Совсем недавно мои глаза расширялись от услышанного, но сейчас они раскрылись от увиденного. На пороге моей квартиры стоял он – самый красивый мужчина что я видела в жизни.

– Фабиан, – выдохнула его имя я и отпустила ручку двери, пятясь назад в квартиру. Он наступал на меня, и когда мы оба оказались в темноте, он хлопнул входной дверью.

Он был единственным человеком, которого я меньше всего хотела видеть сейчас и вообще когда-либо. Мало того, что совсем недавно я целовалась со своим профессором, от взгляда на которого внутри закипал огонь желания, так ещё и Фабиан стоял теперь тут. Я не успела разглядеть его, а сейчас мы оказались в темноте., лишь отдалённо понимая, где он находится. Я слышала, как он тяжело дышит, но не решалась включить свет. Неуверенность в том, что я смогу увидеть его чёрные глаза и остаться равнодушной, не давала мне сделать и шага. Я молчала точно так же, как и он. Вновь тишина, и она пугала меня ещё больше, чем в прошлый раз. Я даже не думала о том, что он делает в моей квартире и как нашёл её. А главное – зачем? Больше всего меня волновало, что я не могу оставаться спокойной рядом с ним. Ощущение на каком-то физическом уровне. Я чувствовала аромат его тела без одеколона. Просто Фабиан. Свежесть мыла и запах его кожи, видимо он приехал на машине, в нос ударял сильный запах салона новой иномарки, мне даже показалось, что я чувствую запах специй, но ещё не поняла, каких именно. Смотря в темноту, я ухватилась за край своей юбки, вновь крутя его в своих пальцах, как делаю всегда, когда нервничаю.

– Что? – выдохнула я не в силах сказать что-то ещё.

Вопрос повис в воздухе, и я будто слышала его отголоски каждую секунду. Мне показалось, что он придвинулся ко мне гораздо ближе, во всяком случае, я слышала гораздо отчётливее его дыхание и стук его сердца. В этой тишине только биение его и моего сердца. Не знаю почему, но мне показалось, что я знаю его тысячу лет и могу вот так стоять и не видеть его, но просто знаю, что он рядом, совсем близко со мной и мы вместе. Но это лишь мой вымысел и какие-то неосуществимые фантазии. Я резко дёрнула рукой и нарушила этот миг.

В комнате зажёгся свет.

Мы практически одновременно зажмурились и начали привыкать к свету. Я первая раскрыла глаза и стала внимательно изучать его. Сегодня передо мной не пилот авиакомпании, не бизнесмен, которого я встретила на самолёте. Не Фабиан Лин Бойл. Во всяком случае, мне хотелось думать именно так. Тёмные волосы взъерошены, и на них ни грамма геля. Глаза, всё такие же чёрные, изучали меня так же, как мои серые – его. На нём была обычная белая футболка, обтягивающая накачанные руки и грудь, а сверху синяя в клетку рубашка, закатанная до локтей. Синие джинсы, немного рваные, как это модно, идеально обтягивали его задницу, даже несмотря на то, что он стоял ко мне лицом, я знала это. Я буквально чувствовала, насколько идеальны его ягодицы в этих джинсах. А на ногах были кеды Convers. И это поразило меня больше всего. Я почти всегда носила балетки или туфли на невысоком каблуке, но моей самой любимой обувью оставались именно кеды. Он выглядел просто бесподобно.

– Мистер Бойл, что вы делаете здесь? Как вас занесло в мою скромную обитель? Я не ожидала таких высокопоставленных гостей, как вы, а то достала бы семейный королевский фарфор и накрыла бы торжественный ужин, – процедила сквозь зубы я, ожидая обидеть, как и тем самым спровадить из моей квартиры.

Ненавижу, когда сюда врываются без моего приглашения, особенно те, кого я совсем не звала и никогда бы по своей воле не пригласила. Я будто забыла это молчание в тишине и его сердце, бьющееся как бешеное рядом с моим. Точно так же, как я не чувствовала больше вкус губ профессора на своих. Я уже почти не думала о нём.

Отвернувшись от незваного гостя, я переступила через свои туфли и включила свет в гостиной. Указала рукой мистеру Бойлу, что он может располагаться, а сама проскользнула в коридор и хлопнула дверью своей комнаты. Здесь, как всегда, царил беспорядок. Не заправленная кровать, вещи на комоде, возле него, на постели и вообще везде. Решив не рисковать больше, я скинула юбку и блузку, бросив их на кровать, надела любимые джинсы голубого цвета с рваными коленями. Правда заключалась в том, что это были не художественно сделанные дырки, а это я упала с лестницы и разорвала джинсы, что оказалось симпатично, и я решила ходить так. Сверху нацепила зелёную «боксёрку» и салатового цвета рубашку, точно так же закатав до локтя. Я осталась босиком, а волосы быстро собрала в невысокий хвост. Поправив макияж, вышла из комнаты и застыла в коридоре.

