* * *

Наконец, все необходимые для начала ритуала призыва приготовления были завершены. По команде, отданной Верховным магом, присутствующие в помещении волшебники вслед за ним начали зачитывать подготовленное заранее заклинание. От прислужников и иных магов, волшебников, задействованных в ритуале призыва, можно было легко отличить по их нарядным белым мантиям, обильно украшенным замысловатыми символами, филигранно вышитым золотыми и серебряными нитями. К сводам башни магов тут же устремился мерный бубнёж голосов двадцати волшебников, произнесённые ими слова, немедленно отражались эхом от потолка и возвращались назад, наполняя зал мистическим нечленораздельным гулом.

Воздух над начерченными на полу магическими рунами начал сгущаться и явственно подёргиваться мелкой, хорошо различимой глазу любого стороннего наблюдателя, рябью. Это было похоже на то, как свежий морской бриз своим лёгким касанием чуть-чуть подёргивает воду стоящего в покое до того пруда. Вот, рябь постепенно переросла в небольшие и ленивые волны, еще мгновение и из пустоты стал появляться белесоватый туман, который постепенно заполнил всё пространство зала, в воздухе стал заметно ощущаться запах озона, как будто после сильной грозы. Если постараться и прислушаться, то в этот момент, за гулом множества голосов, можно было даже различить отдалённые раскаты грома. Туман начал мерно и неторопливо вихриться. Прошло несколько секунд, и он образовал воронку, похожую на маленький смерч. Небольшое торнадо, закручивающееся в центре комнаты, начало всасывать в себя окружающий туман, до этого вольготно растёкшийся по всему залу. Еще мгновение и смерч стал видоизменяться, приобретая очертания идеально правильной сферы.

С начала ритуала не прошло и пятнадцати минут, а в центре созданной волшебниками пиктограммы уже явственно просматривались границы прозрачной сферы, которая продолжила всасывать остатки тумана внутрь себя со всё возрастающей скоростью. Поглощённый сферой туман становился неотъемлемой частью её основы. За считанные секунды диаметр сферы превысил два метра. Изнутри её начали пронизывать проскальзывающие росчерки магической энергии. Они прорезали сферу с периодичностью раз в десять-пятнадцать секунд, но по мере того как все остатки тумана в зале становились частью сферы, а сама сфера становилась всё больше и больше, частота вспышек магической энергии увеличилась. К тому моменту, когда в зале уже не осталось и следа от тумана, вспышки возникали в сфере каждые две-три секунды. Они напоминали голые ветви деревьев, которые тянуться к солнцу. Пучки ярко фиолетовой молнии вырывались из внутренних краёв сферы и устремлялись к её центру.

Неожиданно волшебники прекратили читать заклинание, и в зале повисла звенящая тишина, лишь изредка нарушаемая тяжелым дыханием одного из волшебников, который не рассчитал своих сил и запыхался вовремя чтения заклинания, пытаясь не отставать от своих собратьев по цеху. Мгновение и сфера покрылась сетью ярких трещин, из которых в зал тут же брызнул яркий, режущий глаза свет. Все присутствующие в зале рефлекторно защитили свои глаза, кто-то отвернулся и зажмурился, кто-то закрыл их плотным рукавом мантии, а кто-то просто прикрыл глаза ладонью. В этот момент сферу буквально разорвало изнутри, и она исчезла. Ритуал был завершён, а на полу башни магов, в том самом месте, где только что парила огромная сфера, появились четырнадцать человек, – девять юношей и пять девушек.

Прибывшие удивлённо хлопали глазами, беспомощно озираясь по сторонам, не понимая, где находятся и каким образом они тут оказались. Кто-то из них лежал, кто-то сидел, но большая часть появившихся из призыва людей встретила новый мир стоя. Одни, были одеты в обычную одежду, в которой ходят по улице или дома, на другой части молодых людей были пижамы или ночные сорочки. Прибывшие подняли громкий гвалт, во все стороны неслись слова на разных языках и диалектах, разобрать что-то конкретное в этом многообразии было совершенно невозможно.

Рыцари привычным манёвром сомкнули строй, встав плотным полукругом, по трое справа и слева от своего Короля. Натренированные капитаном королевской стражи – Грэгором Дзойдом, они были готовы защитить своего правителя от любой возможной угрозы.

