Эта драка, как и любая другая, быстро бы закончилась, ведь народ вспыльчив, но отходчив, однако с такими комментариями, конца конфликта явно следовало ждать ещё очень долго. Вскоре в ход пошла посуда и мебель. В воздухе замелькали стулья, пивные кружки устремились во все стороны, словно снаряды. Один из дерущихся выбежал на улицу и вскоре вернулся с внушительных размеров оглоблей, вот только воспользоваться ею толком не успел – получив удар он в бессознательном состоянии вылетел на улицу, и его оружие устремилось туда же. Кругом царил хаос. Трактирщик, по началу предпринимавший попытки спасти заведение от погрома, теперь спрятался за стойкой. Забрался он туда сразу же после того, как на его робкую просьбу "прекратить рукоприкладство" прямо в глаз прилетела пивная кружка. И теперь он отсиживался за стойкой, потирая наливающийся под глазом синяк и прикидывая в уме, сколько можно будет вычесть с посетителей за учиненный ими погром. А погром вокруг царил уже нешуточный – в трактире было, что называется, хоть шаром покати. Жалобно тренькнула балалайка, разбившись об чью-то голову. Гусли с таким же печальным аккордом повторили её участь.

– Ух и знатная драка! – на стойку запрыгнул Лихо Одноглазое, потирая от удовольствия руки.

– Тикать бы уже отсюда пора! – заметил Соловей-Разбойник, который по-прежнему сидел за стойкой, и пользовавшись тем, что трактирщику до происходящего вокруг нет абсолютно никакого дела цедил пятую по счету кружку пива.

– Да погоди ты! – с досадой отмахнулся Лихо Одноглазое. – Сейчас самое интересное начнется!

Как оказалось – насчет интересного он словно в воду глядел. С грохотом распахнулись обе створки входной двери и в заведение вошли два новых посетителя. При их появлении драка мгновенно затихла.

– Я так понимаю, Алеша, квасу мы сегодня с тобой не выпьем! – изрёк Илья Муромец, оглядывая царивший в трактире бардак.

– А так хотелось! – разочарованно вздохнул Алёша Попович.

– Илья Иванович! – к Илье Муромцу подошел менестрель. – Вы только взгляните – такую вещь загубили!

Он показал богатырю то, что осталось от его гуслей.

– И кто же всё это начал? – сурово поинтересовался Алёша Попович.

Толпа виновато молчала. Все в пылу драки позабыли причину её начала, и теперь смотрели по сторонам и друг на друга. У все словно разом спала пелена с глаз.

– Ну и? – снова спросил Алеша Попович. – Так и будем в молчанку играть?

Илья Муромец повторно оглядел разгромленное помещение трактира. Его взгляд остановился на двух друзьях.

– Знаешь, Алексей, я догадываюсь, кто тут источник всех бед!

– Не гони волну! – тут же ответил Лихо Одноглазое. – Мы с моим другом вообще не при делах!

– Да неужели? – спросил Илья Муромец, и взгляд его при этом не сулил ничего хорошего. Они стояли друг напротив друга, Соловей-Разбойник и Лихо Одноглазое, и два славных сильномогучих богатыря. Казалось, ещё немного, и между ними проскочит разряд молнии, настолько велико было напряжение.

– Мы всего лишь пришли пива выпить! – сказал Соловей-Разбойник. – И так же спокойно уйдём!

– Ну уж нет! – сказал Илья Муромец. – Никуда вы отсюда не уйдете!

– И вообще, пить – вредно! – добавил Алеша Попович.

– Хватит пыль в глаза народу пускать, Соловушка! – Илья Муромец хрустнул кулаком. – Пойдём по-хорошему! Во дворцовой темнице тебя и твоего друга уже заждались!

Все присутствующие так и замерли, раскрыв от удивления рты и смотря на Соловья-Разбойника во все глаза. Неужели это и есть тот самый неуловимый Соловей-Разбойник? Грабитель караванов, бандит с большой дороги, гроза всех сокровищниц? Да быть того не может!

– Что, не ждали? – улыбнулся Соловей-Разбойник. – А вот он я! Чудище крылатое, на человека не похожее, на девяти дубах обитающее!

Всем стало здорово не по себе. Ведь если это и правда Соловей-Разбойник, и он слышал всё то, что про него тут говорили – ох и не сладко же всем теперь придется! Некоторые, глядя на него испуганно перекрестились. Всем стало ясно – сейчас тут такое начнется, что недавняя драка и рядом не стояла! Да уж, если трактир сумеет оправится после такого и не закроется по убыточности, то заведение запомнит этот день навсегда!

