Общество обратилось в арбитражный суд Московской области с иском об освобождении от ареста нежилого здания.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судами апелляционной и кассационной инстанций, требование удовлетворено. Суд первой инстанции счел, что арест этого имущества произведен судом общей юрисдикции неправомерно, с нарушением прав и законных интересов истца.
Отменяя состоявшиеся по делу судебные акты и принимая постановление об отказе в удовлетворении иска, Президиум ВАС РФ указал следующее.
В рамках уголовного дела на принадлежащее Обществу на праве собственности здание постановлением суда общей юрисдикции был наложен арест. Освобождая имущество от ареста, суды исходили из того, что арест наложен на здание с целью обеспечения гражданского иска в уголовном деле, цена иска несоразмерна рыночной стоимости арестованного имущества.
По смыслу ст. 119 Федерального закона «Об исполнительном производстве» при наложении ареста в порядке обеспечения иска или исполнения исполнительных документов на имущество, не принадлежащее должнику, собственник имущества вправе обратиться с иском об освобождении имущества от ареста. Однако арест на здание, принадлежащее Обществу, был наложен не арбитражным судом или судебным приставом-исполнителем и не по названным основаниям, а судом общей юрисдикции в связи с расследованием уголовного дела.
В соответствии с ч. 2 ст. 115 УПК РФ наложение ареста на имущество состоит в запрете, адресованном собственнику или владельцу имущества, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, а также в изъятии имущества и передаче его на хранение.
При проверке конституционности положений ст. 115 УПК РФ Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 31.01.2011 №1-П указал, что законом могут быть установлены ограничения, обусловленные, в частности, предоставлением суду полномочия разрешать в порядке уголовного судопроизводства по ходатайству следователя или дознавателя вопрос о наложении на период предварительного расследования и судебного разбирательства ареста на имущество для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации (пункт 2.1 постановления).
Поскольку арест здания был продиктован потребностями достижения публично-правовых целей уголовного судопроизводства, выводы арбитражных судов о том, что здание может быть освобождено от ареста в рамках искового производства и лишь в связи с принадлежностью его истцу, не могут быть признаны обоснованными и соответствующими характеру возникших между участниками дела правовых отношений.
Арбитражные суды при рассмотрении дела должны были руководствоваться АПК РФ, в котором не имеется норм, позволяющих освобождать имущество от ареста, наложенного судом общей юрисдикции в рамках уголовного дела.
Решение третейского суда о признании действительными решений общих собраний собственников помещений нежилого здания, и о признании права выполнять функции управляющей компании не приводится в исполнение в принудительном порядке
Определением суда первой инстанции было отказано в удовлетворении заявления общества о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения Федерального третейского суда об удовлетворении встречного иска о признании действительными и соответствующими закону решений внеочередного общего собрания собственников помещений в нежилом здании.
Оставляя в силе состоявшиеся по делу судебные акты, суд кассационной инстанции сослался на то, что спор, рассмотренный третейским судом, не мог быть предметом третейского разбирательства в соответствии с требованиями ст. 33 АПК РФ, и что решение третейского суда содержит выводы по вопросам, выходящим за пределы третейского соглашения.
Согласно протоколу в собрании собственников помещений принимало участие 11 собственников помещений, однако третейское соглашение было заключено только между двумя собственниками, тогда как спор, рассмотренный третейским судом, затрагивает права и интересы всех собственников помещений, принимавших участие в собрании.
Суд применил положения статьи 239 АПК РФ и пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда в связи с тем, что спор, рассмотренный третейским судом, не мог быть предметом третейского разбирательства в соответствии с федеральным законом. Суд также исходил из того, что решение третейского суда о признании действительным и решений общих собраний собственников помещений нежилого здания, и о признании права выполнять функции управляющей компании не приводится в исполнение в принудительном порядке.
Особенности применения последствий недействительности сделки по оставлению залогодержателем заложенного имущества за собой
Вышеуказанным определением ВАС РФ фактически закреплены особенности порядка применения последствий недействительности сделки по передаче заложенного имущества должника залогодержателю в случае невозможности возвращения сторон в первоначальное положение.
Оспариваемая сделка по оставлению Банком за собой заложенного имущества Должника была осуществлена в рамках исполнительного производства на основании решения суда общей юрисдикции о взыскании кредиторской задолженности и об обращении взыскания на заложенное имущество. При этом, размер взысканной с Должника решением суда общей юрисдикции задолженности составлял 8 402 658,06 руб., начальная продажная цена заложенного имущества была установлена в размере 11 270 000 руб. Судебный пристав исполнитель предложил Банку оставить за собой имущество Должника по цене на двадцать пять процентов ниже стоимости, т.е. 8 560 500 руб., т.к. имущество не было реализовано в двухмесячный срок специализированной торгующей организацией. Впоследствии, заложенное имущество было передано по цене 8 560 500 руб. Банку, который внес это имущество в уставный капитал ООО. Соответствующие записи о регистрации права собственности за Банком, а затем за ООО были внесены в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним (далее – ЕГРП).