Плавно двигаясь, будто вальсируя, по периметру моей гостиной, Фабиан разглядывал фотографии. Вот он рассматривает ту, где я задуваю свечи на своем праздничном торте на восемнадцатый день рождения. А вот и та, где я играю с лабрадором моего первого молодого человека в парке. Гость настолько внимателен, будто просматривает мою жизнь, стараясь через эти фотографии понять меня. Но это невозможно. Не через те, что висят в гостиной на виду у всех. Кем являюсь я на самом деле, показывают фотографии, что висят в моей комнате. Ведь там есть снимки с ней. С моей мамой. Я облокачиваюсь на косяк и внимательно наблюдаю за своим гостем. Он так сосредоточен, что даже не замечает моего присутствия. Мне приходится громко откашляться и пройти на кухню, чтобы дать понять: что он больше не один.

– Не хотите ли чаю или, быть может, пива, вина? Кофе не предлагаю, а то ещё не заснёте ночью, – дразню его я и включаю чайник. Я ловко достаю чашки с верхней полки, чуть привставая на носочки. Наливаю немного заварки в одну из чашек и добавляю полторы ложки сахара. Чувствую, как он следит за мной.

– Пожалуй, не откажусь от чая, – мне кажется, с улыбкой произносит он.

Я не замечаю, как он оказывается рядом со мной в тот момент, когда я беру чайник с заваркой и подношу к приготовленной для него чашке. Ловко обхватывая своими длинными пальцами моё запястье, он наклоняется вместе со мной вперёд, и из носика начинает литься коричневая ароматная жидкость.

– Не люблю крепкий, – чуть тише говорит он, касаясь губами моих волос. Я чувствую его сильное тело над своим, аромат его тела совсем близко, и я делаю глубокий вдох и будто погружаюсь в него с головой. Но так же резко, как подошёл, он и отходит от меня.

– Не надо сахара.

Я обескуражена. Не понимаю, что происходит. А главное, почему меня так тянет к нему. Всю неделю, что я была без работы по вине именно этого мужчины, я пыталась понять, почему же отказала ему. Причина была вовсе не в друзьях и семье, ведь они не держат меня, а напротив, как я думаю, желают самого лучшего. Я всегда мечтала путешествовать, а за чужой счет, выполняя любимую работу, о чём ещё можно мечтать? Я сама прекрасно знала, что поступаю глупо, отказываясь. И даже не то, как мне предложили работу, и не то, как ведёт себя сам мистер Бойл со мной, пугало меня. Я справлялась с людьми и похуже него. В итоге после откровенного разговора с самой собой я поняла точную причину того, что не желаю работать с Фабианом. Для меня он был именно Фабианом, а не мистером Бойлом или мистером Лином, как его называли в аэропорту; если бы я согласилась на работу с ним, он стал бы моим начальником и не было бы ни единого шанса, что он может прижать меня к себе, с нежностью коснуться пальцами моей щеки, провести ими по губам и поцеловать их так, как до него не целовал никто раньше. Я хотела иметь возможность думать о том, что такое может быть. Однажды в будущем. Но мне нужен шанс.

Я доливаю кипяток и протягиваю ему чашку. Медленно обхожу стол и присаживаюсь на барный стул возле стойки, что отделяет кухню от столовой-гостиной. Медленными глотками пью чай и краем глаза наблюдаю за Фабианом. Я боюсь нарушить тишину. Не хочу, чтобы он говорил со мной так же, как в последний раз в машине или по телефону. Не хочу, чтобы он был боссом. Пусть хотя бы несколько минут побудет просто мужчиной, а я буду просто девушкой. Замечаю, как он смотрит на меня, и улыбаюсь. Мимолётная улыбка слетает с моих губ, как только вспоминаю, что всего час назад я целовала своего профессора, а теперь смотрю на Фабиана так, будто он единственный мужчина в этом мире. В этом вся я. Мужчины – моя слабость, моя страсть и моё проклятье. Глубоко вдыхаю. Считаю до пяти и вновь поднимаю глаза на незваного гостя. Он стоит, прислонившись к шкафу с посудомоечной машиной, внимательно изучая собственное отражение в зеркале напротив. Мне кажется, наше молчание длится уже целую вечность.

– Мне не хотелось бы быть негостеприимной, но уже давно за полночь и я хотела бы оказаться в постели, – я осеклась.

Эти слова в моей голове звучали гораздо лучше, чем на самом деле. Я сразу поняла, как глупо было произносить что-то подобное и как это некрасиво и вульгарно звучало. Особенно слово «постель». От стыда на щеках расплылся румянец.

