Глава 4

– Позвольте от всего сердца поздравить вас, милейшие господа путники! С многократной радостью спешу доложить, что вы являетесь, подумать только, аж сотым и соответственно сто первым посетителем, не побоюсь громких речей, этого величественного города! – встречал нас у стен Мак-Таура старый пройдоха Януль.

Стараясь изобразить свою осведомлённость на предмет хороших манер, коими он категорически не обладал, и даже слово «хАроших» писал с ошибкой, как, пожалуй, и все остальные слова, он застыл в карикатурном реверансе и лилейным голосом продолжил свои подозрительно услужливые разглагольствования.

– Прошу уделить мне всего минуту вашего драгоценного времени, господа, и все останутся довольны, я уверен, – глядя снизу вверх, заявил часовой.

Мы с Тамиором недоумевающе переглянулись и отступили назад на полшага, пытаясь избежать такого внезапного к себе внимания. Хоть попытка и казалась заведомо тщетной.

Януль, человек неряшливый и грубый во всех смыслах, являлся правой рукой начальника стражи Мак-Таура. Он был необыкновенно широк в талии, неповоротлив, но, когда дело касалось дармовщинки, становился суетливее полевой мыши. Круглое лицо со всегда прищуренными хитрыми глазками, ярко розовые щёки, покрытые жиденькими, но старательно уложенными бакенбардами и тонкий, с нотками сарказма голос, а также пухлые выпирающие вперед губы, окончательно довершали в нём образ крупного и невоспитанного ребёнка. Однако с одним и, пожалуй, единственным его достоинством спорить было сложно – он умел уговаривать и говорить. Делал это с душой и на редкость убедительно. И хорошо зная представшего перед нами человека, можно было с уверенностью сказать, что беседа, начатая с чрезмерно милого и добродушного тона, определенно не сулила ничего хорошего.

– Как вы, возможно, знаете, господа путники, – расплываясь в широкой улыбке и, не прекращая неуклюже кланяться, продолжал Януль, – Мак-Таур, некогда бывший всего лишь неприметной деревушкой, основанной тилами примерно семь веков назад, и названной Макка Таурэ, что на эльфийском наречии означает «руби дерево», ныне является главным мытным постом, вблизи нынешних, дальних границ славного города-государства Далратии, – еле удержавшись, от того чтобы прервать здоровенную тираду на середине и перевести дух, выпалил стражник. – После окончания Войны Семи рас и вовремя начала становления людей на просторах Зарии – первого по величине материка Тилрадана, жители этих богатейших земель промышляли лишь охотой, рыболовством и заготовкой древесины. Теперь же, когда Макка Тауре именуется Мак-Тауром, имеет свои правила торговли, собственную систему охранения закона и порядка, в лице вашего покорного слуги, стены высотой в два человеческих роста, и прочие блага процветающего поселения, этот город может легко побороться за звание «перекрёстка Зарийских торговых путей».

Мы ошарашено молчали, не понимая причин данного представления. Мои глаза раскрывались всё шире, а у белобородого, с каждым новым словом, нижняя челюсть непроизвольно ползла вниз.

– Разумеется, такое полное великолепие вы можете наблюдать только благодаря крайне удачному расположению нашей скромной цитадели – всего в половину дня пути от Далратии – никак не унимался Правая рука начальника стражи – Торговые караваны со всех концов Зарии, а порой и целого Тилрадана стремятся в нашу уютную обитель, что бы подготовиться к большой торговле в столице или обделать мелкие дела перед дальней дорогой восвояси. И-и-и… О всемогущий его величество случай! – победно отсалютовал он – Только сегодня, только для вас существует невероятная возможность посетить жемчужину дальних границ людских земель всего за какие-то скромные четыре золотых – Януль резко оборвал свою помпезную речь, с особенным удовлетворением и по слогам произнеся последнее слово.

– Януль, проклятый грабитель, ты чего?! – возмущённо забасил я, чуть не срываясь на крик от досады. – Какие четыре золотых, ты о чём говоришь? Мы здесь живём. Полторы недели в походе. Добыча портится. Ноги еле волочём. Открывай ворота, проныра!