Конкурсный управляющий Должника оспорил сделку по оставлению Банком за собой заложенного имущества на основании положений ст. 61.3 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве). Отменяя определение суда первой инстанции об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего апелляционный суд признал сделку недействительной, исходя из стоимости спорного имущества в размере 8 560 500 руб., а также прав кредиторов второй очереди, положений ст. 138 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», а также применил последствия недействительной сделки, взыскав с Должника в пользу Банка 1 712 100 руб., то есть 20% от 8 560 500 руб., отказав в остальной части требований конкурсного управляющего.
Тройка судей ВАС РФ поддержала выводы апелляционного и кассационного судов о том, что поскольку в соответствии с положениями п. 2 ст. 138 Закона о банкротстве 80 процентов средств, вырученных от реализации спорного имущества, выступившего предметом залога, в приоритетном порядке гарантированно подлежали направлению на погашение требований Банка – кредитора по кредитному договору, обеспеченному залогом этого же имущества должника, оставшиеся 20 процентов от стоимости имущества подлежали взысканию с кредитора в пользу Должника.
Обращение с заявлением о признании общества несостоятельным (банкротом) при наличии у последнего встречного однородного требования свидетельствует о злоупотреблении правом
(определение ВАС РФ от 19.03.2012 № ВАС-2596/12)
По настоящему делу определением арбитражного суда, оставленным без изменения апелляционным и кассационными судами, во введении процедуры наблюдения в отношении Должника отказано, производство по делу о банкротстве прекращено.
Обращаясь в суд первой инстанции с заявлением о признании Должника несостоятельным (банкротом), Общество указывало на наличие у Должника перед ним неоплаченной задолженности, подтвержденной решением арбитражного суда, в размере 17 827 200 руб. 53 коп., из которых: 16 142 983 руб. 66 коп. – основной долг.
Между тем Общество (поставщик) и Должник (покупатель) заключили договор поставки оборудования, содержащий условие о предварительной оплате товара. Должник перечислил Обществу аванс по этому договору в размере 16 997 900 руб. В связи с неисполнением поставщиком обязанности по поставке оборудования, покупатель обратился к нему с требованием о возврате суммы предварительной оплаты за товар на основании п. 3 ст. 487 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ). Сумма аванса не была возвращена Обществом.
Исходя из таких фактических обстоятельств дела, ВАС РФ поддержал выводы судов апелляционной и кассационной инстанций о том, что обращение Общества в суд с заявлением о признании Должника несостоятельным (банкротом) при наличии у последнего встречного однородного требования о выплате суммы предварительной оплаты по договору поставки оборудования свидетельствует о злоупотреблении правом со стороны Общества, воспользовавшегося тем, что Должник своевременно не осуществил зачет встречных однородных требований. С учетом этого тройка судей ВАС РФ согласилась с возможностью отказа в удовлетворении заявления Общества со ссылкой на статью 10 ГК РФ.
При отсутствии доказательств избрания нового руководителя должника и передачи бухгалтерской документации бывшим руководителем последний может быть привлечен к субсидиарной ответственности по обязательствам должника
В рамках рассматриваемого дела конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении бывшего руководителя должника С. к субсидиарной ответственности в связи с неисполнением обязанности по передаче документов первичного бухгалтерского учета и отчетности общества.
Тройка судей ВАС РФ поддержала выводы судов об обоснованности заявления конкурсного управляющего, поскольку С., являясь в силу занимаемой должности ответственной за организацию хранения финансовых документов общества, не обеспечила их сохранность и передачу конкурсному управляющему.
Заслуживающим внимания является то, что суды сочли не имеющим правового значения довод С. о том, что она на дату признания должника банкротом не занимала должность руководителя общества в связи с расторжением трудового контракта, поскольку конкурсному управляющему не были переданы финансовые документы и за период работы С. в должности директора общества. Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц С. являлась руководителем общества, доказательств избрания на эту должность после расторжения контракта с С. иного лица не представлено.
При таких обстоятельствах ВАС РФ посчитал, что имелись основания для привлечения С. к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника.
