Читать книгу «8½ пьес для двух актеров» онлайн полностью📖 — Семена Злотникова — MyBook.
cover









































































































































Мужчина дает свои губы. Женщина целует его не как сестра. Внимательно на него смотрит.

Ну, как?

Мужчина вздыхает – глубоко-глубоко.

Что с вами, Виктор Петрович?

Виктор. Я без ума от вас! (Решительно обнимает женщину.) Вы такая!.. (Целует.)

Дина. А вам не кажется, что этак мы далеко зайдем? (Целует мужчину.)

Виктор. Мне так хорошо, вдруг, так тепло сделалось… (Смеется.)

Дина(улыбается). Голоса женские больше не мерещатся?

Виктор. Никаких голосов!

Дина. Меня хорошо видите?

Виктор. Дина Федоровна, я ослеп и ничего не вижу! Вы прекрасная,

вы замечательная, спасибо!

Дина. Не за что. Очень нравлюсь?

Виктор. Очень! Давно не нравился так… Никто! Спасибо.

Дина. Не за что.

Виктор. Можно я снова поставлю то же самое? (Устремляется к музыкальному центру.)

Дина (удерживает его). Нельзя. (Сама «ставит то же самое».)

Музыка.

Виктор (быстро подходит, обнимает ее). До чего прекрасные любовь и музыка!

Дина. Нравится?

Виктор. Не то слово!

Дина. Тогда ведите меня в танце.

Виктор. Веду!

Звучат прекрасные любовь и музыка. Мужчина и женщина прекрасно проводят время – они танцуют.

Дина. Изнемогаете?

Виктор. Изнемогаю… Спасибо.

Дина. Не за что.

Танцуют.

Виктор. Дина Федоровна…

Дина. Что?

Виктор. Может, поцелуемся?

Дина. Пожалуйста.

Целуются.

Виктор. Спасибо.

Дина. Не за что.

Танцуют.

Виктор. Дина Федоровна…

Дина. Что?

Виктор. Мне прекрасно…

Дина. Правильно.

Виктор. А вам – не удивительно?

Дина. И мне…

Виктор(вздыхает). И мне… А может так продолжаться долго-долго?

Дина. Конечно.

Виктор. Продолжаться и не кончаться, продолжаться и не разрушаться от времени, от скуки, от испытаний житейских – может?

Дина. Конечно.

Виктор. У вас прекрасный оптимизм. Вы мне нравитесь – очень! – за оптимизм! Вы мне вообще очень, а еще и за оптимизм! Оптимизм, Дина Федоровна, в жизни – я это понял недавно – самое главное! Давайте еще целоваться, так приятно!

Дина. Давайте.

Целуются.

Виктор. Вы на меня вот так смотрите и вот так улыбайтесь всегда, пожалуйста, если не трудно…Вам вот так очень-очень идет. Нет, Дина Федоровна, не так, так слегка как бы…так кокетливо, а вот до этой улыбки вы мне показали улыбку… И эта ничего, то есть, мне нравится, очень хорошая, но эта игривая, а тогда… вот! Вот так улыбайтесь! Пожалуйста!..

Дина (улыбается «вот так»). Поцелуемся?

Целуются.

Давайте еще.

Еще целуются.

Виктор. Музыка кончилась.

Дина. Еще не надоело?

Виктор. Что вы, я могу бесконечно!.. У нас бухгалтер уволилась, не выдержала. В заявлении написала: «Эта история любви меня уже доконала. Освободите от занимаемой должности, пока с ума не сошла.»

Дина. Дурочка.

Виктор. А я мог бесконечно, мне не надоедало и не мешало.

Дина (выключает музыкальный центр). Перегрелся, пускай отдохнет. И вы отдохните, потом опять потанцуем.

Виктор (плюхается в кресло). Музыка прекрасная, любовь прекрасная, все – прекрасно!..

Дина. Просто скажите, что я вам очень понравилась и вам прекрасно со мной, и поэтому и музыка прекрасная и еще – и все!..

