Глава 10. Как использовать драконов

Перрин ехал на Трудяге, а за ним следовала легкая кавалерия Илэйн: белоплащники, майенцы, гэалданцы и сколько-то бойцов из Отряда Красной руки. Лишь малая часть их армии. В том-то и смысл.

Они двигались наискось в сторону троллоков, разбивших лагерь за пределами Кэймлина. Город все еще дымился: задумка Илэйн – с маслом и пожарами – помогла выгнать монстров из города, но некоторые оставались на стенах.

– Лучники! – выкрикнул Арганда. – Пускай!

За ревом атаки, фырканьем коней и топотом копыт приказ услышали немногие, но в троллоков полетели стрелы, а остальные бойцы и без того знали, что делать.

Перрин пригнулся к шее Трудяги, надеясь, что в нынешней вылазке молот не понадобится. Его отряд пронесся мимо троллоков, осыпая тех дождем стрел, а затем свернул прочь от города.

На полном скаку Перрин глянул за спину и был вознагражден видом издыхающих чудовищ. За его конницей следовала кавалерия Отряда Красной руки, и парни уже приблизились к вражескому лагерю на расстояние полета стрелы.

В ответ, вслед нападавшим, понеслись троллочьи стрелы – толстые и черные, очень похожие на копья, выпущенные из громадных луков. Хотя атака была молниеносной, нескольких бойцов Перрин потерял.

Однако троллоки не двинулись с места. Всадники замедлили ход. Поглядывая через плечо, Арганда подъехал к Перрину:

– Они все равно не атакуют…

– Значит, будем бить снова и снова, – сказал Перрин. – Пока не поведутся.

– Наши атаки продолжаются, ваше величество, – доложил гонец, прибывший в лесной лагерь Илэйн через переходные врата, открытые двумя женщинами из Родни. – Лорд Златоокий велел передать, что при необходимости будет дразнить троллоков до самого вечера.

Илэйн кивнула, и посыльный вернулся туда, откуда прискакал. Браймский лес спал. Из-за голых ветвей казалось, что сейчас зима.

– Слишком много сил требуется на обмен известиями с Перрином, – недовольно сказала Илэйн. – Жалко, что не заработали те тер’ангриалы; по словам Авиенды, один позволяет видеть на расстоянии, а другой – переговариваться. Но, как говаривает Лини, о хотелки и споткнуться немудрено. Но все же я предпочла бы видеть сражение собственными глазами…

Бергитте ничего не сказала, глядя куда-то вдаль и делая вид, что не слышала последней фразы.

– В конце концов, – продолжила Илэйн, – я могу постоять за себя. И не раз это доказывала.

Нет ответа. Под глухой перестук копыт по мягкой почве обе всадницы не спеша объезжали лагерь, разбитый так, чтобы в любой момент можно было без промедления сняться с места. «Палатками» для солдат служили полосы парусины, наброшенные на туго натянутые промеж деревьев веревки. Походная мебель имелась только в двух шатрах, командном и королевском. Группа женщин из Родни была готова по первому слову открыть переходные врата и переправить Илэйн и ее полководцев подальше в лес.

Войска ждали битвы. Почти все были напряжены, словно лук с наложенной на натянутую тетиву стрелой. Илэйн, однако, не собиралась драться с троллоками на их условиях. Если верить донесениям, троллочьи кулаки еще не спустились с городских стен, при этих условиях прямая атака закончится полным провалом: людей попросту расстреляют сверху тяжелыми черными стрелами.

Нет, врагов надо выманить в лес, и если для этого нужно терпение, так тому и быть.

– Вот что я решила. – Илэйн повернулась к Бергитте. – Просто шагну во врата и одним глазком взгляну сама на троллочью армию. С безопасного расстояния. Я могла бы…

Страж, качнув золотистой косой, достала из-под блузы свой медальон в виде диска с изображением розы. Он действовал так же, как и три созданных Илэйн копии Мэтова медальона с лисьей головой, хотя дубликаты и были далеки от совершенства. Мэту вернули оригинал и две его копии; третью копию стащил Меллар.

– Только попробуй выкинуть подобный растреклятый фортель, – предупредила Бергитте, не глядя на Илэйн, – и я закину тебя на плечо – как буйно загулявший пьянчуга поступает со служаночкой из таверны – и отнесу обратно в лагерь. Именно так и будет, Илэйн, и да поможет мне Свет.

– Напомни-ка, – сдвинула брови Илэйн, – по какой именно причине я отдала тебе этот медальон?

– Точно не скажу, – ответила Бергитте. – Но действовала ты так из чувства самосохранения, продемонстрировав тем самым исключительную дальновидность. Что совершенно на тебя не похоже.

– По-моему, это несправедливо, Бергитте.

– Знаю! Мне вечно приходится с тобой возиться, а это в высшей степени несправедливо! Даже не верится, что до тебя это дошло. Неужели все юные Айз Седай отличаются такой безответственностью? Или мне просто достался лучший щенок из этого особенного помета?

– Хватит ныть, – пробурчала Илэйн, но заставила себя улыбнуться и кивнуть проходившим мимо солдатам, которые приветствовали ее воинским салютом. – Я начинаю думать, что лучше бы у меня был Страж, обученный в Башне. Тогда не пришлось бы выслушивать столько дерзких речей.

Бергитте рассмеялась:

– Илэйн, вряд ли ты понимаешь Стражей хотя бы вполовину так хорошо, как тебе представляется.

