Отзывы на книги автора «Салман Рушди»

Самое необычное произведение, которое мной было прочитано.

Первая треть книги была очень непонятной и запутанной. Сосредоточиться на сюжете было очень сложно, поэтому чтение шло очень медленно, иногда приходилось возвращаться и перечитывать тот или иной фрагмент. Во второй трети история стала заинтересовывать, стало приходить понимание истории и то, что хотел передать этим произведением автор.

В основу сюжета легла история трех поколений семьи. Охватывается период с 1910 по 1976 год. Мы столкнемся с историческими событиями тех времен: признание независимости и раздел Британской Индии на Пакистанский доминион и Индийский Союз.

Рассказ идет от лица одного героя Салема Синая. И начинает он свою историю за долго до своего рождения. А точнее за 30 лет до.  Вот это как раз было и не понятно. Потом выяснится, что он рассказывал то, что видел своим даром, а точнее вынюхивал.

Когда ребенок уже родился, история становится интереснее. Он родился ровно в полночь в великий день провозглашение независимости Индии от Англии. Все детишки, родившиеся в полночь, получили будто в подарок сверхъестественные способности. Этим и создается загадочная и даже мистическая атмосфера в книге.

В истории очень много разных героев,  событий, ассоциаций, религии, исторических событий и от этого становится сложнее читать и воспринимать книгу.
Дети полуночи это как символ того, что признание независимости Индии должно было привести страну к расцвету. Только все обернулась по другому. Люди столкнулись с нищетой, национальными и религиозными конфликтами и упадком в целом.

Интересные факты:

Индира Ганди подала в суд на автора, за клевету.
Роману трижды была присуждена литературная премия Букер (1981, 1993,2008)
В 2012 году вышла экранизация.

Книга хоть и тяжелая, но достойна прочтения.  Чем внимательнее история будет прочитана, тем целостнее представление о книге, вы получите.

Даже не знаю, как подступиться к рецензии и что сказать. Слишком много в книге составляющих - противоречивых, разнородных, реальных и выдуманных. Повествование скачет по странам и временам. В число главных героев можно записать с полдюжины персонажей (а то и больше).
Что же собой представляет "Флорентийская чародейка"?
Книга, в которой исторические личности и факты частично искажены вплетёнными в них легендами и преподнесены в мистическом свете. Признаюсь, что приходилось часто пользоваться поисковиком, чтобы находить подтверждения или опровержения многочисленным историям.
Книга, в которой автор попытался соединить воедино Европу и Азию, выискивая связующие пути через Новый Свет. По моему мнению, ему это не удалось. Чересчур по-восточному звучат мотивы, напоминая сказки 1001 ночи. Некоторые слушатели жаловались в комментариях к аудиокниге на усыпляющее исполнение Леонтины Броцкой. Только чтица здесь не при чём (однако рекомендую слушать в ускоренном темпе и не менее, чем на 20%), пытаясь читать глазами, я засыпала намного быстрее.
Книга, главным героем которой кто-то назовёт златовласого вруна из далеких земель, умеющего подбирать ключи к чужим сердцам, хранить секреты, рассказывать сказки и называющегося разными именами. Могор дель Аморе или Никколо Веспуччи мог смотреть сны на семи языках: на итальянском и испанском, на арабском и персидском, на английском, русском и португальском. Но кто он на самом деле?
Многие считают центральными персонажами троих друзей-флорентийцев: Антонио Аргалью, Никколо Макиа и Аго Веспуччи и не случайно, ведь мотив "жили-были трое друзей" проходит через всё повествование, прерываясь и повторяясь.
А "потерянная" сестра Бабура принцесса Кара-Кёз? Разве не о ней эта сказка? Разве не она та "флорентийская чародейка", названная Анджеликой, в которую влюблялись во все времена, а хранитель вселенной великий Акбар вернул силой своей фантазии из царства мёртвых?
Не хочется отодвигать на задворки императора Акбара при всём его величии и титулах.

Да, о да, мудрейший из мудрых, отец множества сыновей, супруг сонма жен, владыка мира, опора вселенной, правитель всего живого, средоточие жизни, чистое сияние, светило Хиндустана, солнце славы, господин людских душ и вершитель судеб!