Виктор. Вы удивительная… И прекрасная… И… вы очень мудрая женщина, только не сердитесь… Мы могли потратить на так называемые этапы Бог знает сколько времени, а благодаря вам…

Дина. Конечно. Когда ты знаешь, что тебе двадцать лет, а больше ты ничего не знаешь – резину можно тянуть сколько угодно. Мне времени просто жалко. И я уже наизусть знаю: проку от этих этапов – ну никакого! Кто кого перефальшивит и только противно потом. И зачем я это, думаешь… Лично меня тошнит от этих выламываний. Пока слушаешь – кажется, слова, как слова, и все нормально. А подумаешь – дурацкие же… Можно было и не говорить. Можно было и не слушать. Ну, ладно, думаешь, с кем-то все равно надо. Ну, сходишь в кино, ну, в театр. Ну, в ресторан. В ресторан не всегда, не у всякого такие деньги и вообще… Ну, прогулки по свежему воздуху, за город или там еще куда… И все? И больше ведь – ничего? Можно так узнать человека? Да никогда в жизни. Пока ты с ним жить не начнешь, пока не увидишь, какая это гадина – все бесполезно!

Виктор. Любопытная мысль. Однако я все же думаю…

Дина. Узнать человека можно только когда ты с ним – о-хо-хо!..

Виктор. Я за своей первой женой ухаживал год и восемь месяцев.

Дина. Ого!

Виктор. Правда, это было… давно…

Дина. А поцеловались на каком?

Виктор. Кажется, на тринадцатом…

Дина. Долго. Меня мой муж, помню, дня через два уже целовал.

Виктор. О, Дина Федоровна, это не с моим характером… Особенно в ту пору, когда… Что вы, я тогда только институт закончил и вообще не помышлял… Честно скажу: пока учился – у меня вообще никого не было. То ли время было такое, что учиться так хотелось, то ли я был такой… А, наверное, и время, и я и многое… А после института еще трудней: я заметил, на взгляд женщины, мужчина, работающий в аптеке, звучит, примерно, как женщина-сталевар. Возможно, что комплексы, возможно, преувеличиваю, несовременно, возможно!.. Но я отчего-то стеснялся… скрывал… И если бы не мама, друзья…

Дина. Вы закончили институт, вам было 22 года.

Виктор. 23.

Дина. Тем более. До 23 лет девчонками, выходит, не интересовались. Может, давление было пониженное?

Виктор. Абсолютно хорошее давление!

Дина. Хорошее? Может, тогда… Ладно, хорошее, я ничего… Только что это значит – терпеть тринадцать месяцев?

Виктор. Со второй женой я терпел всего семь!

Дина. За семь месяцев у некоторых дети рождаются. Странно мне даже слышать, чтобы в наше время у кого-то было столько времени…

Виктор. Дина Федоровна, я вам честно скажу: у меня обостренное чувство уважения к женщине. Смертельно боюсь своим преждевременным прикосновением обидеть. Это врожденное. Всякий раз одно и то же: а вдруг я, допустим, не нравлюсь женщине?.. Или, допустим, что ей неприятны мои объятия?..

Дина. Откуда вы заранее можете знать, приятны женщине ваши объятия или нет?

Виктор. Так в том-то и дело, что не знаю!

Дина. Так надо же сначала обнять, а потом станет ясно!

Виктор. А как же я могу обнять, если я не знаю!..

Дина. Какой же вы мужчина?

Виктор. А если я не в силах против собственной натуры? Если я так уже устроен, что не наглый я – так что же мне?..

Дина. Переустраиваться надо. Смелее надо быть.

Виктор. Знаю, что надо. Не умею, не дано, да и не постигну я – как?

Дина. Как-как, да сейчас каждый школьник, не стыдно? Еще фармацевт!.. Вставайте!

Мужчина сидит.

Быстро, давайте, вставайте. (Сама отходит от него).

Мужчина нехотя поднимается.

Встали? Теперь все забудьте. Мы с вами не целовались и вообще ничего еще не делали. Еле-еле знакомы. Вы – Витя, я – Дина. Так?

Виктор. Дина Федоровна.

Дина. Можно без Федоровны. Или тогда и вы Петрович.