Течение срока давности для привлечения к субсидиарной ответственности начинается с момента реализации имущества должника, а не с момента принятия решения о признании его банкротом
Ссылаясь на наличие непогашенных требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов товарищества на вере, и наличие задолженности по текущим платежам, истец обратился в арбитражный суд с требованием о взыскании солидарно с полных товарищей товарищества 6 361 531, 90 руб., составляющих разницу между размером требований кредиторов, включая кредиторов по текущим обязательствам, и денежными средствами, вырученными от продажи имущества товарищества в ходе конкурсного производства.
Постановлением суда кассационной инстанции постановление суда апелляционной инстанции об отказе в удовлетворении исковых требований было отменено, решение суда первой инстанции изменено, с Р. как единственного полного товарища в пользу товарищества взыскано 5 172 914, 73 руб.
Удовлетворяя заявленные требования, суд исходил того, что в силу особенностей правового статуса товарищества на вере полные товарищи солидарно несут субсидиарную ответственность своим имуществом по обязательствам товарищества во всех случаях.
Рассмотрев надзорную жалобу, тройка судей ВАС РФ согласилась с выводом судов первой и кассационной инстанций о начале течения срока давности с момента реализации имущества должника, а не с момента принятия решения о признании его банкротом с учетом положений ст. 200 ГК РФ.
Требования уполномоченного органа, основанные на решении о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения вынесенном после закрытия реестра требований кредиторов не подлежат включению в реестр
В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Общества в процедуре конкурсного производства Федеральная налоговая служба обратилась в арбитражный суд с заявлением о включении задолженности по обязательным платежам в реестр требований кредиторов должника (далее – реестр).
Определением суда во включении части требований в реестр было отказано, поскольку в их обоснование уполномоченным органом был представлен только акт выездной проверки, который сам по себе не влечет наступления юридических последствий для налогоплательщика. Решение же о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения было вынесено уполномоченным органом в порядке статьи 101 Налогового кодекса Российской Федерации после закрытия реестра. Постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций определение суда оставлено без изменения.
Поддерживая позицию нижестоящих судов тройка судей ВАС РФ сослалась на следующее. Требования уполномоченного органа о включении в реестр поступили в суд 12.01.2011, реестр кредиторов был закрыт 13.01.2011.
В обоснование части своих требований уполномоченным органом был представлен только акт от 26.11.2010 выездной налоговой проверки. Решение уполномоченного органа по результатам рассмотрения материалов налоговой проверки вынесено и вступило в законную силу после закрытия реестра.
В этой связи выводы судов о том, что на момент подачи заявления у должника не наступила обязанность по уплате налогов, поскольку в отсутствие вступившего в законную силу решения уполномоченного органа эти доначисленные налоги и сборы не могли считаться законно установленными, и об отсутствии оснований для включения этих требований заявителя в реестр, являются правильными с учетом требований ст. ст. 71, 100 и 142 Закона о банкротстве, ст. ст. 100 и 101 Налогового кодекса Российской Федерации.
Исключение основного должника из ЕГРЮЛ не влечет прекращения поручительства, если до этого момента было подано заявление об установлении требований кредитора в деле о банкротстве поручителя
В рамках дела о банкротстве Фабрики в реестр требований кредиторов была включено требование Банка к Фабрике, основанное на договоре поручительства. По условиям названного договора Фабрика (поручитель) обязалась отвечать перед Банком солидарно с Обществом за исполнение последним обязательств заемщика по договору о кредитной линии, заключенному с Банком.
Определением арбитражного суда в отношении Общества было возбуждено дело о несостоятельности (банкротстве), в рамках которого требования Банка, основанные на договоре о кредитной линии, включены в реестр. Впоследствии в отношении Общества завершено конкурсное производство, в ЕГРЮЛ внесена запись о ликвидации Общества.
В рамках дела о банкротстве Общества было произведено частичное погашение требования Банка, что послужило основанием для удовлетворения заявления конкурсного управляющего Фабрики об исключении из реестра части суммы требований.
В обоснование требования об исключении из реестра остальной части задолженности конкурсный управляющий Фабрики сослался на то, что обязательство поручителя ограничено лишь обязанностью нести ответственность за должника, а не исполнять обязательство за него. В соответствии с п. 1 ст. 367 ГК РФ поручительство прекращается с прекращением обеспеченного им обязательства. Поскольку Общество было ликвидировано и прекратило свое существование, то требования Банка, основанные на договоре поручительства, должны быть исключены из реестра.
Определением арбитражного суда в удовлетворении заявления конкурсного управляющего Фабрики об исключении из реестра требований кредиторов непогашенной Обществом части требований, обеспеченной поручительством Фабрики, было отказано. Данное определение было оставлено без изменения апелляционным и кассационным судами.
О проекте
О подписке