Многочисленные компоненты-составляющие (исторические личности и события, города и страны, легенды и колдовство, магический реализм и др.) автор использовал для создания такого объёмного полотна (хочется сравнить с ковром), что увидеть всё и сразу не получается - выпадают отдельные детали. (Тут к месту восхититься библиографическим списком использованной литературы.) Поэтому удобнее его рассматривать частями, перемещаясь медленно и вдумчиво от фрагмента к фрагменту.
Книга с острым магическим послевкусием.

Фатехпур-Сикри

Книга очень необычная и неоднозначная! Смешение жанров и стилей; стран и континентов; Востока и Запада; исторической достоверности и вымысла создаёт ощущение зыбкости границы между реальностью и волшебством, которое так характерно для магического реализма

...Для того времени подобное доверчивое отношение к сверхъестественному вполне нормально, — это было еще до того, как реальность и чудо были разлучены и обречены существовать, сообразуясь с прихотью различных монархов и введенных ими правил.

Колдовство совсем не обязательно осуществляется посредством таинственных снадобий, известных настоек или магических побрякушек. С помощью хорошо подвешенного языка можно добиться не меньшего эффекта.

С одной стороны, это увлекательная и запутанная история, рассказанная маэстро церемоний - Салманом Рушди в лучших традициях 1001 ночи. Здесь есть все: волшебные дворцы, грозные правители, сказочные принцессы, изворотливые придворные, дальние страны и опасные путешествия.

С другой стороны, очевидно, что Рушди провёл тщательное исследование, прежде, чем начать писать: Фатехпур-Сикри (столица Империи Великих Моголов) и Флоренция (центр Флорентийской республики, столица герцогов Медичи и Итальянского королевства) буквально «оживают» за счёт множества ярких деталей и образов:

Представь себе готовые к поцелую полураскрытые губы женщины, - шепнул Могор. - Такова и Флоренция - сужающаяся к краям, расширяющаяся к самому центру, с рекой Арно, размыкающей ее посередине. Город-чаровница, город-ведьма. Она поцелует тебя - и ты пропал, царь или простой горожанин - неважно.

Акбар Великий, Николо Макиавелли, Влад Дракула, семейства Медичи и Веспуччи - все это реальные исторические лица. И даже Джодха, любимая жена Акбара, которая в книге описана, как плод воображения Акбара, на самом деле реально существовала.

Эта книга требует полного внимания и неторопливого, вдумчивого чтения; в ней множество интересных мыслей и фраз, которые хочется цитировать.

Религию можно видоизменить, реформировать, быть может, даже обойтись без нее вовсе, но веру в колдовство победить невозможно.

Никакой особой мудрости Востока не существует, - сказала она Аргалье, - люди везде одинаково глупы

Один из немногих моментов, которые меня довольно сильно раздражали во время чтения - отношение к женщинам…с другой стороны, мир того времени был безусловно «создан для мужчин». Это первая прочитанная мною книга Рушди, так что будем надеяться, это не его позиция, а «художественная необходимость».

В целом, это было захватывающее путешествие от Агры до Самарканда, от Стамбула до Генуи и Флоренции!

А ещё, эта книга заставила меня задуматься о том, что в какое бы время и в какой бы стране мы ни жили, какой бы религии ни придерживались, в какие бы наряды ни одевались, мы всегда остаёмся людьми…со своими проблемами, радостями и горестями, недостатками и достоинствами…и

“Возможно, проклятие рода человеческого заключается не в том, что все мы разные, а именно в том, что все мы очень похожи”

1. Кто такой Джозеф Антон?

Кто такой Джозеф Антон? Ответ на этот вопрос, хотя он и поставлен в самом начале, вы узнаете только в самом конце, да и то, надеюсь, что у вас хватит сил воздержаться от приобретения этого знания, поскольку оно носит несомненно спойлерный характер. Пока же очевидно лишь то, что «Джозеф Антон» - это автобиографический роман Салмана Рушди, а точнее даже и не автобиографический роман, а попросту автобиография знаменитого романиста.

