Надо отметить, что в силу возникновения войн и общего раздора такие процессы усилились, и люди само собой распространились везде, как бы убегая от той кровавой цивилизации.

Ну, а кто куда прибился, это уже ясно сейчас. Хотя некоторых также насильно переселяли уже в чуть позжие годы, но об этом скажем далее.

Ордынские группы развивались и распространялись. Кто уходил севернее, кто южнее, кто на восток, кто к западу ближе и к югу опускаясь.

Так начала образовываться ханская империя, в итоге выразившаяся в государство под наименованием Золотая Орда.

Не будем прослеживать ход развития всех групп людей или орд, а остановимся на одной из них, которая явилась основозачинателем этого большого ордынского ханства.

Одна из групп прозывалась Тазымской. От слова «тазым», что значит холода, зима и в целом окоченение. Так же прозывалась и река, где орда та проживала. В общем, это была группа практически оседлых кочевников.

Что это обозначает? Дело в том, что ордынцы не занимались земледелием. Потому, как правило, все мужчины уходили на поиски зверя, а женщины пока добывали рыбу и варили "юху", что обозначало "юш" – значит, жидкость по старорусскому.

Чуть позже это блюдо было перенесено на саму Русь и сказалось как "уха". Так получилось потому, что человек, впервые познавший это блюдо, был глуховат. И все время показывал на ухо, объясняя суть приготовления другим.

Так оно и закрепилось, как сочетание уха с самим блюдом. Вообще, в русской самопроизвольной речи таких вот переносов очень много. Оттого сейчас многое просто понято неправильно или не до конца, что, конечно же, не дает формировать общее мнение по какому-либо существу вопроса.

Так вот, эта группа или орда находилась на севере той территории Сибири. Вскоре она покинула те места и двинулась на юг, по дороге присоединяя к себе каких-либо малочисленных беженцев. Надо сказать, что время такого передвижения совпало с наступлением очередных холодов.

Орда к этому подготовилась и запаслась своим провиантом, не забывая, конечно, добывать и пополнять то же на ходу своего спуска на юг, где, как им думалось, должно было быть теплее.

Но холода настаивали на своем. По дороге им встречались люди такого же или сходного происхождения и пополняли их группу. Надо отдать должное тому вождю и самим людям.

Если бы они поступали иначе, то многие уже настоящие сибиряки, алтайцы и т.д. просто не состоялись бы. Часто жалея таких вот пришлых, вождь отправлял в обоз колонны, где их кормили и обогревали шкурами, а также небольшим костром, разведенным прямо на телеге, которую принято называть «бричкой».

Само слово "бричка" произошло от слова "бричать", что значит тянуть, подталкивать. От этого уже потом произошло брыкаться, синоним толкаться и т.п. Но тогда в силу вновь переформированных русских корней слов то же самое звучало, как "тлеж".

То есть, по ходу движения над бричкой, а она именно так и называлась вначале самими ордынцами, развевался дым, что обозначался именно словом "тлеж".

Так и говорили тогда: "На тлеже…". От этого и произошло русское – «телега». И все по тем же причинам исконно народной мудрости.

Вообще, в истоках русскоязычия пролегает традиция изменения состава коренных слов, как говорят, до безобразия.

Среди самих русских это принято называть "как душе угодно". А если понять, что душа – то есть ум, то, соответственно, можно и вывод сделать о его состоянии. Но это так, к слову, как говорят.

Вы можете не поверить, но уже тогда ордынцы знали такое понятие, как "печь-буржуйка".

Из небольших камней, найденных на берегу частей белой глины и песка, они сооружали прямоходные печи, трубы которых возвышались над кожаным наметом. В днище телеги было сделано отверстие, чтоб вниз падали прогоревшие части угля, смешанного с конским навозом или дерева с тем же, потому как уголь был под рукой только в некоторых местах.

Обоз шел всегда позади, так как недогоревшие угли могли обжечь ноги лошадей, тянущих телеги.

Кстати, первая подкова появилась именно от этого, а не от скольжения или исконно русской зимы. Кочевники очень ценили лошадей, ибо для них они были, как сама жизнь.

Шкуры стягивали только с уже старых или доходящих, как это принято говорить. И речи быть не могло зарезать молодую лошадь и особо кобылу. За это попросту существовала смертная казнь, признанная всеми ордынцами без исключения.

Такое искажение уже в настоящее время – это дань русской народной мудрости. Именно оседлые русские из состава полян, горян, радимичей и др. приспособили этих животных в еду.

Для настоящих кочевников лошадь – священное животное. Оно так и обозначилось в самой истории. К этим же можно отнести и половцев-печенегов, которые могли съесть старую лошадь, отходившую свой срок. Но молодую, здоровую – никогда.

