Глава 4

Люди в городах потрясающе безразличны. Этому учит их сама природа мегаполисов. И когда на нас напала эта тварь, никто не обернулся на мой крик, как будто так и было нужно.

Крыса. Огромная, черная, с серыми бусинами глаз и серебряными нитями в шерсти. А когда я закончила выдумывать ее покрову новые эпитеты, она клацнула зубами в двадцати сантиметрах от моей шеи. Потом ее пронзил кинжал.

Олег вытащил с усилием острое оружие, и в следующее мгновение темное пятно от крысы испарилось.

– Ты ее убил?

– Нет. Эту тварь не убить.

– Кто это?

– Это черный вестник. – Олег сощурился и недобро взглянул на меня вниз. – Тебе снился он сегодня?

– Не знаю. Наверное, – соврала я. Вспомнила, как на моих ногах смыкаются серые зубы. Я подтянула коленки.

Олег сплюнул.

– Вот ты дура, – он отер кинжал о штаны: тот был сухой. – За тобой приходил вестник, а ты даже этого не заметила.

– Откуда я знаю, как они выглядят? – нахмурилась я.

– А у них нет фиксированных обличий, – развел руками парень. – Приходят все в черном, но могут быть и тараканом, и мошкой, и блохой. Иногда птицей. Каким-то несуразным антропоморфным. Могут деревом прикинуться. Но общее одно – они несут смерть.

Я сглотнула и с ужасом уставилась на персонажа. За мной приходили. Еще раньше…

У меня все было четко написано на лице, этаким красивым смертным почерком.

– Когда началось?

– Позавчера, – я дыхнула. – Дома. Потом в туалете, в училище.

– Какие замечательные совпадения, – у него на губах расплылась улыбка. – И потом в туалете появился я?

Я выдохнула.

– Это ты их привел!

– Молчи! Я тут не причем! Они шли, возможно, следом, но не за мной.

– А кем?

– Тобой, – сказал он как идиотке.

– Я ничего об этом не знаю, – замотала я головой. – Я не придумывала.

– Мало что ты думала в своей растрепанной головке, какие у тебя там розовые пони ходят, но эти вестники искали тебя, и в этот раз – да и в тот – тебе повезло, что я оказался рядом. Наверное, это единственная причина, почему кольцо забросило именно в твой мир.

– В мой мир? Забросило?

– Я доставал кольцо… – он осекся. Сказал мне подняться, пока на нас не слишком стали обращать внимание. Хотя народу не особо было – утро субботы.

Он что-то не договорил. Мне до смерти хотелось узнать, что!

Но с такими словами не шутят!

– Вот почему я еще здесь? – сказал Олег, почему-то с вопросительной интонацией. – Чтобы вытащить твою творцовую шкуру? Значит, если я не ушел к вчерашнему вечеру, придется это сделать сегодня.

– Я не знаю, как тебя вытащить.

– Хватит говорить отрицаниями, – разозлился он. Приблизил меня за воротник. – Если ты сегодня не найдешь способ, чтобы вернуть меня обратно, или тебе не поможет какой-то божественный случай, к завтрашнему утру сдохнешь. У меня не хватит кинжалов.

– Отпусти меня, – запротестовала я.

– Ты все поняла? – подтянул он ближе, отчего мне дохнуло в глаза запахом его нечищеных зубов. – Либо подстегиваешь воображение, либо труп.

– Пусти, – я заплакала.

Впрочем, быстро прошло. Он сбросил меня с пальцев и скоро начал спускаться в метро. А у меня сжалось сердце: потому что по закону жанра в метро были самые ужасные твари.

Я была права. Господи, я была права! Ну почему?! Вот в первый раз жалею, что не читала Глуховского!

Когда мы спускались по эскалатору, она была там. Бешеная. Рванулась! – я побежала, вскрикнув, грозив самой себе переломанной шеей.

Затем услышала хруст.

Беззвучный утопающий вой.

Меня в спину толкнул Олег.

– Что застыла?!

– Граждане-пассажиры, при сходе по эскалатору не бегите, не обгоняйте впереди идущих…

– Быстрее, беги!

Я проигнорировала лицо работницы, которая из кабинки смотрела на меня густо накрашенными глазами.

