Современная медицина признаёт четыре базовые модели: целлюлярную (эволюционировавшую в генетическую и эпигенетическую), представленную Р. Вирховым, предложившим свести суть любой патологии к клеточным изменениям; учение о стрессе Г. Селье, взявшего за основу синдром адаптации; психосоматическую, основоположниками которой явились З. Фрейд, К. Юнг, Ф. Александер, признававшие первостепенное значение в патогенезе психоэмоциональных факторов; социальную (с подвидом в виде эпигенетической), разработанную К. Лоренсом, Н. Фришем, Р. Парком, Э. Уилсоном, рассматривавшими социобиологическую обусловленность здоровья; теорию народонаселения Т. Мальтуса и его последователей – неомальтузианцев, считавшими все болезни прямым результатом увеличения численности народонаселения.

Вспоминая предложенный в начале статьи метод сравнения через использование закона единства и борьбы противоположностей, надо отметить, что при всей гетерогенности, разнотипности и кажущейся несопоставимости вышеперечисленных научных концепций, они могут быть объединены и объективизированы в случае их рассмотрения через призму ииссиидиологического учения, более того, как это ни парадоксально, данная ассоциация возможна на базе рассмотрения наиболее спорных и амбивалентных положений базовых теорий медицины. Первое место среди них по своей дискутабельности, безусловно, принадлежит, запрещённой в советское время, а сейчас ограниченно-популярной, теории народонаселения или теории «оптимума населения», постулирующей, в частности, возможность управления (ограничения) роста численности человеческой популяции встречными причинами – войнами, эпидемиями и (!) нравственным воздержанием.

Казалось бы, указанные сентенции совершенно не коррелируются с Ииссиидиологией, но при педантичном подходе мы можем найти определённые экстраполяционные ассоциативные цепочки, начинающиеся с характеристики проявления переходных резопазонов проявления Форм Самосознания с их катаклизматической и пандемической составляющей, продолжая неоднократным упоминанием 3-5-процентной данности относительной проявленности в нашей группе ПВК Форм Самосознания с потенцией к ллууввумичности (то есть для них – нас) современная реальность «перенасыщена» Формами Самосознаний, малосопоставимыми между собой по стратегии и тактике реализации данной Схемы Синтеза), а также следующим из материалов лекций автора Основ однозначным описанием «миров будущего», как объективно менее густо населённых и, наконец, соотносимостью, пусть и на совершенно другом энергоинформационном уровне, императива Мальтуса о «нравственном воздержании» с декларируемыми в Ииссиидиологии принципами высокоинтеллектуального Альтруизма и высокочувственного Интеллекта.

Следующей моделью медицины является социальная, постулирующая первостепенную значимость в возникновении, распространении и протекании заболеваний «повреждающих факторов» социальной природы: степени урбанизации, социально-культурных преобразований, этнической структуры, а также таких специфических динамичных величин, имеющих, по мнению последователей данной концепции, более персонифицированное значение, как структура семьи и профессиональная деятельность, социальный статус и условия жизнедеятельности.

В цикле книг Ориса «Бессмертие доступно каждому» и в «Основах Ииссиидиологии» используются примеры социальных каузальных связей (степень отклонения от человеческой Схемы Синтеза и, как результат: профессиональная, социальная и даже этническая инволюционная (деградационная) динамика как фактор, определяющий межпротоформные перефокусировки; зависимость спортивных и иных профессиональных достижений от указанного фактора; связь асоциальности поведения, структуры семьи (в частности многодетности) со степенью проявленности межсхематических динамизмов и даже влияние этажности жилого помещения на организм и прочее), но все они подразумевают под собой фокусно-социальную ориентацию.

Ииссиидиологическая концепция рассматривает причинно-следственную связь Формы Самосознания с проявленной окружающей действительностью в диаметрально противоположном, в сравнении с социальной моделью патогенеза, направлении, утверждая, что первостепенно даже мы, при всей своей объективной многовариантности и многоликости, сами непрерывно проявляем и энергоинформационно структурируем своими мыслями, желаниями и устремлениями собственную субъективную реальность, динамичность и конкретика изменений которой предопределяется качественностью нашей Фокусной Динамики.

