Глава 2

– Интересно, что же ты скажешь, когда увидишь остальных, – хмыкнула оперативница, а потом, помолчав, добавила: – Это Кай, вожак прайда.

– Прайда…– заторможено повторила я. – Подожди, их что, здесь много?

– Да, можно сказать, это их земли. Дальше владения пум, севернее хозяйничают волки и прочие хищники. И если присмотреться, то на деревьях можно заметить лемуров.

Что же, теперь хотя бы понятно, чем питается местный царь зверей.

– Но вольеры ведь маленькие… как здесь уживается такое количество животных?

Девушка подняла на меня полный решимости взгляд и, не переставая чесать льва за ухом, спросила:

– Алевтина, ты веришь в магию?

– Что? – переспросила я, уверенная, что ослышалась.

– Эти загоны, как и наш дом, были подвергнуты пространственной магии, ты ведь заметила, что дом изнутри выглядит больше, чем снаружи?

И хоть на этот вопрос хотелось ответить положительно, я покачала головой, теперь уж точно уверившись в психическом расстройстве окружающих.

– Большинство незрячих не могут видеть то, что сейчас увидишь ты.

Время остановилось.

Я как завороженная следила за приближением хищников, решивших покинуть свое укрытие.

Но отнюдь не они вызывали во мне чувство первозданного ужаса, меня бросало в дрожь от проникновенного звериного взгляда оперативницы, чьи глаза из сочной зелени превратились в расплавленное золото с вертикальными зрачками – щелками.

Происходящее никак не желало укладываться в голове. Мысленно я принялась молиться всем известным мне богам и архангелам, моля их вызволить меня отсюда.

Но чуда не произошло. «Чудо», закрыв глаза и воспользовавшись дыхательной гимнастикой, подступило ко мне уже с совершенно нормальными глазами.

– Пора показать тебе второй вольер.

– Знаешь, что-то мне не…

– Не спорь Алевтина. Так надо, – произнесла оперативница твердым голосом.

Поняв, что от меня так просто не отстанут, пока не покажут все. Сжав кулаки, первая направилась к выходу из вольера, желая как можно скорее выполнить все, что она хочет, а после отправиться домой, надеясь забыть обо всем, как о страшном сне.

За оградой мне стало легче, вроде бы… я не уверена, ведь все на что была сейчас способна, это невидяще смотреть себе под ноги, раз, за разом вспоминая пугающие глаза оперативницы.

– Это ты еще с красноглазками не сталкивалась, вот там страх полнейший!

– Кто такие красноглазки? – безжизненным, без эмоциональным голосом спросила я.

– Мелкие демоны, поглощающие душу человека, тем самым временно занимая ее место для исполнения собственных нужд.

– А, понятно.

– М-да, шок на лицо, – обреченно вздохнула Юля, – опять мне достанется от Костяныча за то, что травмирую нежную психику его новой протеже.

– Кто такой Костяныч?

– Так Константин же, просто из-за его родословной все зовут его именно так.

– А что не так с его родословной?

– Так он же правнук Кощея!

Нервно хмыкнув, ступила в распахнутые двери второго вольера, будучи свято уверена, что теперь-то уж точно готова ко всему.

– Пойдем, я думаю, здешние обитатели тебя сильно удивят.

Не переставая щипать себя за руку, послушно шла за оперативницей, желая как можно скорее закончить.

К сожалению, боль была вполне реальной в отличие от того, что предстало перед моими глазами. Внезапно все поплыло, и свет померк.

Просыпаться совершенно не хотелось.

Позволив себе поваляться еще какое-то время, все-таки открыла глаза и в ужасе уставилась прямо перед собой. В ужасе, потому что не припомню, чтобы накануне я делала ремонт в квартире. А он был. Вот прямо свеженький и такой одновременно «старенький». Ну, точнее сказать, косил «под старину».

Первой мыслью было классическое в таких случаях «я, конечно же, сплю», но уже второй «ой, мамочки, это, по ходу дела, реальность». И эта вторая пришла сразу же после того, как я пребольно ущипнула себя за руку. Это тоже классический прием, по крайней мере, так поступают во всех книгах, если что-то вдруг идет не так.

Все еще безумно тараща глаза, с нотками паники и восхищения рассматривала комнату: огромная кровать, два на два, не меньше, и я, кстати, сейчас на ней сижу; отделанная под старину мебель, тяжелые портьеры на стенах и темные, нагонявшие жути, картины на стенах.

Бр-р…

В комнате царил полумрак, оттого я не сразу заметила чужое присутствие.

Усомниться в реальности произошедшего мешал один ма-а-аленький нюанс, сидевший в кресле подле моей кровати.

Мужчина со скучающим выражением лица, взглянул из-под опущенных ресниц, бегло оценивая мое состояние. Поднявшись, направился в сторону двери, обронив напоследок:

– Наконец-то выспалась…

И уже совсем тихо:

– Думал, сдохла.

– Вообще-то, я все слышу! – мгновенно отреагировала, на его высказывание.

Мужчина резко подскочил, и дверь с оглушительным грохотом за ним захлопнулась, отдавая острой болью в моей голове.

Ой, мамочки! Это что вообще такое? Это что сейчас было? Это как так вышло? Где я? Нормально, да? И что я ему вообще сделала, спрашивается? Получается, он все это время сидел и смотрел, как я сплю?! А если у меня во время сна слюни текли, или, может, я и вовсе храплю? Стыдно- то ка-а-ак….