Илэйн не ответила, решив, что тему пора закрыть. Они миновали площадку для Перемещения, где Сумеко и другие женщины из Родни занимались отправкой и приемом гонцов с разных мест сражений. Пока что соглашение между Илэйн и Родней оставалось в силе.

В кармане платья у девушки лежал официальный ответ Эгвейн – вернее, Престола Амерлин – насчет означенного соглашения. Илэйн прямо-таки чувствовала, как от письма исходит жар, замаскированный официальным языком и заверениями, что сейчас не время тревожиться о подобных вещах.

Илэйн стоит приложить кое-какие усилия и окончательно разобраться с этим вопросом. Рано или поздно Эгвейн поймет, что деятельность Родни в Андоре под присмотром королевы – самое логичное решение.

Рядом с площадкой для Перемещения Илэйн заметила, как явно усталый шайнарец принимает из рук какого-то двуреченца бурдюк с водой. Этот мужчина с пучком волос на макушке и повязкой на глазу показался ей знакомым.

– Уно? – Не веря своим глазам, Илэйн осадила Лунную Тень.

Мужчина вздрогнул и чуть не облился.

– Илэйн? – Он вытер лоб рукавом. – Слыхал, ты теперь растрек… королева. И чего тут удивляться, ведь ты была треклятой дочерью-наследницей. Ой, прости, – поморщился шайнарец. – Дочерью-наследницей. Вовсе не треклятой.

– Можешь не сдерживаться, Уно, – сухо разрешила Илэйн. – Найнив поблизости нет. Как ты тут оказался?

– Это все Амерлин. Ей, видишь ли, потребовался треклятый гонец, и выбрали меня. Проклятье! Я уже передал растреклятое сообщение Эгвейн твоим полководцам, если это, будь я проклят, хоть как-то поможет. Мы уже обустроили боевые позиции, чтоб им сгореть, и отправили разведчиков в Кандор. Разор там, конечно, страшенный. В подробностях рассказывать?

– Я выслушаю доклад полководцев, Уно, – улыбнулась Илэйн. – Отдохни и прими растреклятую ванну, ты, прыща пастушьего сын.

Услышав эти слова, Уно выплюнул полный рот воды. Илэйн улыбнулась шире прежнего. Днем раньше она услышала это ругательство от одного из солдат и до сих пор не понимала, почему его считают настолько грубым, но действовало оно безотказно.

– Я… Без треклятой ванны обойдусь… эм-м… ваше величество, – сказал Уно. – Уже пять минут как отдыхаю, хватит. В Кандоре треклятые троллоки вот-вот попрут в атаку, и я не допущу, чтобы ребята сражались без меня. – Он отсалютовал Илэйн, приложив руку к груди, поклонился и заторопился в сторону площадки для Перемещения.

– Какая жалость! – заметила Бергитте. – Он славный собутыльник. Вот бы задержался ненадолго.

Но благодаря узам Илэйн ощутила от Стража иную реакцию, да и так все было ясно, поскольку Бергитте не отводила глаз от задницы Уно.

– Сейчас не время для подобных развлечений, – покраснела Илэйн. – Что одного, что другого.

– Просто смотрю, – невинно отозвалась Бергитте. – Не пора ли нам выслушать донесения с других фронтов?

– Пора, – твердо согласилась Илэйн.

Она чувствовала недовольство Бергитте, хотя та его не высказала вслух. Страж терпеть не могла планировать битвы – что Илэйн находила странным для женщины, побывавшей в тысячах великих сражений и в решающие моменты истории геройски спасавшей бесчисленное множество жизней.

В командном шатре – одной из немногих полноценных палаток в армии Илэйн – Башир проводил совещание с другими военачальниками: Абеллом Коутоном, Галленне и Тромом, замещавшим командующего белоплащников. Сам Галад, как и Перрин, участвовал в набегах на троллоков возле стен Кэймлина. Илэйн сочла Трома на удивление учтивым – куда более учтивым, чем сам Галад.

– Итак? – спросила она.

– Ваше величество, – поклонился Тром.

Ему не нравилось то обстоятельство, что Илэйн – Айз Седай, но он старательно скрывал свою неприязнь. Остальные ограничились воинским салютом, хотя Башир лишь по-дружески махнул рукой, после чего указал на военные карты:

– Поступили донесения со всех участков сражений. Беженцы из Кандора стекаются к войскам Амерлин. Среди них довольно много тех, кто умеет сражаться, – по большей части это солдаты того или иного Дома, а также купеческие охранники. Силы лорда Итуралде по-прежнему ожидают момента, когда лорд Дракон отправится к горе Шайол Гул. – Он разгладил усы согнутым пальцем. – Когда они войдут в долину, отступать будет некуда.

– А армия Пограничных земель? – спросила Илэйн.

– Держится. – Башир указал на другую карту, теперь Шайнара. У Илэйн не к месту мелькнула мысль, не предпочел бы Уно сражаться в ущелье, среди соплеменников. – По словам последнего гонца, есть опасения, что их сомнут, и они задумываются об организованном отступлении.

– Настолько все плохо? – нахмурилась Илэйн. – Предполагалось, что они будут держать оборону, пока я не покончу с троллоками в Андоре, после чего присоединюсь к ним. Таков был наш план.

– Был, – согласился Башир.

– Хотите сказать, что в военном деле планы имеют силу лишь до той поры, пока не обнажены первые клинки? – спросила Илэйн. – Или, может, пока не выпущена первая стрела?

– Пока не поднято первое копье, – буркнул Башир себе под нос.