2. «Джозеф Антон» и «Дневник Бриджит Джонс»

Думаю, что еще никто не решился сделать такой вот неочевидный ход – не попытался сравнить «Джозефа Антона» с «Дневником Бриджит Джонс». Что ж, раз никто этого не сделал, то это сделаю я. А между двумя этими книгами (и судьбами их героев) на самом деле довольно много общего. Есть и чисто технические зацепки. Во-первых, Салман Рушди был знаком с Хелен Филдинг. Это не должно нас удивлять, вообще, одно из впечатлений от «Джозефа Антона» состоит в том, что писательское сообщество, как и все остальное в этом мире, глобализировалось – и все писатели хоть немного да знакомы друг с другом. К тому же Хелен Филдинг писатель британский, а Салман Рушди, хотя он и трудно поддается национальному определению, но все же, если в первую очередь он индиец, то во вторую – скорее всего британец. Два британца - ну, значит, просто соседи по лестничной площадке, можно сказать. Это, во-первых. Во-вторых, Салман Рушди, как известно всем тем, кто смотрел фильм «Дневник Бриджит Джонс», сыграл в этом фильме эпизодическую роль. Да и мне, хотя я и не смотрел этот фильм, все равно это известно. В-третьих, и в пространство «Джозефа Антона» и в «Дневник Бриджит Джонс» на правах случайного эпизодического гостя заглядывает другой знаменитый британский писатель – Джулиан Барнс. Не знаю, правда, может быть, он заглядывает в романы всех британских писателей? Роман британского писателя не может считаться законченным, пока на его страницах не появится Джулиан Барнс:) Но – не уверен, это так, для красного словца сказано… На этом «технические» точки пересечения вроде бы заканчиваются. Перехожу к точкам совпадения смысловым.

3. День святого Валентина

День святого Валентина – не самый лучший день в году. Ни для Салмана Рушди, ни для Бриджит Джонс. Бриджит не получает в этот день ни одной валентинки. Салман Рушди напротив – получает-таки одну, но такую, какую он был бы весьма счастлив не получать. В самом деле, когда вас приговаривают к смерти в день святого Валентина – приятного в этом мало. Но аятолла Хомейни решил выбрать именно этот день, разумеется, не понимая иронического контекста. У религиозных лидеров обычно плохо с иронией. Так было вчера, так есть сегодня (так будет завтра?) В этом смысле они очень похожи на политических лидеров, да и во многих других смыслах – тоже. Итак, 14 февраля 1989 года аятолла заявил следующее:

«Я извещаю неустрашимых мусульман всего мира, что автор книги «Шайтанские аяты», направленной против ислама, Пророка и Корана, а также все, кто, зная ее содержание, был причастен к ее публикации, приговариваются к смерти. Призываю мусульман казнить их, где бы они их ни обнаружили».

Фетва-приговор к смерти – валентинка ненависти.

4. «Свобода от» и «Свобода для»

Когда вы хотите быть свободным, то нужно знать две вещи: от чего вы хотите быть свободным, и – для чего. Салман Рушди хочет быть свободным от угрозы физической расправы со стороны мусульман; и он хочет быть свободным для того, чтобы свободно писать книги. Бриджит Джонс хочет быть свободной от «зависимости от мужчин», а вот для чего она хочет быть свободной – это, надо признаться, не очень ей понятно. Но все же у Бриджит и Салмана чрезвычайно много общего. И, прежде всего, они постоянно думают именно о том, о чем им меньше всего следовало бы думать. Рушди и хотел бы (очень хотел бы) не думать о фетве, да не может. Бриджит и хотела бы (не очень-то и хотела) «забить на мужиков», да не получается. Правда, периодически, и тот и другая освобождаются. Рушди находит в себе силы писать, Бриджит находит в себе силы не быть ни в кого влюбленной. Ей бы сделать еще один шажок… но, повторюсь, что это должен быть за шажок, она не понимает. В конечном счете, Мужчина опять неизменно занимает свое незаконное место властителя ее дум, а весь ее настрой в плане как «свободы от» так и «свободы для» исчерпывающе описывается следующим программным заявлением:

Я не должна: Страдать от отсутствия личной жизни. Необходимо развивать уважение к себе, чувство собственного достоинства и учиться воспринимать себя как самодостаточную женщину, которая полноценна и без мужчины, – т. к. это лучший способ обрести мужчину.