Твою мать, да на мне сейчас самой лица нет!

Олег толкнул меня к поезду. Я остановилась, когда вагоны подъехали, тормозя; оперлась на коленки: и увидела, как из глубины второго пути на меня зырят два страшных вылупленных красных глаза – зрачков нет! Я затеребила Олега, он обернулся; впихнул меня в поезд, – мы заслужили возмущенные крики толпы – поезд не закрывал двери. В толпу было не пробиться, поезд стоял открытым; эти две страшные твари, как черные тени привидений – дементоры – издали что-то, похожее на метро-глас, – такие звуки остались от старых вагонов, когда они катят по подземке – ринулись в толпу на платформе, одну тварину сшибло приехавшим поездом, вторая виляла среди людей….

– Двери закрываются…

Она не успела даже впечататься в стекло с обсыпавшейся строчкой текста. Завязла где-то меж двух потоков людей, которых в субботу было почему-то слишком много. А жаль, такая драма…

Господи, что я думаю?!

Я глотала слюни под злобные взгляды стоявших впереди и сзади меня. А ведь это они держались за перила, не я! Олег посматривал, как я судорожно восстанавливаю дыхание, и пытался не упасть, когда машинист резко тормозил.

Мы вышли через две станции.

– Они за нами гонятся?

– Конечно, поэтому я и вышел, – он не обратил внимания на мой глупый вопрос. Огляделся. – Увидеть их на открытом пространстве будет реальнее. И люди мешают.

– На этот раз люди нас спасли, – я села на корточки.

– И мы сами чуть в них не увязли, – заметил он, я не стала спорить.

Мне все это уже казалось сном.

– Почему это со мной происходит? – я схватилась за виски.

– Мне отвечать?

– Нет.

– Тогда идем. И давай придумывай.

– Что?

– Как нам попасть в твое училище.

Я немного не догоняла.

– Зачем нам туда?

– Ты надеешься выжить без помощи? – парень неприятно скривился. – Ты сама ничего не можешь, так, может, хоть другие что-нибудь придумают. Там есть учителя.

– Эти твари там тоже были!

– Ну и какая разница? Что здесь ты убегаешь от них, что там. Там хоть творцов побольше.

Я сглотнула.

– Сейчас суббота. Никого нет.

– Тогда слушай сюда, раз с первого раза не понимаешь, – он притащил меня за воротник – это уже стало противной привычкой. – Меня выкинуло туда, значит там проход. Найдем – убежим. Ты надеешься меня отсюда забрать? Ты же ничего не умеешь!

– Не умею, – признала я. Хотелось разрыдаться. Глаза щипало.

– Избавь меня от женского, – скривился он. – Горазды.

– Да что ты понимаешь?! – жалобно крикнула я, когда он меня отпустил.

На углу через дорогу мне показалась тварь.

Показалось!

Но Господи, как попасть в училище?

Меня обычно забирали сами, в будни. А сейчас суббота. Все дома.

– Я не знаю, кто из них где живет, – растерянно сказала я.

– И не надо. Пошли в училище.

– Я не знаю, где училище! И как в него попасть!

Он глянул на меня тяжело.

– Истеричка. Как ты попала туда впервые?

– Авария.

– Вот это мы и устроим.

– Что? Нет!

Он тащил меня к дороге. Нет! Он вцепился как клещ, и прохожие с испугом шарахались от нас. Милиции рядом не было. Тьфу, полиции. Какие же у него цепкие пальцы. Не отодрать.

– Пусти меня!

Он махнул рукой, отчего я полетела на шоссе: как раз дали зеленый…

– Совсем спятила?! – это был Хаз. Он рванул меня назад прямо перед носом грузового.

– Это он! – я ткнула в ненависти в Олега. Тот подошел ближе.

– Придурок, – выругался Хаз и замахнулся на персонажа.

– Что? Веди нас в училище!

– Зачем?

– Тебя не спросили. Быстро. Мы не знаем, как туда попасть.

Хаз почему-то посмотрел на меня недоуменно.

– Вам и не нужно туда. Суббота.

– Веди.