Виктор. Для вас – Витя.

Дина. Тогда и я Дина. Для вас. Витя и Дина. Так?

Виктор. Так.

Дина. Итак, теперь: я вам не противна?

Виктор (улыбается). Допустим…

Дина. Что допустим? Допускать ничего не будем: либо противна, либо не противна. Я вам противна?

Виктор. Вы мне очень приятны.

Дина. Значит, не противна? Хорошо, теперь нам надо узнать – вы мне противны или не противны?

Виктор. Я же вам не противен.

Дина. Стойте спокойно и не ломайтесь, как девочка. Я же опыт показываю. Чтобы вы не были в следующий раз таким темным. И не улыбайтесь. Стойте серьезно, как бы вы стояли, если бы пришлось. Говорите.

Виктор. Говорить… Что говорить?

Дина. Все что угодно. Какую-нибудь глупость. Говорите, как все люди говорят, не надо специально придумывать. В словах смысла нет, а в том, как мы с вами интуитивно заражены друг другом… Что ли, как бы заражены… В общем так, бормочите.

Мужчина молчит.

Ну, хоть что-нибудь убогое!

Виктор. Сейчас…

Дина. Ну, же!

Виктор. Дина Федоровна…

Дина. Ой! (Отшатывается, всплескивает руками). Как вы меня напугали!.. Стойте на месте, я отдышусь, так напугали!.. Разве можно людей так пугать? Кто позволил людей так пугать – люди не вороны!..

Виктор. Но, Дина Федоровна…

Дина (громко высмаркивается в носовой платок). Что вы там бормочете, мне некогда. (Смотрит на мужчину, который кажется подавленным.) Разговор короткий. Надо быть дубиной, чтобы не понять: вы мне противны. Ну как?

Виктор. Очень…

Дина. Еще бы! Но вы сразу почувствовали, как вы мне – противны? Как вы мне – никак?

Виктор. Вы преобразились, я вас не узнал… Если бы вы меня сразу так, я бы, наверно…

Дина. Теперь показываю – не противны. Говорите еще чего-нибудь. Давайте, говорите. Стойте, молчите!.. (Подбегает к зеркалу, причесывается, припудривается, подкрашивает губы, возвращается, с нежным ожиданием во взоре глядит на мужчину.)

Мужчина потрясен переменой. Женщина выглядит смущенной. Он смеется. Она улыбается.

Виктор. Дина Федоровна…

Дина (предельно нежно и крайне ласково). Что? Вы позвали меня по имени? Мне показалось? Вы не позвали? Мне не показалось?

Виктор. Дина Федоровна, вы даже…

Дина. Ах, так вы действительно позвали меня по имени – ах! Молчите, славный! Нет, говорите! Мне так приятно, когда именно вы именно вашими губами произносите именно мое имя, с ним сразу делается что-то необыкновенное – говорите еще. Молчите! Говорите, пожалуйста. Ну, пожалуйста? Вы и никто другой. Повторяйте мое имя чаще, я вам буду очень благодарна. Я буду слушать с вниманием и надеждой на лучшее будущее. Пока не надоест. (Приближается к мужчине, блаженно закрывает глаза.) Ах, спойте мне, пожалуйста: у любви, как у пташки крылья, ее-оо…

Виктор. Дина Федоровна…

Дина. Что?

Виктор. Можно я вас поцелую?

Дина. Меня? (Широко открывает глаза на мужчину – как будто видит в первые.) Завтра какой день недели?

Виктор. Завтра… недели… можно?..

Дина. Завтра у нас воскресенье. Потому что вчера была пятница. Правильно?

Виктор. Не знаю, не помню… А что? Какое все это…

Дина. Большое. Мне интересно, загс по воскресеньям работает? Вообще-то должен работать: народ весь не работает, самое время жениться. Как думаете?

Виктор. Как жениться?..

Дина. Обыкновенно жениться, как все люди. А вы пришли – зачем?

Виктор. Я думал…

Дина. Что?

Виктор. Не знаю…

Дина. Не знаете – тогда…

Виктор (быстро). Я не знаю, работает загс или не работает!