Были и другие особенности того переезда, состоявшегося в преддверии вступления в княжескую должность вышеозначенного Святослава. To eсть, когда только Ольга править начала.

Так в том же обозе, который, кстати, так и обозначался от сходных по составу созвучий "об" и озь", что, соответственно, значило – в стороне, вдали, позади и т.п., всякое тянущееся по земле или о землю.

Применительно к движению образовалось слово "ось", "воз^п и "навоз" от объединенного состава того, что везли на телегах и самой езды.

Звучало оно, как ^ннавозь^н от того еще, что за телегами позади шли люди и собирали конский помет, а затем ложили его на те телеги, где имелись печи. Так вот все это и устоялось в речи русско-нерусской, ибо, что ни говори, а большинство слов другого происхождения.

Кстати, так же оно и сейчас.

Так вот. Позади того обоза на таких же телегах располагались клети из жердей, палок, а то и просто лохматых веток елей или другого. В них находились куры. Точнее, не сами куры, а схожие на них фазаны, куропатки и тетерева. Кормили их тем же конским навозом, а также частью рыбных потрохов, разными, вручную собранными семенами из шишек, желудями. Грибы сушили и давали или просто из травы любой семена сеяли и собирали в горсть. От того и пошло это слово, синонимизирующееся с выражением «…возьму горсточку и брошу птице…". Так оно и было.

В местах же, ранее описанных, кур не было за очень редким исключением древлянских городов или поселков от слова переселение, поселение.

Птицы те яйца несли и содержали их в таких же теплых повозках, клети кожей обтягивая и печи устанавливая. Были с ними и кошки, взятые также из тайги. Правда, и их нельзя назвать теми, что сейчас. Скорее, тот вид к рыси маленькой относился.

Кошки выведены были уже позже, как особые породы. Тогда же, довольствовались тем, что было. По большей части, они сами приставали, довольствуясь тем, что бросали люди на своих привалах.

Так они и шли вслед за ордой. Ну, а дальше с людьми свыкались и приживались. Носили те кошки людям мышей, да других мелких грызунов в знак своей кошачьей доброты. И люди ели то, что они не ели, а как награда поглаживали их по шерсти. Кто против гладил – того они кусали, в лес убегая до некоторого времени.

Так оно и повелось потом среди людей русских и тех, кто позже моголами, сибиряками и другими стал.

Кроме того, были зайцы, чуть позже в кролики переименованные. Крок за кроком они подбирались к какой людской еде, брошенной ими на съедение в зиму какую. Оттого и назвали их так. А еще потому это состоялось, что на зверьках тех шерсть облазила и цвет на глазах меняла. Так оно и соединилось. Крок и лик, то есть вид, лицо и т.д.

В Европе то по-другому обозначилось. Потому, это к тому отношения не имеет. Пока говорим только о русской крови во всех ее ликах странствий больших обозначенной.

И самое удивительное, что у тех кочевников-ордынцев было – это живая рыба, в зиму какую из полони добытая. Вырубали своими мечами, которые, кстати, вначале были точно такими, как и у русичей других, во льду рек или просто "остова" /то есть, стоячей воды/.

От этого произошло потом украинское "ставок", а также русское остов, остыв, остудить, что значит успокоить и т.д. / небольшие луны, от слова "луна", которое было известно еще со времен Египта/

Потом рыбу подходящую руками ловили и на лед складывали. Мороз схватывал ее и образовывал нечто подобие круга вокруг луны прорубленной. Получалось, что луна та, как-будто в полоне – плену значит. От того и назвали так – полонь. А позже уже русичи коренные добавили свое "о" и вставили букву "ы", везде по-разному, но сходно называлось.

Само слово "полон" /плен/ образовалось от двух исконно русских слов – "пол" и "он". Чтобы понять это сочетание надо рассказать целую историю, на которую времени нет. Потому, пока ограничимся тем, что означено.

Так вот. Рыбу, добытую из полони в мороз, складывали в одном месте. А в более теплую погоду сооружали аквариум из больших шкур животных, в которые и бросали все пойманное.

Летом же ее просто вялили или сушили на солнце. Так продвигалась та орда на юг несколько лет и по дороге много к ней других прибилось.

Хан вел впереди свою группу, восседая на лошади, а за ним двигалась основная часть мужского населения. Все были вооружены мечами, луками и стрелами.

Из толстых кривых деревянных обрубков делали они себе колчаны.

Вырубали внутри теми же мечами и небольшими ножами дерево и получалось место для хранения стрел.