Однако вся сложность рассмотрения данного вопроса состоит в том, что квантованные нами персоналистические миры (подробнейшим образом описанные в 3-м томе «Основ Ииссиидиологии») – инерционно, условно вторично, – одновременно воздействуют на саму Фокусную Динамику, тем самым предопределяя возможность и степень значимости вышеуказанных социальных факторов. Кроме того, необходимо помнить, что сама по себе Фокусная Динамика любой Формы Самосознания интегральна по отношению к нюансам конкретики Схемы Синтеза, к эмпирической наполненности конфигурации, предопределяющей её текущий интерес, к резонационности с другими своими личностными интерпретациями, к объективному, неосознаваемому влиянию Форм Самосознаний, которых мы относим к другим мерностным диапазонам.

Социальная эпидемиология, как основной инструмент социальной теории возникновения заболеваний, выглядит с позиций Ииссиидиологии как под-под-аспект энергоинформационной амицирациологии (от «амицирация» – приобретение новых свойств в результате завершения определенного этапа синтеза), так как не социальные патогенные факторы предопределяют конкретику пространственно-временной и психо-физиологической «географии» самоосознавания, а то, насколько качественно, соответственно с основной (для нас – с человеческой) Схемой Синтеза, Форма Самосознания может воспринимать любое, ею же проявленное, событие и состояние, потенциальная сменяемость которых находится в прямой зависимости от степени акцентированности целеположения, приоритета текущего или насущного интересов.

Безусловно интересной выглядит следующая концептуальная модель, используемая современными медиками и биологами, – теория общего адаптационного синдрома (стрессовая теория развития заболеваний), описывающая совокупность неспецифических защитных приспособительных реакций, возникающих на фоне действия стрессорных раздражителей и проявляющихся фазными изменениями гормонального баланса, метаболическими и функциональными сдвигами, направленными на адаптацию организма к действию данных раздражителей.

В упрощённой форме, согласно данному положению, при чрезвычайно сильном или несильном, но необычном для данной конфигурации воздействии на биологическую форму любого из стрессоров, подразделяющихся на физические раздражители (чрезмерная физическая нагрузка или ее полное отсутствие), биологические раздражители (бактерии, вирусы) и эмоциональные факторы внешней среды (субъективно-значимо положительные или отрицательные) биологическая форма всегда отвечает идентичной классической триадой: атрофией тимуса и лимфоидной ткани, гипертрофией (гиперплазией коры надпочечников) и множественными кровоизлияниями слизистой желудочно-кишечного тракта.

Несомненно, что сам факт декларации автором теории Г. Селье концепции мультикаузальности (многопричинности) внешнего воздействия, с последующим определённым скоррелированным ответом, является объективным качественным достижением в санологии (науке о здоровье). Более того, она подаспектно подтверждает один из аксиоматических ииссиидиологических постулатов о мультиполяризации Фокусной Динамики любой Формы Самосознания.

Однако в материалах Основ, в частности в 5-м томе, мы имеем возможность ознакомления с более конкретизированной энергоинформационной обусловленностью развития и разрешения данного статуса (стресса). Суть в том, что, согласно ииссиидиологическому подходу, любой стресс (а по классификации Селье только «генерализированный адаптационный синдром» – дистресс) свидетельствует об осуществлении данной Формой Самосознания не «триады Селье», но «ииссиидиологической монады» – акта меж-Качественного синтеза по каким-то конкретным сочетаниям синтезируемых признаков. При этом закономерным результатом данного процесса является ревитализация (посмертная перефокусировка), которая, как это ни шокирующе выглядит для интровертированных Форм Самосознаний, объективно, пусть и априорно для наших сегодняшних систем восприятия, является свидетельством амплификационности (повышением качественности) синтетических динамизмов.

Концепция общего адаптационного синдрома по некоторым классификациям входит в наиболее популярную с начала XIX и до последней трети XX веков (до преобразования клеточной теории в генетическую) психосоматическую модель патогенеза, объясняющую как чувства, эмоции и мысли посредством нервной и гормональной систем трансформируются в биохимические реакции и интегрально материализуют данный субстрат на уровне биологической формы.