– Рахманыч, у нас проблемы! – сказал Лихо Одноглазое.

– А я тебе говорил, что надо ноги делать, пока не поздно! – проворчал Соловей-Разбойник. – Так что не жалуйся теперь!

– Учтите, если сдадитесь добровольно, это вам зачтется! – предупредил Илья Муромец.

– Врешь, не возьмешь! – рявкнул Лихо Одноглазое.

– Ну, тогда потом не жалуйтесь! – воскликнул Алеша Попович. – Мы вас предуп…

Договорить он не успел – вновь раздался хлопок и богатыря припечатало к дверному косяку, да так, что дерево хрустнуло.

– Не мы начали эту драку! – рявкнул Соловей-Разбойник.

С этими словами он набрал в грудь побольше воздуха.

– Уши! – рявкнул Илья Муромец, догадываясь, что сейчас будет. – Уши берегите!

Если у кого-то из присутствующих ещё имелись сомнения, то теперь все целиком и полностью убедились в том, что перед ними Соловей-Разбойник. Да и как тут было не убедиться? Ведь он пустил в ход свое самое страшное оружие – от первой его звонкой трели кружки мгновенно рассыпались в труху. Впрочем, другая посуда тоже не избежала этой участи. И это было только начало! Поскольку во второй раз от его свиста стены трактира задрожали и пошли трещинами. Люди, зажав ладонями уши, катались по полу и пытались найти укрытие, спрятаться от этого разрушительного звука, забиться как можно глубже, сделать все, чтобы только не слышать его. Кое-то двигаться уже не мог, и просто лежал, словно бревно, заткнув уши, выпучив глаза и крепко стиснув зубы. Свист Соловья-Разбойника тысячей раскаленных стальных лезвий проникал в голову, разрывая барабанные перепонки на тысячу мелких клочков, даже плотно прижатые к ушам ладони были почти бесполезной защитой. Порой казалось, что это не свист, а гул сотен рассерженных пчел. По трактиру кружила уцелевшая мебель, подхваченная жутким смерчем, стулья врезались в стены и разбивались в щепки, все заведение ходило ходуном, казалось, что ещё немного, и крыша не выдержит и улетит в небеса, поднявшись до самых облаков. Окна не выдержали, стекла в них со звоном лопнули, гулко захлопали резные ставни. Но кошмар длился недолго – свист Соловья-Разбойника постепенно смолк, вихрь утих, уцелевшие предметы мебели с гулким стуком упали на деревянный пол трактира.

– Ну все, Соловушка, спета твоя песенка! – выдохнул Илья Муромец.

Вид у него был откровенно неважный – нагрудник погнулся, шлем сорвало с головы, волосы растрепались. Он принял на себя весь удар страшной силы Соловья-Разбойника, который обычный человек не выдержал бы. Алеше Поповичу тоже досталось и он, страшно сквернословя, поднимался с пола.

– Илья, берем их, пока опять не началось! – прохрипел он. – Не медли!

Голова у богатыря шла кругом, в глазах двоилось, мысли путались. Звуки до него доносились словно через пуховую перину – свист Соловья-Разбойника и для него даром не прошел. Он попытался бросится на Лихо Одноглазое, но раздался хлопок, и богатырь, споткнувшись на абсолютно пустом и ровном месте, бесславно растянулся на полу.

– Чтоб тебя! – выругался он, вскакивая на ноги.

Снова раздался хлопок. Алеша Попович отскочил в сторону, уворачиваясь от той неведомой силы, схватившей его за ноги. Снова хлопок, богатырь отпрыгнул в сторону. Голова болела, и это мешало ему и поэтому он пропустил запущенный в него стул. Грудь Алеши отозвалась болью, но богатырь этот удар выдержал. Соловей-Разбойник снова набрал в грудь побольше воздуха, Илья Муромец сразу понял, что за этим последует. Богатырь стремительно метнулся к нему и, прежде чем Соловей-Разбойник успел применить свой действительно страшный навык разрушительной силы, кулак Ильи поразил его точно в челюсть. Рахманыча отбросило к стене, он врезался в неё, но смог устоять на ногах. От пропущенного удара у Соловья-Разбойника потемнело в глазах, но он выдержал. Его рот наполнился кровью. Он сплюнул, набрал в грудь побольше воздуха, два богатыря уже приготовились к худшему и… Вместо разрушительной трели Соловей-Разбойник издал лишь шипение, не причинившее никому никакого урона.