Своего рода, это было искусство, так как требовало огромных усилий. Не всякое дерево еще поддавалось тому и по большей части искали липу или вяз. Но таких деревьев было мало, и сделанный колчан ценился на вес золота в прямом смысле.

Был он изогнут по-своему и примерно к тому выражению искали всегда такую же часть дерева. Бывало, что срубали все дерево для того, чтобы добраться до такого места и сделать из него необходимый колчан.

В чем был секрет такого изобретения?

Дело в том, что стрелы пред тем, как положить в колчан обильно смазывали лошадиным пометом, а точнее, как бы пропаривали стрелу в этом и быстро вкладывали в колчан. Сверху чем-то прикрывали, чтобы было внутри теплее. К тому же, сами колчаны привязывались к голому телу.To eсть, это была часть одежды тех людей.

Так вот, все эти вспаренные стрелы внутри колчана создавали свою температуру, которая как бы постоянно поддерживалась температурой тела.

Полусогнутое состояние и эта температура создавали условия для своеобразной вытяжки стрелы. Когда же это нужно было использовать, воин быстро доставал ее из колчана, целился и выпускал в нужном направлении. Стрела за время полета как бы стягивалась, практически мгновенно втягивая в себя состав среды окружения, то есть воздуха и его температуры и, вонзаясь куда-либо, создавала упорную силу или дополнительную силу, что, конечно же, не давало возможности дичи ускользать от стрельца. Стрела буквально сбивала ее с ног. Такова была роль полуизогнутого колчана.

Используя ту же суть, многие народы уже позже придумали кривую саблю, думая, что это придаст ту же силу.

Но, как вы понимаете, аэродинамика своеобразно образующейся воздушной трубы от полета почти согнутой стрелы не могла выразиться на простом мече в том же исполнении.

Поняв это, уже позже, многие вернулись вновь к предыдущему исполнению, но все же, отдав дань времени и "технологии прогресса" изобрели новые виды: палаш, сабля, шпага /как стрела/ и т.д.

Надо сказать, что у коренных групп колчанов не было. Они появились гораздо позже благодаря, так называемому, монголо-татарскому игу.

Стрелы тех русичей были просто заткнуты за пояс или их держали в руке, как пучок соломенных стеблей.

Потому-то у русских были отдельные люди-лучники и по тому же принципу велись бои. Правда, за поясом или к поясу привязывались и мечи. Но, как правило, лучники занимались только своим делом.

Этим же объяснялось и то, что русичи вели бой на расстоянии. To eсть, вначале осыпали стрелами, а затем с "голыми" руками шли в бой. Но так, кстати, случалось редко, по причине, указанной ранее.

К тому же можно отнести и многие поражения от, так названных, монголо-татар.

Загоревшие и сузившиеся в глазах русичи в своих колчанах всегда имели запас стрел и потому в любую минуту могли ими воспользоваться, чего не окажешь о других русичах.

Попозже, уже когда состоялось первое "знакомство", и они начали создавать свои колчаны, которые назвали просто колчи или "колча" в единственном числе.

Как видите, и здесь постарались помудрствовать. Но в силу "незагорелого" русского прагматизма, эти колчи состоялись в прямом виде, да так и сохранились до времен настоящих. To eсть, никто не понял того назначения, что было.

"Загорелая" же часть русских о том не говорила, желая сохранить тайну у себя. Правда, наблюдая, как складывают свои стрелы моголы в колчан, они пытались отобразить то же, чтоб получить хороший удар стрелы, но все же не сообразили, что секрет лежит в исполнении самого колчана и в целом, всех составляющих его температурный режим.

Вдоволь повозившись в навозе, какой-либо "новый" русский пытался отобразить то же, что и загорелый собрат или могол, но из этого ничего не получалось.

Стрела падала, не долетев какой-то выбранной цели, в то время, как другая, пущенная моголом, того достигала.

Махал русский на то рукой и говорил так:

Пустая затея. Духом мы больше сильны. А стрела падает от того, что дух тот побеждает ее на пути. Вот так-то, мякиш, – обращался тот же к моголу из-за того, что, как правило, у тех были плохие зубы из-за недостатка витамин и другого, и потому им приходилось есть хлебный мякиш, а не корку, как то делали другие русские с более крепкими зубами.

– О-о, знаю, великий брат, – говорил могол чисто по-русски, так как язык сохраняли в корнях своих, – что то за дух такой. Разносится он аж до меня самого, когда стрелу, пыхтя, пускаешь, – и при этом, конечно же, начинал смеяться, зная от чего тот дух происходит.