Структурно данное направление в медицине можно дифференцировать на психофизиологические концепции: идеи И. Сеченова о рефлекторной природе психической деятельности, учение И. Павлова об условно-рефлекторной обусловленности высшей нервной деятельности, кортико-висцеральная теория К. Быкова; на психоаналитические концепции: теория невроза Ф. Александера, конверсионная теория З. Фрейда, теория архетипов К. Юнга, «десоматизация-ресоматизация» В. Шура, концепция «болезней готовности и выражения» Ф. Векскулла; на ментально-когнитивные теории: «нарушения объектных отношений» Кернберга, Винникота и Кляйна, «потери объекта» Фрейбергера, «алекситимии» Шифнеуса.

Ииссиидиологический подход к психофизиологической, в частности кортико-висцеральной концепции, был рассмотрен выше на примере теории стресса, косвенно он широко применён в 5-м томе «Основ Ииссиидиологии» при описании качественных характеристик ИИССИИДИ-Центров, опосредующих активность в данном случае в первую очередь лимбико-ретикулярной, а как следствие – вегетативной и эндокринной систем.

Остальные психосоматические концепции являются, по сути, сверхсубъективизированными теоритическими выводами из психотерапевтической практики, которая сама по себе, имея предметом изучения аффилированные (связанные общими интересами) в инопротоформном направлении Формы Самосознания пациентов (а зачастую и самих исследователей), имеет более прикладное, по факту, не системное значение, занимаясь интерпретацией «проекций» усечённых эфирных конструкций коллективного бессознательного, хоть объективно и представляющего обширнейший слой разнопротоформного опыта, но принципиально прямо не экстраполируемого инструментами ортодоксальной науки на динамику личностного самосознания.

Более объективный подход, изложенный в ииссиидиологической концепции, позволяет понять, что бессознательные негативные противоречивые императивы и представления, продуцируемые подкорковыми структурами наших микстумных биологических форм, хоть и доминируют в творчестве большинства современных людей, будучи объективной основой нашего биологического существования, но всё же являются диссонационными по отношению к человеческой Схеме Синтеза. По этой причине они могут и должны быть осознанно проработаны и трансформированы нами в гармоничное амплиативное сотворчество личностного самосознания и коллективного подсознания.

Наиболее подробное применение в структуре 5-го тома «Основ Ииссиидиологии» получила современная, трансформированная из первоначальной теории целлюлярной патологии Вирхова, клеточная теория патогенеза, преобразованная медико-биологическим сообществом последних десятилетий в генетическую и эпигенетическую концепции. При этом, пожалуй, основная загадка клеточной теории – загадка тотипотентности (в параметрах генотипа – эпигенетической экспрессионности), заключающейся в том, что клетка многоклеточного организма в определённый период своего развития обладает генетической потенцией всех клеток данного организма, так и не решена ни критиками, ни последователями родоначальника данной модели медицины, хотя ответ с ииссиидиологической точки зрения прост – он, как это не удивительно, заключён в более качественном понимании безосновательно отвергнутого одного из шести базовых положений теории Вирхова, постулирующего, что каждая клетка (добавлю: каждая структурная клеточная субсоставляющая) независима.

То есть, выражаясь языком Ииссиидиологии, каждая клетка сохраняет известную степень энергоинформационной самостоятельности, предопределённой её Схемой Синтеза, основанной на специфичности её распаковочного процесса из «собственного сектора» общего информационного пространства (из субтеррансивной ОДС), не исключающего, но объективизирующего императив тотипотентной амплификационности (развития в других подсхематических направлениях) – по сути, её свободу выбора.

На этом фоне успехи новых направлений в клеточной теории – генетики и эпигенетики, повысив степень аспектабельности (возможности визуализации) клеточных структур, сформулировав догмат «ДНК-РНК-белок», а затем, преобразовав его в учение о «гистоновом коде», только добавили количество нерешенных вопросов, таких, например, как причина и механизм информационного формирования генома, каузальности активации-дезактивации генов, объективной природы, формально описанных на сегодняшний день эпигенетических сигналов (метилирования, геномных и хромосомных перенастроек, модификации гистонов в виде ацетилирования, фосфорилирования, убиквитинирования, биотинилирования, АДФ-рибозилирования, изомеризации пролинового остатка и других).