– Что вы, мисс Грин, вы очень гостеприимны, – явно насмехаясь надо мной, произнёс Фабиан, наконец отвлекаясь от своего отражения и посмотрев на меня.

Я понимаю, что он воспринял мои слова правильно, но также замечаю, что и потаённый смысл, который меня смутил, дошёл и до него, и не воспользоваться шансом поставить меня в неловкое положение он не мог. Рядом с ним я чувствовала себя маленькой девочкой, а ни один мужчина, кроме моего отца, не внушал мне такие чувства. Мне не нравилось это. На восемьдесят процентов точно не нравилось.

– Но вы правы, я так и не объяснился, – он глубоко вдохнул и поставил чашку позади себя.

– Я хотел бы извиниться за то, как поступил с вами. Но я всего лишь хотел, чтобы вы согласились работать со мной. Вы не изменили своего мнения насчёт нас? – поинтересовался он, так что от его последних слов по моей спине пробежал холодок. Хотелось кричать, что я давно подумала о нас, что я тысячу раз уже думала об этом и знала, что хочу. Но он предлагает мне совсем другое. А я никогда не нарушила бы правила субординации, даже если они и касаются наших с ним отношений.

Я прикрыла глаза, чувствуя, что в темноте мне проще с ним говорить. И будто уловив это, Фабиан щёлкнул выключателем, и комната вновь погрузилась во мрак. Я чувствовала, как его пальцы нежно прикасаются к моим и забирают чашку, его рука слегка коснулась моего бока, ставя её на стол. Пусть мы оказались в темноте, но в безопасности я себя совсем не почувствовала. Вставая со стула, я оказалась совсем рядом с Фабианом и теперь вдыхала его аромат. Выставив руки вперёд, я попыталась оттолкнуть его от себя.

– Мистер Бойл, я давно решила. Я не стану работать с вами. Не понимаю только, почему вы не принимаете моего отказа и не понимаете, почему я отказываю вам, – я вкладывала в эти слова больше смысла, чем на самом деле имела в виду.

Понимаю, что он видит во всём этом не много смысла, но сейчас у меня совсем не было желания объяснять ему, что я хочу на самом деле. Темнота и тишина не помогали мне больше. Я обошла его и остановилась возле обеденного стола, упрямо смотря в него, будто ища что-то, но на самом деле мне просто хотелось, чтобы его здесь не было. В темноте наша квартира казалась такой одинокой и молчаливой, будто в ней не было никакой истории и нас с Евой не существовало на самом деле.

Я чувствовала, как он медленно подходит ко мне, останавливается позади совсем близко, но не касается меня. Ощущаю, как его дыхание обжигает кожу на моей шее, но он так и не прикасается ко мне. Лишь чувствуя, что рядом именно он, мне становится так спокойно, и я будто зажигаю свет в своей квартире. Всё такое родное, домашнее. И он здесь, совсем близко. Если бы это было правдой. Вдыхая аромат его тела, понимая, что это не повторится, я обещаю себе, что делаю это в последний раз, потому что больше не смогу быть рядом с ним. Я никогда не позволю себе больше оказаться с ним вот так наедине, в темноте. Я беззащитна, и он чувствует это. Может стоит воспользоваться этим? Смогу ли я ему отказать?

– Ты доминируешь и в постели с мужчинами? – его приятный голос ласкает мой слух, а губы слегка прикасаются к моему уху.

Я чувствую как мое тело дрожит от того, что он прикусывает мочку после своих на самом деле омерзительных слов. Но сил повернуться и посмотреть на него у меня нет. Он убирает волосы со спины, перебрасывая их вперёд, осторожно прикасаясь пальцами к моей шее, прикрытой рубашкой.

Осторожно поворачиваюсь, я стараюсь заглянуть в его чёрные глаза, но, кроме темноты вокруг, не вижу ничего.

– Я доминирую только на работе, – шепчу я, привставая на носочки, чтобы коснуться губами его шеи в мимолётном касании, так, чтобы он даже не понял, было ли оно.

– А с мужчинами я предпочитаю подчиняться, – продолжаю шептать в темноте я, осторожно проводя пальчиками по краю его рубашки, притягивая к себе.

Я закусываю нижнюю губу до боли, будто стараясь понять, реально ли происходящее. Но я точно чувствую его присутствие. Понимаю, что это он. Берёт в ладони моё лицо, чертя какой-то узор на моих щеках, смотрит в глаза, хотя в темноте мы едва различаем силуэты друг друга. Я слышу, как бьётся его сердце чуть быстрее, чем моё, чувствую, как вздымается его грудь от каждого вдоха и выдоха.

