Отзывы на книги автора «Павел Крусанов»

Стереоскопический роман, балансирующий между архетипичной антиутопией, путевыми заметками и рабочими записями книжного реставратора-переплетчика. Две точки зрения — братья-близнецы Грошевы, две судьбы — продавец, путешествующий при любой возможности, и мастер-реставратор, восстанавливающий редкую букинистику, два характера — отстраненный мечтатель-наблюдатель и сумасшедший философ-созидатель с доморощенными теориями.

Фантастический элемент в виде особых химических веществ из горящих копей пунктиром мигает в повествовании, маяком задавая цель путешествия и вспышкой ослепляя в открытом финале. В остальном перед нами чистый реализм, где автор витиевато ткет два повествовательных полотна, чередуя точки зрения и жанры. Дорожные заметки брата-путешественника полны аутентичных азиатских реалий. Колоритные обычаи, национальные блюда, застольные и душевные беседы. Застывшие между войной и миром, между небесами и равнинами, горы Таджикистана. Мечтательные рассуждения Грошева-путешественника о солнечных-земляных-искусных русских. «Странствует с надеждой, возвращается с благодарностью». И оборотная сторона — безумные философствования брата-мастера, строящего на страницах своей книги утопию, требующую смены человечества.

Ужас этого прожекта даже не в фанатичном равнодушии к необходимым жертвам, а в том, что в нем угадываются детали из социализма, фашизма, либерализма, экозащиты — и других течений. Получается экстремальная прививка от людей, которые верят, что «знают как надо». Малый объем не позволил автору развернуть побочные сюжеты, но при разрастании книги ритмично-баюкающий стиль, вероятно, утомил бы читателя.

Итог: интеллектуальный экзерсис о сложной и противоречивой русской душе.

Очень хорошо в книге подана мысль о том, как камни и железяки могут менять настроение в зависимости от погоды или, например, характера деятельности народных масс, кипящей вокруг этих неторопливо мыслящих объектов. Я тоже замечала, как неуловимым образом меняются в солнечные дни выражения лиц бронзовых бюстов и с каким неудовольствием наблюдают консервативные памятники архитектуры в центре рождение новых стеклобетонных коробок... Вот за то и люблю Крусанова. Он все замечает и обо всем пишет. О том, что в моей голове тоже мелькает, но изящно не формулируется. О чем думается с интересом, но с толикой здравомыслящего стыда. А в его книгах все так тонко и органично, вычурно и в то же время просто... Вобщем, всенепременно надо читать. С вниманием к деталям и без претензий к линии повествования, которая не то чтобы местами провисает, но...

Увы, эта книга не о террористах. То есть заглавный герой каждого эссе – либо известная личность, либо террористическая организация: Вера Засулич, Гаврило Принцип, Красные бригады… Вот только фактического материала минимум, и регулярно создается впечатление, что перед тобой краткий пересказ статьи из Вики – а порой я залезала в Вики, чтобы понять, что же все-таки происходило на самом деле. Ну хорошо, предположим, что целью автора было не просвещение публики, а исследование терроризма в целом. В первых эссе эта линия еще выдерживается, даже какая-то философская концепция проглядывает: автор пытается толковать социальные явления с точки зрения теории горячих и холодных культур Леви-Стросса. Забавно, но неубедительно. Дальше и того нет, автор каждый раз лишь недоуменно пожимает плечами: и чего это Ильич Рамирес Санчес подставлялся под пули, он ведь был таким гедонистом!

Ну а два последних эссе, о современном исламе и второй чеченской войне, совсем «публицистические», в плохом смысле этого слова: диванный пассионарий упрекает жалких европейцев во всепрощенчистве (к чести автора слово «толерастия» прямо не употребляется, но общий тон именно таков) и противопоставляет им наконец-то вставшую с колен Россию, которая «с улыбкой и непреклонностью» в конце концов указала Чечне ее место. Оправдывает автора только то, что это было написано в 2004 году – тогда, наверное, еще можно было тешить себя иллюзиями.

Претензии есть не только к содержанию, но и к стилю: странно встречать у культового прозаика корявые фразы вроде «причина актуальности противостояния ислама и христианства» – а их в тексте немало.

