Цитаты из книги «Феноменология психических репрезентаций»

Уж совсем непонятно, какое отношение к логике могут иметь навыки, даже навыки говорить. Из сказанного автором следует, что навыки «логически правильного рассуждения» ребенок усваивает в процессе общения с окружающими вместе с типовыми конструкциями языка, которые моделируют привычные грани реальности. Новая «логичность» и правильность рассуждений или типовых конструкций языка обусловлена тем, что язык описывает и замещает своими конструкциями правильные, то есть адекватные реальности ее сенсорные модели. Причем никакой логики в классическом ее понимании во всем этом нет. Есть лишь использование понятия логика. «Логическая дедукция» и «логическая индукция» тоже никак не соотносятся с естественными операциями дедукции и индукции. Общим у них являются только названия. Сами логики пишут о том, что навыки рассуждать адекватно возникают не вследствие изучения законов логики, а совсем по другим причинам: Повседневное тысячи и тысячи раз повторяющееся соединение утверждений между собой, образование из них умозаключений приводит в конце концов к формированию более или менее устойчивого навыка рассуждать правильно и замечать свои и чужие ошибки. Навык не предполагает ни каких-то теоретических сведений, ни умения объяснить, почему что-то делается именно так, а не иначе [А. А. Ивин, 1999, с. 16–17].

Логичными теперь в естествознании и психологии (хотя пока и не в самой логике) принято называть те языковые конструкции, которые соответствуют окружающей человека реальности, то есть адекватно, последовательно и полноценно ее моделируют. Забудем на время о том, что наличие самой «Логики Вселенной» и «высшей рациональности» – не более чем очередная гипотеза – вербальная конструкция исследователей, о том, что не эта Логика отражается в человеческом сознании, определяя якобы наше мышление, а сама она создается человеческим сознанием и проецируется им во внешний мир, то есть «трансцендентная Логика Вселенной» не интериоризируется, а, наоборот, экстериоризируется нашим сознанием. Но и в этом случае у нас нет никаких оснований отождествлять эту Логику Вселенной с логикой – наукой о форме рассуждений и полагать вследствие этого, что последняя есть еще и наука о правильном, адекватном и целенаправленном мышлении. Нельзя все же не отметить, что, имея более чем двухтысячелетнюю историю, логика многократно подвергалась беспощадной критике и ревизии. Тем не менее все это она благополучно пережила, что лишний раз, по-видимому, свидетельствует о ее необходимости. Не справившись с решением декларированных ею задач в отношении мышления, логика все же не осталась в стороне от рассмотрения других собственно психологических проблем. Будучи значительно «старше» психологии, логика раньше нее занялась, например, описанием естественных операций мышления: анализа, синтеза, дедукции, индукции, вывода и других, а также изучением понятий и конструкций из них. Причем включила она их в свой предмет не в рамках формальной логики, так как там они неуместны, и рассматривает их на основании расширительного толкования значения понятия логика, в соответствии с которым логичным в мышлении считают все, что последовательно, связно, доказательно, обоснованно и убедительно, несмотря на то, что такое мышление как раз обычно противоречит законам формальной логики. Благодаря такому, с «черного хода», вхождению логики в психологию естественные операции мышления стали изучаться в курсе логики, и их «с полным основанием» рассматривают теперь как «логические», хотя на деле они не только не имеют к формальной логике никакого отношения, но и противоречат ей. В результате даже в самой логике появились признаки трансформации значения понятия логический. А. А. Ивин (1999), например, пишет:

Логика манипулирует с бесспорными, а потому неадекватными реальности и часто даже нелепыми суждениями, вроде того, что «паук и черный олень всегда едят вместе», тогда как в жизни нам приходится оперировать моделями окружающего мира, которые всегда многозначны или, по крайней мере, неоднозначны. Использовать их в логике – это все равно что пытаться отлить пулю из ртути. Логические же вербальные посылки, напротив, всегда аксиомы, всегда бесспорны и однозначны. Уже только поэтому исходно они либо банальны и тривиальны, либо неверны, либо искусственны и надуманны, а потому из них невозможно вывести никаких новых и правильных моделей реальности, то есть логика бесполезна для познания.