Осторожно прикасаюсь к его рукам, боюсь, что он рассыпется от моих прикосновений, как песчаный человечек, но понимая, что он реален, впиваюсь в него пальцами, рискуя не отпустить больше от себя никогда. Я не могу сказать ни слова, смотрю в темноту, затаив дыхание. Он наклоняется вперёд, но я всё равно привстаю на носочки, потому что он слишком высок для меня. Наши губы как-то неловко соприкасаются, и я проваливаюсь. Это больше, чем поцелуй. Мои губы, язык и зубы захватывают его, и я хочу насладиться этим, потому что подсознание кричит, что такого больше не повторится никогда. Мои пальцы забираются в его волосы, делая их ещё более взъерошенными. Но он не уступает мне. Его губы такие ловкие, он немного посасывает мою нижнюю губу, проводит языком по верхней, чуть прикусывая и её, но мне от этого ещё приятнее. Непроизвольный стон наслаждения вырывается из моей груди. Наши языки и губы будто единое целое. Я чувствую, как этот поцелуй может стать для меня роковым, но не могу остановить себя. Мои пальцы сдёргивают его рубашку на пол, а за ней и его футболку. В темноте я не могу увидеть его великолепное тело, но понимаю, что вряд ли я осталась бы равнодушна. Моя рубашка оказывается на полу так же быстро, а за ней и «боксёрка». Он изучает моё тело своими руками. Каждый изгиб, родинку и шрамик – всё, что не может сейчас увидеть глазами, он чувствует пальцами. Я же осторожно прикасаюсь к его груди, чувствую жёсткие волоски под пальцами и царапаю его кожу своими ногтями, из-за чего у него вырывается не то стон, не то рык наслаждения. На моём лице застывает улыбка. Там, где я только что царапала кожу, теперь мои губы, касаются каждого миллиметра идеального тела этого мужчины. В то время как он распустил мои волосы, накручивая на руку и оттягивая назад, отрывая от себя, мои затуманенные глаза находят его.

– Я так хочу видеть тебя каждый грёбаный день, – шепчет в темноту он, целуя уголок моих губ, – что не хочу рисковать тем, что не увижу тебя больше никогда, – произносит он и целует кончик моего носа.

Его свободная рука сжимает моё бедро, так что мне немного больно. Но я не решаюсь нарушить такой момент.

– Ты должна работать со мной, а я не должен спать с тобой, – его голос немного дрожит, а губы находят мои в мимолётном поцелуе.

– Этого никогда не случится, мисс Грин, – говорит слишком громко и отчётливо для такого момента он.

– Так что прошу тебя, согласись на эту чёртову работу, – и он отпускает меня.

Мои глаза расширены, и всё тело знобит. Я стою посреди гостиной в одних джинсах и белье. Одна. Вокруг тишина и темнота. Мне кажется, что прошла целая вечность. Отчего-то по щекам текут слёзы. Я знаю, что не должна плакать, но не могу остановить беззвучный поток.

Медленно наклоняюсь и поднимаю одежду с пола, бросаю взгляд на освещённый лунным светом журнальный столик с какими-то бумагами на нём. Хватаю их и вбегаю в свою комнату. Вся моя одежда в ту же минуту оказывается в корзине для грязного белья. Потому что я не хочу чувствовать запах Таинственного Незнакомца и тем более Незваного Гостя. В комнате горит одинокая лампа на прикроватной тумбочке. Я забралась под одеяло в кровать. Меня ещё немного трясёт, но я уже хотя бы не плачу. Даже не читая бумаг, я знаю, что там, беру ручку и подписываю в обозначенных местах. Оставляю записку для Евы, чтобы завтра же отправила эти документы в офис «ББА» на имя Фабиана Лина Бойла. Она обязательно зайдёт в мою комнату завтра утром разбудить меня, перед тем как уйдёт на работу. Свернувшись клубочком, я выключаю свет.

Но я уверена, что вряд ли смогу заснуть. Я так старалась избежать эмоциональных травм, лишив себя секса, но поняла, что без него ещё больше вреда причиняю себе. Я осознаю, что больше не смогу заниматься у профессора Стэнджера, но мне необходимы его занятия. И как бы я ни хотела чего-то большего от Бойла, он никогда не станет моим. Именно поэтому согласие на работу подписано, и в течение нескольких недель я приступлю к должности представителя на рейсах генерального директора авиакомпании, а точнее, сопровождающего его везде и всюду зачем-то необходимого сотрудника. Все эти мысли не могли дать мне покоя сегодня. Вновь и вновь прокручивая то, что случилось со мной за этот день, я готова принять решение. Никогда больше не оставаться с профессором наедине и работать с Бойлом как профессионал. А главное, никогда не мечтать ни об одном из них. Моя уверенность в том, что ни один из них не заслуживает звания «тот самый мужчина», приближалась к сотне процентов. А значит, мой новый день без секса начнётся не просто так. Во всяком случае, я хотела бы быть в этом уверена.