«Свобода от» Дэниэла Кливера превращается в «свободу для» Марка Дарси, и только.

5. Жизнь как роман

Как вы помните, каждый божий день для Бриджит Джонс начинается со своего рода ритуальных подсчетов: сколько она весит, сколько съела, сколько выпила, сколько выкурила и т.д. Это своего рода ежедневная рутина, но и вместе с тем – чрезвычайно важная составляющая как книги, так и жизни Бриджит. Без этих ритуальных подсчетов и день - не день. Надо сказать, что на протяжении «Джозефа Антона» Рушди также некоторое время уделяет описанию своей «фигуры», - он периодически «расползается», а потом опять входит в форму, злоупотребляет алкоголем, а затем берет себя в руки (насколько это возможно для писателя), и т.д. Но в данном случае объектом сравнения будет не это. Я бы сказал, что «Джозеф Антон» распадается на две неравнозначные с точки зрения вызываемого интереса части. Первая «половина» идет просто на нескончаемое Ура! Вторая – вязнет в деталях жизни Салмана Рушди. Именно что вначале каждая деталь его жизни носит «романический характер», являясь частью печального, но захватывающего сценария его жизни в целом. «Прятки от террористов» – это очень интересно, конечно, если ты не прячущаяся «мишень», но – читатель. Но жизнь – не роман, то есть роман – но необработанный. Рушди и сам пишет, что эта бесконечная, длящаяся годами и перевалившая через десятилетие история попросту всех утомила. Мне кажется, что и читателя на каком-то этапе она начинает утомлять.

Конечно, и романисту никто не мешает взять за основу именно такую историю, которая на каком-то этапе начинает утомлять. Но романист волен пропустить многие страницы жизни, а вот сама жизнь никогда не дает живущему этого права. Человек должен прочесть каждую страницу своей жизни, нравится она ему или не нравится, скучно ему или весело, имеет она какое либо определяющее значение, или не имеет. Но предопределяет ли это отличие автобиографии от автобиографического романа? Ведь все равно именно автор отвечает за текст! При этом Рушди вполне сознательно пишет не роман, а автобиографию. А ведь автобиография – это все равно не сама жизнь, но – книга о жизни. Да, мне кажется, что это проблема многих автобиографий – автору надо исходить из того, что его жизнь сама по себе нисколько не интересна читателю, но что интересной должна быть – Книга. А куда автобиографируемый поехал в такой-то день и с кем он встретился в другой – все это примерно настолько же существенно, насколько существенна «информация о похудании» Бриджет Джонс. Пока эта информация занимает свое место в начале главы, как своего рода вводная часть – все это уместно. А вот когда такая информация и становится собственно «главой» - интересного мало.

6. Закон возможности сравнения любых двух книг

Чтобы не терять зря времени, сформулирую-ка я какой-нибудь закон. Но что это должен быть за закон, прямо вот и не знаю. Хм… Придумал. Вы что и вправду поверили, что между двумя этими книгами - «Джозеф Антон» и «Дневник Бриджит Джонс» - так уж много общего? Да нет, конечно. Почему же я тогда стал их сравнивать? Да потому что сначала я прочитал одну книгу («Джозеф Антон»), а потом, почти сразу – другую («Дневник Бриджит Джонс). Вот и полезли всякие сравнительные мысли. А отсюда уже и до закона не далеко, и прозвучит он так: любые две произвольно взятые (читабельные) книги могут быть представлены как книги во многом родственные. Проверять законность этого закона я не буду. Да и зачем вообще проверять законы? Если закон – это закон, то он и так действует – без всяких проверок. А если нет – ну, будет одним законом меньше, думаю, никто не расстроится:)

7. Кто такой Джозеф Антон?

Под конец настало время вернуться к началу. Кто же такой Джозеф Антон? Пусть каждый, кто не хочет этого узнавать, да не заглядывает под кат. Кто заглянул – я не виноват.

Дальше...