Логика базируется на том, что утверждения, существующие в форме конструкций языка, самодостаточны и верны, хотя в большинстве случаев это не так. Существующие в форме конструкций языка модели реальности, на основе которых логика строит новые модели, чаще всего либо неполны, либо не вполне верны, либо вовсе не имеют отношения к реальности. Поэтому новые модели, создаваемые логикой, бесполезны или минимально полезны для познания реальности. В абсолютном большинстве случаев они не универсальны. Попытки создания новых моделей мира из известных конструкций языка методологически ошибочны и малопродуктивны. Могут возразить, что логика и не претендует на важную роль в познании мира. И. П. Меркулов (2006), например, пишет: …она (логика. – Авт.) всегда исследовала и продолжает исследовать то, как из одних утверждений логически выводятся другие утверждения. Логика исходит из предположения, что логический вывод зависит только от «формы», то есть от способа связи входящих в него утверждений и их структуры, а не от конкретного содержания этих утверждений. Современная неклассическая логика не внесла в этот подход каких-либо принципиальных изменений – все ее разделы и направления также игнорируют конкретное концептуальное содержание высказываний (умозаключений) и оперируют только с их

Логика претендует на познание мира, хотя сама лишь оперирует конструкциями языка. Из одних конструкций языка она строит другие, при этом ей вполне хватает самого языка. Если наука строит модели реальности, лишь используя язык как удобный материал для моделирования, то логика пытается строить модели реальности путем трансформирования существующих уже конструкций языка, создавая на основе известных конструкций новую конструкцию. Она пытается добыть новое знание о мире из уже существующего и представленного в виде языковых конструкций, сопоставляя части известных конструкций в новой. Показательный пример неэффективности такой манипуляции с языковыми конструкциями убедительно продемонстрировал Х. Патнэм (1999): Если все вороны черные и все черные вещи поглощают свет, то все вороны поглощают свет [с. 117].

Мышление протекает не по законам формальной логики, а по принципу простых выводов из многих неопределенных посылок или по принципу аналогии выстраиваемой мышлением модели имеющимся уже моделям.

Таким образом, даже искусственный интеллект, функционирующий по законам логики, не может быть эффективным. Нам остается лишь сделать вывод, что отождествление естественного мышления и так называемого «логического мышления» ни на чем, кроме старых как мир заблуждений, не основывается. Мышление протекает не по алгоритмам логики, а по естественным и плохо пока представляемым нами механизмам и законам нормального функционирования психики, даже внешне непохожим на установленные человеком правила формальной логики.

Исходя из «здравого смысла» и привычного использования терминов в научной литературе понятия истинное или правильное и адекватное мышление, с одной стороны, и правильное логическое мышление – с другой, казалось бы, можно считать тождественными. Оказывается – нет. В логике: Истинность есть соответствие мысли действительности, а правильность мышления – соблюдение законов и правил логики. Нельзя отождествлять (смешивать) следующие понятия: «истинность» («истина») и «правильность», а также понятия «ложность» («ложь») и «неправильность» [А. Д. Гетманова, 2005, с. 15]. …правильность – это характеристика логической связи между посылками и заключением… Правильно ли рассуждает человек, когда говорит: «Если бы барий был металлом, он проводил бы электрический ток; барий проводит электрический ток; следовательно, он металл?» Чаще всего на основе логической интуиции отвечают: правильно, барий металл и он проводит ток. Этот ответ, однако, неверен. Логическая правильность, как гласит теория, зависит только от способа связи утверждений. Она не зависит от того, истинны используемые в выводе утверждения или нет. Хотя все три утверждения, входящие в рассуждение, верны, между ними нет логической связи [А. А. Ивин, 2003, с. 14]. Сущность метода формализации состоит в построении модели, в которой содержательным рассуждениям соответствуют чисто формальные образования. Ими оперируют на основании системы правил, а не смыслового содержания предложений [А. А. Ивин

Следовательно, логическая правильность мышления – это совсем не то же самое, что научная правильность и истинность мышления, хотя в естествознании их принято отождествлять. Для логики формальное следование логическому алгоритму при создании языковой конструкции гораздо важнее истинности создаваемой конструкции как модели, то есть ее соответствия окружающей реальности.

Итак, хотим мы подчиняться «логическим законам мышления», «которые необходимо соблюдать, чтобы мышление было правильным», или нет, оно – наше мышление, – пока мы психически здоровы, создает вербальные конструкции в соответствии со своими внутренними законами, не имеющими отношения к законам логики, сконструированным людьми. И биологически детерминированный процесс мышления вне зависимости от наших желаний или нежеланий в норме приводит к появлению в сознании адекватных, последовательных, непротиворечивых и т. д. вербальных конструкций, которые соответствуют «логическим законам». Таким образом, мы, во-первых, не в силах заставить на этом этапе свое мышление следовать каким-то законам, установленным логиками. Во-вторых, нам и нет никакой необходимости соблюдать эти «логические законы мышления», потому что естественное нормальное мышление по своей природе способно создавать только логичные, то есть адекватные реальности невербальные и вербальные репрезентации.