– Эй, мужик. Выпусти меня, слышишь! Выпусти, говорю немедленно! Мне на работу надо, на новую…

И осеклась, вспомнив, что это и есть та самая новая работа. И все сразу как-то встало на свои места. Помнится, меня так впечатлило увиденное, что, видимо вырубило. Ну хоть не прикопали по-тихому, и то хорошо.

Вспомнились события до того, как я так бессовестно потеряла сознание. Лев, пумы, лемуры… Юлиана с ее трансформацией и бойцы на тренировке. Неужели все это, правда и магия существует?!

Эх… а ведь я, как и все дети в одиннадцать лет, ждала сову из Хогвартса… и когда вместо него, мне вновь пришлось идти в надоевшую школу, – моя вера в магию иссякла. Да если бы я только знала!

Мои мысли прервал стук в дверь. В проеме показалась растрепанная макушка Юлианы, а потом и она вся.

– Наконец-то ты очнулась, я уже думала, мне придется тебя здесь до утра караулить.

– Только не говори, что я проспала весь день!

За окном уже и вправду сгущались сумерки, и мне стало немного неуютно оттого, что обременяю людей своим присутствием, но Юлиана, решительно вошедшая в комнату, махнула рукой.

– Ты проспала целые сутки, так что еще двенадцать часов я бы уж как- нибудь выдержала, – при этих словах девушка нервно хмыкнула.

Кажется, у меня начал развиваться нервный тик, слишком уж часто в компании оперативницы у меня дергается глаз.

– Ско-о-олько?!

– Не кричи, пожалуйста, у меня и так голова раскалывается. Твое состояние полностью соответствует норме. Просто тело перестраивалось под дар, который до этого момента спал глубоко внутри, – ответила Юлиана, чуть поморщившись.

– Дар? – недоверчиво хмыкнув, я ненадолго замерла, прислушиваясь к внутренним ощущениям, – О чем ты? Я ничего не чувствую.

– И не должна… это придет позже, а пока наша с тобой задача – понять, что ты умеешь. Позволишь? – Крепко обхватив теплыми руками мою ладонь, девушка зажмурилась.

Несколько томительно долгих минут ничего не происходило, а после у меня затекла рука, и голова разболелась пуще-прежнего.

– Ничего… я ничего не вижу…

В ее зеленых глазах читались тревога и растерянность, а в моей душе укреплялась вера в собственной безнадежности.

– Я безнадежна, да?

Устав сидеть в тишине, все же задала мучавший меня вопрос, ответа на который у оперативницы по-прежнему не было. Но сейчас мне казалось, что если не спрошу, не узнаю точно… то, просто сойду с ума, не смогу жить спокойно, зная, что магия все же существует… А меня обошла стороной, опять. Сначала сова, теперь вот это вот! Безобразие!

Помнится, в какой-то момент в своей жизни я возненавидела книги. Книги, в которые с самого детства была влюблена по уши, которыми жила, дышала, и была готова перечитывать по несколько сотен раз… Я настолько привыкла избегать реальности и тонуть с головой в поистине сказочных историях, что неосознанно принялась ждать чуда. Верила в него, так, как дети верят в Деда Мороза. И тем сильнее было разочарование… Поэтому сейчас от ответа Юлианы зависело многое. Мое хрупкое равновесие, практически смысл жизни, который я упорно не видела без своей хоть и глупой, но согревающей сердце, веры.

– Нет, возможно, я просто еще не встречала людей с таким даром… Увидев, что ее слова не возымели на меня должного эффекта, брюнетка поспешила меня заверить: – Поверь, – ты одна из нас, Константин не ошибается.

Этого было мало,… но вполне достаточно, чтобы не умереть от любопытства, а после я надеялась все же поговорить с местным начальником, который по совместительству был еще и правнуком Кощея. Надо же, как говорила Алиса из Страны Чудес, – «Все чудесатее и чудесатее».

Только подумать – настоящий Кощей! Здесь, в России!

– Кстати, о нем… слушай, а он и в правду бессмертный?

– Ну… – Оперативница отвела глаза и, повернувшись к окну, стала вглядываться в свинцовое небо,. – Все мы смертны, Алевтина, но он все же проживет чуточку дольше…

В ее голосе слышалась затаенная грусть, а фигура, которой позавидовала бы любая девушка, сейчас выглядела уставшей и сгорбленной, словно на плечах этой молодой девушки лежал непосильный груз.

– Ты права, Аля, ноша действительно слишком велика для меня…

Вздрогнув, я плотнее закуталась в одеяло, внезапно ощутив себя полностью обнаженной перед этой… магичкой. А ведь я тогда приняла ее слова за шутку. Неужели она и вправду умеет читать мысли?

– Умею, – все еще не глядя на меня, кивнула она, тем самым подтверждая мои слова. – И ты себе представить не можешь, как же это неудобно!

– Но почему? – искренне удивилась я, – Это ведь столько возможностей!

– И никакой личной жизни! – зло отрезала Юлиана, поворачиваясь ко мне лицом.

Сейчас я не видела в ней ту роковую красотку, за которой штабелями вились мужчины, как и не видела той, которая проявила себя в том вольере. Сейчас передо мной стояла самая обычная женщина, у которой на душе скребли кошки. Ее глаза были полны печали и боли… боли, которой она не готова была поделиться с другими.

***

Константин заглянул справиться о моем самочувствии, когда на небе уже стали появляться первые звезды. Извинившись перед Юлианой, которую все по-простому звали Юлей, он отпустил ее домой, поблагодарив за лишние хлопоты.

Уже несколько минут мы сидели в абсолютной тишине. Правнук Кощея подбирал правильные слова, а я… я витала в своем собственном мире, представляя, как сильно теперь изменится моя жизнь.