Правда, в свое извинение я скажу, что тайна сия раскрывается уже в аннотации к книге – совершенно зря, на мой взгляд. Я вот аннотацию не читал, и мне лично «расшифровка» имени «Джозеф Антон» доставила истинное удовольствие. В общем, во-первых, Джозеф Антон – это Салман Рушди, точнее говоря, псевдоним, который он вынужден был взять, просто чтобы можно было пользоваться каким-то именем, не засвечивая имени «Салман Рушди». Ну а так как Рушди – писатель, то, конечно, он не мог поступить как нормальный человек, а вместо этого превратил изобретение псевдонима в писательскую игру – и одновременно в игру с именами писателей. Впрочем, чем объяснять самому, предоставлю слово непосредственно автору:

Он принялся перебирать любимых писателей и составлять комбинации из их имен и фамилий. Владимир Джойс. Марсель Беккет. Франц Стерн. Он составлял списки таких сочетаний, и все они выглядели как-то глупо. Но потом нашлось одно, о котором нельзя было этого сказать. Он написал рядом имена Конрада и Чехова – и вот они, имя и фамилия, которые ему предстояло носить одиннадцать лет.
- Джозеф Антон.

Красиво? Красиво! Предлагаю всем включиться в эту игру и придумать по более или менее элегантному составному писательскому имени. Мои придумки следующие: Джек Эрнест (Джек Лондон и Эрнест Хэмингуэй) и Сомерсет Джером (Сомерсет Моэм и Джером Д. Сэлинджер). Ну и Фёдор Лев, пожалуй:)

Мне понравился главная задумка произведения. Приглянулось, что главный герой создатель кукол (обожаю фарфоровых кукол). Понравились некоторые идеи книги, особенно тема о том, как раскручивают каких-то экранных, литературных героев, как люди поклоняются им. Очень были интересны проблемы героя, его борьба с его собственной яростью, его самокопание. Конечно, сам герой не вызывает ни капельки симпатии и его подружки тоже.

Но мне совершенно не пришёл по душе финал книги, вообще по большому счёту книга показалась мне такой синкретичной, может даже чересчур. В ней много всего хорошего и умного- это не вызывает сомнения, но нет единства и сама тема ярости осталась почти нераскрытой. Вернее автор может быть и раскрыл её, но мне чего-то не хватило. Или как я говорю в этом случае, я была не готова к такому произведению. Может быть однажды ещё вернусь к роману, но вряд ли.

Рим пал не потому, что его легионы непозволительно ослабли, а потому, что граждане его забыли, что это такое - быть римлянином.

Очень необычно и интересно, именно так могу охарактеризовать эту сказку-притчу. Читала у Рушди Золотой дом, но даже если постараться, невозможно сравнить эти работы.

Сразу могу предупредить, что роман может оттолкнуть. Ведь в нем так много абсурдности и разного рода мыслей и размышлений. Но, как мне показалось, в этом вся соль и изюминка. Если не готовы продираться через дебри к свету, то лучше не браться за чтение.

Представьте, что в обычную и повседневную жизнь начали вторгаться джинны. Люди замечают их небольшие проделки, сначала не могут ничего понять из-за абсурдности, а потом нежданно-негаданно становятся марионетками в большой войне между хорошими и плохими джиннами.

Роман очень необычно стартует, меня приковала к себе история Дуньи и философа, а потом еще и необычное положение Джеронимо, которого обходил закон гравитации.

С одной стороны, роман можно отнести к истории любви, так как Дунья изменила в себе всю суть своего существа и влюбилась в смертного человека. С другой стороны, яркая сатира на род человеческий, которая была показана как через джиннов, так и через самих людей.

Рушди рассматривает два крупных вопроса: религия или разум, любовь или власть. В романе много философии и вопросов без ответов, но именно это цепляет и не отпускает. По крайне мере, так было со мной.

В ближайших планах еще два романа автора. Пока меня очень привлекают его работы. Надеюсь, дальше будет только лучше.

Рассказ мой не о Пакистане. Или почти не о Пакистане. Есть две страны, вымышленная и реальная, и занимают они одно и то же пространство. Или почти одно и то же. Рассказ мой, как и сам автор, как и вымышленная им страна, находятся словно за углом действительности. И там им и место, по моему разумению. А плохо это или хорошо - пусть судят другие...