– Рахманыч, что же ты? – воскликнул Лихо. – Свисти, чтоб тебя!

– Я пытаюсь! – рявкнул Соловей-Разбойник. Однако очередная попытка увенчалась точно таким же успехом, как и предыдущая.

– Что, Соловушка, самочувствие не очень? – улыбнулся Илья Муромец.

– Издевается ещё! – буркнул Соловей-Разбойник. Он бы тоже улыбнулся в ответ, но ему сейчас было нисколько не до улыбок, и самое главное – ему совершенно не хотелось демонстрировать дырку в том месте, где ещё совсем недавно рос один из зубов.

– Ну что, сдаваться будете? – спросил Алёша Попович.

– Русские не сдаются! – рявкнул Лихо Одноглазое.

Вновь раздался хлопок, но богатырь даже не дрогнул.

– Кончилась твоя сила проклятая! – сказал Алеша Попович.

– Да неужели? – Лихо Одноглазое улыбнулся с таким видом, что богатыри сразу поняли – от него стоит ждать очередной подлой уловки.

– Что за… – начал было Илья Муромец, заметив, что Соловей-Разбойник молча указал пальцем на потолок. Вид у него при этом был торжествующий. И с то же самое мгновение сверху донесся громкий треск. Богатыри подняли голову и успели увидеть, как на них падает бочка с квасом, сорвавшись с треснувшей полки, на которой она тихо-мирно лежала до настоящего момента. Они успели только увидеть. Больше, к своему великому сожалению, они ничего не успели. Даже выразить свои праведные эмоции, поскольку в следующий миг бочка рухнула на них, придавив к полу. Дерево не выдержало и вдобавок ко всем их бедам богатырей залило квасом. Илья Муромец, отплевываясь, встал.

– Куда они испарились?! – взревел он, оглядывая разгромленный трактир. – Опять ускользнули!

Ставни одного из разбитых окон тихо поскрипывали. Этот звук был прекрасно слышен в царившей вокруг тишине, прямо указывая на то, в каком направлении скрылись два закадычных друга.

– Зато кваса попили! – с досадой в голосе произнёс Алеша Попович.

Да, этот вечер двое прославленных сильномогучих богатырей запомнили надолго, по той простой причине, что их репутация оказалась подмочена в буквальном смысле этого слова.

***

– Надолго мне этот вечер запомнился! – проворчал Соловей-Разбойник. – Особенно после того, что было потом – я этих зубных дел мастеров терпеть не могу!

– Потому, что ты их жутко боишься! – хихикнула Кикимора.

Судя по его выражению лица, Кикимора со своей догадкой угодила точно в точку.

– А давай я тебе тоже зуб вышибу? – предложил ей Соловей-Разбойник. – И потом посмотрю, как ты это вытерпишь? Удружил меня тогда Илья Муромец, знатно удружил! Так что, если эту вашу неземную красавицу действительно охраняет кто-нибудь из богатырей – тем лучше для меня, и хуже для него!

– Успокойся! – сказала Яга. – Никто её охранять не будет! И вообще, тебе нужно встретиться с девицей, а не с богатырем! Мало тебе царской награды за твою голову?

– Подумаешь! – фыркнул Соловей-Разбойник. – Всего раз хватил лишку, а царь награду объявил за мою буйну башку! Да и видел я эту награду – стыд один, да и только! Назначили жалкие гроши и думают, что меня кто-то будет искать и ловить за такие копейки!

– Поверь, рано или поздно смельчаки найдутся,– вздохнула Яга.

– Как найдутся, так и потеряются! – отмахнулся Соловей-Разбойник. – Значит, говоришь, Василиса будет без охраны?

– Да,– кивнула Яга.

– Ну, в таком случае, грех не попытать счастья! – сказал Соловей-Разбойник.