Но кое-что новое я все же узнала: оказывается, у Надежды Константиновны Крупской был «первый муж» – нет, не старик Крупский, а некто Борис Герман, близкий друг Фанни Каплан. О_о

Пускай
У нас будет шанс,
Что к нам опять вернется мальчик Евграф...
Гребенщиков

Если ты знаешь, что драконов на свете нет, рано или поздно это знание сделает драконом тебя.
Крусанов

Новый роман от мага современной русской прозы. Идейно продолжающий "мистический империализм" "Укуса ангела" и "Бом-бома". С новыми героями, странными и непохожими на героев нашего времени. Но схожими с паяцами и шутами, трикстерами всех эпох и жанров. Запредельщиками, как переводит сам автор традиционалистское понятие "трансцендентального человека". От Локи до Остапа Ибрагимовича, отсылки к которым ясно прописаны в романе. Таких запредельщиков там два: Евграф Мальчик, от лица которого ведётся повествование и который по сюжету проходит несколько инициационных стадий, и вполне уже реализованный Капитан Абарбарчук, сиречь преображённый Сергей Курёхин. Действие происходит в 2010-11 годах, в течении которых концессионеры осуществляют одну дьявольски метафизическую идею: уничтожить, вконец извести Америку, дабы уже ничто не тормозило победный расцвет Русской Души. Для этой цели были использованы: Кольская СГС, несколько бронзовок, мускусных усачей, жужелиц и других инсектов, человеческая жертва, "сузуки-витару", электронная переписка, вольные камни, женщина-лютка с разноцветными глазами, дух Патрокла Огранщика, скоростное свежевание барана и ещё немало алхимических ингредиентов. Великое делание вершилось в пределах СПб, Пскова и окрестностей; сдобренное диалогами геополитического, философского и тайновидческого толка, премудростями духовного пути и радостями плотского секса, оно было от начала и до конца грандиозной, и оттого совершенно правдоподобной мистификацией. Идеи эковского "Острова накануне" получили в "АД'е" своё апокалиптическое воплощение: здесь нашлось место и гаринскому оливиновому слою, и подложным статьям в Nature, публичным демонстрациям превращения свинца в золото, и нострадамическому толкованию сказок Афанасьева, и, наконец, фальшивой цитате из К. Леонтьева: "Если русские, вместо того чтобы есть друг друга, помогут друг другу, они станут господами мира". Из тонких, но заметных реминисценций следует отметить похожесть фигуры Евграфа Мальчика на Эрнста Юнгера (нем. junger — молодой): тот же бесстрастный автобиографизм и страстный авантюризм, та же любовь к жукам как наивысшее проявление антигуманизма, тот же поиск скрытых гештальтов и невидимых героев. Тотальная ирония и традиционалистская серьёзность, перемешанные в романе наподобие мыслей в голове шизофреника (позитивного, разумеется), не должны затмевать главную идею: нужно быть, а не иметь, посколько только тогда удастся всё. В том числе и вывести породу певчих рыбок...

Ощущение баланса, жизненной уравновешенности оставляет повествование Павла Крусанова из длинного списка Большой книги.

Природу Псковщины  мы видим, слышим, обоняем вместе с приехавшими из Питера на рыбалку и охоту юристом-пенсионером Петром Алексеевичем с друзьями и местным старожилом Пал Палычем.

Вкусно, подробно, детально  глазами и устами героев рассказывает автор о завораживающей красоте лесов и рек, о повадках  уток, тетеревов, кабанов. В этом -  продолжение тургеневской традиции.

Но в центре внимания питерца, а вместе с ним и автора, - и  народная философия бывалого хитрована, "разумного эгоиста"   Пал Палыча.  Присматриваясь к его образу жизни, слушая его истории, былички, разговоры с женой, он проникается симпатией к его "мудростям".
А суть их в избежании крайностей, в  нестяжательстве по отношению к природе, в совестливости,  доброте, и надежде,  что когда-то тебе воздастся за твои дела.

Путешествие по джунглям , а ещё растянутость и повторение многих моментов, мне кажется, нарушает цельность  книги.

А вообще читается прекрасно, хороший язык, нескучно оставаться вместе с автором среди природы.

Возможно, стоило бы многое написать о данном романе, но лучше я воздержусь от этого соблазна и буду предельно краток: перед нами исключительно правильная, жизнеутверждающая и светлая книга. Вот.

Как говорят в этих ваших интернетах - "ну, такое..."

Удивительным образом эти люди, с самого начала задумавшие свой чятик как сырьё для книги или вообще как книгу, прописавшие это и оставившие это в окончательном тексте, всё время делают вид, что общаются как попрёт и в книжку им совсем не хочется. Даже вот отправят случайно письмо на середине неоконченного предложения, а потом следующее - мол, ах, случайно отправилось.
В общем, очень толсто и недостоверно.
Да и ладно.
Крусанов и Айрапетян зато пишут хорошо и байки у них интересные. А Пелевин зато такой очень обаятельный жизнерадостный дятел, аж захотелось его художественные книжки почитать.