Еще несколько лет назад меня буквально заворожила обложка. Именно эта, голубая, с женской фигурой на пороге неведомо чьего дома. Тогда я еще и слыхать ни слыхивала о Биллькис, Суфие Зинобии, Омаре Хайаме, Резе и остальных героях "Стыда"... Если бы знала - то бросилась бы читать сломя голову. Но не судьба - книга пропылилась в ридере пару лет, прежде, чем до нее дошли руки. Но чем-то меня заворожила эта женщина, лицо которой невозможно рассмотреть... Пленила, загипнотизировала, увлекла... Хотя о чем я! Это была не она, это был Рушди, который сплел слова в узор, от которого невозможно оторваться.

В отличие от обласканных критиками и премиями "Детей полуночи" , с которыми я откровенно маялась, эта книга читалась взхлеб, буквально на одном дыхании. Почему? А Аллах его знает.

"Стыд" - это история одновременного одного человека и целого мира. Это история сына трех матерей Омара-Хайама, но в то же время история Зверя, который поселился в его маленькой женушке Суфие Зинобии. Это история Резы и найденной им на улице Биллькис, но в то же время история его заклятого врага Искандера Хараппы. Это история людей, но в то же время история страны, которую они развалили. Короче, это история всех и всего - знойного Пакистана, спрятанных под паранджой лиц, болливудских звезд и их почитательниц, сестер и братьев, двадцати семи детей и сорока жен, индюшек со свернутыми головами... Вся и всех...

А вообще, очень интересно читать о странах, про которые ты знаешь только то, где их искать на карте. И то, находишь с погрешностью в пару тысяч километров. О людях, которые правили этими странами, о том, как их прихоти и капризы, симпатии и личная неприязнь, комплексы и обиды отражались на простых людях. О стране, которая ниоткуда появилась на карте меньше века назад. О том, как сходятся Запад и Восток.

Для меня эта книг была лабиринтом, по которому я бродила до тех пор пока я не стала им, а он не стал мной. Пока Стыд не пробрался в каждую пору моей кожи. И уже который день я ищу разницу между стыдом и срамом, бессовестностью и бесстыдством... Нашел таки Рушди ключик к моему сердцу - и липкими от малярийной лихорадки руками открыл его и впустил туда мысли, которым там совсем не место... Эх, замучаюсь разгонять их теперь. Но за удовольствие надо платить)

032/300

Честно признаюсь, что при выборе этой книги в магазине руководствовалась только ее названием. Чем-то привлекло меня такое простое, но в то же время очень сильное и емкое название – «Ярость». В итоге могу сказать только одно – с выбором я не ошиблась. История современной болезни, чумы и оспы в одном флаконе, болезни которая поражает современное общество и проявляет себя самым жутким и леденящим кровь способом. Эта книга об этом.
В центре истории не молодой уже профессор Малик Соланка. Он поражен болезнью, он не может контролировать приступы ярости, он не может справиться с ненавистью к окружающим и разражается на публике отборной бранью, он бежит в Нью-Йорк с целью оградить самых близких ему людей от самого себя. И попадает в эпицентр болезни. Именно этот город, как думает Малик, в наше время облюбовали древнеримские богини фурии. Они кружат над городом и поражают сердца людей злобой и ненавистью, они застилают людям глаза и те, не помня себя, совершают чудовищные поступки. В Нью-Йорке орудует маньяк, убивающий богатых молоденьких девушек, и Соланка не сомневается, что в приступе ярости он сам может становиться этим самым маньяком. Он наблюдает за своими друзьями и знакомыми, случайными прохожими и соседями – все эти истории сплетаются в единое полотно человеческой мелочности, зависти, обмана и желания урвать чего-нибудь для себя: славы, денег, женщин, удовольствия… Злобные фурии кружат над городом и радуются, глядя на дело рук своих!
Но так ли все просто на самом деле? Если посмотреть глубже в истории всех этих людей, заглянуть глубоко-глубоко в самое детство. Может быть не стоит Малику винить мстительных богинь в своих приступах? Ведь отец оставил его, когда он был совсем маленьким. Не поэтому ли его сын сейчас остается без отца? Ведь в прошлом каждого из окружающих персонажей скрывается что-то темное, страшное, что-то что непосредственно влияет на все что происходит с ним сейчас. Виноваты ли фурии в том, что человек дорвавшийся до власти превращается в самодура? Виноваты ли они в том, что юная девушка никогда не сможет любить, потому что была предана своим собственным отцом? Может быть древнеримские богини живут внутри каждого человека? Может быть прошлое и есть источник болезни, но где теперь искать от нее лекарство?
Лекарство находит сам Малик Соланка. Лекарство от ярости – это любовь. Любовь, которую необходимо растить и оберегать, охранять и заботится о ней, совершать ради нее сумасшедшие вещи и прощать ради нее. Любовь, которую Малик не получил в детстве, и которую позже не смог подарить своему сыну и жене. При этом, хоть такая любовь и очень сильное противоядие от разъедающей ярости этого мира, она очень хрупка и ненадежна. Что-то извне очень легко может растоптать и смять все в один миг.
Остается лишь отблеск воспоминания, ощущения что ты хотя бы знаешь, что это такое. Наверное, даже это даст тебе силы справиться с собственными фуриями. Хочется верить, что даже при такой потере можно отыскать дорогу к этому свету, очень и очень сложно, но все-таки можно.