– Ваше возмущение, господа путники, вполне объяснимо, – вновь запел пухлый стражник. – Но вы упускаете одну малюсенькую деталь, – мелодично прошелестел он.

– Да?! И какую же? – недовольно прорычал я в ответ.

Вдруг шея Януля втянулась в плечи, он подозрительно посмотрел по сторонам и, прикрыв рот рукой, наклонился ближе к нам.

– Крохотную такую деталь, – заговорщическим тоном протянул он, – но весьма значимую. Город находится на особом положении, так сказать. Не далее, чем вчера на постоялом дворе остановился представитель Указующего перста с инструкциями от самого Высшего лорда, Верховного правителя владений человеческих Данкила Тарда Благородного. Цель столь неожиданного визита держится в тайне, – всё тише шептал часовой. – Во всяком случае, мне о ней ничего не известно. Но общим приказом велено регистрировать всех входящих и покидающих город. Януль вновь выпрямился, довольно осклабился и уже в полный голос произнёс:

– А у меня, вот беда, как раз перед вашим приходом бумага вся исписалась. Ну не оставлять же пост на этих бездельников, – он кивнул в сторону одной из смотровых башен, на которой, позёвывая, из стороны в сторону расхаживал караул, состоящий из единственного сонного бойца. – А без записи впускать я никак не могу, – подытожил наглец и чуть заметно протянул раскрытую ладонь под нос белобородому. – Рад бы, но не велено.

Тамиор молча, выудил из-за пояса худой кошель, вытряс из него горсть разновесных монет, отобрал четыре золотых и вложил в подставленную руку.

– Весьма благодарим вас, господин ревнитель закона за крайне познавательную и предельно интересную лекцию о славном городе Мак-Тауре, – бесстрастно произнёс воин, при этом положив свою широченную пятерню поверх кисти стражника, и сжав её с такой силой, что золотые кругляши буквально врезались в пухлые пальцы Януля и тот сдавленно пискнул. – Будем рады незамедлительно посетить это чудесное место.

Четыре золотых – сумма вовсе не большая, но сам факт…

***

Город впустил нас в своё нутро, обнажая знакомые улочки, утопающие в вечернем полумраке и наполненные шумом голосов спешащих по своим делам горожан. Впереди светилась торговая площадь – просторный пятачок, затихающий только за полночь, а возле городского фонтана, что с момента воздвижения служил негласным местом для любого праздного сборища, толпились разумные. Трое стражников беседовали с заезжими торговцами-лаканами, раздраженно тыча в помятый пергамент и указывая на стоящую у центральной дороги груженую повозку. Тут и там сновали неугомонные канри, рвущиеся скорее промочить горло после тяжелого трудового дня. А среди гула общей монотонной болтовни изредка выделялся восторженный смех компании очаровательных толади, с интересом наблюдавших за уличным концертом, устроенным одним из странствующих бардов и собравшим вокруг себя немало слушателей. Группа задумчивых тахара сидела поодаль, углубившись в чтение каких-то наверняка занимательных книг, а зазывалы из местных лавок с безделушками, наперебой заманивали простодушных покупателей. Иначе говоря, всё было по-прежнему и на своих законных местах.

Войдя в ворота, мы с моим другом направились прямиком к постоялому двору. Уютная харчевня, носившая гордое имя «Пряный ветер», хотя среди завсегдатаев это заведение любовно звалось «Пьяным вепрем», радушно распахнула двери, и мы вошли внутрь.