Дина. А зачем кричать? Сейчас узнаем… (Ищет телефон; наконец, находит под креслом; заметно, удивлена.) Алё, кто тут висит?.. Юдифь, ты все слышала?.. Слышала – что?.. Ладно, потом, не теперь, завтра поговорим. (Кладет трубку.)

Виктор. Наша Юдифь? То есть – наша?..

Дина. Наша, а чья же еще. Все слышала, говорит, поздравляю. Рада за нас. Ой, зачем это я трубку положила, я же хотела у нее… (Звонит.) Послушай, девочка, ты почему трубку бросаешь? Что? Да не я бросаю, а ты бросаешь!.. Ладно, хватит, не шуми, скажи-ка мне лучше… А я говорю – не шуми, Юдифь, ты швырнула трубку, а я только хотела спросить… Ты дашь мне сказать? Хорошо, я учту, а ты сказать дашь? Спасибо, не забуду, скажи: загс по воскресеньям работает? Что, в самом деле, работает? Точно работает? Откуда ты знаешь так точно?.. Ладно, завтра поговорим, завтра, сказала. (Кладет трубку.) Ее добрые знакомые Люся и Мстислав женились в позапрошлое воскресенье, поэтому точно работает. Ну, довольны? (с удовольствием глядит на мужчину, который, похоже, задумывается над тем, доволен ли он.) На руки меня сможете поднять?

Виктор. Сейчас?

Дина. Вообще. Вы же говорите, когда-то тяжести таскали, должны смочь.

Виктор. Давно не таскал. Можно попробовать?

Женщина. Обязательно.

Мужчина поднимает женщину на руки.

А походить со мною сумеете?

Виктор. Думаю, что… (Идет вокруг стола.)

Дина. Интересно-интересно, сколько вот таких кругов сможете накружить?

Виктор. Я не знаю, попробую… Сейчас я попробую… (c похвальным упорством кружит круги вокруг стола.)

Дина. Два… три… четыре… Старайтесь-держитесь, в учебе тяжело, в бою полегче… Пять… Вам приятно, что я у вас на руках? Шесть… Я хочу, чтобы вы меня из загса до свадебной машины на руках понесли – ой!..

Мужчина нечаянно спотыкается – оба на полу.

Виктор. Дина Федоровна!

Женщина не пошелохнется.

Я споткнулся, Дина Федоровна, это нечаянно, поверьте, нечаянно, что с вами?..

Женщина не откликается.

Ушиблись?.. Простите меня, вы ушиблись?.. (Оглядывается по сторонам, поднимает ее, переносит в кресло; проверяет пульс; впрочем, взволнован, прижимается ухом к ее груди.)

Женщина ласково поглаживает мужчину. Он чутко прислушивается к биению женского сердца. Она поглаживает мужчину двумя руками. Он

затих, кажется, обратился в слух.

Дина. Хорошо вам, Виктор Петрович?

Виктор (боится даже пошевелиться). Мне хорошо. А вам?

Дина. А вы что, испугались?

Виктор. Очень… Если бы с вами, что-то случилось…

Дина. Вы бы меня пожалели?

Виктор. По моей вине… Я даже не знаю… Я бы от горя…

Дина. Милый… (Поглаживает мужчину.) Вы милый… (Поглаживает.) Вы мне приятны, пожалуй… (Поглаживает.)

Виктор. Вы мне очень, очень приятны…

Дина. Вы добрый мужчина, я это сразу почувствовала… (Поглаживает его.)

Виктор. Вы очень добрая… Поначалу кажетесь такой, а на самом деле вы очень, очень…

Дина. Милый-милый премилый фармацевт… Какой вы приятный…

Виктор. Вы мне по-человечески очень приятны… Как женщина очень приятны…

Дина. А вы мне как человек тоже приятны…

Виктор. Вы божественно приятная… На земле так приятно не бывает…

Дина. Я не привыкла… Я очень приятно растрогана…

Виктор. И я растроган… Приятно растроган… Спасибо…

Дина. Не за что… Мне очень приятно…

Свет медленно убывает.