«Раскаяние Ореста, или Орест, преследуемый Эриниями», 1862. Адольф Вильям Бугро

Расскажи мне всё. Расскажи всё в подробностях. У нас уже немного времени.

Он сказочник, а сказки мы любим. Салман Рушди может писать о проблемах глобализации и ксенофобии, об интернете, медиалицах и всевозможных зависимостях, о миграции, о коррупции, да хоть о громком  скандале с  опиоидными болеутоляющими. Он все равно рассказывает "Хитопадешу", "Сказки тысячи и одной ночи" "Пиноккио" или "Дон Кихота" .

"Кишот", вы уже догадались - будет про Дон Кихота. Непривычное звучание/написание отчасти  связано с тем, что на большинстве европейских языков имя всенародного Дона действительно произносится как Ки-шот, и так, скорее всего, его произнес бы сам Сервантес. Но основвная причина в том, что здешний герой, хотя и похож во многом на своего литературного предшественника, все же не Дон Кихот.

Но по порядку. Место и время действия нового романа Салмана Рушди Америка наших дней Отставной коммивояжер, годами колесивший по стране, продавая препараты фармацевтической фирмы Смайл Фармасьютикл, у руля которой находился его кузен. Человек одинокий и сильно немолодой, в последние годы Измаил (салют, Мелвилл) Смайл сильно пристрастился к телевизору и имел неосторожность влюбиться в красавицу телеведущую Сальму Р.

Чтобы понятнее,  это не как Клава Кока или Лолита Милявская. Даже не как Ксения Собчак. Вот, кажется нашла аналог. В российских медиа приблизительное представление о рейтинге и уровне известности девушки могла бы дать Ольга Бузова, обладай она интеллектом и актерским талантом.

Потому что карьеру ведущей собственного токшоу мисс Сальма Р избрала, покорив последовательно Болливуд и Голливуд, а была она дочерью и внучкой звезд индийского кино, которых западный мир ценил тоже. Признание же, завоеванное в качестве ведущей, столь бесспорно, что сама Опра назвала ее своей преемницей.

Представьте, молодая прекрасная богатая и знаменитая звезда, с которой воспылал нежностью престарелый неудачник коммиваяжер на древнем, хотя еще крепком Шевви. И пустился в странствие, дабы воссоединиться с ней, по пути намереваясь совершать подвиги во имя дамы своего сердца. Ну, не безумец ли?

Дон Кихота не бывает без Санчо Пансы, а откуда бы подобному персонажу взять своего Санчо в эпоху тотального одиночества-в-сети? Здравомыслящие простаки теперь не пускаются в рискованные авантюры, движимые одной лишь вассальной верностью. Однако лучшего из возможных спутников можно создать себе, намечтав. Папе Карло и  его прототипу столяру Джеппетто для физического воплощения сыночка понадобилось еще полено, но Кишот  - а именно такое имя возьмет в странствиях Измаил Смайл - создаст сына силой мысли, приложенной в нужное время к нужным обстоятельствах.