В остальном - цитирую по памяти - "что касается моего бутерброда с колбасой, который я сейчас ем, то он вкусен" (кажись, это был Семашков, но мб и не он, про пожрать тут у всех больше половины текста).
Ахти ж божечки мои, писатели-мыслители, разлюли-люли-борщи, "документ эпохи" (так аннотация говорит).
Не знаю, что-то "везёт" последнее время на лытдыбр, надо завязывать.

Это моё первое знакомство с Павлом Крусановым, которое теперь хочется непременно продолжить.
"Яснослышащий" превзошёл мои ожидания.
На книги, где в сюжет вплетены музыка и музыканты, я всегда обращаю внимание. Но не ожидала настолько красивой и мощной по идее истории, затрагивающей ещё один мой интерес в литературе - смысл человеческой жизни, связи с божественным, видение того, что за порогом смерти, да ещё и через призму музыки.

Размышления героя о мироустройстве, ввиду одной его маленькой и незаметной окружающим физиологической особенности, восходят к идеалистам античности, к Ветхому Завету, к началу времён, а ещё, например, к дельфинам.

"А между тем, как нам авторитетно заповедано, в начале было Слово. Не форма, не чертёж, не образ – Слово. И поскольку язык творения неведом нам (всякий чужой язык для слуха не более чем тонированный строй гласных и согласных, значение которых, в принципе, равно значению нот и тембров в музыке), то нет ни кощунства, ни ошибки в утверждении, что в начале был вещий Звук. И Звук был Бог. Он, Всемогущий, гремел чередой творящих глаголов/аккордов, а усмирённый хаос внимал гармонии и обращался в космос. Тот космос, где в единстве справедливости и раздора над противостоянием стихий царит и всё пронизывает восхитительное иго – разумная душа симфонии, которая привносит согласие и мир в лютую тяжбу вздорных звуков."

А у каждого человека, как выясняется, есть орган для восприятия этой музыки мироздания, Зова Создателя. Только орган этот либо в разной степени развит,  либо же, наоборот, в разной степени атрофирован. Поэтому люди оторваны от изначальной благодати, запутаны фальшивыми шумами своей многострадальной жизни и лишены способности слышать даже свою собственную мелодию.
У главного героя этот загадочный орган, предназначенный для "шестого чувства", с детства отлично работает. С таким даром Август Сухобратов, разумеется, становится музыкантом, проживает расцвет асса-культуры в Санкт-Петербурге со своей рок-группой, взрослеет, влюбляется, страдает, отправляется на Донбасс  - и мечтает в итоге создать такую музыку, которая позволила бы передать этот Зов Создателя каждому человеку, вернуть всем изначальную связь с благодатью и избавить, тем самым, человечество от страданий.

Но в итоге, пройдя опыты жизни и смерти, несмотря на невероятный прогресс на пути к своей заветной цели, герой получает совершенно непредсказуемый результат.
Однако обойдусь всё же без спойлеров)

При чтении у меня сразу возникли ассоциации с трудом  "Мистицизм звука" суфия начала 19 века Хазрат Инайят Хана. Кажется, они с Августом нашли бы, что обсудить.
По восприятию мира героем через звучание и музыку вспомнился и прекрасный "Брисбен" Евгения Водолазкина, и мрачноватая "Тишина" Питера Хёга...

Но, конечно, "Яснослышащий", с  нотами магического реализма и философского трактата, написанный ритмически выстроенным до музыкальности языком (разве могло быть иначе в такой книге!), показался мне совершенно особенным и доставил большое и многогранное удовольствие.

Ну что сказать, данным сборником я осталась довольна. Весьма хорошая подборка рассказов, которые весьма интересны и познавательны. Хотя некоторые рассказы оказались со всем безвкусными, но есть и те, которые очень даже хороши…
Еще я выделила для себя пару цитат, вот одна из них: «Для счастья человеку нужны лето и бабушка». Я бы сказала, что это не совсем верно, счастье кроится не только в лете и бабушке, счастье состоит из многих кусочков, а это один из них. Или вот эта цитата: «Ты пойми, хорошим быть выгоднее, чем плохим. А плохим, зато интереснее». Чтож, весьма справедливое высказывание, я бы сказала весьма жизненное.
В общем данный сборник весьма неплох для прочтения, однако, лично для меня, мне его перечитывать не особо хочется, так сказать книга на один раз. Хотя может кому-то она понравится больше, чем мне… Тут уже дело вкуса.

Пять умных мужчин о жизни, любви, литературе, алкоголе и многом другом.