– Чтоб ты издох, – отвечал тот русский, – ржешь, как твой конь. Сразу видно, что голытьба идет. Слух по земле катится от копыт ваших…

Ну и так далее. Разговоров таких было достаточно, и в них по ходу будем еще разбираться.

А пока вернемся в очередной раз к тому времени и закончим обзор колчанов.

Как и было сказано, такой предмет или составная часть одежды могола, ценился на вес золота. Но, конечно же, его не продавали, ибо это обозначало одновременно продать свою жизнь. Потеря обозначала почти то же, а заодно и стыд. Утерявшего изгоняли из мужского состава орды и определяли к женщинам.

Когда тот чрез время восстанавливал утраченное, то

вновь становился мужчиной. Но была в этом и плохая сторона.

Многие не выдерживали такого жестокого обращения и убегали по ночам вглубь территорий. Их не искали, но когда кто-либо возвращался обратно, то орда либо казнила, либо прогоняла вновь. В общем, это было позором.

Кстати, такая же участь ждала за утерю меча или небольшого копья, сделанного наполовину из грубо отесанного камня-металла и деревянной палки.

Именно оттуда произошло слово "древок" от сокращения "древо-камень". Чуть позже оно другими русскими было обозначено, как древко.

В общем, за утерю оружия было наказание общим позором. Естественно, все означенные предметы терялись мало и, конечно же, делая из них своеобразную эгиду мужской славы, их разукрашивали каким-либо драгоценным камнем, золотом, серебром или просто изображали какой-либо рельеф-рисунок.

Особенно это касалось колчанов, и деревянных частей недлинных копий. Кстати, копье так обозначилось на Руси потому, что с помощью длинных жердей палок люди проходили вязь и буквально копали почву, боясь утонуть там. Порою, с их помощью что-то искали, а иногда, ловили и накалывали рыбу. В общем, свыкшиеся с мыслью копать, люди так и назвали "копье" от того же процесса работы.

Потому, в русских землях и были длинные копья в отличие от других таких же людей. Практически так же использовали их и моголы, но кочевая жизнь значительно сократила длину того самого копья.

Бывало всадник засыпал на ходу, а копье, угодив в землю, врезалось в человека или ударяло в кого другого. Потому, они были покороче и легче.

Кроме этого, те же воины их использовали, бросая в животных, а чуть позже и в людей при схватках, завязывающихся в основном из-за недоразумений, о которых также будет поведано.

В связи с указанными ранее побегами из состава орд тех, кто терял что-либо из оружия или просто чем-то оскорбил кого-либо из соплеменников, начали образовываться первые одиночки "скифского" происхождения.

То есть те, кто убегал и заведомо знал, что возвращаться ему некуда, шел на запад или юго-запад в поисках других земель и других людей. Вскоре по разным причинам таких стало больше и они, порою встречаясь, начали образовывать скифские группы.

Все они до самой последней поры существования были малочисленны. Примерно в пределах двадцати-тридцати человек. Это самые большие группы. Были, конечно, и одиночки.

Само слово "скиф" было собрано людьми того времени, пережившими многие разбойные нападения со стороны этих групп.

"Ски" – буквально обозначало сколько. "Ф" – это выразительная приставка, обозначающая какое-либо чувство человека или людей.To eсть, могли сказать:

"фу, ушли" или "фу, как от него воняет", ну и так далее. Чаще употребляли это слово как "скифу", сочетая одно с другим.

В процессе истории и любви людей ко всякого рода сокращениям, получилось "скиф", да так и закрепилось.

Скифы начали появляться в той Руси в начале правления князя Святослава. Но тогда их было совсем мало и в целом, это были одиночки. Как правило, они просто избегали всяких встреч, довольствуясь тем, что останется от половецких стоянок или просто, тихо воруя что-либо у русичей. Одевались они примерно так же, как половцы и из-за этого их часто путали именно с ними.

Потому, какое-либо воровство или убийство относилось к этим племенам. Сами половцы об этом не знали вначале и познакомились со своими родственниками уже значительно позже.

Но такие знакомства заканчивались плачевно для скифов, так как половцы, затем узнав от русских о набегах, начали их уничтожать, чтоб не было лишних неприятностей.

Оружие и многое другое скифы брали на местах боев. Русские, как правило, свое оружие ценили мало, если оно было обычным, то есть не разукрашенным.

Порою, одевались они так же, как русские, да так и погибали: кто, где в разных местах. И те же половцы их хоронили, желая отдать дань усопшему. Ложили, конечно, и оружие. и всякие другие премудрости той жизни.

Попадались даже скифы с кривыми колчанами, если их удавалось во время побега захватить с собой. Кстати, колчаны те, о которых так много говорили, чуть позже стали делаться по-другому.