Он, видите ли, не чужд математики и увлекался эзотерикой - соединение, в свое время прославившее имена Ньютона, Лейбница и многих других ученых мужей. Так или иначе, партеногенез удается и наш герой продолжает странствие в сопровождении пятнадцатилетнего подростка, такого же темнокожего, как он сам, обладающего примерно тем же, что у него, запасом знаний о мире. Однако не столь наивным и прекраснодушным, а еще, как всякий Буратино-Пиноккио, мечтающим стать человеком.  

И все это лишь начало истории, а герои составляют только половину от числа действующих лиц. Потому что они буквально персонажи книги, которую пишет немолодой темнокожий американец из индийских, а не из американских индейцев (случалось, что путали). Все переплетено очень туго, и всякий или почти всякий имеет здесь двойника среди прототипов.

Разлученные сначала родительской волей, а после собственной глупой нетерпимостью  брат и сестра будут в обеих историях. И неизлечимая болезнь, помочь от чудовищных прорывных болей на последней стадии которой, до сих пор под силу лишь мощному опиоидному болеутоляющему. Что не умаляет опасности бесконтрольного употребления лицами без медицинских показаний, но предостерегает от излишней жесткости в отношении тех, кто действительно в этом нуждается.

Знаете, как бывает: начинаем борьбу с алкоголизмом, вырубаем виноградники, а добиваемся лишь того, что лайтовое вино замещают хардкорные наркотики. И это одна из тем книги. А есть еще одинокая неприкаянная старость, в которой, если на то пошло, уж лучше чудить, чем медленно загибаться. И детей, которые становятся объектом сексуального домогательства  в  семье -  Рушди не впервые затрагивает этот больной вопрос. И ксенофобия, махровым цветом расцветшая в Америке времен Трампа.

Но главное не спектр тем, виртуозно переплетенных автором. Важнее уровень эмоциональной вовлеченности, которую дарит книга. Салман Рушди из числа писателей, которых ценишь ради нарратива, обычно очень глубоко он не проникает под кожу. Кишот исключение. Я плакала с этой книгой. Она прекрасна.

Название романа невольно ассоциировалось с золотой клеткой, когда у героев вроде -бы все есть для счастья и полноты жизни, но нет самого счастья, каждый из них заперт внутри собственных трудноразрешимых проблем и противоречий, своими корнями уходящих далеко в прошлое их отца.

Действие романа разворачивается в Нью-Йорке в двухтысячные годы, когда семья из четырех мужчин прибывает на постоянное место жительства в Америку из страны, которую нельзя называть и поселяется в богатом доме, пустующем много лет, в фешенебельном районе.

Их прошлое окутано тайной, их имена не только удивляют, но и дают нескончаемые поводы для пересудов и кривотолков. Они называют себя Нероном, Петронием, Апу и Дионисом Голденами. Отец и три его сына, каждый из которых в чем-то разительно отличается от других и соответствует своему новому имени. Большой умница и оригинал Петроний, красавец, ведущий светский образ жизни Апу и гуляка, не определившийся с самоидентификацией Дионис....
Рассказ ведется от имени их соседа и сыгравшего важную роль в их судтбах, начинающего кинорежиссера Рене.

В романе, на первый взгляд повествующем о жизни одной семьи, автор разом забрасывает крючки на множество тем и вопросов, волнующих и будоражащих современное общество. История Индии в XX веке, криминал во властных структурах, политическая ситуация в США, терроризм, насилие, развитие личности, аутизм и возможности таких людей, проблемы гендерной ориентации, когда отсутствие внимания и наоборот, слишком пристальное, одинаково губительны, киноиндустрия, современное искусство, отношения между людьми и прочая, и прочая....

Сюжет здесь скорее служит автору неким подспорьем и поводом рассказать о том, что его волнует и задевает в первую очередь. В связи с этим некоторые темы только обозначены, другие раскрыты более подробно. Текст насыщен разнообразными аллюзиями, в котором всё это неплохо уживается, насыщая его поводами к собственным размышлениям вслед за авторскими. При этом читается достаточно легко, так как история не стоит на месте и одинаково интересно следить за развитием сюжета тем, что хотел сказать Салман Рушди . Рекомендую.