В самом дальнем и тёмном углу таверны расположился человек, чьё лицо было надежно укрыто капюшоном. Посетитель приходил в «Пряный ветер» уже второй день. Появлялся к самому открытию и покидал таверну лишь после отбытия последнего выпивохи. Был молчалив, ничего не пил кроме воды, ел ровно в полдень и ужинал на закате. Неизменно заказывал варёную курятину с ложкой каши из вымоченных бобов. На протяжении всего времени странный гость сидел за своим столом практически неподвижно, будто статуя, облаченная в людские одежды. Даже когда он принимал пищу, его движения казались лёгкими и незаметными. И только по редкому отблеску острых немигающих глаз можно было понять, что гость внимательно наблюдает абсолютно за всем происходящим вокруг. За всем, всеми и сразу. Каждый вошедший придирчиво и въедливо осматривался, прощупывался точно насквозь и отныне находился под чутким надзором вплоть до выхода из таверны. На плечах человека лежал потёртый и истерзанный временем плащ. С первого взгляда на ум просился несложный вывод – незнакомец отшельник, пилигрим или наёмный следопыт в поисках работы. Но дорогой короткий лук и кинжалы на поясе, тщательно скрываемые ветхой накидкой, наводили на куда более мрачные и опасные мысли. Ближе к ночи второго дня пребывания в Мак-Тауре рыщущий взор человека в капюшоне выхватил из уже изученного множества лиц два свежих образа – двоих путников, устало ввалившихся в «Пряный ветер». Высокий белобородый рыцарь со щитом и копьём за спиной в компании рослого броктара были немедленно подвержены оценке, измерены и заключены в заботливые и цепкие лапы незримого сопровождения.

Буквально штурмом преодолев не слишком широкий дверной проем харчевни, первым делом Тамиор принялся высматривать среди посетителей нашего заказчика. Обнаружив табурет со щуплым, но весьма гордо восседавшим на нём, будто на троне, представителем расы лаканов, бородач подал знак рукой и направился к нему. Вокруг, как, впрочем, и всегда, стоял весёлый хмельной гул. За тесно расставленными столами кучковались компании, сбитые как из хорошо знакомых, так и совершенно новых, раскрасневшихся от тепла и крепкого пойла, лиц. Некоторые предавались трапезе, не забывая наперебой обсуждать события, привезенные из соседних провинций. Иные же с грохотом катали кости по залитым пивом столешницам, в надежде поймать удачу за хвост и хотя бы сегодняшнюю ночь покутить за счёт соседа. Махнув рыцарю в ответ, я свернул вправо и, подобравшись вплотную к стойке, привлёк внимание хозяина «Пьяного вепря» – старого видавшего виды канри.

– Гоки, дружище, давненько не виделись! – радостно отчеканил я приветствие. – Плесни-ка мне пивка, приятель, а я за доброту в долгу не останусь. Поведаю тебе о минувшей охоте. Ох, и навидались мы в последнюю ночь.

Старый барсук молча кивнул, выставил передо мной большую кружку пенящегося напитка и, серьёзно нахмурив брови, незаметно указал на дальний угол помещения. Я коротко бросил взгляд в указанном направлении и вопросительно воззрился на корчмаря.

– Старина, похоже, ты стал плоховато видеть, там никого нет, – хмыкнув, проговорил я.

– Есть-есть, – тихо забормотал Гоки. – Второй день сидит на одном месте от зари до зари. Всё примечает. Взгляд холодный, острый. А оружие, – канри поднял брови, и его голос резко осип, – я до того, как «Пьяного вепря» открыть, оружейником был. И вот скажу я тебе, такую сталь абы где не куют. Да и не в каждом «НЕ абы где» такой материал сыщется. В общем, будь начеку и приятелю своему передай.

На протяжении всего разговора, будто опасаясь, что тот, о ком он толкует, заподозрит сплетню, Гоки то протирал бочки с элем, то переставлял стаканы с места на место и ни разу не посмотрел в мою сторону. Я же чувствовал себя слишком измотанным, чтобы всерьез вникать в сомнительные подозрения старого барсука и, решив просто подыграть товарищу, смолк и принялся не спеша прихлебывать своё пиво.

– И чем же недоволен достопочтимый господин алхимик?! – вдруг с противоположного края прилавка до меня донесся разгорячённый голос Тамиора. – Срок контракта истекает только сегодня в полночь. Оговоренные ингредиенты добыты и доставлены. О каком расторжении сделки может идти речь? – напирал рыцарь.

– Да я даже отсюда чувствую, что товар пропал. Души в нём нет, как и не было, – противостоял ему лакан ровным уверенным баритоном.