Тренировочный полигон царской богатырской дружины

Те, кто говорит, что быть сильномогучим богатырём это слава, почёт и уважение, не ошибаются. Вот только никто не знает, что путь к этому почёту довольно-таки тернист. А вы как хотели? Думали, что богатырь только и делает, что день-деньской на добротном коне повсюду разъезжает, да супостатов с родной земли прогоняет? А как супостаты кончаются, так можно царский дворец охранять, палатами белокаменными любоваться, да лично от царя регулярные благодарности получать? Ага, как будто у царя других дел более нет. А если уж и палаты царские в охранении не нуждаются, то можно и в гриднице славно отдохнуть? Поистине велики порой бывают заблуждения человеческие! Начать следовало хотя бы с того, что враги внешние у Руси перевелись давно и время славных битв миновало. В напоминание об этом остались лишь рейды к границам, да и то – лишь для того, чтобы в очередной раз убедиться, что нападать на Великую Русь дураков так до сих пор и не нашлось. А те, кто нашелся, уже об этом горько жалеют, и исправно дань платят. Но даже если не с кем было воевать, то всё равно не было времени отдыхать. Потому что богатырская служба, это ещё и тренировки. Причем, тренировки такие, что порой приходилось работать по несколько суток, без сна и отдыха! А вы что думали? Что богатырями рождаются? Увы, нет. Ими становятся. И становятся далеко не все – лишь единицы из нескольких сотен претендентов имеют врожденный дар, ту самую богатырскую силу, о которой на Руси испокон веков слагают легенды. По всей Руси, по всему царству странствуют люди царя в поисках таких уникумов, обладателей этого дара. И отыскав таковых, доставляют их во дворец, для обучения ратному делу. И вот, чтобы пробудить в них этот дар, эту силу, необходимы тренировки, почти без сна и отдыха. Новичок должен пролить на полигоне пот, кровь и слёзы, прежде чем стать истинным мастером богатырского искусства. Вот и сейчас, Илья Муромец смотрел на новых претендентов в богатырскую дружину, которым ещё только предстояло в полной мере познать все тяготы, невзгоды и лишения богатырской службы. Правда, следует признать – служба эта хорошо оплачивалась. Но, как уже говорилось, труд это был непосильный. Словно в доказательство этого в одной из стен, огораживающих полигон, торчало бревно. Дерево пробило камень насквозь. Другое дерево валялось тут же – ствол его был буквально разорван. Богатырская сила – страшная сила, и новичкам предстояло не только пробудить её, но и научиться держать под контролем, чтобы не навредить окружающим и самим себе. Весь полигон был усыпан связанными в узел стальными прутами, гнутыми щитами и сломанными мечами. Двое новобранцев занимались невиданным делом – перетягиванием берёзы. Разорванные в клочья канаты лежали у их ног, да и берёзовый ствол тоже в скором времени прикажет долго жить. Новобранцы пыхтели и потели, на губах у обоих выступила кровь, ствол трещал, но пока ещё держался. Вокруг царил невообразимый шум, и рёв тренировочных медведей тишины тоже не добавлял. Медведи на полигоне использовались для тренировок на выносливость – тут перед новобранцами стояла лишь одна задача: удрать от мишки, которому хотелось размять ноги после сидения в загоне. И сделать это было вовсе не так легко, как казалось на первый взгляд – несмотря на свою неуклюжесть и косолапость бегали медведи довольно быстро.

Тут раздался треск и грохот, и один из тренировочных манекенов рухнул, не выдержав натиска другого новобранца.

– Третий за неделю! – к Илье Муромцу подошел Алёша Попович. – На этих новобранцев инвентаря не напасешься!

– Твоя правда! – задумчиво проговорил Илья Муромец, глядя на новичков, которые были заняты перетягиванием березы. Теперь они в изнеможении лежали на земле – дерево им так и не поддалось.

– Бестолковое пополнение! – буркнул Алеша Попович. – С ними ещё работать и работать!

Двое богатырей оглядели разгромленный полигон. В его центре красовалась солидных размеров воронка, словно там взорвали бочку с порохом – один из новобранцев обрушил туда каменную глыбу, да так, что булыжник рассыпался в пыль. Да, работы впереди было еще много. Что с того, что Великой Руси в настоящее время ничего не грозило, да и царь не планировал идти на кого-либо войной? Как уже известно, враг не дремлет, и боеспособная армия – верная гарантия мирной жизни. И если внешний враг ничего плохого не замышлял, то внутренние враги Тридевятого Царства совсем недавно вновь дали о себе знать. Илья Муромец вспомнил недавнюю стычку в трактире и поморщился. Высшее руководство в лице самого царя и бояр было в курсе случившегося и за такой промах богатырей конечно же не похвалили. Но, как оказалось, вспоминать власть имущих определённо было не самой лучшей идеей.

– Илья, смотри, кто к нам пожаловал! – Алёша Попович кивнул в сторону ведущей к полигону дороги. На ней был виден всадник на белом коне, который нёсся к полигону во весь опор, не жалея этого самого коня.

