Цитаты из книги «Пробуждение спящей красавицы. Психологическая инициация женщины в волшебных сказках»

В психотерапии мы, как правило, работаем с тем аспектом понимания смерти, который касается не смерти как таковой в прямом смысле этого слова, а состояний «нежизни»: апатии, сонливости, лени. Клиенты очень часто сетуют на потерю энергии, ищут источник энергии, причем неиссякаемый. Однако так не бывает, не может быть, потому что есть ритм, который можно назвать жизнь-смерть-жизнь, и никто его не отменял. Этот ритм всем нам знаком по собственной жизни, люди говорят, что жизнь в полоску: белая полоса – черная полоса. Причем, суть проблемы не в том, что жизнь в полоску, а в том, что в этой полярности, как и всегда во всем, принято принимать белые полосы, но «бороться» с черными. Почему-то социальные нормы очень сильно расходятся с психологическими законами. То, что в социуме считается единственно приемлемым, – в психологии является

тема смерти входит в классическую тройку тем, табуированных в психотерапевтических группах. При этом участники групп вкладывают в это понятие самые разные смыслы. Типичные заблуждения людей: смерть – это поражение; смерть – это абсолютный конец; это больно, страшно и т. п. Есть множество подходов в работе с этой темой, мне особенно близок экзистенциальный

все инициатические сессии тоже таковы. Человек, осознавший во время сессии один из аспектов своего существования, уже умер в старом качестве и возродился в новом.

Жизнь и смерть взаимозависимы: они существуют одновременно, а не последовательно; смерть, непрерывно проникая в пределы жизни, оказывает огромное воздействие на наш опыт и поведение. И. Ялом

Есть такие грандиозные фигуры, внезапно появляющиеся во время психотерапевтических сессий, как Бог, Смерть, Рок, Ангел-хранитель, Судьба, Бессознательное, разговаривать с которыми можно только с величайшим почтением, преклоняясь перед их силой, способной в один миг смести все на своем пути. Конечно, с точки зрения проективного защитного механизма, эти фигуры суть не что иное, как наша собственная сила и могущество, от которых мы отказываемся в пользу этих созданных нами и отчужденных от нас персонажей своих сессий. Однако, что бы это ни было, когда такой персонаж появляется на сцене фантазии клиента, я как ведущая группы по опыту знаю, что сейчас произойдет что-то очень значительное.

смерть, по присутствию которой в сказке мы сразу же узнаем, что речь идет об инициации. Смерть – это не гибель, но трансформация героя, после смерти следует возрождение его в новом качестве. Когда в сессиях разыгрываются диалоги со Смертью (я не смею писать со строчной буквы название этого величественного персонажа), группа уважительно затихает, и физически чувствуется сакральность момента.

Берт Хеллингер, автор книги «Порядки любви», говорит о том, что каждый член семьи имеет право на свое место в семейной системе. Ошибку совершает та мать, которая пытается заменить умершего ребенка другим, живым. Это трагично для ребенка. Здесь порядок заключается в том, что каждый из детей в системе занимает свое место. Если умерший ребенок в семье имеет право на память о себе, тогда живому не нужно жить за него, он получает свободу быть собой и свое собственное место в системе. Кроме того, приемный ребенок, имеющий живых родителей, по убеждению Б. Хеллингера, не должен быть усыновлен. В крайнем случае он может быть взят на попечение, что для него является тем же самым, но разница в том, что он не лишается при этом собственных корней. Приемные родители обязаны дать ему всю информацию о его родственниках, когда ребенок этого захочет. Как только восстанавливается порядок в семейной системе, человек снова может любить. По Б. Хеллингеру, «любовь – часть порядка. Порядок был установлен прежде любви, и любовь может развиваться только в рамках порядка… подобно тому, как семя попадает в почву – место, где оно может прорасти и развиться»128.

Бабушки – хорошие воспитатели, но главная их добродетель – обеспечение безопасности в противоположность риску. Безопасность, безусловно, нужна, только она хороша в стабильные периоды, а критические без риска не пройти.

Русалочка – это лжегероиня, не прошедшая самую первую инициацию, как и Снегурочка. Русалочка в сказке исчезает с первыми лучами восходящего солнца, а Снегурочка тает, прыгнув вслед за подружками через костер (в другой версии – тоже от лучей солнца). Огонь в психоанализе – символ сексуальной энергии. Если мы видим огонь во сне, это означает, что какой-то долго подавляемый аффект вырвался из-под контроля на свободу и грозит смести все на своем пути. Удивительно то совпадение, что и Снегурочку, и Русалочку воспитывала не молодая женщина в детородном возрасте (как удачливых героинь), а пожилая женщина.

процитировать слова Ф. Перлза, только на этот раз акцентировать внимание на первой его части «У меня выходит потому, что у меня есть глаза и уши и я не боюсь». Психотерапевту недостаточно быть бесстрашным, когда встречаешься с чувствами клиента. Ему еще необходимо быть наблюдательным, видеть и слышать. Постепенно, проводя одну женскую группу за другой, начинаешь улавливать слова-маркеры: сон, покой (покойник), смерть, мертвая женщина. Эти слова как в сказке, так и в терапевтической сессии символизируют одно и то же: жизнь остановилась. Значит, что-то одно закончилось и нарождается что-то другое, и для перехода нужна инициация.