Верховный маг – человек умный и расчётливый, имея от природы острый и проницательный ум, заранее предвидел такое поведение призванных, поэтому подготовился к такой ситуации. Он прекрасно понимал, что если человека неожиданно переместить в совершенно не знакомое для него место, то этот человек будет сильно нервничать, у него появится желание тут же, без промедления узнать, где он, как он тут оказался и что ему делать дальше. С этим ничего нельзя было поделать, природа заложила в человека базовые инстинкты, которые необходимы ему для выживания. Хочет человек или нет, но он следует этим инстинктам автоматически, не задумываясь, и контролировать эти процессы, особенно в подобных ситуациях, он просто не в состоянии.

Верховный маг быстро, одно за другим, прочитал три заранее заготовленных заклинания. Прибывшие один за другим закрывали глаза, обмякали и не спеша оседали на пол. Однако трое из них всё еще оставались в сознании, они рефлекторно подобрались и непонимающе озирались по сторонам, переводя свои встревоженные взгляды то на упавших людей, то на присутствующих в зале, то друг на друга.

Несмотря на всю свою прозорливость, подобного Верховный маг никак не ожидал, он даже представить не мог, что его, ЕГО заклинания не будут иметь стопроцентного эффекта. Он несколько секунд растерянно стоял и поглаживал правой рукой свою небольшую, аккуратно подстриженную белую бороду. Наконец, придя к какому-то приемлемому для себя решению, он произнёс себе под нос, – Вот и славно.

* * *

Молодой человек проснулся от какого-то нового и неприятного ощущения, что-то твердое и холодное соприкасалось с его левой щекой. Приоткрыв глаза, он увидел прямо перед собой пол:

«Странно. Как это я умудрился навернуться с дивана и даже не заметил этого? Видимо совсем на работе вымотался, надо же было так отрубиться», – пришли к нему сквозь сон первые несвязные мысли.

На заднем фоне он расслышал гомон множества голосов:

«Я чё еще и на пульт от телевизора спросонья нажал?»

Он сонно пошарил рукой рядом с собой, но пульта не было.

«Ну да, его же и не могло тут быть. На что я собственно рассчитывал? Я же на диване спал, а пульт на тумбе рядом телевизором, как бы я до него дотянулся?» – пришли к нему запоздалые мысли.

Уставший организм требовал сна, глаза всё еще слипались, да и голова категорически отказывалась работать.

Он неспешно поднялся, уселся на пол, потёр глаза правой рукой, лениво потряс головой и, окончательно проснувшись, обнаружил, что находится в каком-то странном помещении, ничем не напоминающим его квартиру.

– Чё за дела? Ну и где это я? – спросил он сам у себя чуть слышно.

По стилистике Залы, а это была именно Зала с большой буквы, так как комната являла собой громадное пространство, очертания её стен лишь угадывались где-то впереди, метрах в ста пятидесяти от того места, где сидел молодой человек. Так вот, эта стилистика напомнила ему старые фильмы про средневековье, с замками, рыцарями, прекрасными принцессами и каменными покоями, устланными разнообразными шкурами животных. Стены комнаты уходили куда-то далеко вверх, под потолок. На высоте семи – восьми метров от пола проглядывали деревянные балки перекрытий, которые поддерживали то ли крышу, то ли пол следующего этажа. Окружавшие его стены были выложены из крупного камня, плотно подогнанного друг к другу, как и пол, на котором он сидел. Вместо окон в стенах виднелись небольшие продолговатые отверстия, служившие скорее для циркуляции воздуха, нежели для нормального освещения. Своей формой Зала напоминала неровный круг, словно нарисованный рукою ребенка. Как это было ни странно, но при полном отсутствии нормальных окон и каких-либо осветительных приборов, в Зале было достаточно светло. Где именно располагался источник света, разобрать было невозможно, и как молодой человек ни крутил головой, у него не получилось его заметить. Вдоль стен ровными рядами стояли стулья, шкафы с книгами и столы, на которых расположились какие-то приборы и устройства непонятного назначения, а также лежали разнообразные писчие принадлежности.