– Елисей! – сказал Илья Муромец, вглядываясь в даль. – Опять поди с новостями пожаловал!

– Надеюсь, что на этот раз они у него будут лучше, чем предыдущие! – сказал Алёша Попович.

Тренировочный полигон богатырской дружины был территорией закрытой, отрезанной от внешнего мира, поэтому информация сюда поступала лишь приходящими на полигон богатырями, да с царским писарем Елисеем.

– Интересно, что у них там за день нашего отсутствия произошло? – задумчиво спросил Илья Муромец.

– Опять, наверное, эти двое объявились! – ответил Алёша Попович.

– Типун тебе на язык! – в сердцах воскликнул Илья Муромец.

– Чего гадать, Илья Иванович? – к богатырям подошел командир полигона. – Посмотрим, чего сам скажет!

Весть Елисея оказалась близка к догадке Алеши Поповича – она действительно имела отношение к Соловью-Разбойнику, только на этот раз его нужно было не ловить. От него нужно было защитить идущий в Тридевятое Царство торговый караван.

– Вовремя к нам заморские гости пожаловали! – с досадой в голосе сказал Алёша Попович.

– И не говори! – кивнул Илья Муромец. – Этот свистун, будь он неладен, не один караван не упустит, если вспомнить, сколько горя от него нашим купцам вытерпеть пришлось!

И это было правдой – Соловей-Разбойник действительно не упускал не одной возможности провести ревизию в торговом караване, если ему выпадал такой шанс. Одним словом, он грабил всех, кого можно ограбить и с некоторым затруднением тех, кого в принципе ограбить было невозможно. Правда, вскоре такое положение дел всем надоело, и богатыри по царскому указу всерьёз взялись за налётчика, сумев в итоге прогнать проклятого в одному ему известном направлении. И вот, снова два эти обстоятельства сошлись в одном месте и в одно и то же время – появление в Тридевятом Царстве Соловья-Разбойника и визит заморского каравана. И теперь необходимо было любой ценой не дать этим самым обстоятельствам встретиться в одной точке окончательно.

– Когда отправляемся? – спросил Алёша Попопич.

– Царь велел, не откладывая! – сказал Елисей.

– Ну, как всегда! – вздохнул Илья Муромец.

– Вам времени только на сборы! – сказал Елисей. – К прибытию с болот Добрыни Никитича вы уже должны быть готовы к тому, чтобы выйти в направлении границы.

– А когда караван иноземный прибыть должен, это известно? – спросил Алёша Попович.

– В указе говориться – ждать его прибытия в обозначенном месте! – сказал Елисей.

– Хорошо хоть, что в саму пустыню не послали,– сказал Илья Муромец. – Уж я её, будь она неладна, терпеть не могу!

– Согласен! – кивнул Алёша Попович.

Пустыня – это почти полное отсутствие воды, нещадно палящее солнце и великое множество всяких гадов, испокон веков там обитающих – в общем, приятного в прогулке по раскалённому песку было мало.

– А когда он прибудет – это большой вопрос! – с досадой в голосе сказал Илья Муромец. – Сидеть в этой парилке незнамо сколько!

– Мое дело – приказ передать! – развёл руками Елисей. – Царь велел как можно скорее выдвигаться!

– Ну, коли велел, куда деваться-то? – резонно заметил Алёша Попович. – Приказ, есть приказ.

– Коней ваших подготовить? – спросил командир полигона.

– Да,– кивнул Илья Муромец.– Мы отправляемся. Только в казарму по пути заедем, за снаряжением.

Оба богатыря прекрасно понимали, чем вызвана такая спешка – нужно было встретить иноземный караван раньше, чем это сделает Соловей-Разбойник, либо кто-нибудь ещё из этой компании. У Соловья-Разбойника действительно было просто феноменальное чутьё легкой наживы. Хотя, скорее всего у него была просто хорошая агентура. В любом случае, медлить и правда было нельзя, поэтому Илья Муромец и Алёша Попович без лишних слов и долгих прощаний вскочили на своих коней и лошади сорвавшись с места в карьер устремились в сторону ворот. Вскоре богатыри выехали на дорогу, где скрылись в облаке пыли. Елисей посмотрел им вслед, пришпорил своего коня и устремился в сторону царского дворца. Нужно было доложить царю о том, что что его поручение было передано в точности и что богатыри уже приступили к выполнению задания.