Его лицо казалось очень молодым, но ярко выраженные строгие черты и два крепких ветвистых рога говорили о сокрытой зрелости и непоколебимом характере.

– Ну, так же нельзя, – не унимался белобородый. – Хотя бы часть возьми. Неужто зря по горам лазали? Мы простые добытчики, и знать не знаем ни о какой душе. Проклятье! – досадливо выругался он. – Ну хоть что-то выкупи. На обереги пустишь.

– На обереги? – расхохотался алхимик, и его напыщенность сменилась задором.

Через некоторое время мужчины пожали руки.

– Ладно, показывай.

– А чего тут показывать. Весь скарб возле стойл. Не заблудишься.

Человек принял два мешочка монет, а лакан удалился копаться в свежеприобретенной куче склянок с кровью и прочими внутренностями.

– Вот жмот! – с досадой выпалил Тамиор, встав ближе ко мне.

– Прогорели? – спросил я.

– Не совсем, – развел ручищами рыцарь. – Взял весь наш улов, но заплатил всего треть от уговоренной суммы. Сказал, что соглашается только потому, что давно так не смеялся.

– Ого! – воодушевленно воскликнул я. – Это же тоже не плохо. Два кошеля полные серебром! Деньги крепкие. Разве не так?

– Так-то оно так, – вздохнул приятель, – да только вот такого навара едва ли хватит расплатиться с бронником. Перед нашим отправлением я сделал заказ кузнецу для нас обоих. Понадеявшись на успех мероприятия. Как видно, зря.

– Это ты точно поторопился, – успокаивающе похлопал я по плечу бородача. – Ну да решим как-нибудь. Не бери в голову. Давай-ка лучше выпьем, да порадуем животы толковой едой. Остальное утром.

Усевшись за свободный стол, мы принялись с аппетитом набивать щеки. Вдруг совсем рядом раздалось аккуратное «Кхе-кхе». Мы одновременно подняли глаза, а смачное чавканье немедленно стихло. За нашим столом сидел третий. Даже вблизи невозможно было разглядеть его лица, тщательно укрывшегося в тени капюшона, отчего руки невольно потянулись к оружию. К тому же, разумному способному так незаметно присоединиться к двум опытным добытчикам, стоило отнестись с крайней настороженностью.

– Позвольте присоединиться, – вежливо начал незнакомец. – Буду краток. Скажем так, я представляю высокие интересы Верховного правителя этих земель и имею серьёзное предложение со стороны данной персоны.

Ничего не ответив, мы продолжили молчаливо наблюдать за новоявленным собеседником, держась наготове.

– Вот и славно, – сухо продолжил он, будто услышав словесное приглашение. – Авантюра весьма нетривиальная, возможно в некоторой мере опасная. К сожалению, я не уполномочен разглашать каких-либо подробностей до определенного момента. Могу лишь заверить вас, что, как бы это банально не звучало, вы можете назвать любую цену. Любую цену, – настойчиво повторил чужак, – исключая разумных существ в качестве вознаграждения.

– А что нужно делать? И с чего вы взяли, что мы вообще…, – поспешно проглатывая кусок мяса, хриплым голосом начал Тамиор.

– Я также уверен, – резко перебил его незнакомец, – что вы единственные, кто способен принять участие в этом необычном мероприятии и, что ещё более важно, выполнить контракт, – он замолчал, подбирая слово, – с должным азартом. Поверьте, это – самое важное качество в сложившейся ситуации. Если вы изволите согласиться, то с рассветом будете доставлены в Далратию на непосредственный прием Верховного правителя Данкила Тарда для получения более широких инструкций. Пока от вас требуется немногое. На данном этапе мы говорим лишь о визите и не более того.

– У нас есть выбор? – с легкой издевкой проговорил рыцарь.

– Не совсем, – нарочито мягко, будто в противовес дерзкому тону, ответил незнакомец. – У нас не так много времени. Мой хозяин настаивает на скорейшем развитии событий, а у меня есть ещё некоторые дела, не уступающие в важности нашей с вами беседе.

Незнакомец поднялся, вытащил из рукава увесистый мешок с монетами и медленно положил в центр стола.