Материал данного тома даёт принципиальный ответ на эти вопросы путём формулирования концепта квантовой нелокальности каждого структурного элемента клетки и всего белково-нуклеинового комплекса в целом, предопределяющим попеременно-одновременное нахождение вышеуказанных самосознательных структур и в наших, в разной степени осознаваемых, человеческих пространственно-временных континуумах, и в ноовременных информационных комплексах, неподвластных постижению нашими системами восприятия, но объективно способствующими, в частности, синхронной реализации информации генов во множестве иных Форм Самосознаний (людей, растений, животных), что ортодоксально понимается как наследование и горизонтальный перенос генов.

Сам же патогенез – механизм зарождения и развития любого заболевания – может быть в упрощённом варианте, без учёта всего сложнейшего взаимообусловливающего механизма корпускулярно-волнового динамизма резопазонно-резонирующих Форм Самосознаний, как это не эпатажно выглядит, разобран на примере описанного в материале данного тома принципа возникновения и развития такого, к счастью для нас чаще «инфекционного» (двунаправленного) «заболевания», как любовь, с одной лишь поправкой, что в случае развития классического патогенетического процесса, в поверхностном уровне рассмотрения, речь идёт не о двух, а об одной Форме Самосознания, которая, согласно ииссиидиологическому подходу, резонационно взаимодействует с другой своей личностной интерпретацией, возможно представляющей её предков или будущих потомков, с несколько измененной (в случае с «любовью» схожей) картиной экспрессированности генов, имеющей взаимодополнительный опыт в виде насущного и текущего интересов и сопоставимый по своей активности психический (в случае с «любовью» психо-физиологический, гормонально акцентированный) статус.

После использования понятия патогенеза в данном месте статьи вполне уместно описать принципиальное отношение к таким базовым понятиям биологии и медицины, как филогенез, антропогенез и онтогенез. В основе ииссиидиологического понимания филогенеза – процесса развития биологического вида во времени, лежат концепты многомирия и одномоментности возникновения всего Сущего, объективно нивелирующие значение ортодоксально принятых филогенетических реконструкций, базирующихся на палеонтологических и сравнительно-межвидовых анатомических методиках.

Имея предметом изучения не биологическую форму, а Форму Самосознания, и учитывая филогенетические межпротоформные и внутривидовые пертурбации, как характеристику процесса диффузгентности, Ииссиидиология описывает эволюционный процесс (включая и филогенетический) исключительно в виде последовательного увеличения энергоинформационной ёмкости фокусной Конфигурации на фоне опосредованности пространственно-временных характеристик.

Материал 5-го тома «Основ Ииссиидиологии» в части описания «хронологической» мультиполяризации фенотипических вариантов полулюдей и полуживотных представляет любопытную, по сути, артефактную для антропологов информацию, привычно занятых изучением биологической эволюции в контексте исторического формирования физического типа человека, как подвида других гоминид. Согласно ииссиидиологическому подходу, люди – как биологизированный результат микстумного межпротоформного творчества – в их ныне наблюдаемом виде представляют собой, в том числе, и интеграл генно-инженерных экспериментов «предыдущих» развитых цивилизаций, создававших в утилитарных целях, в частности, химерные организмы, археологические находки которых не перестают вводить в ступор современных исследователей.

Пожалуй, объективно самым сложным вопросом современной биологии и медицины является вопрос онтогенеза – индивидуального развития, совокупности последовательных морфологических, физиологических и биохимических преобразований с момента оплодотворения до конца его жизненного цикла. Ииссиидиологическое понимание диалектически преобразует само понятие онтогенеза, подразумевая под индивидуальным развитием в условиях третичной иллюзии процесс синтетического творчества, обусловленного меж-Качественными двудоминантными преобразованиями, сопровождающимися амицирациями, в том числе и ревитализациями (посмертными перефокусировками) с возможными вариантами самоосознавания в виде внутриутробного развития, результирующегося (в части сценариев) рождением новой биологической формы с потенцией продолжения данного синтетического процесса на новом энергоинформационном фоне.

В продолжение рассмотрения общих вопросов онтогенеза, начатого в цикле «Бессмертие доступно каждому» и в «Основах Ииссиидиологии», в данном томе предоставлена дополнительная информация о связи онтогенетических динамизмов с уровнями активности энергетических центров, кроме того, уделено большое внимание описанию начальных (в нашем понимании) этапов онтогенеза.