– Да какое ты право…

– Я тебе язык отрежу, – в момент кинжал Олега оказался около шеи лаборанта. Тот сглотнул.

– Ненормальный, – он, кажется, щелкнул пальцами, и в следующую секунду мы уже стояли на голом полу.

– Спасибо, – промямлила я и пошла к аудитории. Любой, лишь бы там был кто-то, помимо нас.

Решила остановиться на кабинете основ композиции.

– Не спеши, – дернул меня за руку перс.

– Что ты хочешь?!

– Сначала узнай, как доставить меня. А уже потом защищай свою шкуру.

– Думаешь, мне интересна твоя жизнь? Погибнешь – перепишу!

Он страшно сильно сжал мои запястья и приблизился нос к носу. Глаза как у орла были – страшные!

– Не смей распоряжаться моей жизнью, девчонка! – он шипел как мифический змеелев. – Если ты не можешь спасти свою шкуру, то как мне надеяться на целость своей? Сначала забрасываешь меня, потом делаешь свою жизнь.

Я пискнула, и он отпустил мои руки. У меня пошла колкость.

Я открыла дверь, потирая проступившую пятнами красноту.

– Савельева? А ты как тут? – Грег, наверное, впервые не выругался.

– Мне нужна помощь. Я побуду тут.

– Сегодня суббота, – повернулся Грег к какому-то мужчине. – У тебя нет занятий.

Я оглядела аудиторию, которая почему-то была полной. Ребята смотрели на меня как на привидение, явившиеся им в не очень продуманной страшилке. Это же суббота, все занимаются?

– Сегодня у студентки нет занятий, – сказал мужчина в плаще. Он посмотрел на меня. – Но пусть проходит.

Я хотела брякнуть «спасибо» и сразу подойти к Расковскому – значит, тут есть и директор. Но споткнулась. Бросилась назад.

У мужчины голова обернулась черным ястребом.

– Бежим! – крикнул за меня Олег – мы уже неслись по коридору, когда птица разинула свой клюв в дверях аудитории. И заклокотала.

– Где туалет?!

– Не знаю!.. Черт, за поворотом. Лестница, вниз!

Мы понеслись туда.

Перепрыгивая через три ступеньки, я подвернула себе ногу. Было больно – я побежала.

– Что кричишь?

– Нога!

– Оно услышит!

Оно услышало: раскинуло крылья в начале лестницы – крылья-плащ.

Олег бросил меня внутрь туалета, я умыла собой кафельный пол.

– Перемещай меня!

– Что? Как я буду…

– Перемещай!

– Это мужской туалет! Все было в женском!

Парень яростно оглядел висячие писсуары.

В дверь стукнулось тело. Скрипнули петли.

Еще раз.

– Делай! Что тебе надо для этого? – ревел персонаж.

– Ручка, – выдохнула я. – Бумага.

Этого нет.

Ругаясь, Олег отмотал рулон бумаги, бросил передо мной. Достал кинжал.

У меня тянуло болью ногу…

Чиркнул кинжалом по ладони.

– Пиши. Пальцем!

Я макнула в красную кровь дрожащий указательный.

Дверь сносили с петель.

Я не знала, куда нам надо идти, где живет этот персонаж. Мне всего лишь хотелось унести отсюда ноги. Но в мыслях стояла сумасшедшая черная птица – и она нацеливала когти мне в шею…

Когда сломалась дверь, дерево врезалась парню в спину.

Кровь закончилась.

Но мы уже были не тут.

Я постанывала на жесткой древесине. Мне вывихнуло ногу, все-таки вывихнуло. Я теперь не могу ходить…

Олег встал, покачиваясь, и на взгляды посетителей отвечал рассеянно. Дыханием. Черт возьми, где мы?

– В Урюке, – выдохнул он и взял меня за плечи. Я вскрикнула – боль в лодыжке была невыносимой. – Каким-то чудом ты забросила нас куда надо.

– Куда надо? – тихо простонала я.

У меня мутилось в глазах. Кажется, от боли я теряла сознание.

– Город, где я вырос. Конечно, это далеко от столицы, но все лучше, чем непонятно в какой дыре.

Я оперлась на здоровую ногу, и она подкосилась.

– Держи меня.

– Вот еще.