Он продолжал вертеть головой по сторонам. Помимо него в середине Залы столпилось еще человек десять – пятнадцать, также в помещении находились и другие люди, стоявшие от них на разном удалении. Тут были и какие-то рыцари в латах, вооруженные мечами и щитами, и человек двадцать в мантиях, которые кучковались немного правее и что-то оживленно обсуждали, поглядывая с озабоченностью и тыкая в их сторону пальцами. Также присутствовало несколько человек в обычных костюмах: белые рубашки, чёрные брюки и такого же цвета пиджаки.

«Неужели друзья решили меня разыграть и оплатили участие в каком-нибудь квесте про средневековье», – пронеслось у него в голове.

«Не ну проникать в чужую квартиру, подсыпать человеку в еду снотворное и похищать участника игры, это, по-моему, как-то уж чересчур для любого квеста».

Опустив взгляд вниз, молодой человек заметил, что на полу где он сидит, были начерчены какие-то странные рисунки и замысловатые схемы.

«Ну и нафига в средневековом замке кто-то пробовал перерисовать материнскую плату», – подумал он, так как рисунок переходом дорожек, соединениями и другими своими элементами чем-то напоминал её внешний вид.

Неожиданно его внимание привлекли маленькие, едва заметные фиолетовые молнии, которые иногда пробегали по контуру некоторых рисунков, как будто игрушечные паровозики, деловито пыхтя, мчались по детской железной дороге, занятые своими важными делами. Заинтересовавшись этими «молниями», он поддался первому порыву и, не задумываясь, прикоснулся к рисунку пальцем и перегородил путь одной из таких «молний». Бежавшая по «рельсам» «молния» встретилась с пальцем, он ожидал лёгкого покалывания, как при прохождении через тело небольшого заряда электричества, однако вместо этого фиолетовый сгусток просто втянулся в его тело через подставленный палец и исчез.

Тут же в голове у молодого человека начала всплывать, непонятно каким образом оказавшаяся там информация: «Остаточные явления магии от заклинания мирового уровня. Заклинание перемещения объектов из иных миров. При совпадении в одной точке пространства-времени ряда обязательных факторов и условий становится возможным призыв материальных объектов из параллельных миров, как биологического, так и не биологического происхождения. Для успешного использования заклинания, требуется проведение ритуала с участием не менее двадцати магов с большими запасами маны…», далее следовало подробное описание ритуала и иные нюансы заклинания. Более половины от всей полученной информации он не смог понять, как не пытался.

От неожиданно обрушившегося на него потока неизвестных данных в глазах резко потемнело, стала кружиться голова, он понял, что постепенно начинает терять сознание. По ощущениям было похоже на то, когда ты ешь, ешь, ешь и вдруг приходит понимание, что съел ты ну очень много. Сразу же приходит обратная реакция от организма в виде дикой тяжести и болей в животе, приступов тошноты и всех иных сопутствующих радостей переедания. Примерно тоже самое накатило и на него, только он пресытился информацией, а не едой и отдалось это переедание не в животе, а в голове. Чтобы совсем не потерять сознание и привести себя в чувства, он несколько раз с силой хлестнул себя ладонью по правой щеке, помогло, окружающее пространство перестало расплываться, взгляд снова сфокусировался.

После того как в голове окончательно прояснилось, он не без сожаления потирая саднящую от ударов щеку, обратил внимание на то, что от краёв нанесённого на полу рисунка в стороны отходят какие-то люди в белых мантиях.

«А это, наверное, и есть те маги, чья мана использовалась для заклинания призыва», – сопоставил он увиденное с полученной чуть ранее информацией.

«Вот гады! Это чё получается? Я и вот… эти все, внутри рисунка, призваны из нашего мира куда-то еще… вот сюда, где бы это „сюда“ не находилось, ну и нафига?» – со злостью подумал молодой человек.

