замок вместе с куском створки упал на асфальт. Двое спецназовцев начали открывать ворота. И в этот момент грохнул взрыв.

Силы его не хватило на то, чтобы вырвать створки «с мясом». Зато их распахнуло с такой силой, словно прячущийся в гараже невидимый исполин пнул ворота ногами. Бойцов, открывавших ворота, отшвырнуло, как тряпичных кукол. Изнутри гаража полыхнуло дымным пламенем вперемешку с обломками дерева, стекла и металла. Спецназовца, оказавшегося на пути этого сокрушительного потока, впечатало в противоположную стену. Потом он упал, оставив кровавые потеки на мгновенно закоптившемся, посеченном осколками кирпиче. Микроавтобус, стоявший в зоне досягаемости взрыва, развернуло градусов на двадцать, выбило все стекла и окутало пламенем. Марголин почувствовал, как в лицо ему пахнуло бензиновой гарью, едким дымом взрывчатки и горелой плоти. Хозяин гаражей плюхнулся на задницу, мгновенно перевернулся на пузо и закрыл голову руками.

Только через три секунды Сигизмунд понял, что у него в кармане звонит телефон. Он посмотрел на дисплей и увидел номер Неверова. Нажав кнопку ответа, сказал:

– Клим, у нас только что был взрыв. Гараж оказался заминирован. Я вызываю помощь, потом тебе перезвоню.

– Я понял, работай, – донесся голос Клима через звон в ушах. В трубке запищали короткие гудки. Это, по всей видимости, означало, что у Неверова в Проектируемом обошлось без эксцессов, и если он что-то нашел, то это может подождать.

Сигизмунд стал набирать номер подразделения – нужна была неотложка, еще экспертная команда, пожарные… в общем – толпа народу.

И самое скверное, как показалось майору, – в том, что организаторы теракта теперь осведомлены, что ФСБ идет по их следу. Сомнений в том, что организаторы – не выдумка наркодельца Боженко, а взрыв здесь – это страховка, сигнализация и еще черт-те что, больше не оставалось.

Марголин выругался, но тут же отогнал эмоции прочь. Надо было подумать, как обдурить террористов, а не тратить время на глупости.

* * *

Водопроводчика с южной внешностью звали Хамид Назаров. Он был родом из Таджикистана, но в Москве прожил большую часть из своих двадцати восьми лет и, пожалуй, уже мог бы сполна пользоваться правом называть «лимитой» своих соплеменников, которые в последние годы видели в Москве настоящую кормилицу и толпами ехали сюда за зарплатой – мизерной по здешним меркам, но астрономической по таджикским.

Впрочем, методы зарабатывания денег у приезжих были самые разные. Кто-то клал кирпичи на стройке, кто-то разгружал или двигал тяжелые грузы, кто-то «бомбил» на раздрызганном автомобиле, помнившем еще расцвет Советского Союза. И само собой, были такие, которые воровали, грабили, торговали наркотиками.

До последнего времени Хамид гордился тем, что работал честно. Когда-то, усаживаясь в поезд до Москвы, он дал себе зарок: если получится закрепиться на чужой земле, он должен принять ее как свою вторую родину. Он хотел уважать людей и законы того места, которое должно было его кормить…

И очень долгое время у него это получалось. Он работал строителем, сторожем, охранником в компьютерном клубе. А последние три года вкалывал в «Мосводоканале».

Сюда он устроился потому, что муниципальным работникам неплохо платили. А деньги Хамиду тогда были нужны по-настоящему – он женился на симпатичной таджичке с русским именем Наташа, работавшей в одной из школ Бирюлева. Надо было думать о заработках, ведь скоро появится ребенок…

Вот тут Хамида и настиг удар. Наташа была на восьмом месяце, сидела в декретном отпуске. Зимой, уже затемно, она возвращалась домой со станции «Бирюлево-товарное» через небольшой скверик по улице Харьковской. И там нарвалась на пятерых подвыпивших бритоголовых, из тех, кому по большому счету плевать на идеологию, а главное – бить тех, кто не нравится.

Наташа выжила, хотя избили ее зверски. Ребенка спасти не удалось – выкидыш случился прямо в машине «скорой», которая везла окровавленную женщину в больницу. Полного выздоровления тоже не произошло – жена Хамида осталась инвалидом на всю жизнь. Разумеется, подонков так и не нашли.

Это страшное происшествие сильно изменило отношение Хамида к окружающему миру и к городу, в котором он жил. Москва перестала ему казаться привычной и почти родной стороной. Теперь это был холодный чужой город, испытывавший ненависть или презрение к каждому своему жителю из полутора десятков миллионов, составлявших его рыхлое неопрятное тело…

Хамид вкалывал как проклятый, денег едва хватало на то, чтобы снимать скверную квартиру возле Кольцевой дороги в Чертаново. Наташа пыталась помогать мужу, но здоровье ее было подкошено безнадежно, так что положение семьи Назаровых так и не сдвинулось с отметки «бедственное».

Однажды к Хамиду на улице подошел пожилой человек, дорого и аккуратно одетый, корректный и вежливый. Он предложил Хамиду заработок.

– Боюсь, что разовый. Но очень неплохой, особенно в вашем положении, – сказал человек.

Хамид сразу заподозрил, что ему тем или иным способом предложат нарушить закон. Но с учетом того, что дома было практически нечего есть, а у Наташи прохудились зимние сапоги и на новые не было денег, Назаров решил хотя бы выслушать незнакомца. Мысленно Хамид сказал себе, что на тяжкое преступление он не пойдет.

Дело оказалось странным – иначе и не скажешь. Этот человек, назвавшийся Робертом Геннадьевичем, просил украсть из архива папку с бумагами. Все бы ничего, но это был Центральный архив.

– Зачем вам эти бумаги? – спросил Хамид.

– Видите ли, уважаемый, когда у людей много денег, они начинают тратить их на очень странные и на первый взгляд совершенно бесполезные вещи. По крайней мере, бесполезные для непосвященных. Честно говоря, весь мой бизнес, а я занимаюсь антиквариатом, – это исключительно дань тяге к бесполезному.

– А бумаги при чем? – нахмурился Хамид. – Антиквариат – это же всякая мебель, золото, оружие старое…