Как ни странно, но он не был ни шокирован, ни удивлён и вообще не испытывал в этот момент каких-либо сильных эмоций, непосредственно связанных с перемещением в иной мир. Он был уравновешен и спокоен, как обычно, даже зародившееся было чувство злобы на магов, словно вспышка молнии, сверкнуло и тут же прошло, погасло. Сейчас поглотили и полностью овладели его вниманием всего лишь два основных чувства: интерес, связанный с желанием узнать, где он находится и зачем его сюда доставили; а также небольшая доля раздражения, оставшаяся от пронёсшегося чувства злобы, вызванного тем, что кто-то сделал с ним что-то, предварительно у него не спросив.

Из окружающих голосов, он смог вычленить английскую и французскую речь. Иногда проскальзывало что-то азиатское, однако ничего иного из-за стоявшего вокруг гвалта разобрать было невозможно. Один раз даже показалось, что он услышал знакомые, привычные для русского уха, родные маты.

Еще раз оглядевшись по сторонам, его взгляд зацепился за какого-то сухопарого старичка, роста в котором было от силы сантиметров сто семьдесят. Старикан носил дорогую на вид, неяркую красную мантию с чёрными вставками, расшитую небольшими узорами из золотой нити, которая сильно выделала его на фоне остальных людей в белых и чёрных одеяниях.

Из-под головного убора деда, напоминающего что-то среднее между привычными беретом и кепкой, выглядывала растрёпанная прядь вьющихся седых волос.

Старикан чем-то сразу же его насторожил молодого человека. Возможно, из-за его холодного стального взгляда водянисто-голубых глаз, взиравшего из-под кустистых седых бровей. Этот взгляд впивался в окружающих, как бы сканируя, ища их слабые места и уязвимые точки.

Молодой человек привык доверять своей интуиции. Обычно впечатление, которое складывалось у него о людях при первой встрече, впоследствии подтверждалось в девяноста семи процентов случаев. Если, исходя из первого впечатления, человек казался ему не совсем нормальным, как бы с какой-то гнильцой внутри, то эта гнильца в скором времени всегда давала о себе знать. Похожие чувства он испытал и, глядя на этого старика.

Старик отделился от группы людей в мантиях и неторопливыми уверенными шагами стал приближаться к пиктограмме. Его образ венчал большой, но в тоже время аккуратный нос с явно выраженной горбинкой. Всем своим видом старик походил на матёрого хищника, который кружит над своей будущей добычей, оценивая, как бы получше атаковать намеченную жертву.

Молодой человек непроизвольно напрягся, внутренне ожидая от уверенного в себе деда какого-то подвоха.

Приблизившись к призванным на пять метров, хищный старикашка остановился, прокричал что-то на незнакомом языке и сделал несколько пассов руками в сторону центра пиктограммы, где находились перемещённые призывом. После манипуляций старика почти все люди рядом с молодым человеком повалились на пол, и, судя по их мерному дыханию, они уснули или потеряли сознание.

Его тут же захлестнуло новой волной информации. Точно так же, как и в случае с фиолетовой молнией, неизвестным для себя образом, он получил сведения о направленных на него заклинаниях.

«Что это еще за внутренний голос? Я что, уже потихоньку начинаю съезжать с катушек?», – пронеслось у него в голове.

«Внутренний голос» сообщил, что старик применил к призванным три заклинания. Сами заклинания являлись магией среднего уровня, однако так как дед применил их к большому количеству субъектов (наложил заклинания на площадь), то «внутренний голос» отнёс их к магии высшего уровня, не преминув сделать соответствующие подробные пояснения. Это были заклинания: «успокоение», «языка» и «сна». Это всё, что молодой человек смог понять из обрушившегося на него потока данных, предоставленных «внутренним голосом»:

– «успокоение», – это заклинание, которое действует на субъекта словно седативное (успокоительное). Человек перестаёт нервничать и расслабляется;

– «язык», – это заклинание, которое даёт возможность субъекту понимать и говорить на языках разумных рас этого мира;

– «сон», – заклинание, которое погружает тех, к кому оно применено, в крепкий и продолжительный сон.

Только вот более семидесяти процентов сведений, полученных от «внутреннего голоса», он не понял, так как не имел никаких познаний ни о магии, ни о мире, в который его призвали. Правда, в этот раз усвоение новой информации прошло намного лучше, чем при первом проявлении «внутреннего голоса». К границе потери сознания он не приблизился, и в этот раз обошлось без ударов по щекам.